— Так я готов! — вскинулся студент.
— Тогда завтра позвонишь Арнольду Вениаминовичу и спросишь о дополнительных консультациях, — я повернулся к профессору. — Тогда назовите нашим экспертам место и время. Еще раз хочу напомнить о конфиденциальности.
— Ее не так легко обеспечить в университетских условиях, — заныл Ковальский.
— Нет проблем, — пожал я плечами. — Передайте им, что они могут провести сутки в СПА-отеле за мой счет.
— С женами? — уточнил профессор.
— С женами, — расщедрился я. — Но прибыть должны завтра до обеда.
— И мне можно тут остаться?
— Если договоритесь.
— Не уверен, что успею.
— Тогда, любезнейший Арнольд Вениаминович, начинайте звонить прямо сейчас, — отрезал я. — садитесь в холле и названивайте, сколько душе угодно.
Он убежал, вцепившись в телефон. Я попросил Алису связаться с Вероникой и забронировать три номера и два набора СПА-процедур на завтра. Сидоров останется ночевать в Лазури. Элементали поселились в «Фиолетовом берегу», так места в пентхаусе не хватало.
— У меня есть новости по вашему заданию! — неожиданно встрепенулся студент.
— Какому именно? Ты нашел прокладку для международных расчетов?
— Тут у меня есть какое-какие прикидки, но я о главном задании, мне его ваша секретарша передала.
— Алиса? — удивился я.
— Да, она сказала, что вы хотите разобраться в генеалогии рода Берингов, включая затухшие родственные линии.
Как сейчас помню, что поручил это лично Алисе, а она, лиса такая, переложила задачу на крепкие студенческие плечи. Ну ладно, если он справился, то пусть девочка лучше магию тренирует, чем в бумажках копается.
— И что ты выяснил?
Сидоров разложил на столе какие-то бумаги, выбрал одну из них и сунул мне в руки.
— Вот эта самая интересная! Род Звонковых связан с вами по материнской линии. Вы просили присмотреться к северу страны, конкретнее к Костроме, но именно там у нас зацепок нет, зато Звонковы жили не так далеко, в Ярославле.
— Это годится, — задумался я. — А что с ними случилось?
— Последние представители погибли при невыясненных обстоятельствах шестнадцать лет назад. Я не знаю, что произошло, я только по бумагам прошелся. Если нужен потерянный ребенок около двадцати лет от роду, то у них как раз девочка была.
— Если ее зовут Аллой, то я начну считать тебя скрытым магом.
— Нет, Василиса Звонкова.
— Это неважно, — манул я рукой. — Выясни, где могут храниться записи о ребенке, полный список, включая свидетельство о рождении, о смерти, и так далее.
— Так я все подготовил! В компьютерах ничего не хранится, слишком давно это было. Свидетельство о рождении и смерти фиксировал церковный приход, так что записи остались в архиве Ярославской духовной консистории, — Сидоров протянул мне бумагу, — также было заведено уголовное дело, о нем записи есть в архиве Полицейского управления опять же Ярославской Губернии. У меня прав не было посылать им запрос.
— Ты молодец! — похлопал я парня по плечу. — Напряги своих детективов, пусть выяснят, что со Звонковыми случилось на самом деле. Но только тихо, не привлекая внимания. Нужны деньги на взятки — сигнализируй, выдам. И попробуй пофантазировать, как юрист, конечно, что могло бы случиться с Василисой, если бы она выжила одна в роду Звонковых.
— Сделаю! — Студент вытянулся по стойке смирно, что у него вышло не слишком хорошо, видно отсутствие практики.
— Ты хорошо поработал, парень, — я отсчитал тысячу рублей и протянул Сидорову. — Это обещанная премия. Узнаешь больше, получишь еще.
Тури Манганьелло разглядывал фотографии. Они с Виттарио сидели в уличном кафе. Луиджи пытался разместиться удобнее по ту сторону стола, но стул явно был против. Тури выбирал такие места, чтобы не прекратить чувствовать жизнь простых сицилийцев.
Морроне вручил боссам пачку снимков и вежливо сел за соседний столик.
— Не думал, что шахта выглядела так аккуратно, скажем так, при жизни! — Тури даже не пытался скрыть изумление.
Ствол шахты на фото казался идеально цилиндрическим, а стены не просто отполированными, их, казалось, покрывал вырезанный в камне изящный орнамент. Впрочем, дрон, снимавший шахту, вынужден был работать в полутьме.
— Она и не выглядела, — усмехнулся Луи.
— Почему же он не сдал могильник в таком виде? Мы могли бы продолжить его использовать дальше.
— Поэтому он его и засыпал.
— Мы можем откопать? Земля наверняка еще рыхлая.
— Нечего там откапывать. Шахты больше не существует, — Луиджи побарабанил пальцами по снимку. — Он создал этот идеальный колодец из мусора и отравы от нечего делать, а потом так же походя уничтожил.
Тури поморщился.
— И оставил горку артефактов? — спросил он.
Луи поманил пальцем, Морроне тут же подскочил и вывалил на стол из мешочка несколько камней, выглядевших как правильные полированные кубы с закругленными ребрами. Полупрозрачный материал отливал зеленым.
— Из чего это сделано? — поинтересовался Тури.
