На мой взгляд, ничего существенного она не говорила, общие слова на тему «как здорово, что все мы здесь сегодня собрались». Я же, накинув ауру невнимания, перенесся на соседнюю крышу, сотворил за спинами охранников стаю галдящих ворон, а сам быстро, но тихо, перебрался к ним ближе. Две небольшие молнии, и парни потеряли сознание. Я на всякий случай усыпил их магией.
— Микеле, ставьте людей на крышу, и забирайте первых двух. В дом не входить, ждать сигнала! Это важно! Но будьте готовы.
Я заставил птичку-шпионку подлететь к двери, ведущей на лестницу вниз, и запечатал ее, теперь ее не только отпереть, но и выломать не получится, разве что выбить вместе с половиной стены. Но это не быстро, а я медлить не намеревался.
Уйдя на полшишечки в тень, я юркнул в мансарду и теперь уже не стесняясь, начал изучать присутствующих магическим зрением.
Я знал одного из них, хотя он и выглядел непривычно, чему способствовал амулет на цепочке. Но рисунок ауры от меня не скроешь. С ним я намеревался побеседовать, остальные же меня конкретно расстроили. Все, кроме знакомца, оказались заражены паразитом.
«Холоднокровные» реагировали слишком шустро, каждый тут же схватился за какой-то амулет, и в меня полетела стайка не самых приятных заклинаний. Мои кормики с удовольствием закусили ими. Размножившись от переедания, они атаковали защиту каждого присутствующего.
Хозяева вечера продолжали трепыхаться, на свет были извлечены совсем уж неприятные артефакты. Позволь я их активировать, и от всего дома, если не квартала не осталось бы и воспоминания. Но я не позволил. Девятерых я тут же тряханул молнией, не слабенькой, как постовых наверху, а более, чем мощных, от которых и пепла не остается. Десятого же, моего старого приятеля, я заковал в лед.
— Микеле, начинаем! — скомандовал я в рацию, которой меня конечно же снабдили.
Мешать штурмующим я не стал, утащил своего пленника в тень, сразу на пару уровней, чтобы нам точно не помешали. Там я освободил его из плена, но оставил несколько кормиков и пару молний наготове.
— Поговорим, — предложил я ему вежливо на снейпере.
— Носорог, — прошипел пленник с ненавистью.
— Я вижу, ты меня запомнил, — улыбнулся я ласково. — Сперва ты, прикидываясь друидом, пытался меня задержать каким-то глупыми лианами.
— Он неглупые, и я никем не притворялся. Я — носитель древнего знания единения с природой! — обиделся пленник.
— Не столь важно, — отмахнулся я. — Потом ты штурмовал штаб-квартиру охотников с командой зараженных!
— Это был ты? Я так и думал, — друид общался исключительно шипением, но может быть он думал, что на языке рептилоидов так положено.
— Сфокусируйся на заразе. Ты опять в компании паразитов! Да еще и причастен к теракту! Не хочешь объясниться?
— Ты уничтожил американскую Инквизицию, что ты за монстр? — продолжал шипеть друид. — зря чех запретил тебя трогать!
— Они сами нарвались, — пояснил я. — Кстати, кто-то из них умер?
— Нет, — поморщился друид, — все выжили, но восстановятся нескоро, может быть, никогда.
— Только тебя с ними не было, — подколол его я, — что случилось, струсил?
— Я слишком важен, чтобы растрачивать меня на полевые операции, — выпятил грудь друид.
— Струсил! — констатировал я. — Но вернемся к теракту и зараженным.
— Я не знаю ни про какую заразу! — закричал друид.
— Ты ослеп? — удивился я. — не можешь отличить черную ауру от нормальной?
— Люди Тени умеют скрывать ауру, — друид, кажется, искренне удивился. — При чем тут какая-то инфекция?
— Слепые дебилы, — хлопнул я себя по лбу.
— Забери меня отсюда! — неожиданно слабым голосом попросил друид. — Твои пиявки лишили меня защиты, Тень убивает меня.
Он и правда заметно побледнел.
— Ну ладно, — согласился я, — ты мне нужен живым. Нам еще много, о чем надо поговорить.
Мы вынырнули на физический план, и тут друид меня поразил. Как-то расслабился я, поверив в его слабость. Пленник со всей дури ударил себя кулаком в глаз, воздух вокруг него помутнел, и прежде, чем я успел среагировать на этот фокус, друид исчез в портале.
— Генри, как у вас дела? — раздался голос Морроне в наушнике.
— Все мертвы, к сожалению, взять языка не удалось, — покаялся я. — У вас что происходит?
— Убили троих, остальных захватили. У нас легкие ранения, ничего серьезного. Мы тут усыпляющий газ распылили, вы подождите пять минут, он сейчас развеется.
— Бакалейщика взяли? — поинтересовался я.
— Кого, — не понял Морроне.
— Хозяина дома!
— Он не… неважно, взяли. Не думаю, что он много знает, пешка, но все же поговорим.
Я материализовал лица гостей, что мне удалось запомнить, в виде отпечатанных фотографий, да, я так умею. Спустившись, я нашел Морроне и вручил ему пачку снимков.
