ие! Он хочет, чтобы вы им гордились! А вы всеми силами даете ему понять, что не верите в то, что он справится!
— Да потому что... А ЕСЛ ОН НЕ СПРАИТСЯ?
Язык Альберта заплетался, и вырвавшийся из его души крик был слегка невнятным — но настолько искренним… что я бы даже пожалела мистера Фаулера, не будь я так зла на него!
— Да и бог с ним! — Рявкнула я в ответ. — Ходить самостоятельно дети тоже не сразу учатся — ну, упадет разок-другой, разобьет нос, что с того? И знаете, что? Вы и себе мешаете тоже! Пока вы душите заботой младшего брата, преодолевая его сопротивление, вы не оставляете себе времени на самого себя!
— Что-о-о?
— Когда вы в последний раз делали что-то для себя самого? Жили своей жизнью?
— Да я! Да как вы!..
Ай, да что я распинаюсь, в самом деле? У нас же тут разговор глухого с немым!
Круто развернувшись, я пошла прочь, не дожидаясь, пока явится слуга, чтобы меня сопроводить и подать верхнюю одежду.
Я не хлопну дверью, я не хлопну дверью, у меня за спиной хорошее воспитание и семь (уже почти восемь!) лет службы экономкой. У меня железные нервы и стальная выдержка.
Я не хлопну дверью, я не хлопну дверью.
Я же решила, что хоть кто-то из нас с мистером Фаулером должен вести себя, как должно взрослому человеку!
Я не хлопну дверью, я не…
Бабах!
Дверь впечаталась в косяк с такой силой, что откуда-то посыпался песок.
У-у-уф! Как хорошо!
Я вдохнула, выдохнула, усилием воли оставила Альберта Фаулера за закрытой дверью его дома и отправилась в свой.
Мой новый дом, где у меня есть муж, неугомонные души и экономка. А еще родительское дело, неоконченное обучение и множество прочих крайне увлекательных вещей.
Я улыбнулась сама себе, поправила шляпку и, взмахнув рукой, подозвала извозчика, который отвезет меня на улицу Механических Дроздов
Эпилог
Девица выскочила из дома, будто ею из пушки выстрелили, и дверь за ее спиной оглушительно хлопнула.
Нет, это не уволившаяся горничная позволила себе столь вопиющее поведение — это одушевленный дом желал ей всего наилучшего, но подальше от нас.
Мне в окно было видно крыльцо, и потому я прекрасно рассмотрела всю сцену, включая даже красные пятна злости на её щеках. Даже отложила ради этого все бумаги. Ладно, не столь захватывающа была сцена за окном — я просто устала и с энтузиазмом ухватилась за предлог, дающий возможность законно отвлечься от всех дел!
Проводив взглядом гневно удаляющуюся фигуру, я ностальгически вздохнула: ну только кружащих в воздухе и повисших на кустах панталон не хватает, а эмоциональный настрой у картины ровно тот же, что был, когда я впервые познакомилась с домом на улице Механических Дроздов.
…из которого по-прежнему бежит прислуга, взывая к высшим силам и поминая сумасшедшими и сам дом, и его обитателей, с той лишь разницей, что нынче от нас бежали не экономки, а горничные.
Мне оставалось только вздохнуть и тихонько порадоваться, что это теперь забота Пенни — которая, по счастью, прижилась. И в доме, и в экономках.
Возвращаться к вороху отчетов с фабрики я не спешила. Хватит на сегодня, пожалуй. Управляющий, которого подобрал мистер Райли, прекрасно справлялся со своими обязанностями, дела на фабрике шли хорошо, и от меня в принципе ничего не требовалось, но чувство ответственности и опыт, полученный за время работы экономкой, не позволяло полностью положиться на него и не вникать. Позже, когда я все-таки наконец закончу обучение в королевской академии, у меня будет возможность вникнуть в документы тщательнее и найти свою роль в производстве, если я этого захочу, но пока что глубокое погружение в дела, увы, придется отложить до момента, когда я получу диплом мага-ритуалиста.
К тому же сейчас меня все равно отвлекут. В доме, где слуг в подчинении у экономки ровно два человека, увольнение горничной — это событие, ведь аж пятьдесят процентов персонала потребовали расчет!
Вскоре действительно Пенни постучалась ко мне в кабинет.
Строгое добротное платье, строгая прическа, вид аккуратный и представительный. Пенни очень дорожила своим статусом и тщательно следила за тем чтобы ему соответствовать, не посрамить и не подвести. Ей это вполне удавалось — к моему глубокому удовлетворению и ее собственному некоторому удивлению. Вот и сейчас передо мной стояла не недавняя горничная, а молодая, но квалифицированная экономка, уверенно ведущая хозяйство в сложном доме.
Ценная работница!
Я предложила ей сесть.
— Слушаю вас, мисс Каптен.
— Миссис Эмма Браун нас покинула, — уведомила меня Пенни.
Не слишком-то скорбно звучал ее голос. Скорее, прохладным.
— За прошедшие две недели она упала, запнувшись о ножку кресла, упала, споткнувшись о ковер (дважды), прищемила дверью подол платья и чудом не упала. А сегодня на нее упал оконный карниз, после чего миссис Браун запросила расчет и немедленно его получила.
