Тогда я поступил чуть изобретательнее, хотя и не стал мудрствовать лукаво: доехал на такси до заправки с магазинчиком на выезде из города. И уже там собрал урожай кровавых капелек. Для этой цели я создал набор специальных игл. Доноров ждал маленький укольчик в руку или плечо, человек подобное и не почувствует. Комарик кусает больнее.
Документы мне нужны не были, к моему удивлению, в кассах казино не требовали удостоверение личности. Остаток ночи я провел, путешествуя по игровым заведениям города, для каждого места используя новую личину. Везде действовал по одному шаблону: сперва минут пятнадцать проводил у автомата, где старательно проигрывал от пятидесяти до ста долларов. Далее подходил к столам с покером и блэк джеком, еще по сотне тратил там просто для того, чтобы потренироваться. Умения, пришедшие от Винса должны были устаканиться, сродниться со мной. Ну и все в казино видели, что я обычный игрок без сверхъестественного везения. Потом уже подходил к рулетке и там примерно за час по вчерашней схеме зарабатывал стартовый капитал для покерной авантюры. Повторив процедуру во всех злачных местах Антлантик-Сити, а в некоторых и по два раза, я наконец превратился обратно в Питера и вернулся в отель, где проспал до обеда. А проснувшись и плотно покушав, продолжил это увлекательное занятие — завалился обратно в постель.
Сейчас я не чувствовал себя слишком усталым. Можно было проведать местный астрал. Я не боялся, что вычислят мое тело, это сложный даже для меня процесс, надо сохранять узор ауры, искать по нему, та еще морока. На всякий случай я, конечно, запустил охранное заклинание, проще говоря «сигнализацию», которая контролировала как мою «беззащитную» тушку, так и весь номер в целом.
Строго говоря, астрал не привязан к географии, но зависит от воли тех, кто живет в этих краях. Очевидно, что в Америке, по крайней мере в Нью-Йорке и окрестностях, господствуют друиды, с которыми я уже сталкивался дважды, а они в свою очередь не могут быть никем иным, кроме как доблестными служителями Инквизиции.
Вероятно, именно им я обязан тем, что снова очутился на горной тропе, которая на сей раз привела меня не к руинам древнего храма или чего-то в том же духе, а к придорожной харчевне на краю пропасти. Отсюда должен был открываться потрясающий вид, но, войдя внутрь, я оказался в душном, прокуренном заведении без единого окна. Типичная американская пивная — я бывал в таких пару раз.
Сейчас здесь было немноголюдно, и уж точно никто не курил, откуда взялся едкий табачный дым, я не понимал. Ладно, ясно: все происходящее в таком месте больше похоже на чей-то сон, коллективный и управляемый. Я мог бы добавить собственных деталей в антураж, но не стал грубить без повода. В прошлые два визита мирно поговорить не вышло.
Я в глубине души надеялся встретить мистера Курака, с ним хотя бы можно по-человечески разговаривать. А у меня скопилась парочка острых вопросов. Например, какого черта пытались убить моих учеников? Хотя даже это волновало меня куда меньше, чем главная цель моего вояжа — зараженные.
В помещении находились трое. Вернее, двое сидели, а бармен стоял, увлеченно занимаясь тем, чем обычно занимаются бармены, когда перед ними не мельтешат клиенты: натирал до блеска и без того чистые бокалы.
На барной табуретке восседала роковая брюнетка в красном платье, открывавшем мягкие белые плечи. Она уставилась в стакан с невероятно ярким пойлом, украшенным трубочками и зонтиком. И дама, и ее питье казались чужеродными в этой дешевой пивнушке. Впрочем, чья бы корова мычала. Если в астрал я прибыл в облике носорога, то вошел в помещение я, придав себе толику антропоморфности. Но все равно я выглядел человеком-носорогом, а я с трудом могу представить место, где подобный персонаж смотрелся бы органично. Разве что на межмировом турнире, где бились и не такие чудовища.
Итак, дамочка уставилась в стакан, притворяясь, что ей нет до меня дела. Да-да, охотно верю, что ты здесь не из-за меня. Я же совсем не чувствую твоего внимания. В угол забился еще один посетитель: высокий плотный мужчина лет шестидесяти с угрюмым красным лицом. Он поглощал из большущей кружки светлое пиво. Глотки его должны могли бы разом осушить пинту, но напиток волшебным образом не кончался.
Когда я вошел, краснолицый посмотрел на меня с такой надеждой, что я первым делом подошел к его столику.
— Вы позволите?
Мужчина приглашающе махнул рукой. Я опустился на стул напротив него.
— Вы — тот, кого я жду? — спросил он умоляюще.
— Боюсь, что нет, — разочаровал я его, — просто гулял в этих краях, решил заглянуть на огонек.
— Жаль, вы первый, из тех, что здесь мелькают, с кем хочется договориться.
— Вас не пугает моя внешность? — удивился я, украдкой взглянув в крупное зеркало на стене.
Нет, я по-прежнему выглядел как человек-носорог.
— Да ради бога! — хохотнул краснолицый, — Я здесь давно сижу, насмотрелся на всяких монстров. Я ведь понимаю, что в каком-то смысле мне все это снится.
— Вы здесь по делу? — поинтересовался я. — Если не секрет, конечно.
— У меня переговоры, — сообщил краснолицый.
Привстав, он протянул мне руку.
