— Дык, сами же сказали, ребенка веселить, — нахмурился призрак, явно не понимая, почему хозяин так сердится.
— Я сказал развлекать, — глубоко вздохнул я. — Книжку ему почитать или сказку рассказать, а не устраивать погоню верхом на волке, превращая дом в руины. Как ты волка заставил принять в этом участие?
— Эм… ну… — немного смутился Игнат, опуская глаза в пол.
— Костя, не злись, мы все уберем, — подскочили ко мне мокрые девчонки. Они улыбались, а в глазах мелькали задорные искры. — Тем более, смотри, как мальчик рад, — пролепетала Диана, показывая в сторону ребенка, который с гордо поднятой головой, искренне улыбаясь, ехал на спине не менее гордого волка к своему отцу.
— Спешу доложить, — звонко прокричал мальчик, глядя на своего отца. — Лазутчик пойман, секретная информация не попала в руки врага! — волк выплюнул на подставленную опешившим графом ладонь белку, которая тут же истаяла воздухе, когда Диана развеяла заклинание. Петр стоял, не шевелясь, с ужасом не лице осматривая то, во что превратилась наша гостиная.
— Хорошо поработал, сынок, — ответил граф, рассмеявшись, потрепав мальчика по волосам. — Родина может спать спокойно, пока на ее страже такие богатыри, как ты.
— Простите, ваше сиятельство, — подошел я к мужчине, хлюпая по начавшей постепенно уходить воде. Граф немигающим и каким-то стеклянным взглядом смотрел, как девчонки вместе с Игнатом снимают многочисленные ремни, чтобы стащить ребенка со спины что-то снова жующего волчонка и пересадить того в инвалидное кресло, которое подкатила к ним недовольная выдра.
— За что? — удивился он, поворачиваясь в мою сторону. — Это, наверное, первый раз за долгое время, когда я вижу его улыбку. Вы даже не можете себе представить, что это для меня значит. Мы тоже стараемся его развлекать, как можем, но вы и ваши, хм, девушки, — наконец подобрал он слово, стараясь понять, кем именно мне приходятся воркующие девчонки, — отнеслись к нему, как к полноценному ребенку, а не как к инвалиду. Я благодарен вам и вашей семье за эти минуты радости, которые вы подарили сыну.
— Спасибо, — выдохнул я, не веря в то, что эта шалость не сорвала мне сделку. Как оказалось, граф довольно сентиментален и очень сильно любит своего сына. — Только это не мои девушки. Диана моя сестра, а Алина — невеста моего брата, — внес я некоторую ясность. — Валерия моя супруга, с ней вы уже должны были познакомиться.
— Ох, извините, — слегка смутился граф, бросая взгляд на свою жену. — Не обращайте на нее внимание, судя по всему, она оставила свои манеры у себя дома, — повысил он голос, чтобы до женщины, на вид лет тридцати, дошло, что пора бы уже замолчать. Посыл она поняла правильно, и наконец наступила тишина, прерываемая только щебетанием мальчика, рассказывающей подоспевшей Валерии основные этапы подготовки этой спецоперации, которые она пропустила.
— Раз контакт найден, то мы можем начинать, полагаю, — осторожно проговорил Петр, обращая внимание графа на себя. — Давайте пройдем в столовую, там сухо, и никто нас не потревожит. Не следует пока пугать мальчика больничной атмосферой, если мы ничего не найдем.
— Да, конечно, — стал вновь предельно серьезным граф и подошел к сыну, взявшись за ручку кресла, толкая его в указанном Петром направлении.
Оставив всех в гостиной, приказал убрать все до того момента, как мы вернемся. Я призвал волчонка, мысленно давая тому указания. Он кивнул и прошмыгнул следом за мной, усаживаясь на пол рядом с мальчиком, положив морду ему на колени, тем самым успокаивая. Закрыв плотно двери, я подошел к ребенку, присаживаясь перед ним, чтобы не смотреть на него сверху вниз.
— Тебя же Матвей зовут? — он кивнул, начиная гладить волка. — А меня Костя. Знаешь, кто я?
— Целитель, так папа сказал, — нахмурился парень. — Я много целителей видел за последнее время, поэтому знаю все, что вы будете делать. И мне не страшно, — добавил он, посмотрев мне прямо в глаза. — Но вы не похожи на целителя. Больше на агента секретной службы, — подозрительно прищурился парень.
— Я не агент секретной службы. Однако ты прав, я не совсем обычный целитель, но ничего плохого тебе не сделаю, — улыбнулся ему, после чего кивнул Петру, который подошел к нам ближе.
Поднявшись на ноги, я сделал несколько шагов в сторону, наблюдая за манипуляциями брата, который проводил свою диагностику через зеленую пирамидку. Когда он закончил, то повернулся ко мне и растерянно развел руки в стороны. Понятно, он ничего не нашел. Граф глубоко вздохнул и отвернулся, чтобы скрыть разочарование.
— Ну теперь я попробую, — я сел на колени, чтобы было удобнее. Взяв мальчика за руку, уже привычным движением пустил несколько нитей магии жизни, внимательно глядя истинным зрением за ее продвижениями и осматривая целостность энергетических потоков.
— А у вас глаза зеленым светятся, — как-то восторженно прошептал Матвей, не отводя с меня взгляда. — Я чувствую прохладу в теле, но мне не холодно. А где ваша пирамидка или шар, через который вы работаете? — полюбопытствовал мальчик, непроизвольно дернувшись, когда нити жизни достигли позвоночника. — Простите, я не специально.
