Ирина Андреевна и комиссар находились в двух шагах. Остальные тоже были здесь – спать никто не ушел.
– Отплывать надо сейчас, – говорил Антон. – Если они не смогут остановить лес, архипелаг обречен.
– И Сергеем мы рисковать не можем, – согласилась директор. – Но ты уверен, что они найдут Безымянный остров?
– Должны найти! Иначе – все было напрасно. Два сильных артефакта – это не просто так, они должны направить.
Виталик обернулся.
– Мы тут посовещались… Сергей считает, что нужна лодка с парусом. Ну, чтоб как в стихотворении.
– «Наполнит парус звонкий голос», – подхватила Натка. – Но как он его наполнит?
– Предлагаю сначала раздобыть парус, а там посмотрим.
– Есть у рыбаков парочка лодок с парусами, правда довольно ветхих. Вы уверены, парни? – покачал головой дядя Коля. – Это ведь море. Сейчас оно спокойное, а там – кто знает…
– Мне кажется, я никогда не видела такого спокойного моря. За всю свою жизнь, – произнесла Ирина Андреевна.
Комиссар кивнул:
– Скорее всего, это затишье перед бурей.
– Ладно, – сдался привратник, – идем искать лодку.
– А чего ее искать, – подал голос Виталик. – Я знаю, где есть.
Парусную лодку раздобыли очень быстро. Сонный рыбак, собиравшийся рано утром выйти на ловлю, долго отнекивался, считая, что орланы, сговорившись с интернатскими, просто морочат ему голову от безделья. Он еще не забыл порванные сети, пострадавшие в войне с серыми. Но в конце концов удалось его уговорить – Антон пообещал ему взамен новый катер, рассудив, что либо отец не будет против, либо катер уже больше вообще никому не понадобится, в том числе и этому рыбаку. Тот поворчал и согласился.
– Берегите весла, – сказал привратник на прощание, укладывая в лодку мешок с едой и несколько бутылок воды на всякий случай.
– Если нам суждено попасть на Безымянный, то это совсем рядом, пап, – засмеялся Виталик. – А ты нас на неделю обеспечил.
– Пусть будет, – серьезно сказал Сергей. – Лучше перестраховаться, чем потом проклинать собственную гоблинскую дурость.
– Вот! – Дядя Коля поднял палец кверху. – Слушай Серегу, он дело говорит.
– Ла-адно, – миролюбиво согласился Виталик.
С девушками прощались долго. Потом Ляля и Натка, обнявшись, стояли на берегу и обе ревели, глядя вслед лодке.
– Я не верю, что мы вас туда отпускаем, – всплеснула руками Ирина Андреевна, – но, наверное, так нужно.
Елка уснула на руках у дедушки.
– Постарайтесь найти четвертого, – на прощание сказал Сергей, садясь в лодку. – И скорее к нам!
– Да уж постараемся, – ответил Патрик, – деваться-то некуда. А вам – счастливо!
Наконец Виталик взмахнул веслами. Поскольку не было ветра, решили, что грести будут по очереди, чтоб была возможность отдыхать.
Сергей сидел на корме, держа свой артефакт. Второй лежал рядом.
– Как думаешь, – проговорил Виталик, – все это – стечение обстоятельств?
– Что именно?
– Ну… что ты не погиб одиннадцать лет назад, что я стал орланом.
– Дорожка пропала, – вместо ответа произнес Сергей.
Виталик обернулся. Лучи света больше не соединялись, они рассеивались по поверхности воды.
– Мы делаем что-то не так? – нахмурился Виталик.
– Наверное, не так, – досадливо поморщился Сергей. – Но я не пойму, что им не нравится-то? В прошлый раз был проводник-фенька, сейчас вместо нее – манары. Механизм… Ну гребля ведь тоже механизм, раз она заставляет двигаться. Правда нет ни музыки, ни игры…
– А я попал с помощью волшебного существа. Но теперь и его нет.
Виталик перестал грести, и они оба погрузились в мрачное молчание.
– Что там у них творится? – волновалась на берегу Ляля.
– Дорожка пропала. Дорожка из света, – поняла Натка. – Что же теперь будет…
Присутствующие на берегу замерли, напряженно всматриваясь, пытаясь понять, что происходит.
– Если мы не найдем выход… – начал Виталик и замолк.
– Мне кажется, мы все правильно делаем. Но что-то забыли. Я чувствую.
– Что забыли? «Иди вперед, займи свой дом…»
– Гоблин! – хлопнул себя по лбу Сергей.
– Ну?!
– «Займи свой дом!» Волшебного существа нет. Конечно, нет, потому что ты расселся тут! Вставай и летай!
– Думаешь?
– А что тут думать, ясно все, как синус нуля!
– Тогда держи весла.
Сергей поставил «Звездный путь» на дно лодки. Они поменялись местами с Виталиком, и техно сел на весла.
А как только молодой орлан вошел в трансформацию, из манара полилась музыка.
Это был Эннио Морриконе. Та самая мелодия, из часов. Парус, до сих пор свисающий безжизненной тряпкой, наполнился ветром, хотя ветра вроде и не было. Была только мелодия.
Виталик взлетел. «Звездный путь» вспыхнул ярче, и на воде вновь засияла дорожка.
Сергей присвистнул, глядя через плечо:
– Ничего себе! «И в море, черном, словно космос…» Вперед, тысяча гоблинов!
А на берегу тоже слышали музыку – и ликовали.
