— Весело⁈ — у неё глаза чуть на лоб не полезли. — Это тебе не ярмарка с клоунами!
— Ну, некоторым клоунам как раз пора показать их место, — ухмыльнулся я. — Ты же сама дуэли обожаешь, так почему бы и мне не развлечься?
— Мне как-то не смешно, когда мой брат собирается превратиться в дуршлаг на дуэли, — пробормотала она.
Надо как-то её успокоить, а то реально сейчас в обморок грохнется. Рассказал ей байку: мол, преподы, конечно же, до летального исхода не доведут.
— Так что, Машенька, не переживай: директриса остановит дуэль… Если успеет, конечно.
— Успеет до чего?
— До того, как Стас отправится кормить червей, естественно, — подмигнул я.
Она стукнула меня по руке и улыбнулась, но тревога в её глазах никуда не делась.
И тут у меня зазвонил телефон. Глядя на экран, я понял, что веселье только начинается. Показал сестре экран.
— Это твоих рук дело, Мария?
Она взглянула на фото нашего отца, и отрицательно покачала головой.
— Нет, честно! Я тут ни при чём!
Значит, кто-то из преподов уже успел слить информацию. Отлично, теперь меня точно задушат, и дуэль не состоится. Хотя бате понадобятся руки побольше, чтобы обхватить мою широкую шею.
— Ответишь? — спросила она.
— А как же! Отец родной, явно поддержать хочет, — усмехнулся я и принял вызов.
— ТЫ, БАРАН, СОВСЕМ ПРОТЕИНА ОБЪЕЛСЯ? У ТЕБЯ МОЗГИ В БИЦЕПСЫ ПЕРЕЕХАЛИ? — прогремел голос отца. Я аж оглох на одно ухо. Кажется, мой телефон сейчас расплавится от его крика.
— И я очень рад тебя слышать, отец, — ответил я, стараясь не рассмеяться.
Дальше всё пошло по привычному сценарию. Батя орал, что он же просил меня не выделяться и сидеть тихо в академии. Что я полный кретин, раз со своей «магией уровня чайника» полез в смертельную дуэль.
— Да погоди, батя, у меня уже ранг С, — я попытался ему сказать.
— Да хоть бы у тебя был ранг «Супермен»! Это же временный всплеск! — рычал он. Ещё немного, и он, наверное, материализуется через телефон и задушит меня лично.
Он напомнил, как раньше мой ранг подскакивал ненадолго, а потом снова падал вниз. В детстве местные светила магии заявили родителям, что я совершенно безнадежен. Мой организм, мол, не выдерживает силы высокого уровня. Эти скачки называют «синдромом переменного ранга»: сила вроде есть, но тело принимает её, как плохую шутку, и отказывается сотрудничать.
Но это лишь их мнение… Жаль, что семья им верит, а я пока не могу раскрыть все карты. Пусть думают, что я безнадёжный случай, мне за эти годы здесь уже не привыкать.
— Каким же надо быть идиотом, чтобы повестись на этот сбой! — батя продолжал извергаться гневом.
— Бать, ну хватит уже. Может, просто пожелаешь мне удачи перед поединком? — попытался его урезонить.
— Пожелать удачи⁈ — он чуть не подавился собственной яростью. — У меня тут со всех сторон враги напирают, а ты ещё масла в огонь подливаешь! Ты вообще понимаешь, какой козырь ты сейчас Радугиным подарил?
Ага, значит, это я виноват, что у него жизнь идёт под откос. Про свои косяки, как любит выражаться Маша, он, конечно, молчит. Хотя, чему я удивляюсь…
Дальше батя сообщил, что Радугины тоже не дремлют: звонили ему с угрозами. Мол, делайте нам уступки, а то их Стас из меня сделает котлету.
— Они тебе мозги пудрят, бать, — сказал я, едва подавляя зевок от его бесконечного бубнения. — Это всё развод чистой воды. Вспомни, как вы повелись на их фальшивый обмен заложников.
— Постой-ка, а ты откуда про сделку с заложниками знаешь? — в его голосе послышалось еще больше раздражения.
— Да я много чего знаю, — хмыкнул я.
После короткой паузы, наполненной нервным сопением в трубку, батя заявил, что теперь у него серьёзный разговор будет с командиром нашей гвардии, насчет утечки информации. Да ради бога, пусть треплется, если ему от этого легче станет.
— В любом случае, заканчивай эту самодеятельность, Добрыня. Сообщи в академии, что дуэль — ошибка, и что ты передумал биться, — от таких слов у меня брови взлетели до потолка.
— Отец, тебя что, совсем не волнует честь нашего славного Рода? — ядовито поинтересовался у него.
— Не неси чепухи! — огрызнулся он. — Ещё как волнует, но войну надо вести с головой. Да и чем поможет нашему имени, если Радугин тебя на дуэли прикончит?
Ну, тут он явно перегнул палку. Так я ему и сказал, на что батя решил надавить авторитетом. Начал вещать, что он глава Рода и официально запрещает мне участвовать в дуэли, в чем я с ним был категорически не согласен.
— Мне, между прочим, уже восемнадцать лет, и я имею полное право отстаивать свою честь по уставу, независимо от мнения главы Рода, — ухмыльнулся я, представляя, как у него сейчас у самого глаза на лоб лезут.
— Не смей! Слышишь, не смей! Или у тебя будут очень серьёзные проблемы! — грозно рявкнул он.
