Север, с его бескрайними лесами и залежами железной руды, был идеальным местом для тяжелой промышленности. Мезенцев отправил туда своих лучших инженеров для создания металлургических комплексов нового типа. Вместо традиционных кузниц, где один мастер выковывал изделие от начала до конца, он планировал построить настоящие заводы с доменными печами и прокатными станами.
— Лорд Болтон, — обратился он к новому Хранителю Севера во время одной из инспекционных поездок, — ваши земли обладают уникальным потенциалом. Железная руда, каменный уголь, древесина для выплавки — все необходимое для создания крупного металлургического центра.
Руз Болтон, человек прагматичный и понимающий выгоду, заинтересованно выслушал предложение.
— И что это даст Дредфорту конкретно?
— Рабочие места для местного населения, налоговые поступления, статус одного из важнейших промышленных центров королевства. Плюс эксклюзивные контракты на поставку оружия и инструментов для нужд короны.
Строительство первого металлургического завода началось в окрестностях Дредфорта. Мезенцев лично контролировал процесс, адаптируя технологии, которые помнил из прошлой жизни, к местным условиям. Водяные колеса приводили в движение мехи для раздува доменных печей. Система каналов обеспечивала транспортировку сырья и готовой продукции.
Но главным нововведением стала организация труда. Вместо цеховой системы, где секреты мастерства передавались от отца к сыну, Мезенцев внедрил поточное производство. Один рабочий загружал руду в печь, другой следил за процессом плавки, третий разливал металл в формы, четвертый обрабатывал заготовки.
— Производительность, — объяснял он мастерам и подмастерьям, собравшимся на демонстрации новых методов. — Когда каждый специализируется на одной операции, он выполняет ее быстрее и качественнее. Один мастер может выковать меч за неделю. Десять рабочих, действующих слаженно, изготовят двадцать мечей за ту же неделю.
Результаты превзошли ожидания. Уже через полгода северные заводы производили больше железа, чем все кузницы Вестероса вместе взятые. А качество продукции было не хуже, а часто и лучше традиционного.
В Речных землях Мезенцев сосредоточился на пищевой промышленности. Регион всегда славился плодородными землями и развитым сельским хозяйством, но переработка продукции оставалась примитивной. Зерно мололи на ветряных мельницах, мясо коптили в небольших коптильнях, молоко перерабатывали кустарными методами.
— Мануфактура по переработке зерна, — представлял он свой проект местным лордам, — способна обработать урожай целого графства за месяц. Мука высшего качества, различные сорта хлеба, даже макаронные изделия по рецептам из Браавоса.
Лорд Эдмунд Талли, все еще находившийся под впечатлением от недавних политических потрясений, охотно поддержал инициативу. Риверран получил один из крупнейших пищевых комплексов, включавший мельницы, пекарни, коптильни и даже пивоварни.
Особое внимание Мезенцев уделил стандартизации продукции. Если раньше каждый регион производил товары по собственным рецептам и технологиям, то теперь вводились единые стандарты качества для всего королевства.
— Королевский хлеб, — объяснял он принципы новой системы, — должен быть одинаковым в Винтерфелле и в Солнечном Копье. Потребитель должен знать: покупая товар с королевским клеймом, он получает гарантированное качество.
Это нововведение революционизировало торговлю. Купцы больше не рисковали, покупая неизвестную продукцию — королевское клеймо стало синонимом надежности. А единые стандарты упростили логистику и снизили транспортные расходы.
В Штормовых землях, где традиционно развивалось судостроение, Мезенцев создал крупнейшую верфь континента. Но не просто верфь — целый морской индустриальный комплекс, включавший производство парусов, канатов, морских инструментов и даже пушек для вооружения кораблей.
— Флот, — размышлял он, наблюдая за спуском на воду очередного военного галеона, — основа морского могущества. Но флот без развитой судостроительной индустрии — всего лишь собрание плавающих гробов.
Новая верфь в Штормовом Пределе могла строить корабли любого класса — от небольших торговых судов до крупных военных галеонов. Но главное — она строила их быстро и по единым чертежам. Стандартизация коснулась и кораблестроения: все суда одного класса имели одинаковые размеры, что упрощало их ремонт и обслуживание.
Долина Аррен, с ее горными ресурсами, стала центром добывающей промышленности. Старые рудники, заброшенные из-за примитивных технологий добычи, получили вторую жизнь. Новые методы, включавшие водяные насосы для откачки воды и улучшенные способы крепления шахт, позволили значительно увеличить добычу.
— Лорд Робин, — обратился Мезенцев к юному лорду Долины во время одного из визитов в Орлиное Гнездо, — ваши горы таят богатства, которые могут сделать Долину процветающим регионом. Золото, серебро, медь, олово — все это ждет умелых рук.
Лайза Аррен, фактически правившая от имени малолетнего сына, была очарована перспективами обогащения. Она дала добро на масштабную модернизацию горнодобывающей отрасли.