— Попробуйте опознать этих людей по внешнему виду. Ну и хозяин должен их знать. И агент, конечно, должен что-то сказать про них. Кстати, формально он задержан вместе с напарником, если вы еще хотите сохранить его легенду, но скорее всего после сегодняшнего фиаско его просто уберут. Извините, тел важных гостей я не оставил, они были слишком опасны. Вы правы, что позвали меня. Для вас встреча с ними могла плохо кончиться.
«Вас бы к чертям собачьим заразили», — добавил я мысленно.
Я взял с Микеле обещание, что он поделится результатами допросов задержанных, если таковые будут. Я предполагал, что мелкие сошки не знают ничего ценного.
Алиса прислала сообщение, что готовится к посадке в самолет. И впрямь дело шло к утру. Несмотря на усталость, я решил сделать ей сюрприз и принялся колдовать над баночкой крема, купленной в Неаполе.
Заклинание возвращения к идеальному состоянию, что я применил, например, к старому автомобилю, не годилось для живых организмов. К сожалению, процесс этот разрывал связь физического тела с тем, что мы называем «сущностью». Пришлось искать обходные пути. Величайший маг земли и столь же грандиозный лекарь, а заодно и самая красивая женщина в мире людей, пыталась меня научить кое-каким секретам, которые давались мне тяжело, хотя я и получил степень эксперта земли. Строго говоря, великий маг обязан быть экспертом всех четырех стихий, правила есть правила. Но все же, когда твоя первоначальная стихия — воздух, земля дается не слишком легко.
Но я честно попытался вспомнить, чему учила меня Эстель. Как и все мы, долгоживущие, она давно забыла имя, данное при рождении. Прижилось эльфийское прозвище Эстельвен, что означало «Дева надежды», и вполне подходило целителю. Но я всегда сокращал эльфийский пафос, так что я ее звал Эстель, она не жаловалась.
Испытывал я новое средство варварски. Ну а как иначе? Создал тульпу, женщину с идеальной кожей, обжег ей руку, залечил. Выбросил банку в помойку, благо я купил их три с немного разными составами, но все якобы натуральные донельзя. Рука излечилась на троечку, но повторив эксперимент с лицом куклы, я понял, что работа грубая, Алису она не обрадует. Третья попытка меня вполне устроила. Надо будет обсудить мое новое заклинание с Эстель. Тульпу я, конечно, развеял.
Помедитировать мне удалось не больше часа. Алиса вбежала в номер и бросилась обниматься. Правда, что ли, соскучилась? Неужели я недостаточно строг? Ученики должны бояться учителя как огня, иногда в буквальном смысле, мало кто эксперименты ставит на куклах, когда под руками есть живое мясо. Но раз уж бросилась на шею, не отталкивать же девочку.
Обнял, расспросил о делах и о том, на что она потратила время. Оказалось, что на дело: создавала иллюзию, уходила в тень. Довела этот процесс до определенного автоматизма, ну ей так кажется. Я потребовал продемонстрировать умения и принялся нещадно критиковать и поправлять, так что довольно скоро нам удалось изобразить что-то похожее на правду.
В награду усадил ее в кресло, велел скинуть иллюзию с лица, послушалась она неохотно. Дурочка, чего передо мной стыдиться-то? Добившись повиновения, я намазал ей поврежденную щеку. Трогать запретил, но сразу понял, что придется мне час держать ее за руку, так что усыпил от греха подальше. В хорошем смысле, не как собаку, а как непослушную девчонку, не желающую идти в постель. Сам ушел в медитацию, каналы после ночных треволнений надо привести в порядок.
Через час разбудил Алису, отправил в ванную, приказал смыть крем. Через пару минут оттуда раздались страшные крики, пришлось ломиться туда, глупышка видимо по привычке заперла за собой дверь, но я же — «открывающий», что мне тот хилый засовчик.
Едва переступил порог, мне опять кинулись на шею. Отстранил и принялся разглядывать результат. Ну что сказать, отличная правая щека получилась. Лучше левой. Но это как раз поправимо — тот же крем и поправит. Выдал ей коробочку, велел вникать и изучать заклинание, хоть оно и экспертного уровня.
Оставил девочку завершать водные процедуры, она изо всех сил намекала, что не против моей компании, но я не моюсь с учениками. Это важная принципиальная позиция. И не потому, что она «ребенок», на самом деле нет, но с высоты моей тысячи лет, что двадцать, что пятьдесят — сущие дети, разве что сохранились по-разному.
Когда Алиса приняла душ, мы сходили позавтракать. Потом я усадил ученицу добывать нам билеты. Выяснилось, что виза в Российскую Империю нам все-таки нужна, если мы полетим под американскими личностями, а я не видел причин менять их сейчас. Вот прилетим, тогда уберу Генри и Анну Манн в долгий ящик. Хлопнув себя по лбу, я вручил Алисе обруч с курсом итальянского, показал, как активировать заклинание. Обучение шло в фоновом режиме и не мешало заниматься важными делами.
Глава 21
Я ожидал, что в русском посольстве царит такой же ажиотаж, что и во всем Риме за три дня до Рождества. Выяснилось, что процесс этот не быстрый и многоэтапный. Как мне ни претило вновь просить мафию о помощи, но Луи был прав: я был чужим в этом мире вообще и в Италии в частности. Оказалось, что Алиса проявила инициативу, еще пребывая на вилле, и поговорила с секретариатом. В итоге с ней говорил по телефону сам сеньор Виттарио, и она привезла в Рим трофей в виде телефона пронырливого адвоката.