го у его ног крупного пса породы немецкая овчарка, — и его напарник Колдун и наш следователь, Мария Крюгер. — Старший кивнул на девушку довольно юного возраста. Ну а для тех, кто не в курсе, представляю Кирилла Смирнова, практиканта юрфака, дважды героя СССР, имеющего орден Боевой Славы третьей и второй степени и медаль «За защиту правопорядка».
— Да знаем мы его. — Нина Владимировна кивнула. — Про него, наверное, даже глухие слышали. Фехтовальщик.
— А я бы послушала о подвигах нашего коллеги. — Лукаво произнесла девушка — следователь.
— Да там всё мелькало как в ускоренной съёмке. — Кирилл усмехнулся. — Личных воспоминаний немного. Адреналин же вообще не способствует сохранению детальной памяти. — Кирилл развёл руками.
— Да, это так, подтвердила криминалист. — Только самые яркие картины. Но зато уж насмерть. Не сотрёшь.
— Тогда Мария Арнольдовна я, с вашего разрешения, продолжу. — Опер кивнул. — Нас обычно не дёргают на всякие семейные скандалы, но всякое бывает. И в некоторых случаях, ты пойдёшь первым. Только у тебя будет бронежилет и бронешлем. Ну можем конечно пустить собаку, но Колдун парень резкий и покусает там всех. И правых, и виноватых. — В этом месте, овчарка чуть привстала, услышав своё имя и негромко гавкнула. — Да, Колдунище. Мы не забыли, как ты чуть не оторвал руку тому гаду с финкой. — Старший кивнул. — Ну и конечно все тяжёлые — наши. Если есть возможность и время, вызываем воздушный патруль, и они всех кладут носом в пол. Но порой на это просто нет времени. Все опросы, допросы, протоколы и обработка улик, конечно на нас, но вот если девчонкам что помочь, конечно мы все впрягаемся. И осветитель подержать и кантовать тело и всякое такое. Ну и конечно прикрыть наших дам от агрессивных дураков и всех прочих. Обычно кого-то закрываю я, а кого-то вот как ты, приданный полицейский. Но это всё конечно экстрим, что случается чрезвычайно редко. Обычно наши клиенты — одинокие люди, которым вскрывает двери жилконтора, и обязательно в нашем присутствии, и всякая непонятная патрульным хрень, например, куча тряпья под кустом. Только эксперт может подойти и посмотреть, что там. Воздушный патруль на такое вызывать не стоит, а вот нас могут дёрнуть.
А так, служба спокойная. Вон, даже прокурорского сотрудника убрали. В городских группах еще есть, а в районных — всё. Нету.
Прервал его мелодичный сигнал из громкоговорителя над дверью.
— Дежурной опергруппе на вылет.
— Оппа. — Удивился капитан. — Никогда такого не было…
— И вот опять. — Закончила фразу девушка — следователь.
Перемещалась группа на просторном аэромобиле «Рубин» Казанского авиазавода. Рубин напоминал располневшего жука с толстеньким тельцем просторного застеклённого салона, чуть выдающегося вперёд моторного отсека, и ходового радара. Рядом, на крыше райотдела, стояли ещё две машины — резервной «Чайки» авиапатруля, и такой-же «Чайки» но изрядно побитой жизнью — разъездного райотдельского транспорта.
Негромко загудев приводами, Рубин оторвался от бетона, и вскарабкавшись на небо, отправился в путь по координатам. Ручное управление на машине скрыто откидной панелью, но рядом находилась щель для пилотского жетона.
Капитан вслух объявил суть дела:
— Гаврилов Константин Семёнович, сорока трёх лет, вернулся к себе домой и открыв дверь обнаружил свою жену, Гаврилову Маргариту Викторовну на полу в луже крови. Сразу же вызвал скорую, но медики констатировали смерть женщины от удара тупым твёрдым предметом.
Машина села во дворе, образованном тремя девятиэтажками социальных домов. У подъезда уже стояла толпа зевак, обсуждавших невиданное происшествие, а опергруппа поднялась на второй этаж и вошла в квартиру.
— Всё вытоптали уже. — Негромко чертыхнулась Нина Владимировна и чуть повысила голос.
— Всем выйти из квартиры. — И обращаясь к старшему медгруппы. — А для вас, товарищ врач, инструкции не писаны? Зачем вы натоптали в комнате?
— Мы… Начал было медик, но был оборван криминалистом.
— Мною будет подан рапорт по команде. Идите.
Кирилл просочился через прихожую, где большей частью находился труп, в комнату, и оглянулся. Квартирка выглядела небогатой, но чистой. Видно что хозяйка тщательно следила за домом. Негромко гудел кондиционер, гоняя тяжёлый, пахнущий кровью воздух по комнате, что-то бубнил телевизор, а за закрытым окном, стояло яркая московская весна.
Кирилл подошёл ближе и внимательно осмотрев окно, чему-то усмехнулся и повернулся к капитану.
— Хорт?
— Секунду. — Старший оперативник закончил разговор с экспертом, подошёл ближе. — Есть что-то?
— Окно в зале, не открыть не закрыв форточку. Створка форточки, ограниченная специальным устройством, упрётся в откос. Значит нужно закрыть форточку и открыть окно. Но когда мы зашли, она была закрыта. Что нехарактерно для душноватой комнаты. Думаю, окно открыли чтобы что-то выкинуть, а после закрыли. А про форточку просто забыли.