— Я же не обычный целитель, и пирамидки мне не нужны, — ответил я, чтобы успокоить ребенка, продолжая осмотр.
Действительно, все было в полном порядке, на первый взгляд. И энергетические каналы все были целыми и ярко сияли, и все ткани с нервами и сосудами нигде не прерывались. Даже в ногах, которые мальчика совершенно не слушались. Я усилил поток, пуская его строго по позвоночнику и нервам, ведущим к обеим ногам, и тогда понял, что именно мне не понравилось при первом осмотре. Мощный поток на одном из участков позвоночника слегка затормозился, а потом разбился на многочисленные тонкие нити самостоятельно, чтобы пройти через незримое взглядом препятствие. Что же это такое. Вряд ли можно будет увидеть это обычным взглядом.
— Матвей, можешь рассказать, что произошло, когда тебя ранили? — осторожно спросил я, глядя в глаза мальчику. Судя по всему, моя магия приносила ему небольшой дискомфорт, стараясь пробить этот странный блок, но он всем своим видом не показывал этого, только пристально следил за мной.
— Я помню, что долго бежал от чудовища. А потом споткнулся о камень и упал на землю. Тогда монстр прыгнул мне на спину, больно вонзаясь когтями в кожу. Но вдруг раздалось несколько выстрелов, и монстр умер, придавив меня своим телом. Больше не помню ничего. — Опустил он глаза, вновь начиная теребить уши волчонка.
— Что это были за монстры? — спросил я у графа, поднимаясь на ноги.
— Волколаки и лисы. — Ответил он. — Со второго уровня.
— Ваше сиятельство, вы верите в Новогоднее чудо? — прямо спросил я у мужчины, который округлил глаза, подавшись вперед.
— Вы что-то нашли? — спросил он у меня, хватаясь за ручку инвалидного кресла и крепко ее сжимая.
— Возможно. Я могу описать свои наблюдения и нестыковки, которые вы передадите своим целителям. Тут нужно заглянуть, так сказать, изнутри, а не при помощи кристалла. Даже мне не до конца понятно то, что заметил. — Прямо ответил я. Волчонок заворчал, когда детская ручка стиснула его ухо.
— Я буду ходить? — шепотом поинтересовался Матвей, с разгорающейся надеждой глядя на меня.
— Не знаю. Это только подозрения, — честно сказал, освобождая своего волка и отпуская того заниматься своими делами. Дух сделал один шаг, после чего укоризненно на меня посмотрел и вернулся на свой пост, поставив лапу ребенку на колени.
— Вы можете это сделать сами? — осторожно спросил граф. — Я в долгу не останусь и заплачу любую цену.
— Нет, — покачал я головой. — Дома подобное сделать невозможно, нужны определенные инструменты для проведения операции, как минимум, а в клинику я смогу попасть только на открытие. У меня есть дела, которые требуют решения и не терпят отсрочки. Может быть позже, но не сейчас.
— У тебя не осталось свитков до клиники? — тихо спросил Петр, подходя ко мне и уводя в сторону.
— Нет. Если бы были, то вопрос бы решился сам собой. А лететь туда и обратно, мне не слишком хочется. Особенно в канун Нового Года. Может, это эгоистично, но отдых мне тоже нужен, хотя бы несколько дней, — прошептал я.
— Что тебе нужно для операции, — продолжил наседать на меня брат.
— Хотя бы увеличительное стекло, очень тонкий пинцет и очень маленький скальпель. А также подходящие условия. Не буду же я ребенка резать на кухонном столе, — продолжал шептать я, чтобы граф не услышал моего ответа.
— Внизу у нас находится подобие больнички, я же уже говорил. Там есть увеличительная призма и самые разные инструменты, — с воодушевлением шептал Петр мне на ухо.
— Ты с ума сошел, я же не целитель, на самом-то деле, — прорычал я.
— Ой, будто ты за свою жизнь ни разу себя не штопал в каком-нибудь подвале при помощи метательного ножа, зубной нити и бутылки с водкой, — всплеснул он руками. — Любую ошибку ты уберешь при помощи магии жизни, воздействуя напрямую. Не стоит упускать такой шанс втереться в доверие и поиметь дружеские отношения с таким влиятельным человеком, как граф Вересков. Ну и ребенка спасти. Ты только посмотри на него, он же смотрит на тебя, как на ожившего бога.
— Ваше сиятельство, — выдохнул я, обращаясь к графу, ожидающего окончания нашего разговора. Мальчик все это время действительно смотрел на меня огромными глазами, стараясь не разреветься. — Мы сейчас отойдем ненадолго, подождите немного. Давай, показывай свою больничку.
Петр вытолкнул меня из столовой и потащил в сторону крыла, противоположном от лаборатории. Войдя на кухню, он открыл неприметную дверь, ведущую в очередное подвальное помещение. Спустившись по крутой лестнице, Петр молча отворил железную дверь и пропустил меня вперед. Это оказалась небольшая комнатка, которую озарил яркий свет, падающий таким образом, что предметы не оставляли под собой тени. Все стены были уставлены стеллажами, на которых стояли банки с разными органами, мелкими существами изнанки и еще непонятно с чем. В центре находилась небольшая тумба, на которой виднелись инструменты, рядом с которой стоял железный стол с припаянной к нему раковиной и другими трубками, уходящих в пол.