Мы имеем лишь сведения158, что Новиков интересовался издательской деятельностью, печатал две-три брошюры и завязывал отношения с типографией Императорской Академии наук.
В 1769 г. мы знаем Новикова как издателя «Трутня».
Сам Новиков в предисловии к этому сатирическому журналу говорил о себе: «всякая служба не сходна с моею склонностью» и пояснял: «военная — кажется угнетающей человечество. приказная — надлежит знать все пронырства.; придворная — надлежит знать притворства».
И вот, разбираясь как в своих «склонностях», так и в оценке общественной роли тех или других людей, Новиков решил заняться журналистикой. Некоторые исследователи полагают, что занятия Новикова в Комиссии о новом уложении пробудили в нем желание с помощью печатного слова «воздействовать на нравы» столь некультурного еще общества. Возможно также, что у Новикова были беседы и с Екатериной по этому поводу, а издаваемый императрицей журнал «Всякая всячина» послужил примером для Новикова, в свою очередь, желавшего «послужить своему отечеству».
В дальнейшем мы знаем деятельность Новикова как издателя «Трутня» и позднее, в 1772 г., — сатирического же журнала «Живописец», а в 1774 г. — «Кошелька». Бодро шел Новиков с помощью небольшого круга лиц по пути «врачевания пороков» общества. Общая некультурность, французомания, казнокрадство, ложь и несправедливость находили должную оценку на страницах новиковских журналов. Говорил Новиков, хотя и глухо, о крестьянском вопросе, писал об общественных отношениях.
В это же время обозначилось и новое явление. Пришедшее с Запада «вольтерьянство», познакомившее русское общество с отдельными произведениями и даже отрывками159 Вольтера, Руссо и других энциклопедистов, обратило освободительную философию в «вольнодумство».
«Деизм был понят как отсутствие Бога. Рационализм трактовал добродетели во имя Божье — добродетелями «полезными для тела», а церковная религия вызывала лишь иронический отзыв — «Бога нет, а попы и монахи простые шарлатаны».
Русское общество этого времени в религиозных вопросах переживало острый момент самоопределения. Перестраивалось миросозерцание «по обычаям предков» и создавалось новое. Это «новое» даже не было миросозерцанием, а скорее упрощенной наукой жизни, сводившейся к следующему:
Все знания и все науки отметай.
................Все делай тленным.
То телом иногда ты душу называй,
То духа имя ей из милости давай.
...скажи, что Бога нет,
...что вера есть обман.
И т.д., и т.д.160
Так просто решались все «проклятые» вопросы тем большинством, которое хотело «жить и наслаждаться».
Тем более одинокими среди других чувствовали себя те, кто сознательно относился и к окружающей действительности, и к своему внутреннему миру.
Несомненно, освободительная философия несла с собой освобождение личности, пробуждала ее — требованием прав человека и гражданина, с другой стороны, она разрушала религию обряда, но в то же время она не могла дать удовлетворения тем людям, которые жаждали религии души.
К таким людям принадлежали не только единицы, каковым был Новиков, но и целые кружки, как, например, те «сочинители», которые группировались вокруг журнала «Полезное увеселение», руководимого будущим масоном Херасковым.
Но если в религиозном отношении приходилось переживать тяжелые моменты, то все же удовлетворение давали те надежды, которые связывались с преобразованием государства. И мы знаем, что общественные интересы, в начале царствования Екатерины, поглощали все другие интересы, да, наконец, для самого Вольтера «Бог нужен был для общего блага».
Новиков, будучи человеком чутким к философским и религиозным вопросам, окруженный вольтерьянцами, все свое внимание обращал на успех и задачи своих журналов.
Но... времена изменились. Изменилось отношение общества к планам императрицы. Сама Екатерина уже была недовольна направлением «Живописца», и Новиков должен был прекратить издание. Вот здесь-то и важно подчеркнуть, что лишь только у Новикова отняли возможность проявлять свою индивидуальность в общественном деле, как почти сразу же перед ним встал вопрос, связанный с религией. Он стремится найти удовлетворение запросам ума и сердца и отыскать «иные пути быть полезным своему отечеству»161. Для Новикова и близких ему по духу людей наступило время «исканий», тот момент, когда надо было найти примирение запросов ума и сердца, с одной стороны, и окружающей действительностью, с другой. Нужен был путь. Этот путь и указало масонство.
Н.И. Новиков - масон
Мы уже знаем, что в третьей четверти XVIII в. масонство в Петербурге объединялось елагинской системой, построенной на основах английского «Строгого послушания». Основной принцип этой системы определялся необходимостью нравственного совершенствования и самопознания162.
«Что есть свободный каменщик?»
И ритуал (по катехизису) отвечал: «Он есть свободный человек, умеющий покорять волю свою законам разума»163.
