Наступил 1777 г.; объединились рейхелевские и елагинские ложи под начальством шведской системы171. Но эта смена систем показывает, как наивно верили русские масоны, будто с переменой формы можно достичь истины. В 2—3 года переменились три системы, и ни одна из них не могла удовлетворить Новикова.
Со слезами на глазах, переживая тяжелый момент исканий, Новиков спрашивал Рейхеля, в чем же истинное масонство?
Заклиная именем Бога, Новиков просил Рейхеля дать ему ответ, которому он и последует172.
Рейхель ответил: истина в удалении от политики и следовании идеалам христианства.
Сам же Новиков так формулировал ответ Рейхеля: истинное масонство в том просвещении, к которому можно прийти, идя по стезям христианского нравоучения173. Как мы узнаем, почти всю жизнь Новиков не отступал от такого своего взгляда на масонство.
Казалось, что вопрос уже выяснился для Новикова, но встреча с кн. Репниным174 снова заронила сомнение в его душу. Репнин говорил Новикову, правда, полунамеками, о розенкрейцерах, о том, что у них в ложах — истинное вольное каменщиче-ство. Но твердый еще в первом своем убеждении, Новиков снова чувствовал неудовлетворенность, все же его искания находили определенный путь, заключавшийся в первой части данной им масонству формулы — в просвещении.
По этому пути и пошел Новиков.
Уже в 1777 г. он стал издавать «Санкт-Петербургские ученые ведомости».
«Распространение наук в России и успехи в оных единозем-цев наших во всех ученых европейских мужах ежедневно умножают любопытство к достоверному узнанию оных», — писал Новиков в «Предуведомлении» к своему изданию, и с помощью «Ведомостей», в дальнейшем, он старался пополнить знания своих соотечественников для «снискания» ими понимания, «совершающегося» в мире. Кроме того, «Ведомости» ставили своей задачей осведомлять читателей в исторических и литературных вопросах. Читая это издание, можно видеть, что мы имеем дело еще с прежним Новиковым, издателем «Вивлиофики» и «Словаря», но уже ставящим себе более широкие задачи и цели. Тем не менее, Новиков был уже масоном; он принимал участие в «работах» ложи, основанной при его содействии; но его не мог удовлетворить интерес «таинственных собраний»; таким путем, он верил, братья-масоны едва ли найдут истину.
И вот склонный к общественной работе Новиков организует кружок лиц из подходивших к нему по духу людей, таких же членов ложи. В этот кружок вошли: И.П.Тургенев, А.М.Кутузов, В.В.Чулков, наезжавшие из Москвы кн. Н.Н.Трубецкой, М.М.Херасков и др. «Работой» этого кружка, по мысли Новикова, являлся уже не «обряд принятия новых членов», а издание журнала, на страницах которого должна была идти работа по выяснению тех вопросов, о которых думал, но сам не мог решить Новиков. Мало, однако, журнала. Новиков принимается и за общественную деятельность. В Петербурге же Новиков устроил две школы и содержал их на счет доходов от своего издания.
Журнал «Утренний свет» - период исканий
Прекратив в 1777 г. «Ведомости», в 1778 г. Новиков «выдавал» журнал «Утренний свет». Как видим, и само название журнала соответствует тому стремлению Новикова, с которым он так жаждал приблизиться к свету истины. Но это был — еще утренний свет!
Чего же искал «Утренний свет»?
Внимательно читая журнал, мы не найдем на его страницах разгадки тайн масонства. Авторы ставят другие вопросы — вопросы миросозерцания. Печатая переводы и переделки из Платона, Сократа, Сенеки, Вергилия, Плутарха и других философов, журнал говорит о Боге, о душе, об отношении человека к миру видимому и невидимому, о том, что такое человеческая личность и каково должно быть ее назначение в жизни.
Эти статьи интересны не только по существу, но и по тому значению, которое они имели, как противопоставление «согласию с разумом» — катехизиса елагинских лож. Они шли также против того «вольнодумства», которое так просто решало все эти вопросы — коротким ответом: «Этих вопросов в жизни человека вовсе — нет!»
Мы, конечно, ошибемся, если подумаем, что журнал являлся органом, боровшимся с «заблуждениями» времени. Нет, он только ставил эти вопросы и чрезвычайно интересно следил за тем, как бессильно бросалась мысль от умаления значения разума в решении мировых вопросов, как доходила до полного его отрицания и потом, вдруг, журнал приходил к обожествлению того же разума!
То авторы убеждены, что мужество, разум управляет человеческими делами175, а через несколько книжек говорится уже о том, что человек — слабое создание, его дух стеснен телом176; далее журнал приходит даже к полному отрицанию и разума, и искусства, и творчества и толкует о «другой» жизни177, а в следующей книжке178 снова превозносит натуру и говорит о радостях земного бытия, но через две следующие книжки опять говорит о тщете земной жизни и отрицает значение тела, даже смех считает преступлением179.