— Пробу мы взять не смогли, — вместо Луи ответил Морроне. — Просто не смогли отколупнуть ни кусочка. Хроматограмма, — это слово боевик выговорил с трудом, — показывает кремний, серу, еще всякое, — он положил на стол бумажку, — здесь полный список.
— Я что вам профессор химии? — поморщился Тури. — Выводы какие, что это за дрянь? Этот ваш Манн что говорит?
— Ничего не говорит, — покачал головой Луи. — Называет этот материал стоунером, или каменным стеклом.
— Он же вроде денег стоит? — Тури вопросительно посмотрел на адвоката. — Что там говорят коллекционеры экзотики?
— Еще как стоит! — воскликнул Луи. — А если бы мы смогли из этой дряни фигурку вытесать, цены бы ей не было.
— Но мы не можем, — констатировал Тури. — Так что это такое? У нас есть хотя бы примитивная теория на этот счет?
— На площадке, где он предотвратил инцидент с цистернами… — начал Луи, но Тури его прервал.
— Спас наши жопы, говори, как есть.
— Да уж, — вздохнул Луи. — Так вот, там остались такие же кубики.
— И, какие выводы?
— Мы думаем, что он превратил отходы в эти камни, — вместо адвоката ответил Морроне.
— Их проверяли на токсичность? Радиацию? — Тури отдернул руку от кубиков.
— Проверяли и тогда, и сейчас. Все чисто, босс.
— И сколько этот парень нам оставил этого чистого стоунера?
— Все, — улыбнулся Луиджи. — Манн вообще не проявил интереса к этому продукту. Есть, кстати, похожая дрянь в Нью-Йорке. И на площадке она тоже осталась. Только белая и очень холодная. Ее называют «айсером» или ледяным стеклом. И вот из них существуют фигурки.
Луиджи вынул из кармана платок, полез в свой «бухгалтерский» портфель и достал маленького белого носорога.
— Его голыми руками лучше не трогать, — пояснил он удивленному Тури. — Очень холодная.
— Дай, догадаюсь, — улыбнулся босс, — ее тоже не удалось расколоть?
— Не удалось.
— Интересный человек, этот Манн. И полезный, наверное. Только вот могильник зачем-то засыпал. А мусора у нас меньше не становится. В том числе и такого, что лучше бы его не было. Мы расстались друзьями с Манном?
— Да! Он даже принял Costa Viola под защиту.
— Еще одной головной болью меньше. Главный вопрос: как мы можем его контролировать& Куда мы перевели его плату?
— В Лихтеншейн, — ответил адвокат.
— Мы можем забрать деньги, если что?
— Вряд ли это хорошая идея, — нахмурился Луиджи. — С этим существом надо дружить.
— Он под защитой Минервы?
— Нет, богиня сохранит нейтралитет.
— Она сама об этом сказала?
— Да. А еще добавила, что поставит на его победу.
— Кнут и пряник, мой дорогой Виттарио! — воскликнул Тури с легким раздражением. — Как мы можем его контролировать, если нам нечем на него давить? Куда, например, нам девать новый мусор?
— Мне кажется, он с удовольствием превратит его в новую партию стоунера. Немец, кстати, уже спрашивал его телефончик.
— Может попросим Манна смастерить нам маленьких носорожиков? — невесело рассмеялся сеньор Манганьелло. — Он-то справится?
Алису я с собой не взял, оставил в Лазури на связи, тем более что в «Вешних Водах» должно было произойти много важных событий. Она протестовала, но я был непреклонен.
С элементалями пришлось провести воспитательную беседу. Или вдохновительную, что точнее. Они элементарно, да-да, невольный каламбур, боялись того места. Я предложил тем троим, что побывали в плену, вспомнить, что именно они делали, а потом спросил: научились ли они чему-то, когда превратились в манипуляторы адских демонов? Могут ли они воспроизвести те, довольно мощные, заклинания, что творили в том неприятном месте?
Также я напомнил, что при расчистке могильника делал практически то же самое: превратил их в свои руки, творящие волшбу. Ну и напоследок попросил относиться с большим доверием к моим подаркам, ведь каждый из них сейчас носил печать, защищающую от ментальной магии. Кроме моей, конечно же. Мои печати — мои правила.
В качестве наказания за неверие я велел им идти на пляж, благо там никого не было, и тренировать новые, полученные в аду, заклинания. Сам же попытался уйти в Коридор, чтобы там разыскать дверь в адский мир. Я ее даже нашел, все-таки мастерство Демиурга не пропьешь, но вот открыть не смог, хотя она не выглядела как рисунок на стене, просто создавалось впечатление, что она заперта изнутри.
Не беда, я сотворил портал на площадь, где стоял фонтан с лодыжками. Оставив метку, я вернулся за элементалями, и мы отправились в поход впятером.
Глава 11
— Это место называется просто «ад»? — спросила Ветерок. — Это как-то… просто!
— Все миры, вытягивающие или коверкающие сущность, называют адом, — объяснил я. — Конкретно это — Тамасвантара. Можно перевести как «скрытое царство тьмы». Согласись, красивое название для преисподней.
Я и сам не был в курсе таких подробностей до инструктажа, который устроила Минерва.