— Бобров Евгений Валентинович, к вашим услугам.
Произнес он эту фразу на языке, который я, к собственному удивлению, вспомнил. Когда-то очень давно это был мой родной язык
Я на секунду задумался, кем бы представиться. Решил, что уместнее всего использовать личность, что создал мне Долин.
— Вильям Леман, — ответил я по-русски. — И, если вас не затруднит, продолжим беседу на английском.
Руку я пожал, стараясь не повредить ее носорожьей хваткой.
— Вы неплохо справляетесь, — заметил Бобров, усаживаясь. — Ваш русский явно лучше моего английского. Только акцент мне незнаком.
— Я давно не практиковался, но мне полезно освежить знания. Вернемся на великий и могучий.
Их каких закромов памяти выплыла эта фраза? Я чувствую, что не только фильмы, но и русский язык — ключ к похороненным за тысячу лет воспоминаниям.
— Так ради чего вы здесь сидите так долго? — спросил я.
Бобров поманил меня пальцем, и когда мы оба склонились над столом, прошептал:
— Девочку арестовали. Официально за лоббирование. На самом деле за ментальную магию.
— А она была, эта магия?
— Мы работали над аурой, с помощью которой легче расположить собеседника, — признался Бобров. — Я бы не назвал это магией. Дыхание, поза, тембр, тот же НЛП, только чуть доработанный.
Ух ты, в России осваивают Голос? Интересно.
— Мы тоже взяли одного афериста, попался глупо, с порошком на таможне. И еще одного якобы журналюгу, шпионил, сукин сын. Этот и вовсе с повязкой на лоб… Не суть. Вот я и прибыл договориться об обмене. Два к одному, прогибаемся.
Я очень удивился:
— И они не согласны? Я бы предложил свою помощь, но боюсь, что в нужных кругах я не на самом лучшем счету.
— Спасибо, но не стоит, — отмахнулся Бобров. — Согласятся, куда они денутся. Просто норов свой показывают, на место ставят. А вы по делу?
— Сам еще не понял. Я действительно мимоходом, но меня каждый раз здесь встречают хлебом и солью, — еще одна фразочка, выплывшая из омута, но факт, в астрале я удивительно легко вспоминал родной язык. — Я думаю, красотка у бара, что старательно не смотрит на меня, здесь по мою душу.
— Вы поосторожнее, Вильям, — ухмыльнулся Бобров. — Здесь, как в Интернете, все не то, чем кажется. Красотка может оказаться толстым бородатым хакером.
— Насчет форм не скажу, но я уверен, что это дама. Рисунок ауры у мужчин и женщин разный, ошибиться невозможно.
— Поосторожнее с этим! — ухмыльнулся Бобров, скрывая напряжение. — У них сейчас официальная линия такова, что разницы нет никакой. Меня потому и мурыжат, что я ляпнул не то, что диктует политика партии. Вот ведь суки! Знают, что мое предложение выгодно. И примут. Но прежде сотню раз мордой о стол повозят, чтобы показать, кто в этих эмпиреях, астрале гребаном, хозяин. Вы тоже, Вильям, поберегитесь.
— Поберегусь, — улыбнулся я. — Пойду поздороваюсь с принцессой. Если я ошибся, и ей реально нет до меня дела, вернусь, угощу вас пивом. Чем здесь, кстати, расплачиваются?
— Об этом не волнуйтесь, напитки за счет заведения. Вряд ли вы вернетесь. Если повезет, встретимся в Москве.
— Договорились, — я пожал руку Боброву.
Я запомнил рисунок его ауры, и он не врал насчет своего имени. Думаю, что найду его. Очень даже полезная связь, мужик явно из органов, матерый вояка.
Я подошел к барной стойке.
— Налейте мне то же красивое, что пьет дама, — попросил я. — Душа просит чего-то сладкого.
Передо мной возник бокал. Я пригубил напиток, но тут же отставил в сторону.
— Это действительно очень-очень сладко.
— Да уж, такая красота не каждому по силам, — повернулась ко мне леди в красном. — Не стесняйтесь, запейте виски. Ну же, дружок, — она щелкнула пальцами перед носом бармена, — не спи.
Коктейль исчез, вместо него возник шестигранный стакан. Я попробовал, что-то явно односолодовое и очень торфяное. Дыма во вкусе я бы предпочел чуть меньше, но в целом мне понравилось, особенно после приторного пойла.
— Полегчало? — осведомилась дама.
— Определенно! — кивнул я. — Ожидал встретить здесь нашего чешского друга, но вдруг такой сюрприз.
— Мистер Курак отправился разгребать катастрофу в Европе. Они не кончаются.
— Меня тоже назначили катастрофой? — улыбнулся я.
— Потенциальной, — красотка игриво взглянула на меня. — Точнее, мы пока не определились. Ответь лучше, Вильям Леман, зачем ты здесь?
— Здесь, — я постучал по столешнице барной стойки, а потом обвел рукой все окружающее пространство, — или здесь?
— И то, и другое. Начнем с этого скромного бара посреди большого Нигде.
— Я рассчитывал встретиться с кем-то, кто способен и настроен отвечать на мои вопросы.
— По крайней мере я готова их выслушать, — красотка сохранила игривость в голосе. — Но у меня тоже есть вопросы, как насчет Quid pro quo? Ответ за ответ.