Капитан включил монитор. Внутри его что-то громко щелкнуло, зашкворчало, и пылинки на поверхности выпуклого стекла весело затрепетали, подбадриваемые статическим электричеством. Не торопясь осветился экран, явив простенькую заставку с изображением звездного неба, части школьного глобуса в нижнем углу и чего-то типа летающей тарелки, зависшей над ним. Посередине сияла надпись: «Бодрые старты». Гильдия спорта университета г. Усть-Речинск. Официальная система турниров».
– «Бодрые старты»… – хмыкнул Федор. – Ну-ну.
– Что это? – спросил Пашка.
– Без понятия… Скорее всего, просто абракадабра. Маловероятно, что все это реальная система, которая использовалась тут раньше. Тебя не смущает, что написано чисто по-русски? А то, что двести лет тут никого быть не могло, как ты правильно заметил насчет кафе? Это просто стеб Машины или нынешнего распорядителя, который к нашему приходу подготовил это место по своему извращенному разумению.
Капитан нажал на клавиатуре кнопку «Вход». Картинка сменилась четырьмя черными квадратами с мелкими надписями и цифрами под каждым из них. Внизу заморгала строка «Ожидание активации Раунда 1». Федор вздохнул:
– Ничего не понимаю. Так окончен турнир или нет? Ерунда какая-то. М-да… Чувствую, придется-таки нам сдавать программу ГТО этого самого университета по полной!
Пашка взглянул на него, не понимая, шутит тот или нет. Но капитан не шутил.
В комнату осторожно заглянула Лиза:
– Идите ужинать, все готово. Опа, ни фига себе! У нас есть связь! Е-мое…
– Пошли, – кивнул Федор Пашке, выключая монитор. – Потом надо будет разобраться, что здесь к чему, запустим рацию… Может, записи какие есть полезные, но это, честно говоря, вряд ли. Просто антураж.
В первом зале накрыли два столика. Впрочем, пиршеством тут явно не пахло: четыре банки тушенки, две – шпрот, небольшая головка сыра, две пластиковые бутылки молока и несколько пачек печенья.
– Перекусить хватит, – оценил набор Федор. – Здесь что, есть холодильник?
– Так точно, – кивнул Далед. – Это же кафе. Морозильник доверху забит говядиной, еще имеется пара килограмм замороженной клюквы и мешок полусгнившей моркови. Ваших любимых макарон нет, картошки тоже, из зелени только лук и немного редиски. Вода из крана течет ржавая, но пить можно.
– А вскипятить не пробовали?
– Плита не работает, надо разбираться, – ответил майор, вскрывая консервную банку ножом. – Зато есть столовые приборы, кухонные ножи и даже тесак. Чем не оружие?
– Ножа не бойся, бойся вилки: один удар – четыре дырки, – с иронией продекламировала Лиза.
– Не бойся вилки, бойся ложки: один удар – и ты в лепешку, – автоматически парировал Пашка. Это были известные детские шутки.
– Займитесь лучше делом, молодежь! – нахмурился Далед.
– Да я… это… не голоден, – пробормотал Пашка.
– Мы поужинали, – добавила Лиза.
– Поешьте! Это приказ. Неизвестно, что с нами еще может случиться.
– Хорошо… – вздохнул Пашка. Он с бо́льшим удовольствием сейчас завалился бы куда-нибудь на диванчик и заснул – усталость и нервное напряжение брали свое.
Он принялся разглядывать банку тушенки. На яркой цветной этикетке, будто месяц назад вышедшей из-под печатного станка, был изображен зеленый луг и счастливая, улыбающаяся корова, так и мечтающая принести себя в жертву человеческому роду. Надпись гласила: «Тушенка говяжья. МосОблЭкспорт. г. Фрязино. 1952 г. Высший сорт. Употреблять в охлажденном виде».
– Просрочено, – рассеянно пробормотал он, но тут же понял, что это мясо наверняка произведено буквально несколько часов назад. Собрано из молекул таинственной Машиной. Подделано. Сымитировано. Слизано с человеческой цивилизации. Да его вообще можно ли есть?
– Если бы нас хотели уничтожить, уже давно никого не осталось бы в живых, – сухо заметил Далед, выкладывая на тарелочку шпротины. – Лучше распакуйте печенье, сударь.
Пашка хотел было напомнить майору о Семене, но сдержался. Опустив голову, он принялся молча разворачивать шуршащую обертку «Медовой забавы» за 1 рубль 36 копеек в ценах февраля 1957 на неизвестно какой планете-глобуле-или-чем-там-еще.
Внезапно в зале потемнело.
– Что это? – насторожилась Лиза, перестав разливать молоко по граненым стаканам. – Пыльная буря?
– Не похоже, – нахмурился капитан, оставил нарезку сыра и подошел к окну, пытаясь через грязные разводы рассмотреть улицу. – Дуар, разведайте обстановку и немедленно доложите!
Дуар, который до этого осторожно выглядывал через щель приоткрытой двери, щелкнул каблуками и выскочил наружу.
– Новая напасть… – проворчала Лиза. – Куда ж без этого!..
Стемнело еще сильнее. Создавалось впечатление, будто кто-то крутил ручку яркости на неведомой небесной люстре.
– Врубить свет? – предложила девушка, повернувшись к выключателю на стене.
– Не надо, – остановил ее капитан. – Привлечем к себе ненужное внимание. Проверю-ка я лучше сержанта.
Он заспешил на другой конец здания к черному входу, где расположился Сармат.