Опер на секунду задумался, пожевав губами.
— Давай.
— Есть.
Кирилл словно гуляя спустился вниз, и не обращая внимания на людей, обогнул дом, и найдя нужное место, подошёл ближе к густым зарослям, с обратной стороны дома. Здесь когда-то выращивали что-то декоративное, но со временем палисадники превратились в настоящие джунгли.
Запах крови, даже на фоне городской вони, чувствовался прекрасно, и Кирилл мгновенно нашёл молоток, с металлической ручкой, и по внутреннему чату вызвал эксперта — криминалиста.
Та пришла сразу, и когда Кирилл раздвинул кусты, кивнула.
— Ага. — Съёмка с очков шла постоянно, но она сделала несколько снимков своим аппаратом со всех сторон, подсветив улику фонарём, а чуть позже аккуратно подняла молоток, для снятия отпечатков пальцев.
Кирилл с Ниной Владимировной вернулся в квартиру, и поймав взгляд капитана чуть смежил веки.
— Константин Семёнович. — Опер демонстративно расстегнул кобуру с табельным пистолетом и вполне дружелюбно обратился к мужчине, сидевшему на диване. — Не хотите нам ничего сказать?
Глава 16
ГУГБ СССР. 15 июня 2081 года
Заместителю начальника ГУГБ
генерал-полковнику Касаткину.
Из Берлина.
Агент Каскад, по аварийному каналу сообщает.
На совещании глав ЕАС, принято решение активизировать разведывательную работу по линии СССР.
Во исполнение этого решения руководством разведки ЕАС дополнительно будут развёрнуты десять разведшкол и предприняты дополнительные усилия по вербовке русскоязычных людей, находящихся на территории ЕАС.
На эти цели из резервного фонда будет направлено десять миллиардов атлантис и ориентирована подготовка инструкторов армейскими школами подготовки личного состава.
Особое внимание уделяется способам заброски агентов через туристические каналы, деловые контакты, открытие совместных предприятий, работу научных конгрессов и журналистские аккредитации.
Заместитель оперативного отдела «Запад» полковник Маневич.
Остальная часть дежурства прошла совсем спокойно, как будто опергруппа выбрала за один раз все возможные проблемы. Кирилл попрощался со всеми, и Молния блохой прыгнула в небо, чтобы растаять в летней синеве, а другие члены опергруппы собрались в кафе чтобы пообедать и заодно обсудить ситуацию.
В заведении «У бабы Зины» их все знали и пока Колдун лакомился говяжьей вырезкой из миски, опер Каляев, эксперт Троекурова, кинолог Гудков и следователь Крюгер, обсуждали своего практиканта, так как окончательное решение о включении в команду оставалось за группой. Но собственно обсуждения не случилось. Смысла никто не видел. Парень действовал чётко, понятно, вперёд не лез, но и не прятался. Ну и конечно боевые ордена и две звезды героя — это не просто круто, а фантастика.
— Но минус есть. — Капитан Каляев, усмехнулся. — К нашей группе теперь будет повышенное внимание во всём. Оформление документов, законность всего и вся и даже личные дела.
— Да насрать. — Мария отмахнулась. — Насчёт личной жизни, пусть только сунутся. До смерти икать будут и шарахаться от формы соцслужбы. И насчёт законности не переживай. На край, сошлёмся на статью о неотложной необходимости и прочее. Да и не идут наши бумаги в суд. А вот начисленные пятьсот баллов за быстрое раскрытие, мне прям очень кстати. Теперь мы с Колей поедем не на четыре звезды отдыхать, а на пять, хоть и с доплатой. А я всегда мечтала о бассейне в номере.
За успехами Кирилла внимательно следили и аналитики Российского Круга. Их очень сильно интересовала магия обретённая бывшим Ветровым, и отказываться от этого знания они не хотели.
Ситуацию усложняло то обстоятельство что они не могли даже приблизится к Кириллу с приборами и замерами, так как в ответ сразу получили бы массу неприятностей от ГУГБ, а безопасность в этом отношении могла дать такой мастер-класс, что живые позавидуют мёртвым.
Специалисты просматривали весь полученный видеоматериал, но суть так и оставалась непонятной. Периодически на лице и руках Смирнова мелькало что-то вроде плёнки, иногда на телах оставались следы воздействия низких или крайне высоких температур, но дело это никак не продвигало, что безмерно напрягало гроссмейстера. Но в этом не было особой беды. Гроссмейстер не имел серьёзных властных амбиций и всё что он хотел — удовлетворение его маленьких слабостей.
Но Главного Мастера Великого Круга — Уго Баркида, ведущего свою родословную ещё со времён Карфагена, ситуация никак не устраивала. И несмотря на огромную власть, ведь под его рукой теперь находились все маги Старого и Нового Света, включая ряд присоединённых территорий, вроде Австралии и Японии, самая главная территория — Россия, мало того, что жила по-своему, так ещё и их маги, никак не желали влезать в общие структуры. Да, их было немного, но они имели очень значительную мощь, и могли оказать влияние и в армии, и в обществе в целом. Но, не хотели! И вот это безмерно раздражало всех мастеров Великого Круга.