Чтобы уяснить себе вопрос об общественно-историческом значении русского розенкрейцерства 80-х годов XVIII в., необходимо иметь некоторое представление о характере той розенкрейцерской «науки», которая составляла главную приманку в глазах московских братьев и создала «ордену» такую славу среди русских «адептов». «Орден злато-розового креста», составляя особую, высшую организацию, резко отделялся от собственно «масонства» и допускал в свой состав только «екосских (шотландских) старых мастеров, оказавших довольные опыты своей богобоязни, добронравия, человеколюбия и ревности к премуд-рости»128. Прежде чем быть принятыми в «орден», они должны были пройти через «теоретическую» степень, в которой приобретали общие теоретические познания, необходимые для практического производства розенкрейцерских работ. Главным руководством для орденских занятий был «Теоретический градус Соломоновых наук», — официальное сочинение, предназначавшееся в качестве главного акта для работ в теоретической степени. «Теоретический градус» был получен Шварцем от Тедена и составлял вначале величайшую тайну, но впоследствии пошел по рукам братьев и потому сохранился во множестве списков129, несмотря на категорическое требование Тедена ни в коем случае не давать его братьям для списывания и даже для прочтения130. Прежде всего книга содержит ритуал принятия в теоретический градус, «Законы для высокого собрания так называемых теоретических философов, обряды столового собрания», «вопросы к открытию собрания для теоретических братьев Соломоновых наук после последнего собрания и, наконец, в главной своей части, «Наставление для теоретических братьев». Для полного уразумения этой книги рекомендовалось чтение многих «из ордена вышедших книг», которые ревностно штудировались нашими розенкрейцерами. К числу их прежде всего принадлежит большое число сочинений мистического характера, трактовавших вопросы «творения» и вообще мирового устройства, а затем книги алхимического содержания. Особенным успехом пользовались сочинения Якова Беме131 и его комментатора Пордеджа («Божественная и истинная метафизика»), книга Ретцеля «Шестидневных дел сего мира тайное значение», из которой Трубецкой советовал Ржевскому «почерпать учение свое братьям»132 теоретической степени, затем по алхимии «Колыбель камня мудрых», «Хризомандер», «Opus magus» Веллинга, сочинения Флуктиба и т.д.
«Тот есть философ, — читаем мы в «Теоретическом градусе», — который всеми образы старается Бога, своего Творца, себя самого и натуру познавать и ее столь различные действия испытывать»133. Программа розенкрейцерской науки сводится, следовательно, к «познанию Бога в природе и природы в человеке» и отсюда распадается на два отдела: теософию и натурфилософию. Совершенным и таинственным познанием Бога и природы во всей его полноте обладал лишь один человек в мире, — Адам, до своего грехопадения беседовавший с Богом и от Него получивший все сведения относительно миров видимых и невидимых. «Всяк верующий в Бога и в Святое Его Слово не будет сомневаться в том, что Адам, общий наш отец, точно получил непосредственно от Бога высочайшую премудрость и познание Бога, натуры и всего сотворенного». («Некоторые исторические сведения о Своб... кам...». Магазин свободно-каменщический. Т. III, стр. 3—8. Рук. Имп. публ. библ. О. III, № 39). Вместе с грехопадением Адам лишился почти всех своих познаний. Отсюда — необходимость и важность первых трех степеней обыкновенного масонства, «работы над диким камнем», то есть нравственного самосовершенствования, в розенкрейцерстве имевшего целью достижение духовного совершенства, необходимого для получения высших познаний, которыми обладал Адам до падения. Таким образом, и в розенкрейцерстве была положена в основу та же общемасонская нравоучительная сторона, ничем не отличающаяся от обыкновенного масонского стремления к нравственному самосовершенствованию, предававшего ему черты своего рода «толстовства XVIII в.», по меткому замечанию П.Н.Милюкова134, но не в нем была главная цель стремлений наших братьев: для усвоения идей самопознания и самосовершенствования вполне было достаточно и обыкновенного масонства: главной притягательной силой розенкрейцерства была его «научная» часть; поэтому мы оставляем здесь нравоучительные тенденции ордена в стороне135, сосредоточивая внимание читателя исключительно на розенкрейцерской «науке».
