Интернет фильтрует и отсеивает информацию так, как не могли себе вообразить традиционные СМИ и ТВ, поскольку те все-таки, что называется, во многом оторваны от земли и физически не могут уделять внимание всем новостям и подвергать их анализу. Конечно, в Интернете нередко появляется ложная или неточная информация, но часто используемые уважаемые сайты, такие как FactCheck.org, постепенно опровергают выдумки – по крайней мере, показывают, насколько нелепы убеждения и домыслы тех, кто верит, что полет американцев на Луну – инсценировка или что события 9 сентября 2001 года организовало ЦРУ.
«Мейнстримные» журналисты знают, что блогеры немедленно проверяют достоверность фактов, а потому честные репортеры признают, что стали гораздо осторожнее в своих публикациях. Самые лучшие газеты получают выгоду от информационной полноты Интернета, особенно от аналитических разборов, осуществляемых миллиардом пользователей. Официальные медиа, конечно, продолжают играть важную роль в новостном процессе, но они утратили способность утверждать с предельно честным выражением лица, как делал телеведущий Уолтер Кронкайт, заканчивая свои передачи: «Так все и было».
Но разве Сеть не является пристанищем различных сумасшедших, анархистов, хулиганов, не умеющих себя вести и распространяющих слухи и клевету? Разве она не сузила границы любознательности наших детей, не уменьшила уровень грамотности, не свела к нулю аналитические способности? Разве не погубила – или, по крайней мере, не девальвировала – профессию журналиста, того, кто в прежние, золотые годы дважды проверял свои источники, взвешивал все доступные мнения, отвергал личные взгляды и выдавал сбалансированный и информационно насыщенный текст?
Лет сорок-пятьдесят назад тревогу вызывали способность Орсона Уэллса обманывать нацию и умение Франклина Рузвельта главенствовать в радиоэфире. Если уж совсем углубляться в историю, можно вспомнить, что Платон недолюбливал поэзию и прочие «имитирующие» искусства, что католическая церковь всячески противилась переводу Библии на национальные языки, что монах Филиппо де Страта предупреждал, будто «юная девица, читающая печатные книги, уподобляется служительнице борделя». Подобные критические замечания стары как мир, в них заинтересована коммуникационная элита, столкнувшаяся с неизбежной утратой статуса и потерей доходов.
Вот еще один аргумент против «всемирной паутины»: Интернет «перестроил наши мозги», лишил нас умения сосредотачиваться и глубоко задумываться. Самый известный поборник такого мнения – Николас Карр – написал знаменитую статью в журнале «Атлантик мансли» «Гугл нас оглупляет?» и книгу «Пустышка. Что Интернет делает с нашими мозгами».
В доказательство Карр приводит собственные анекдотические наблюдения и лабораторные эксперименты, доказывающие, что Интернет оказывает влияние на память и концентрацию внимания, а движение глаз при чтении веб-страниц отличается от того, которое сопровождает чтение печатной страницы. Карр особенно подчеркивает, что долгие часы работы интернет-серфинга меняют метаболизм мозга, что подтверждается снимками МРТ.
Его наблюдения не удивят исследователей мозга; нервная система человека чрезвычайно «пластична» и способна перестраиваться при смене деятельности, меняются даже синапсы – специфические контакты нейронов, обеспечивающие передачу сигнала от одной нервной клетки к другой. Слепота, к примеру, изменяет структуру зон полушарий головного мозга, отвечающих за зрение, и стимулирует развитие зон, особо чувствительных к звуку и осязанию.
Способность ткани головного мозга переключаться с одного вида деятельности на другой бесценна. Переключает ли Интернет наши мозги? Разумеется – как все остальное, чем вы занимаетесь (или не занимаетесь) в данный момент. Грамотность, возможно, является наиболее мощным «переключателем» сознания; пять тысяч лет люди приспосабливали свой разум, который ранее требовался исключительно для выживания в естественной среде, на восприятие абстракций. При этом некоторые элементы мозговой активности и в самом деле оказались утраченными; так происходит и в эру возрастания роли компьютеров и Интернета в повседневной жизни. Plus ça change (Ничто не ново под луною).
Карр подробно пишет о лабораторных экспериментах, доказывающих, что пользование Интернетом уменьшает концентрацию внимания на первоначальной задаче. Особенно поразило его то, что испытуемые запоминали материал хуже, когда кликали по большому числу гиперссылок.
Что ж, верно. Нам не требуется защищать докторскую диссертацию, чтобы понять, что мы быстрее добываем информацию, когда она изложена на единственной странице или на экране монитора, а не когда приходится «раскапывать» ее в лабиринте гиперссылок. С другой стороны, настоящая жизнь редко представляет все, что требуется узнать, в одном документе, а те, кто умеет следовать подсказкам в информационном поле разнообразных источников, преуспевают больше тех, кто ожидает, что информацию выложат на блюдечке с голубой каемочкой.