По мере перечисления мои брови поднимались все выше: что за вредительство? Мне казалось, что Эльза такого рода пакости давно переросла, а Айрис в подобном никогда замечена не была!
Так. Так. Происходящее мне совершенно не нравилось.
— И почему мне не доложили сразу же, после первого случая?
— Потому что миссис Эмма Браун не сочла нужным кому-то сказать об этом. Несмотря на то, что была должным образом проинструктирована!
Ноздри Пенни рассерженно дрогнули, и стала понятна прохлада с которой она говорила о расставании — Пенни терпеть не могла, когда горничные не соблюдали инструкции сэра Кристофера.
С точки зрения мисс Каптен, если уж наемному работнику объяснили, что делать и чего не делать, то нужно просто добросовестно выполнять указания, и тогда всё будет хорошо. Этого подхода она придерживалась в горничных, благодаря этому подходу она удержалась в доме сэра Фаулера и выбилась в экономки. И такого же поведения она ждала теперь от работниц, которых нанимала.
— Сказать прямо, леди Фаулер, если бы миссис Браун не уволилась, я бы выгнала ее сама. Сэру Фаулеру ни к чему слуги, не способные соблюдать его указаний. Я лично подробнейшим образом донесла их до миссис Браун. Я объяснила ей, что дом живой, он требует особого подхода и что любые сложности будет проще решить, когда они только начались, не давая им разрастись! Но миссис Браун решила, что она самая умная. Так что в том, что дело дошло до падения карниза на голову миссис Браун, виновата только пустая голова миссис Браун!
Нет, ну это же невозможно! Две безобразницы в очередной раз добавили Пенни работы, а Пенни их же и защищает! Да с таким пылом, будто я тут с розгами на изготовку стою!
Кошмар. Безобразие. Спелись. Вот как мы с сэром Кристофером и миссис Доул на конференцию уехали — так и спелись. И теперь Пенни этим невоспитанным девицам потакает и выгораживает!
Надо сказать об этом мужу. Пусть, что ли, жалованье ей повысит… За такую экономку следует держаться.
А пока…
— Я поняла вас, мисс Каптен. По вашему мнению, миссис Браун следует поискать другое место службы, где нарушение инструкций не обойдется столь дорого и ей, и работодателю. — Я нахмурилась. — И все же необходимо разобраться, в чем причина такого деструктивного поведения обеих душ.
Шторы на окне настороженно дрогнули: пусть потерянные души не понимали таких сложных конструкций, как “деструктивное поведение”, но интуицией обладали отменной, по крайней мере, конкретно эти две. А уж увязать в одно выжитую из дома горничную, визит Пенни ко мне и мой строгий голос могли как дважды два!
Пенни сосредоточенно о думала, а я подбросила дровишек в костер кое-чьих переживаний:
— Мне ведь нужно что-то докладывать обо всей этой ситуации сэру Кристоферу!
Шторы дернулись снова, тревожно скрипнула дверь.
Хорошо, правильно, волнуйтесь, безобразницы!
— И, я боюсь, сэр Кристофер будет очень расстроен…
Пенни охнула, дверь нервно щелкнула замком туда-сюда, а шторы сами собой сменили положение, восстанавливая тот самый уровень освещенности, который я любила больше всего и настроила для себя утром — и который успел измениться, потому что солнышко тоже не стояло на месте.
Ну, это точно Айрис.
Подлиза.
И взяточница!
Но приятно, что есть заклинание, которое в этом доме действует на всех.
Да, и на меня тоже. А что, я не из этого дома, что ли?
— Мне кажется, я могу предположить, почему девочки отнеслись к миссис Браун так… так недобро, — сказала наконец Пенни неуверенно. — Хотя, конечно, не могу утверждать, что это именно так и есть!
— Тогда просто поделитесь со мной своими предположениями, мисс Каптен.
— Дело в том, леди Фаулер, что миссис Доул упоминала, будто новая горничная боится Мистера Ящерицу. И вроде бы даже назвала его мерзкой пакостью… или пакостной мерзостью — простите, леди Фаулер, но я точно не запомнила, — Пенни виновато моргнула. — Но разговор они вели на кухне, так что девочи точно не могли его слышать!
— Так-так… Разговор на кухне наши безобразницы слышать, конечно, не могли. Но где одна нарушенная инструкция, там и другая — я не удивлюсь, если миссис Браун хватило соображения обругать Мистера Ящерицу там, где это вполне могло достигнуть их ушек.
На потолке энергично замигала люстра, а шкаф подтверждающе хлопнул дверцами.
— Или не только обругать… — мрачно предположила Пенни.
— Полно вам, мисс Каптен, — отмахнулась от подобной перспективы. — Если бы миссис Браун любимца сэра Кристофера не только обругала — карниз рухнул бы ей на голову в тот же день. Или даже не карниз.
Свет прекратил мигание, и дверцы шкафа тоже смущенно притихли.
Пенни смешалась:
— Да, пожалуй…
И тут же исправила неподобающее, по ее мнению, обращение к хозяйке:
— Вы, конечно, правы, леди Фаулер!
Люстра льстиво мигнула, а дверь согласно скрипнула.
Подхалимки. Обе. Две малолетние подхалимки!
Я хмыкнула:
— Что ж, с причиной мы разобрались. Но это не отменяет совершенного проступка. И наказания не отменяет тоже, — строго добавила я.