Ее теперь слышал весь остров. Значит, скорее всего, первые шаги были сделаны правильно.
– Логичнее было бы вам сейчас отправиться на Центральный, а мне – на Рока-Алада, а не наоборот. Но меня, увы, требует наместник, я и так страшно задержался.
– Я тоже целый день в беготне, а там мой Арт. Эх… – Патрик покачал головой.
Потом вынул у Елки из кармана драконье кумихимо и протянул Антону:
– Возьмите.
– Вы хотите, чтобы я передал это вашему сыну? Или даете мне?
– Я не знаю. Понятия не имею, как правильно. Вам, существам, это лучше понятно должно быть.
– Хорошо, я возьму. Разберусь по ходу. – Антон положил браслет в карман.
– На вашем месте я бы его надел. Хотя бы на время. А то грифон этот… Еще пакость по дороге устроит вам.
Орлан усмехнулся:
– Это даже интересно. Почувствую себя драконом. – Он нацепил браслет на руку. – Уже чувствую… Но ничего не изменилось, по-моему.
– Давайте повторим. Мы ищем робота, так?
– Сначала Аню!
– Это конечно, это само собой. Но привести мы должны искина, как четвертого игрока. Из белых.
– Это само собой напрашивается… хотя я и не уверен, что мы сделали правильные выводы. Ведь в игре уже два техно, а по логике вещей должен быть один.
– Но этот, Тим, сам назвал и Сергея, и мою Елку!
– Тут не поспоришь. Ну просто имейте в виду, что все может быть не так просто.
– О-хо-хо. На старости лет мне загадок надавали.
– А сколько вам лет, простите?
– Сорок восемь.
– Да вы что! Это действительно старость, но лишь по орланским меркам. А вы ведь не орлан. Подумайте!
– Хм… – только и сказал Патрик.
– Поторопитесь. Если нужна дверь, воспользуйтесь «шестеренкой» – это то место, где я вас встретил. Передавайте привет Ане от нас всех.
– Да. Побегу!
Патрик попрощался и со спящей Елкой на руках (ей, впрочем, оставалось спать совсем недолго) со всех ног припустил к зданию полиции.
По дороге его нагнал Женек.
– Подождите!
Патрик обернулся.
– Вот, передайте Ане. Вы ведь увидите ее?
Мальчик протянул что-то черное, слегка приплюснутое.
– Это ее гармошка. Юлька сказала: то, что побывало в огне, может пригодиться.
– А играть-то на ней можно? – Патрик переложил Елку на плечо и освободившейся рукой взял гармошку, повертел.
– Анька сможет. Если надо.
– Ну, будь по-вашему! Покедова!
Патрик помахал на прощание и уже не задерживался.
А Женек развернул оставшийся в руках лист картона. Это был карандашный портрет Натки. Женек потому и задержался, что заканчивал его, – хотел подарить.
Но Натка на Женька даже не взглянула. Она смотрела только на Сергея. Смотрела так, что Женек сразу все понял и не стал даже подходить.
– Жень!
– Женя-а!
Женек быстренько сложил рисунок вчетверо и спрятал в карман куртки.
Нагорные. Нашли и здесь. Но сейчас он был этому скорее рад.
Близнецы подбежали и схватили его за руки.
– Идем домой! – сказала Лиза.
– Ирина Андреевна велела всем ложиться спать. Она еще задержится. А мы за главных!
– Вы – за главных? – рассмеялся Женек.
– Да, потому что мы самые веселые.
– Мы – оптимисты, она так сказала. А всем остальным грустно. Лялька с Наткой плачут, а Даша опять с Сашей ругается, – объявила Викусик.
– Теперь-то из-за чего?
– Не из-за чего. Как всегда. Пошли!
Нагорные повели Женька в Дом. И почему-то ни разу не сбились с дороги в темноте.
Оставшись вдвоем впервые за много лет, вы внезапно понимаете, что жили ради этого момента.
Даже если он будет единственным.
Тем более если он будет единственным.
Антон смотрел на Ирину Андреевну, директора интерната, и видел балерину в легком платье, в которую когда-то влюбился.
«Может статься, на сей раз я не вернусь», – эта мысль не пугала. Она просто была. Остальное не имело значения.
Ночь только начиналась – ясная и звездная. Последняя ясная и звездная ночь сентября. Потом придут холода, и все станет другим: и лес, и остров, и архипелаг. Если все это вообще будет.
Можно было попросить, чтобы Ирина дождалась его. Можно было наконец сказать о своих чувствах. Или уйти, вновь не оставив ей ничего, кроме взгляда и смутной надежды.
Вместо этого Антон вошел в трансформацию. Ирина обернулась одновременно с ним. Он взлетел – и позвал. Она поднялась легко, как пух, подхваченный ветром. Земля отпустила, воздух расправил им крылья, звезды позволили видеть друг друга.
Антон заложил крутой вираж, и они оказались лицом к лицу. Птицы не целуются. Они трутся клювами.
Небо – высокое, бесконечное, темно-фиолетовое – держало, окутывало. Если небо внутри тебя, ты уже не упадешь. Никогда.
Белоголовый орлан перевернулся на спину, сцепившись когтями с белоплечей подругой. И теперь они парили, легкие, как тени, не оставляя земле даже надежды на то, что когда-нибудь она вернет себе власть над ними.
Самое прекрасное, что есть на свете, – высота. Ради нее стоит забыть о несовершенстве мира.