– Орланы для тебя важнее всего архипелага, что ли? – нахмурился дедушка Патрик.
– Для меня тоже важнее, – неожиданно заявил Руби. – И дело не в орланах. Но если мы поможем, серые отпустят гранда, они обещали. А это – отец моей подруги. Иначе он погибнет. Вопрос приоритета.
– Мы должны закончить дело, которое начали, – продолжал Итан. – Вопрос деловой репутации.
– И вообще… я зря, что ли, с самолетиком возился? А папу одного не отпущу! – договорил Руби.
– Ох ты, лысый дракон, да у меня там сын в тюрьме, а я тут с вами нянькаюсь, – сплюнул дедушка Патрик.
– Первое, что я сделаю, как только мы закончим операцию по спасению орланов, – помогу вашему сыну. Это моя прямая обязанность. Вопрос деловой репутации.
– Если поздно не будет, – пробурчал дедушка Патрик. – Кстати, тот мужик еще и шар просил захватить. Ну, такой…
– Манар «Светлый лес», – поняла я.
– А Елка моя где? – спохватился дедушка Патрик и поспешил обратно в палатку.
Я бросилась за ним.
…Елка спала, свернувшись калачиком на спальном мешке.
– Мы сегодня целый день с ней носимся, она замучилась совсем, маленькая еще. Эх…
И тогда я решилась.
– Дедушка Патрик! Я не хотела говорить там, при них… Возьмите меня с собой на Центральный! Мне Арта нужно увидеть. Я за него боюсь. И вообще… А Елку не будите! Она сейчас до утра не проснется, а когда проснется, уже все будет сделано! И тогда она спокойно отправится на Безымянный остров. И сможет Итана отвести, она ведь мастер дверей! А он ее в обиду не даст.
– Эх ты! А если не получится у них ничего?
– Самолеты нам не страшны, только орланам. И я чувствую: все получится. А если нет, то… Все равно всем техно надо будет с Рока-Алада уходить.
– Мне Елку жалко будить, а ждать не могу. Я бы и оставил ее, может, но мы-то как с тобой на Центральный попадем без мастера дверей?
– У нас есть Техмат – наш катамаран. Маршрут до Центрального он знает.
– Хорошо устроились, – хмыкнул дедушка Патрик. – Ну, положим, катамараном и я управлять смогу, я ж техно, хоть и бывший. Но ведь ночь уже.
– Ну так и что, что ночь. Я чувствую: Арту там грозит опасность. Вы же мне не все рассказали, так? Почему он в тюрьме?
– Чувствуешь, значит? Да. Не все это.
И тут он мне выложил все. И про драконье кумихимо, и про фенрира. И про грифона.
– Так чего же мы ждем! – чуть не заорала я, едва дослушав. – Отправляемся немедленно!
– Хе, да ты-то чем поможешь, воительница?
– Не знаю я, не знаю! Но я не могу тут больше ждать!
– Ох, ладно, собирайся. Только быстренько.
Глава шестнадцатаяВойне мы скажем «нет»
Центральный
Наступила ночь, а Арт все еще сидел в камере. Про него, казалось, все забыли. Телефон отобрали. Кит с Ундиной приходили навестить его, кажется, Рил тоже была, но их не пропустили, даже не посадили в катер – Арт не увидел друзей на причале. Сообщил об этом искин. Зато пропустили мать. Лучше бы этого не делали! Мать плакала, обвиняла Арта в том, что он совсем не любит ее, что стал хулиганом, связался с плохой компанией и вот теперь должен расплачиваться, а с ним вместе и она… А во всем виноват конечно же отец, который подал сыну дурной пример. Когда мать наконец ушла, Арт вздохнул с облегчением. «Связался с компанией», надо же! Да он сам и собрал эту компанию из тех, кто ненавидит искинов. Киту хотелось изучать какие-то другие предметы, он всегда страдал на физике с математикой и считал, что роботы специально издеваются над школьниками Трущоб. Рил бесилась, что запретили планшеты, а значит, ее любые компьютерные игры. Это она предложила спрятать оставшиеся, потихоньку встречаться в укромном месте и продолжать играть всем назло. У них была своя тайна. Идею громить искинов Арту подкинула тоже она, а вовсе не отец. Так поступали ее друзья с Южного берега – правда, очень быстро попадались. Арт решил, что они будут делать все осторожнее. Ундина мало говорила на эту тему, но все видели, как ей не дают спокойно жить искинские правила: «Туда не ходи, носи форму, волосы не крась» и тому подобное. Она все равно ходила, не носила и красила. Впрочем, с определенного момента единственным, что интересовало ее по-настоящему, стал Кит. Ну и степ, конечно. О причинах недовольства самого Арта тоже было известно: техноотец, Линкка, отобранная у родителей, вечный страх за Елку… Короче говоря, компания подобралась что надо. И грифон не ошибся: Арт был в ней главным. Ему нравилось вести за собой других, совершать отчаянные, опасные поступки, но при этом выходить сухим из воды.
Однако с появлением на Центральном Пчелки жизнь странно изменилась. Не то чтобы прежние интересы улетучились, – нет. Но возник новый смысл существования. Появился человек, благодаря которому хотелось не рисковать ради риска, а остаться в живых. И неплохо бы – на свободе. Это было до того странно и ново для Арта, что он даже немного стеснялся такой мысли. Раньше заключение в тюрьму показалось бы ему сногсшибательным приключением. А теперь вызывало досаду.