Так как «что единожды дано Богом, как учил Шварц136, то пропасть или истребиться никогда не может», то от Адамовых познаний осталась «малая искра света», которая от него и передавалась избранным из поколения в поколение. Знания свои Адам передал детям, как то доказывают «Сифовы столпы, на коих он изобразил науки, коим он выучился у своего отца». Среди этих познаний было и «таинство камня», и благодаря именно этому «всеобщему лекарству» первые люди достигли такой глубокой старости. Так как дети Адама употребили этот дар во зло, то Ной сообщил его только одному из своих сыновей, и впоследствии наука эта сделалась известной только «малому числу людей, коих назвали мудрыми»137. Великими познаниями мировых тайн обладал также и Моисей: он познал «искру света» или через посредство этих избранных, или же по особой благодати «паки получил ее изустно от Бога, принимая скрижали на горе, и сообщил ее семидесяти мудрецам». Вот почему Книга Бытия написана «каббалистическим образом», и розенкрейцеры путем мистическим ее толкований добивались открытия здесь высших тайн. Отсюда у них исключительный интерес к первым трем ее главам, трактующим о сотворении мира. Масонам эта наука досталась через посредство одного из «мудрых», — Соломона, который «есть один из искуснейших в нашей науке, и в его времена существовало много философов в Иудее». Они соединились и «представили философическое дело под видом сооружения Храма Соломонова: сия связь дошла до нас под именем Свободного каменщичества, и они по справедливости хвалятся, что взяли свое начало от сооружения храма». Сперва все масоны были философами, но затем мастера стали скрывать объяснения знаков и таинственных обрядов. Истинная премудрость, нашедшая себе отражение во многих мистериях древности138, учрежденных избранниками, в конце концов, таким образом, досталась розенкрейцерам, которых таинственные начальники и являются в настоящее время единственными ее обладателями. Их «собратство» держит себя сокровенно: они находятся «в некоторой части сего видимого мира, яко в наружном раю, где они творят и исполняют великие и удивительные чудеса, потому что они обладают сокровищами рудного минерального царствия: сии чудеса сохраняются для великого дела (une grande oeuvre), которое откроется в свое время и час, что случится тогда, когда воздвигнется род, рожденный для части более очищенной или более возвышенной Божественного любомудрия»139. Такова в общих чертах фантастическая история «ордена злато-розового креста», дающая совершенно ясные указания на то, в какую сторону устремлялось все внимание розенкрейцерской науки. Шварц в одной из своих лекций140 сообщал следующую интересную таблицу, содержащую имена тех лиц, которые сохранили «искру света». Вначале мы находим здесь взятое из 5-й главы Книги Бытия «родословие Адама»:
«Адам — Сиф — Енос. Каинан — Малелеил — Иаред». Далее следуют Енох — Мафусал. («Сим обоим открыли ангелы высшее познание натуры — науку о духах»). Ламех — Ной — Сим, Хам и Иафет. Потом мы находим имена сыновей Хама: «Хус, Мизраим (был весьма искусен в химии), Пут» и, наконец, «Канаам, или Гермес, Таут, тож Меркурий». (В русском переводе Библии: Хуш, Мицраим, Фут и Ханаан. Гл. 10, 6.) Мы подходим здесь к самому источнику высших розенкрейцерских познаний: Гермес — Трис-мегист — мифический родоначальник знаменитой «герметической философии»141, египетского чернокнижия, — магии и алхимии. «Герметическая философия, — говорит Шварц, — есть матерь: она основывается на знании натуры. имеет познание стихий, первой материи, улучшения металлов и пр.: итак, она в себе есть только учение о натуре, физика, алхимия». От нее произошли: 1) философия магов от Зароастра, халдейская; 2) иудейская от Моисея, библейская (!); 3) пифагорейская и греческой Италии; 4) сократическая, платоническая, аристотельская в Греции и, наконец, 5) каббалистическая, раввинская, представляющая собой «смесь всех»142. Теперь ясно, что именно магия и каббалистика дают высшее познание «натуры». С магом «натура говорит во всех тварях чрез своего духа, свои знаки», а каббалист — «познает ангельский свет и ангельскую силу». Таким образом, познание высших тайн природы сводится у розенкрейцеров к «сокровенным наукам» — к магии (конечно, «божественной», а не какомагии!), каббале и алхимии. Познание Бога достигается «натуральной Богословией» или теологией, которая есть «видение о Боге и о божественных свойствах, поколику оная чрез знание натуры и чрез исследование очищенного от страстей и предрассудков освобожденного ума познавается и доказывается». Вершины в этом познании достигает теолог, имеющий «собеседование божественное, дружелюбно и тайно беседующее с Ним»; изучение Священного Писания и природы является для этой цели необходимым условием. В записках Шварца, из которых мы извлекли вышеуказанные сведения, глава русского розенкрейцерства выступает деятельным толкователем «Теоретического градуса Соломоновых наук». Стоит только перечислить заглавия главной его части, «Наставления для теоретических братьев», чтобы стали очевидны характер и направление розенкрейцерской науки. Здесь мы находим следующие статьи:
О хаосе.
О стихиях вообще.
Об отделенных (отдельных) стихиях и, во-первых, об огне.
О воздухе.
О воде.
О земле.
О стихийных вещах и, наконец, о духах. О телесных вещах, особливо же о трех первых началах вещей.
О соли.
Сера.
Меркурий.
О семени всех вещей.
Рождение.
Соблюдение.
Разрушение.