Но настоящим прорывом стало создание транспортной сети, связывающей все промышленные центры. Мезенцев понимал: без эффективной логистики даже самое развитое производство остается локальным явлением.
Он приказал построить сеть каналов, соединяющих основные реки континента. Трезубец был связан с Манделем, Медовые Воды — с Закатной рекой. Система шлюзов позволяла речным судам преодолевать перепады высот.
— Водные пути, — объяснял он инженерам, руководившим строительством, — дешевле и эффективнее сухопутных дорог. Одна баржа может перевезти столько груза, сколько сотня повозок. А строительство канала обходится дешевле строительства дороги той же протяженности.
Параллельно совершенствовались и сухопутные дороги. Основные магистрали получили твердое покрытие, способное выдержать тяжелые грузы. Вдоль дорог строились постоялые дворы, конюшни, склады. Появилась регулярная почтовая служба, обеспечивающая быструю доставку корреспонденции по всему континенту.
Варис наблюдал за этими преобразованиями с растущим беспокойством.
— Мой дорогой лорд Петир, — сказал он во время одной из их встреч, — ваши достижения поистине впечатляют. Но не кажется ли вам, что такая концентрация производства создает... определенные риски?
— Какие именно риски, лорд Варис? — поинтересовался Мезенцев, не отрываясь от изучения отчетов о производительности.
— Зависимость. Если все королевство полагается на несколько крупных центров производства, то удар по любому из них может парализовать всю экономику.
Петир поднял глаза от документов и улыбнулся:
— А если эти центры надежно защищены и контролируются единым командованием, то риск сводится к минимуму. К тому же, диверсификация тоже имеет свои пределы. Эффективность требует концентрации.
На самом деле, Мезенцев прекрасно понимал риски, о которых говорил паук. Но он также понимал и преимущества централизации. Контролируя ключевые промышленные центры, он контролировал экономику всего континента. А это была власть более надежная, чем любая армия.
К концу года промышленное производство Вестероса увеличилось в пять раз по сравнению с предыдущим периодом. Безработица практически исчезла — новые предприятия требовали огромного количества рабочих рук. Уровень жизни простого населения заметно вырос.
— Процветание, — отмечал Петир в своих дневниках, — лучший способ обеспечить лояльность подданных. Сытый человек редко восстает против власти, которая его кормит.
Но главным достижением стало создание единого экономического пространства. Впервые в истории Семи Королевств все регионы были связаны общими торговыми связями, едиными стандартами, единой транспортной сетью. Вестерос превращался из конгломерата независимых княжеств в единое государство с развитой экономикой.
Сидя поздним вечером в своих покоях, Мезенцев с удовлетворением рассматривал карту континента. Красные точки обозначали промышленные центры, синие линии — торговые пути, зеленые области — сельскохозяйственные регионы. Все было связано воедино, все работало как часы.
Но впереди его ждали новые вызовы. Дейенерис с ее драконами приближалась к берегам Вестероса. Железнорожденные продолжали войну в Дорне. А где-то в тени плел свои интриги Варис.
Промышленная мощь была создана. Теперь предстояло проверить ее в деле.
Глава 7
Торговля — это война, ведущаяся другими средствами. Мезенцев понимал эту истину лучше, чем любой полководец понимал обычную войну. Контролируя товарные потоки, можно подчинить себе целые народы, не обнажив меча. А имея агентов в стане врага, можно победить до начала сражения.
Сидя в своем кабинете, уставленном картами торговых путей Узкого моря, Петир методично планировал экономическую экспансию в Эссос. Промышленная мощь Вестероса достигла того уровня, когда внутреннего рынка уже не хватало для поглощения всей продукции. Нужны были новые рынки сбыта, новые источники сырья, новые возможности для инвестиций.
— Браавос, — бормотал он, изучая отчеты о движении кораблей, — по-прежнему главный торговый партнер. Но Железный банк уже в моих руках, значит, можно двигаться дальше. Пентос, Мир, Тирош... все Вольные города должны стать частью нашей торговой империи.
Первым шагом стало создание торгового флота невиданных прежде масштабов. Верфи Штормовых земель работали круглосуточно, спуская на воду десятки новых судов ежемесячно. Но это были не обычные торговые галеи — Мезенцев проектировал их по образцу океанских судов, способных перевозить огромные грузы и противостоять штормам Узкого моря.
— Грузоподъемность, — объяснял он корабельным мастерам, — важнее скорости. Один большой корабль экономичнее пяти маленьких. Плюс новая конструкция корпуса позволяет брать больше груза при той же осадке.
Новые суда имели стандартизированные размеры трюмов, что упрощало погрузку и разгрузку. Специальные краны, установленные в портах, могли обработать корабль за несколько часов вместо прежних дней. Время — деньги, а в торговле это правило работало особенно четко.