Он выпустил мое запястье, но не сдвинулся с места. И я, выкинув из головы глупые мысли, которые напихала туда Пенни с ее “наш хозяин не такой!” — мне и бы и не подумалось до нее размышлять, такой он или нет! — я сосредоточилась и потянулась к собственному дару.
Сила откликнулась откуда-то из солнечного сплетения, а потом почти сразу ощутилась щекочущим покалыванием в ладони, устремилась к кончикам пальцев, уколола в момент перехода от меня к артефакту. Но я сдержалась, не вздрогнула, не потеряла контроль и продолжила переливание.
Жемчужина начала медленно светлеть, сиять изнутри, и это сияние постепенно пробивалось на поверхность, очищаяя ее от мутных разводов.
Когда над моим ухом прозвучало: “Достаточно”, — я и сама уже была готова прервать подачу.
Сэр Кристофер проконтролировал зарядку всех шести конструкций, перестав командовать на последних трех, а потом приказал мне самостоятельно закрыть артефакты защитными цилиндрами и заняться теми, что стоят в мастерской и лаборатории.
Но я не успела, потому что в дверь постучали, и дом счел необходимым дополнительно сообщить нам об этом хлопающими створками шкафа, несмотря на то, что звук металлического кольца был прекрасно слышен.
Я не сдержала удивленного взгляда. Гостей мы не ждали, по крайней мере тех, о которых мне было бы сообщено. Вообще я не была уверена, что у сэра Кристофера бывают гости, кроме, конечно же, его брата. Но тот являлся без стука да и о его приходе меня, как правило, уведомляли для подачи дополнительных приборов к приему пищи.
Почтальон и прочие посыльные доставляли все к черному ходу, поэтому я не имела ни малейшего представления, кто бы это мог быть.
Да еще и когда за окном ливнем льет ядовитый дождь.
Он начался вчера, и я возрадовалась, что успела завершить все наружные дела и в ближайшие как минимум четыре-пять дней мне нет совершенно никакой нужды выходить из дома.
За дверью оказалась женщина.
Она вошла быстрее, чем я успела произнести хотя бы “добрый день”. Шагнула внутрь, стряхивая с зонтика слегка подцвеченные зеленым капли и тут же протянула его мне. За зонтиком последовали защитные перчатки (не лишенные, несмотря на защитность, изящества), которые я приняла с максимальной осторожностью и таки произнесла свое положенное приветствие.
— Добрый день, миссис Стоун, — беспечно отозвалась женщина и только потом на меня посмотрела, — ой, вы не миссис Стоун.
— Мисс Ривс, мэм, новая экономка.
— Опять? — она закатила глаза и поджала сочные губы, а потом без малейшего стеснения крикнула вглубь коридора: — Кристофер, тебе пора перестать издеваться над бедными женщинами!
Сэр Кристофер вышел из кабинета, но вместо того, чтобы поприветствовать гостью, он обратился ко мне:
— Я издеваюсь над вами, мисс Ривс?
Я хлопнула ресницами:
— Нет, сэр.
Как будто тут можно ответить что-то другое!
— Вот видишь, Марианна.
— Как будто она может ответить что-то другое, — слово в слово повторила женщина мои мысли, стремительным шагом направляясь к архитектору.
Она чмокнула его в щеку, привстав на цыпочки, но тут же отстранилась.
— Я скучала. Почему тебя не было на приеме у Кларенсов?
Не сказать, что у меня был действительно обширный опыт, но природная наблюдательность его компенсировала, и обычно я всегда могла предположить кто кем кому приходится и редко ошибалась. Но тут я откровенно терялась.
Женщина была молода, моего возраста, пожалуй. Привлекательна, ухожена, хорошо одета. Серые глаза в обрамлении густых ресниц, каштановые кудри, тонкая талия. Корсет, конечно, играл в этом свою роль, но вряд ли ключевую…
Если бы у сэра Кристофера была невеста, я бы, наверное, знала. Если бы сестра — я бы знала точно. Кузина? Дальняя родственница?..
Но что-то совсем неродственное было в том, как она прильнула к мужчине с коротким поцелуем…
Он за ней ухаживает?
Но не похоже, чтобы артефактор так же льнул в ответ. Он не выглядел недовольным внезапным визитом, но и особой радости не высказывал.
Поклонница?..
— Потому что я не хожу на приемы. И я просил тебя не приходить без приглашения.
— Пока его от тебя дождешься, состаришься! И потом, я не планировала. Я надеялась добежать до ателье в затишье, но дождь застал меня в пути, и я подумала, что могу переждать его у тебя. Еще скажи, что ты не рад меня видеть!
— Я… — сэр Кристофер помедлил, будто обдумывал что-то и затем договорил: — рад тебя видеть, Марианна. Мисс Ривс, будьте добры подать в гостиную чай.
Я кивнула, со всей осторожностью сложила зонтик и перчатки на тумбу и поспешила на кухню.
— Миссис Доул, а кто такая Марианна? — сходу поинтересовалась я у кухарки.
Все про всех знать для экономки это не блажь, а необходимый профессиональный навык!