То материализм, то идеализм проповедовал журнал, иногда делал попытки примирить душу и тело, но из этих попыток ничего не выходило. Так, не найдя синтеза, «Утренний свет» прекратил свое существование. Надо заметить, однако, что прекращение издания находилось в зависимости от «внутренних» причин, ибо у читателей журнал пользовался успехом и в дальнейшем потребовалось даже второе издание.
Интересен также факт, характерный для развития личности Новикова. Будучи масоном по духу, принадлежа к масонской ложе, тем не менее Новиков не давал в своем журнале «масонских» статей. Мало того, к помещенным в журнале письмам Иакова Всегдатута было сделано примечание, говорившее об ироническом отношении журнала к «сновидениям» Вольных каменщиков. Журнал был занят другими вопросами — о Боге и душе и об «общем о мире повествовании».
Правда, решить этих вопросов журнал не смог, ибо у него не было определенной системы миросозерцания. Елагинская система масонства, поставив решение вопроса о самопознании, потонула в мелочах ритуала и не могла вести своих братьев на путь истины. Нужна была система; такую систему, позднее, и дал мартинизм.
Мартинизм
«О заблуждениях и истине» — так называлась та книга «неизвестного философа»180, которой пришлось сыграть такую большую роль не только в масонстве вообще, но и в русском масонстве в частности. Автором ее был Клод де Сен-Мартен. К 1778 г. относятся сношения русских тамплиеров с западны-ми181; к тому же именно времени относится участие Клода де Сен-Мартена в объединении немецких и французских тамплиеров182, в связи с чем, надо полагать, находится и проникновение в Россию названной книги183 «неизвестного философа». Книга эта отвечала именно на те вопросы, которые ставил «Утренний свет».
«Воззвание человеческого рода ко всеобщему началу знания» — таков подзаголовок книги Сен-Мартена. Читая его сочинение, мы увидим, что автор старается доказать, как разнообразны все доселе бывшие системы, как все «примечатели» окутаны заблуждениями. В то же время Сен-Мартен выступает и на защиту науки, возражая тем «начальникам», которые не дают ученикам ничего постоянного, а, наоборот, подают повод не доверять никакой науке. Он стремится следовать «физической очевидности». Автор ставит далее вопрос: возможна ли истина? — и отвечает: да, возможна, но. доступна лишь избранным. В своей книге Сен-Мартен дает «знание о происхождении добра и зла, о человеке, о натуре вещественной и невещественной, о натуре священной, об основании политических правлений, о правосудии гражданском и уголовном, о науках, языках и художествах». Как видим, он хочет своей мыслью охватить весь мир, всю вселенную — понять все и объяснить людям. Он дает целую систему, в которой так нуждались русские масоны.
Только что закончил свое существование «Утренний свет», пытавшийся решить все эти вопросы, и вот — книга, идущая ему на помощь.
Правда, и у Сен-Мартена много неясностей, и у Сен-Мартена есть противоречия и смешение мистики Якова Беме с материалистическими теориями Виллермоза, Сведенборга и Парацельса. Но все это искупалось главным. Все положения Сен-Мартена были объединены одной идеей, и это — идея добра. В книге Сен-Мартена могли найти ответ и вольтерьянцы, ибо и «Бога» Сен-Мартен понимал в духе вольтерьянцев «как художника — Творца вселенной», и искатели решения вопроса об отношении духа и тела, и все те, кто интересовался таинственным. Все те рассуждения Сен-Мартена, которые подтверждались ссылками на «пути от 4 к 9» и прочие аллегорические рассуждения, давали пищу увлекавшимся магией и вызыванием духов. Мы не будем останавливаться на этих вопросах. Для нас важно то значение, которое могла иметь эта книга для таких людей, как Новиков.
Как выйти из заблуждения среди неведомого, как отвратиться от заблуждения? И Сен-Мартен отвечает: надо вернуться к добру. Как же это сделать? Нужен был практический путь.
Этот путь указывали те идеи, которые были положены в основу книги Арндта «Об истинном христианстве»184.
И книга Сен-Мартена, и книга Арндта произвели сильное впечатление среди мыслящих кругов русского общества. Мы имеем целый ряд свидетельств о том, что из Сен-Мартена читали целые отрывки в речах на заседаниях Елагинских лож185. Позднее влияние той же книги сказалось и на новом новиковском журнале «Московское издание».
Мы имеем также сведения о том влиянии, которое оказывали Арндт186 и Сен-Мартен на отдельных последователей масонства. Так, видный масон Лопухин сообщает в своих «Записках», что, прочитав Сен-Мартена и Арндта, он отрекся от вольтерьянства и написал изданную Новиковым в 1780 г. книгу «О заблуждениях разума».
Эти две книги имели то значение, что они наметили два пути в русском масонстве. Одни, главным образом петербургские масоны, увлекались «аллегорическим» у Сен-Мартена, продолжали искать решения таинственных загадок; другие, и главным образом Новиков и его друзья, увлекались