Повседневная жизнь слишком сложна, а люди, вне зависимости от Интернета, склонны к самоуничтожению. 21 октября 2009 года экипаж американской авиакомпании «Нортуэст» по пути в Миннеаполис слишком увлекся ноутбуками и пролетел на 150 миль дальше своего аэропорта. Людям, далеким от авиации, мораль ясна: если нужно сосредоточиться на физической или умственной задаче – к примеру, на вождении автомобиля или разработке федерального закона, – не следует одновременно раскладывать пасьянс или смотреть кабельный спортивный канал (в чем недавно уличили некоторых государственных деятелей в США).
Если рассуждать более глобально, на протяжении веков и даже тысячелетий технологии обеспечивают человечество непрекращающимся потоком информации и снабжают инструментами для обработки этой информации. Любая технология, ускоряющая скорость потока, содержит в себе возможности отвлечься и что-либо разрушить. Должны ли мы отказываться от персональных компьютеров, раз они отвлекают пилотов, или выбросить мобильные телефоны – ведь они отвлекают водителей, или «закрыть» Интернет, который тормозит умственную деятельность?
Книга Карра почти автоматически формулирует собственный контраргумент: жизнь в развитых странах постоянно требует нелинейного мышления. Прокладывая маршрут в океане гиперссылок, человек обретает способность быстро принимать правильные решения. Разве эта способность не содействует нелинейному творческому процессу, которого требует современная среда, разве она не делает нас умнее, продуктивнее и самостоятельнее?
Всего шестьдесят лет назад студенты тратили долгие часы на запоминание длинных литературных текстов – от Вергилия до Шекспира, от Байрона и до «Скачки Поля Ревира» Лонгфелло. Подобным же образом в современных традиционных мусульманских странах начальное образование сосредоточивается, иногда целиком, на заучивании Корана. Да, что-то мы наверняка потеряли, отринув такое заучивание ради новых наук – лингвистики, эволюционной психологии и информатики. И все же этот сдвиг освободил наши нейроны от зубрежки в пользу расширения интеллектуальной составляющей личности, ради индивидуального благополучия и общественного блага. И, как всегда, оба стиля образования – старый и новый – по-своему «переключают» мозг.
Если оставить в стороне поп-нейронауку – не важно, выступает она за Интернет или отвергает его, – гипотеза Карра не находит подтверждения ни в данных по совокупному уровню образования, ни в макроэкономической статистике. Если граждане стран, где широко распространен доступ в Интернет, и вправду утрачивают способность читать, производительность труда должна резко упасть, а стандартные вербальные тесты должны показать существенное снижение среднего балла. Но нет, за последние тридцать лет результаты тестов стабильны. Если студенты утрачивают способность сосредотачиваться, значит, с математикой у них должно быть печально. И снова нет: за тот же период времени средний балл тестов повысился на двадцать четыре единицы. Если Всемирная сеть действительно оглупляет американцев, то граждане более компьютеризированных стран, таких как Эстония, Финляндия и Корея, должны превратиться, уж простите, в «овощи»? Ответ, по-моему, очевиден.
Страшилки по поводу Интернета заставляют вспомнить прежние времена, когда церковники уверяли, что мирянам нельзя предлагать Библию, переведенную на национальный язык, ибо последний «ошибочен»; а другие представители элиты твердили, что печатный станок приведет к моральному падению. Живи мистер Карр в 1470 году, он наверняка сетовал бы, что поток фривольных книг, выходящих из-под печатного станка, мешает людям сосредоточиться на чтении переписанной от руки Библии.
Семнадцатого декабря 2010 года полиция сонного тунисского городка Сиди-Бу-Саид избила молодого торговца овощами Мохаммеда Буазизи. Мохаммед пошел к мэрии, облил себя горючим и чиркнул спичкой. Тунисский народ тоже воспламенился. Через четыре недели президент-коррупционер Зин эль-Абидин Бен Али был вынужден бежать из страны. В ходе других восстаний были свергнуты лидеры Египта, Ливии и Йемена, накалилась обстановка в Сирии и Бахрейне.
Интернет сыграл решающую роль в падении Бен Али. Спустя десять месяцев после его побега «Викиликс» раскрыла секретную переписку американских дипломатов. Многие документы подробно излагают коррупционные схемы и сделки, роскошные особняки и безудержные зарубежные покупки местной элиты. Американские дипломаты окрестили «семьей», в этаком мафиозном духе, окружение Бен Али, состоявшее из родственников и друзей. Донесения Госдепартамента ясно обозначили проблему, и когда Буазизи чиркнул спичкой, «топливо» занялось мгновенно.
К тому моменту телевизионный канал «Аль-Джазира» со штаб-квартирой в Катаре уже вошел в цифровой век. Этот канал подробно освещал события в Тунисе. За месяц до трагической смерти Буазизи сотрудники канала прошли интенсивную подготовку по работе с социальными медиа. Канал сумел раздобыть видеозапись с мобильного телефона, запечатлевшую митинг протеста и выступление матери Мохаммеда Буазизи. Последующие трансляции демонстрировали жителям арабского мира, в том числе тунисцам, последние новости с места событий. Возможно, кто-то скажет, что это чересчур – утверждать, будто единст