– Я становлюсь какой-то размазней, – сказал Арт вслух, сидя на жесткой кровати лицом к стене и долбя ее ногой. – Приплыли.
Внезапно за окном закричали чайки. Сразу много чаек. Днем Арт видел: за стенами их тюрьмы качалась на волнах целая стая – видно, их тут прикармливали. Арт тоже швырял птицам куски своего обеда – не то чтобы гадость, но есть не хотелось.
Сейчас птиц, возможно, кто-то спугнул.
Раздался громкий стук в стекло.
Арт вскочил. Под окном камеры – лишь море. Неужели друзья нашли способ добраться до него – раздобыли лодку, сумели остаться незамеченными охраной? Он бросился к окну и распахнул его. Снаружи обычной рамы была установлена решетка – довольно редкая, почти такая же, как в зоопарке. Сначала в свете фонарей Арт не увидел ничего, кроме воды и очертаний далекого берега. Но в следующую секунду огромная крылатая тень пронеслась над окном, а прямо в руки Арту упал нитяной браслет. Пчелкина фенечка.
– Обалдеть… – проговорил Арт, разглядывая феньку.
Сомнений быть не могло: та самая. Но кто ее принес, где Елка, где отец, что должен сделать он сам?
Недолго думая Арт повязал браслет на запястье.
Потом вернулся в кровать и уснул.
Аня
Мне и собираться не надо было. Итан меня сразу понял. И только настоял, чтобы взяла с собой альпинистское снаряжение.
– Может пригодиться с вероятностью шестьдесят семь процентов, – заверил меня искин.
А Руби сказал:
– Он для тебя – категория важности «ноль», да? Арт.
– Руби… – растерялась я, услышав такое определение. А потом просто ответила: – Да.
Потому что так и было.
Из орланов нас провожал уно Илья. Ника все это время была с отцом – она настояла на этом, ну и молодец, я считаю. Так что о том, что меня уже нет на острове, ей предстоит узнать только завтра. Но мы обязательно еще увидимся!
Мы стояли на пристани – той самой, куда причалили, прибыв на этот остров. Красивый он все-таки. И Дар-Эль-Альма такая величественная. Жалко, что в темноте ее совсем не видно. Здесь, внизу, везде протянуты провода и лампочки горят, а в вышине ничего подобного нет.
– Не забудьте подумать насчет «бухтелки», – сказали мы на прощание уно Илье.
– Обязательно подумаем. Хотя я почти уверен, что нам придется обойтись без нее. Но мы справимся. Спасибо вам, техно!
Он пожал руку и дедушке Патрику, и даже мне.
– Чтобы быстрее добраться до Центрального, выходите через северное ответвление фьорда. Значительно сократите путь.
Он показал. Дедушка Патрик понял, а я – не очень. Но управлять не мне, так что я не беспокоилась.
Наконец примчался мой папа. Таир задержал его, потому что нужно было заранее объяснить всем конде, как они должны подготовиться к встрече беспилотников. Какие отдать распоряжения своим майорам, и все такое.
– Анечка! – Папа опять подхватил меня на руки как маленькую. – Я только нашел тебя, и вот опять расставаться!
– Ничего, папа, – хлопнула я его по плечу, – такая жизнь. Но ты не волнуйся. У нас все получится.
Он слегка отстранил меня и заглянул в глаза. При свете лампочек я хорошо видела его серьезное лицо.
– Какая ты взрослая, доченька. А я все пропустил и не видел, как ты росла.
– Ничего ты не пропустил, у нас все только начинается! – уверенно сказала я. – Да, Руби?
– Угу, – буркнул братец.
Да знаю я, знаю, что для него Итан – самый близкий и родной. Но промолчать все равно не смогла.
– Елку мою берегите, она кроха совсем! – напомнил напоследок дедушка Патрик, залезая в катамаран. – Эх, что я делаю, зачем я ее оставляю тут…
– Не волнуйтесь, я лично позабочусь о вашем ребенке. Моя программа «Воспитатель НИ» соответствует самым высоким стандартам.
– Я тоже позабочусь, – пообещал мой отец.
Дедушка Патрик глядел на них обоих с таким недоверием, что я поспешно добавила:
– До утра Елка все равно спит, а утром проснется Ника, а она умеет с птенчиками. Стайный принцип.
– Угу… – кивнул дедушка Патрик.
Почему-то лишь этот вариант его успокоил.
Наконец мы, облачившись в спасательные жилеты, привязав к катамарану спортивные сумки со снаряжением, отплыли.
– Я не поняла, где это северное ответвление, – вспомнила я.
– Да просто прямо плывем, лапа. Не разворачиваемся, а дальше, в глубь острова. Там узко наверняка будет, но зато потом вырулим сразу носом к Центральному.
Вдоль берегов тоже тянулось освещение, но совсем низко, у воды, поэтому рассмотреть горные красоты на прощание мне не удалось. Зато погода была тихой. Море – спокойное, небо – звездное. Ветерок во фьорде, впрочем, был немаленький. Ну так в узких местах всегда ветер. Мне захотелось напоследок хотя бы сыграть чудесному острову на гармошке. Я достала ее и осмотрела. Страшновато как-то. Скорее всего, нормальной музыки не получится. Я осторожно дунула, потом еще раз. Ну и звуки! Писклявые, визгливые – тоже мне мелодия! Промучившись еще пару минут, я бросила это занятие. Испортился мой артефакт! От обиды я швырнула гармошку в море. Она булькнула. Но мне до сих пор казалось, что я слышу эти противные звуки.