В этом ответе заключалось то главное, на чем строился рационализм еще петровских времен и, в дальнейшем, философия энциклопедистов.
Так, масонство в этом отношении давало соответственный духу времени ответ. Но в то же время масонство требовало нравственного совершенствования, — как видим, и эта сторона отвечала духовным запросам современного интеллигента. Мало того, Орден Вольных каменщиков как братство, — как идея равенства вне зависимости от положений и состояний, — удовлетворяла тем требованиям, которые вызывались идеей прав человека и гражданина. Наконец, масонство заключало в себе еще и обряд. Эта сторона была важна для тех, кто разочаровался в обрядах православной церкви, но не мог совершенно вычеркнуть их из своей жизни.
Таким образом, масонство давало известную систему, обещало миросозерцание и призывало своих братьев к работе над своей собственной личностью и над созданием храма истины.
Переживая момент сомнений и исканий «иных путей», Новиков обращается к масонам и в 1775 г. вступает в орден, в елагинскую ложу «Астрея».
Казалось бы, для чуткого и энергичного Новикова открывалось широкое поле деятельности: «работы» над диким камнем своих сомнений и просвещением еще непросвещенных братьев.
Но... не прошло и года, как Новиков стремится уйти164 из-под власти английской системы.
Почему? Ответ на это находится в связи с коренной чертой английской системы. Масонство пришло к нам с Запада. Там деятельность ордена оживлялась определенными местными условиями. У нас же масонство этого времени, если и давало систему миросозерцания, то все же оно не могло объединить своих членов в общей «товарищеской» работе. На деле у нас в орден шли люди с разными целями и разными верованиями. Среди петербургских масонов елагинских лож мы видим и вольтерьянцев, и атеистов, и людей религиозных, и искателей приключений, искавших подчас, главным образом, встреч с сильными мира сего. В этом-то и заключались главные разлагающие начала, о чем так подробно рассказал позднее в своих «Запис-ках»165 сам И.П. Елагин.
Каждый каменщик держал в руках наугольник и циркуль, но общей работы созидания храма внутренней жизни не было. Русские масоны вошли в пустые стены храма Ордена тамплиеров и оставались простыми зрителями, не принимая участия в торжественном богослужении. Правда, «служение» в скором времени заменилось частыми заседаниями в «столовых» ложах.
Руководители масонства хорошо понимали, что им недостает166 деятельных, энергичных и образованных людей, которые могли бы нести ответственную роль «просветителей» и вдохновителей вновь принимаемых «апрантивов». Вот почему так легко, не проходя начальных ступеней, был принят в ложу и Новиков; его считали полезным человеком для «масонского дела». Но сам он скоро понял «суету» и «празднословие» елагинского братства.
В нем он не мог найти того удовлетворения, которого искала его религиозно настроенная душа. К концу первого года своего посвящения в масоны Новиков познакомился с Рейхелем167, увлекся его обещаниями и присоединился к циннендорфской системе, начавшей приобретать влияние среди петербургских масонов. Новиков, как видим, все же не хотел покидать масонства. Он видел в нем живые начала, но решил идти другим путем в искании истины.
Вместе с Рейхелем Новиков в 1776 г. основал новую ложу, главной задачей которой должно было явиться нравственное совершенствование. Работой новой ложи должно было стать искание света. Тогда как в елагинских ложах искали разгадки тайны масонской. Эти две точки зрения на масонство168 впоследствии резко противопоставили масонство петербургское и московское.
Подтверждение такому различию во взглядах на масонство мы находим в целом ряде документов масонского ордена.
В елагинском катехизисе о принятии в члены ордена говорилось: «Вступать в масоны надо не для приобретения добродетелей, которые можно найти через веру и гражданские узаконения, и не для снискания премудрости, которую можно найти в школах, но для открытия и предания потомству некоего важного таинства»169.
Иначе ставит вопрос Новиков. «Душа и дух да будут единственными предметами нашими», «величие человеческой личности, его преизящество и благородство», «противодействие модным философам, подобным блеску сусального золота» — вот какие вопросы хотел решать Новиков, о чем мы узнаем из «предуведомления» к «Утреннему свету»170, издававшемуся Новиковым в это время. Позднее еще яснее определилось стремление его найти правду человеческих отношений, освободить религиозное чувство от ложных заблуждений, пролить свет на природу личности и ее отношение к миру вообще, самому себе и своему ближнему в частности — все это являлось главной целью Новикова и позднее московского масонства, в котором он принимал участие. Вдумываясь в эти положения, мы увидим, что разгадывание ковров и чтение повести адонирамовой в ложах елагинской системы не могло удовлетворить ищущей правды его религиозно настроенной души.