А я просто вздохнул, бросил трубку и выключил телефон. Бессмысленно спорить с упрямым отцом, да и дуэль уже на носу. Маша, всё это время стоявшая рядом и делавшая вид, что рассматривает потолок, выдохнула:
— Мда-а, никогда ещё не видела папу таким разъяренным.
— Не переживай, ещё не такое услышим. Он мастер поддержать детей в трудную минуту, — усмехнулся я. — Да и о чём с ним говорить: в военных делах он профан.
— Эй, Добрыня, — сестра уставилась на меня с укором. — Может, хотя бы немного уважения? Всё-таки он наш отец.
— Уважение надо заслужить, — отмахнулся я. — Не прошло и пары дней с начала войны, как батя с братом угодили в больницу. Хорошо, что хотя бы не сразу в морг. О какой там воинственности речь? Вести войны — явно не его конёк, и я просто констатирую факты.
Тем временем секундант, с видом полководца, разложил посреди зала мечи в чехлах с эмблемой академии, а любопытных студентов выгнал за ограждение, подальше от предстоящего спектакля.
Нас со Стасом Радугиным вызвали и сообщили, что пора выбирать дуэльные клинки. Этот прыщавый индюк брезгливо покосился на мечи и сказал:
— Я не стану драться этим ржавым железом! У меня есть свой родовой клинок.
— Будешь сражаться тем, что дают, — сухо отчеканил главный секундант. — Такие условия директрисы Магнолии Александровны. У Добрыни нет своего оружия, а дуэль должна быть честной.
Радугин резко перевёл взгляд на меня, окинув с ног до головы, словно я был пятном на его дорогом костюме.
— Пфф, всё ясно с этим нищебродом, — фыркнул он, пытаясь меня задеть.
Я лениво зевнул:
— А я не нищеброд. Есть у меня парочка должников, с которых могу спросить долг рублём… И ох, каким не малым рублем.
У Стасика нервно дёрнулось веко, рот приоткрылся, будто он только что проглотил живую муху. Отлично, он явно не ожидал такого поворота. Чем больше бесится, тем веселее будет его падение. Если раньше он ещё думал, как бы меня побольнее задеть, то теперь точно захочет грохнуть поскорее.
Я подхватил меч и пару раз подбросил его. Просто, чтобы понять, как он в руке лежит. Потом сделал пару замахов в воздухе.
— Ты чего им машешь, как дубиной? Это же меч, а не палка! — Стас, как обычно, решил блеснуть своим «остроумием».
— А ты чего тут воняешь, как рыба на жаре? По лицу давно не получал? — огрызнулась моя младшая сестра, забыв про свои аристократические манеры.
Ну, пока можно расслабиться: все взгляды устремлены на нас, а не на протокол по экзаменации на балу. Радугин поднял брови, ухмыльнулся и переключился на неё:
— Добрынина, сразу видно, какое у вас в Роду воспитание. Ущербное, как и всё ваше семейство.
— Может, хватит болтать? — мне уже надоело это представление. Хотелось быстрее закончить дуэль и успеть на вечернюю распродажу пончиков. Если не успею, останутся самые невкусные или вовсе все разберут. — Твой противник перед тобой, между прочим!
— Ты слишком жалок для противника, — заявил Стас, глядя на меня презрительно.
Секундант как раз объявил начало дуэли и предупредил, что мебель крушить нельзя, так что силу используем аккуратно. Потом ударил в гонг, и начался поединок.
Прыщавый Радугин принялся метаться вокруг меня, пытаясь хоть как-то задеть. А я расслабленно отбивал его атаки и размышлял о своём: какие пончики останутся по скидке в кофейне? Надеюсь, с банановой начинкой ещё не разобрали.
Так мы дрались минут пятнадцать, пока Стас снова не решил открыть рот:
— Я тебе чуть глотку не перерезал! Если бы мой удар был чуть быстрее, ты бы уже валялся на полу! — он буквально захлёбывался собственным сарказмом.
Размахивая мечом, Стас грозно носился вокруг меня. Но я тоже не из робкого десятка. Контратакую его выпады так, что при столкновении клинков вспыхивают искры.
— Скоро твоя смерть станет уроком для твоей семьи! — пылающие азартом глаза Стасика сияли так ярко. — Хотя ты и сам должен догадываться, за что сдохнешь.
А я в этот момент задумался: интересно, в кофейне ещё остались черничные пончики, помимо банановых? Или придётся топать в другую кафешку через пару кварталов? В принципе, лишняя прогулка мне не повредит.
— Извини, что ты там сказал? А то я прослушал, — бросил я, пытаясь вспомнить, куда засунул скидочную карту.
Стасика это взбесило, и он совершил оберхау — удар мечом из верхней позиции, словно пытаясь расколоть меня пополам. Короче, в боевых искусствах полно скучных терминов, и с опытом на них особо не обращаешь внимания.
Я легко отразил удар, и снова посыпались искры. Пожалуй, после такого шоу мне полагается бесплатный кофе.
— Что, устал уже, качок? — Радугин, видимо, решил, что мой задумчивый вид это признак усталости. — Ты только и можешь отбиваться. Силёнок не хватает для ответной атаки?
Пожалуй, действительно пора заканчивать этот балаган. Кофе сам себя не выпьет, да и пончики меня, наверное, ждут. Я ухмыльнулся и сменил стойку.
— Ну что, прыщавый, готов? Сейчас будет весело…
Тем временем в тараканьем логове
Где тараканы ходят в платьях и играют в картишки
А вернее в голове у Маши