– Ничего особенного, – доложил вошедший Дуар. – Просто солнце село за горизонт.
Вот так вот взяло – и быстренько закатилось? За пару секунд? Пашка покачал головой. В этом мире ни на что нельзя было рассчитывать или в чем-либо быть уверенным. Прежний опыт можно было выкинуть на помойку. Его нужно было выкинуть – чтобы не сойти с ума и выжить.
– А тут такое в порядке вещей, – видя выражение его лица, сказал Далед, – не удивляйтесь, молодой человек.
– Стараюсь, – вздохнул Пашка.
– Возможно, полигон подстраивается под наше суточное время, ведь сейчас уже двенадцатый час ночи. Не знаю, что он так долго раздумывал.
– На улице стало довольно прохладно, – добавил Дуар. – Холодает…
– Ну так вечер как-никак, – резонно заметил майор.
Когда Федор вернулся, Пашка спросил его, уже вовсю жуя бутерброд с сыром и положенными сверху шпротинами:
– А вы говорили, будто обычно турнир начинается как-то… по-другому. Это как?
– Если это не урок физкультуры в частной школе и не учения военных, а действительно соревнование, то обычно все крайне торжественно. Ну, как в спортивном шоу по телевизору: свет, звук, разнообразные эффекты, напор и энергия – сам подход, понимаешь? Только вживую, по-настоящему и с куда большим размахом: прямо на небе возникают огромные трехмерные надписи, экраны с видеотрансляцией происходящего, всякие там стоп-кадры удачных моментов, вопящие зрители, возбужденный ведущий, спонсоры, реклама, статистика турнира, рекорды и тому подобное. Звук идет просто отовсюду! И от этого невозможно скрыться, оно везде, не заметить все эти эффекты просто невозможно, а ты для зрителей как на ладони… Однако сейчас этого ничего нет – вот мы и призадумались.
– Ясно…
– Да и вообще – одни мы тут! А где персонал? Ни-ко-го! Обычно на полигонах очень много всякого вспомогательного состава. Но не в этот раз.
– А еще оружие и экипировка, – вставил дарханин. – Как правило, они предоставляются здесь же, на месте, сразу. Хотя бы для начала, до первых трофеев, ну, если состязание военного типа, конечно. Невозможно пронести с собой что-нибудь со стороны – все, что не по уставу турнира, просто исчезает при переходе. Вот почему мы теперь безоружны. А мне как дарханину признать это крайне нелегко! Это позор!
– И никакой экипировки не дали, – поддакнула Лиза.
– Хорошо еще, что не раздели догола, – усмехнулся капитан. – Хотя кто знает, что нас тут еще ждет…
Перекусив, Пашка с Федором и Даледом прошли в контролерскую. Капитан с ходу защелкал тумблерами рации, и она тут же ожила: засветились мягким желтым светом индикаторы, задергались стрелки, в наушниках затрещали и засвистели атмосферные помехи. Майор в это время начал изучать надписи на стенах, что-то бубня себе под нос.
– Не хай-энд, конечно, – ухмыльнулся капитан, беря наушники, – но вести переговоры тебе можно будет.
– С кем? – поинтересовался Пашка.
– Надеюсь, что с нами в том числе – когда мы отправимся дальше. А ты останешься здесь – будешь ставить нам оценки. «Бодрые старты» же!
Пашка озадаченно промолчал. Федор нацепил наушники, предварительно протерев их ладонью от пыли, и некоторое время крутил верньеры настройки, морщась и качая головой.
– Ничего нет, – сказал он наконец. – Ни на одном диапазоне; только треск и вой. Сдается мне, надвигается гроза. И нехилая.
В подтверждение его слов с улицы донесся мощный раскат грома. Пашке даже показалось, что задрожало здание.
– Я же сказал… – Хорошавин отложил наушники и начал перелистывать журнал «описи склада».
Заворчал еще один разряд, глухой, сонный. И почти сразу же грохнуло действительно сильно, резко и хлестко, совсем недалеко от кафе. С потолка посыпалась пыль, но ни капитан, ни майор, казалось, не замечали этого.
– Обычная декорация, – сказал Далед, стуча костяшками пальцев по бумажкам на стене. – О турнире ничего нет.
– Не уверен, – задумчиво проговорил Федор. – Нужно тщательнее все изучить. Возможно, тут есть подсказки.
– Ну вот и займитесь этим, господин Хорошавин. – Майор повернулся к двери, собираясь выйти. – Наше соревнование – вовсе не компьютерный квест, разве нет? Глупость какая-то!.. Кто же все-таки это затеял? Можете не отвечать, вопрос риторический, хотя по своей окраске и матерный.
В проеме двери он столкнулся с немного испуганной Лизой.
– Там такое!.. Жуть! Можно я с вами побуду? – спросила она, поеживаясь.
– Нельзя, – несколько грубовато отрезал Далед. – Идемте со мной, барышня!
Они ушли, и капитан как ни в чем не бывало продолжил изучение журнала. Ударил гром, еще и еще раз.
– Да уж, не на шутку разошлось, – сказал Пашка.
– Угу… – рассеянно промычал Федор. – Точно… Так… Хм.
– А как мы завтра узнаем, что мне делать? – помедлив, спросил Пашка.
– Э-э… – Капитан резко захлопнул журнал, подняв кучу пыли, и невидящими глазами уставился на Пашку. – Созвонимся. Э-э… В смысле, свяжемся… В смысле, видно будет. Иди спать!