Даже миссис Доул это известно, потому что если она и не хотела сплетничать про моих предшественниц, то на этот вопрос ответила без раздумий:
— Марианна Абернати, дочь известного промышленника, наследница. Они с сэром Кристофером познакомились в университете, для получения степени он обязан был преподавать, а она была его ученицей. Сэр Кристофер ее ценит, но не так, как мисс Абернати хотелось бы.
Значит, поклонница.
Надо же…
Нет, не то чтобы мне прямо сложно было поверить в то, что у сэра Кристофера могут быть поклонницы… в конце концов, он привлекателен, обеспечен, талантлив. И одного из этих качеств вполне хватило бы, а тут весь набор. А что до странностей, то не его будущей супруге расставлять мебель по местам да развешивать полотенца в строгом порядке. Некоторым так вообще за счастье молчаливый нелюдимый супруг, которого видишь раз в день за ужином!
Но…
Нет, все же сложно.
У наследницы состояния, магички и вообще умной девушки (что-то подсказывало мне, что глупую артефактор вряд ли бы “ценил”) таких привлекательных-обеспеченных тоже наверняка целый список. Но выбрала она почему-то мистера Фаулера.
Загадка была загадочной.
Я подняла чай в гостиную, расставила приборы и сладости, краем уха слушая светский щебет красавицы (к слову, касающийся отнюдь не сплетен, а финансовой реформы), но сама украдкой поглядывала на сэра Кристофера, пытаясь понять сразу несколько вещей — чем он зацепил мисс Абернати, почему не зацепился сам и, мало ли, кто знает, чем все это может грозить мне. Молодые жены имеют тенденцию не очень ценить молодых работниц в доме.
Я как раз закончила и выпрямилась с подносом, когда в дверь снова постучали. И на этот раз стук отозвался дребезжанием декоративных тарелок в серванте.
Я снова направилась к двери.
И снова за ней стояла молодая женщина, которая не торопилась, однако, влетать, как к себе домой.
Невысокая, округлая, светло-голубые глаза, льняные волосы, уложенные косами. Небесно-голубой зонтик с которого стекали ядовитые струи…
— Добрый день, — поприветствовала она. — Полагаю, вы новая экономка. Меня зовут мисс Лоуренс, вы не могли бы доложить сэру Кристоферу о моем визите? Он не ожидает меня, но мы давно знакомы, и дождь…
— Конечно, мисс Лоуренс, проходите, — машинально произнесла я с профессиональной улыбкой.
Мне бы и в голову не пришло, что ядовитый дождь — настолько прекрасный предлог для того, чтобы напроситься в гости к предмету воздыхания. Действительно, находчивых дам можно похвалить: они прекрасно рассчитали!
Проблема только в том, что не всe…
Именно с этой мыслью я провела вторую жертву превратностей погоды в гостиную и объявила:
— Сэр Кристофер, к вам мисс Лоуренс!
И надо было видеть выражение лиц обеих дам.
Однако мисс Лоуренс, если и не ожидала здесь увидеть конкуренцию в лице мисс Абернати, все равно не растерялась:
— Кристофер, дорогой, я не принесла журнал по артефакторике, который ты столь любезно мне одолжил — не собиралась сегодня к тебе, но, возможно, это даже и к лучшему, будет повод еще раз заглянуть. Однако, должна сказать, что статья Буркса относительно применения его теории на практике кажется мне сомнительной. Диагностирующие артефакты на основе платины будут в итоге стоить столько, что окажутся просто не по карману министерству здравоохранения для массового внедрения в клиниках и для среднего класса, а высшее сословие предпочтет услуги квалифицированного целителя.
Мой хозяин, выбитый из колеи то ли обилием гостей (гостий!), то ли энергичной речью мисс Лоуренс, некоторое время молчал, и я бы дорого дала, чтобы узнать, какие мысли сейчас крутятся в его голове.
— Мисс Ривс, будьте добры подать еще один прибор к чаю.
К миссис Доул я направлялась в глубокой задумчивости.
— А мисс Лоуренс — это тоже бывшая ученица?
— И она тут? — удивилась кухарка.
— Нам еще кого-то ожидать? — в свою очередь осведомилась я.
— Да нет… — ответила она, но призадумалась, а потом кивнула. — Нет, мисс Гвеллер давно не заглядывала, а мисс Томпсон, я в газете видела, замуж вышла, так что…
Я вытаращила глаза, и, как водится, миссис Доул тут же встала на защиту гения артефакторики:
— А что вы так смотрите, мисс Ривс, сэр Кристофер может и со своими странностями, так странностей у кого нет, а такого видного мужчину еще поди сыщи. Будь он вам ровня, вы бы и сами поди присмотрелись бы, а то чай и на пороге в ядовитый дождь тоже в очереди постояли бы!
Ах, если бы в очереди, тут же никакого порядка, сплошная давка и пихание локтями!
Я на мгновение представила, как выстраиваю в рядочек поклонниц сэра Кристофера и зачитываю им правила поведения (по списку, непременно!) и мне стало ужасно смешно.
— А мисс Лоуренс не ученица, — соблаговолила ответить на изначальный вопрос кухарка, поджав губы, видать верно оценила мое выражение лица. — Но крайне интересующаяся особа, кажется, они познакомились на какой-то выставке…
Сразу было видно, что в дом гости заглянули не за чаем. Мое появление в гостиной с дополнительными приборами даже не заметили. Беседа была оживленной и набирала обороты.