Летит себе прямо на меня, и ведь ни тени страха на его лице, будто он решил прокатиться на аттракционе. В падении он создал воздушное копье длиной в двадцать чертовых метров. Держит его двумя руками и, кажется, всерьез намерен располовинить меня этой «зубочисткой», будто я какой-то бутерброд.
Я успел только разглядеть, что ему на вид где-то не больше сорока пяти лет, хотя по его выходкам можно было дать все шестьдесят. Но дальше мне уже надо было защищаться, иначе рисковал превратиться в шашлык на этом импровизированном вертеле.
Прямо по курсу этого копья я уменьшил влияние поля и пропустил его, как на пропускном контроле, только вместо паспорта — острие. И ухватился за это самое копье, будто за соломинку в бурном море. А теперь самое интересное: мы на разных концах копья стали тягаться нашими силами на энергетическом уровне, словно два барана, бодающихся на мосту.
Я направлял свою энергию в копье, чтобы вытеснить его, а он, в свою очередь, пытался достать меня и навредить. Копье было длинным, но наша схватка не затянулась: благо я парень крепкий во всех смыслах.
В итоге этот одаренный хмырь взмыл ввысь, словно воздушный шарик, потеряв связь с гравитацией. Я будто снял с него лишний вес, и он стремительно поднимался, пока не превратился в точку среди редких звезд, а затем и вовсе скрылся из виду.
О нем я больше не беспокоился: шансов выжить у него было меньше, чем у снежинки в аду. Вокруг, правда, все теперь пылало огнем от упавших вертушек и разрывов боекомплектов. Казалось, будто здесь прогремел новогодний фейерверк, только очень опасный и без шампанского. После такой ночки цены на недвижимость в этом районе рухнут ниже плинтуса, и еще больше людей свалит отсюда, как крысы с тонущего корабля.
— Эй, уроды, что вы там устроили? — залаяла откуда-то из дома моя сестра, словно бешеная собака. — Вы меня разбудили! Сейчас выйду, и вам всем хана!
Слушая ее вопли, я ухмыльнулся и, засунув руки в карманы, уже собрался свалить с мансарды, но меня окликнул из дома напротив Геннадий Дмитриевич. Его глаза чуть не вылезли из орбит от удивления, а челюсть отвисла до пола.
— Граф, а чего это? — крикнул он мне.
— Магнитные бури… походу, — пожал я плечами. — Ну бывай, Дмитриевич, доброй ночи! — махнул я ему рукой.
— Доброй ночи, — промямлил он.
И крыша его дома медленно поползла вбок, обрушиваясь на землю. А начальник наемников смотрел на нее, как она разваливается по кусочкам, словно карточный домик, и наверное думал о чем-то. Интересно, о чем он думал в этот момент?
А хотя плевать! Пойду поем что ли: у меня в холодильнике как раз где-то целая кастрюля наваристого супа с говядиной стояла. Прям слюнки текут! И брускетты с ресторана тоже оставались. Может еще сериальчик какой-нибудь посмотрю раз уж проснулся. Парочку серий, не больше! Хотя кого я обманываю…
Глава 13
Морвицкие
Виконт Роберт Морвицкий метался по своему особняку, потрясая пистолетом и подгоняя слуг:
— А ну, пошевеливайтесь, бездельники! Хватайте только самое ценное, никакого хлама! И куда, черт возьми, запропастился мой чемодан⁈
В доме царил полнейший хаос: Роберт Морвицкий готовился в спешке покинуть Москву и укрыться в родовом поместье, надеясь, что там, в главной вотчине семьи, у него будет хоть призрачный шанс на спасение. Он планировал быстро забрать свои пожитки и важные документы, а оттуда, возможно, и вовсе сбежать из Империи.
За этой паникой на грани нервного срыва наблюдал начальник охраны виконта — здоровенный лысый детина с перекошенным носом. Именно он только что сообщил своему боссу ошеломляющую новость о том, что весь их гениальный план пошел прахом.
И, что самое любопытное, он же доложил, что тот самый Буреносный мертв. Владимир Буреносный, на минуточку, был не просто Одаренным специалистом ранга А, а давно переросшим этот уровень по своим способностям.
— Ну и где я прокололся? — виконт не мог поверить в случившееся, хватаясь за голову и расхаживая по залу. — Я же обратился в солидную контору за этим Одаренным, а не каких-то отморозков с улицы нанял!
— Не исключено, что все дело в вашей экономии, господин, — деликатно кашлянул в кулак начальник охраны. — Вы ведь при найме указали минимальные риски, чтобы поменьше заплатить. А если бы выделили больше средств, глядишь, и одаренных было бы в достатке, и вертолетов.
Роберт застыл, как вкопанный, и почесал висок рукояткой пистолета.
— Ты меня поучать вздумал, мразь? — рявкнул он на охранника, мигом растеряв всю свою аристократическую утонченность. — И что бы это изменило? Кто ж знал, на что способен этот ублюдок? Ошметки Буреносного нашли за шестьдесят км от места задания, и, судя по твоему же рапорту, его расплющило при падении с немыслимой высоты. Это вообще как, черт возьми⁈ С кем мы связались?
— Ладно, господин, не кипятитесь, — понурился амбал. — Я и сам в полном недоумении. Видать, будь людей хоть вдесятеро больше, итог был бы тот же. Так что пора делать ноги.
— Можно подумать, без тебя не знаю! — топнул ногой виконт. — А чем мы, по-твоему, занимаемся? Самолет уже давно ждет. Дуй за моей женой и сыном, пусть тоже тащат свои задницы в тачку!
Но начальник охраны не ринулся выполнять приказ, а многозначительно постучал указательными пальцами друг о друга и присвистнул.
— Чего? Какого хрена? — опешил Роберт. — Их что, дома нет?
— Я думал, вы в курсе: графиня пересеклась со мной раньше, чем я до вас дошел. Она первая просекла, что все накрылось медным тазом, и тут же свалила из дома с сыном. Даже вещи не стала собирать. Но оно и к лучшему, а, босс?
Виконту крепко не понравилось, что благоверная не дождалась его, но медлить было нельзя. Он скомандовал своим людям рассаживаться по тачкам, сам слетел по лестнице и плюхнулся в центральный джип. Кортеж тронулся, и только тогда Роберт позвонил жене.
— А ты мне ничего не хочешь сказать? — с ходу спросил он.
— Ох, Роберт, как я рада, что ты цел! Не волнуйся за нас, мы в безопасности, — голос супруги звучал искренне, но виконт ей не верил.
— Что-то я сомневаюсь, что ты за меня переживала. Ничего, прилечу в Пермь — будет у нас серьезный разговор, — раздраженно бросил он и сбросил вызов.
Достав из бара в машине бутылку коньяка, Роберт залпом опрокинул чуть ли не половину. Нервы были на пределе: он отчетливо понимал, что возврата к прежней жизни уже не будет.
До аэропорта оставалось совсем чуть-чуть, но тут шины передних машин засвистели, наткнувшись на что-то острое, а вокруг загрохотали автоматные очереди.
— Нас атакуют! Вы слышите меня, босс? Мы под обстрелом!
Но связь оборвалась, и из динамика послышалось лишь зловещее шипение. Не успел Роберт опомниться, как в эфире возник другой охранник, судорожно выкрикивая:
— Они повсюду! Нас берут в кольцо! Ситуация крити…
Его слова потонули в хрипах и одиночном выстреле, а потом сигнал и вовсе пропал.
Маша пила чай так, словно она была не леди и не аристократкой: было слышно, как она причмокивает и чавкает. Я ел, а она молча потягивала чай и сверлила меня взглядом.
— В чем дело? Тоже проголодалась? — спросил я ее, пытаясь перекричать вой пожарных машин и полицейских сирен снаружи. Я уже успел побеседовать с представителями закона.
К счастью, никто из мирных жителей не пострадал, как и их имущество. Досталось только собственности, где проживали мои наемники, но они, само собой, не стали жаловаться полиции. Я просто вызову ремонтников или переселю их в новые дома: они меняют жилье, как перчатки.
— Ты и правда очень заботливый брат: даже не потрудился разбудить меня, когда на нас напали, — вместо ответа на вопрос она снова включила свой фирменный сарказм. — И как часто на нас нападали на самом деле? Что еще я не знаю?
— Слушай, мы оба живы и здоровы: я надрал задницы тем подонкам, так что не понимаю, что тебя может не устраивать. Я же обещал, что ты будешь в безопасности и что я позабочусь обо всем, — я надкусил уже невесть какую по счету брускетту.
— В том-то и дело, что ты все берешь только на себя, будто я не часть семьи, — на этот раз ее лицо было не злым, а скорее грустным. — Мне кажется, что ты отдаляешься от меня и не доверяешь мне, — у мелкой даже глаза увлажнились, казалось, еще чуть-чуть и она расплачется.
Я и не подозревал, что для нее это может быть настолько важно. Поначалу ее ничуть не смущало, что я все решаю один. А она, видимо, все это время думала, что мне незачем с ней делиться, будто она все может испортить.
— Эй, — я протянул руку над столом и крепко сжал ее плечо, отчего она даже склонилась вперед, — ты та еще заноза в заднице, и это мягко сказано, но ты всегда будешь на моей стороне: я это знаю и, само собой, доверяю тебе.
Я подбодрил сестру и объяснил, что мне просто нужно было больше простора, чтобы все обдумать, и если уж для нее так важно, чтобы я больше посвящал ее в свои дела, то так и будет.
— Правда? — на ее мордашке сразу появилась улыбка, и после моего кивка она стиснула меня в объятиях, повиснув на шее.
— Но ты должна кое-что понять, — я был обязан ее предупредить. — После того, как ты войдешь в курс всего, твой сон явно ухудшится. А еще тебе придется следить за своим языком, чтобы где не надо не ляпнуть лишнего.
— Да уж, это я понимаю, — сестра с важным видом скрестила руки на груди.
— В таком случае, пошли, познакомлю тебя поближе с нашими наёмниками. Ты уже знаешь, что Геннадий Дмитриевич на меня работает. Но ты не была ещё в штабе и не в курсе, как они работают, — я поднялся с места и позвал ее за собой.
Маша аж взвизгнула от радости, будто я снова вручил ей деньги на платья. Но, само собой, сразу обо всем рассказывать я ей не собираюсь, а вот частично, пожалуй, можно.
Как минимум, ей стоит лучше понимать, что на самом деле происходит. Я имею в виду свою тактику: она у меня разительно отличается от отцовск