— Прости, не нужно было тебе забивать голову подобной ерундой, — повернулась она и посмотрела мне в глаза. — У тебя сейчас и так очень много забот. Ещё и на истерики скучающей жёнушки отвлекаться, так никаких нервов не хватит, — улыбнулась она, проведя пальцем по моей щеке и заправляя успевшие снова отрасти волосы мне за ухо.
— Это не ерунда, и ты всегда должна говорить о подобном, — нахмурился я. — Ты — это самое важное, что у меня есть. Всё остальное может подождать, — проговорил я, думая, как её в этот момент успокоить. Нельзя было говорить о том, что она действительно чувствует нависшую над ней угрозу. Это ещё больше выведет Валерию из равновесия. Я расскажу ей об этих особенностях магии волчонка, но потом, когда всё закончится. — Магия тени меняется, — прошептал я, глядя ей в глаза. — Я тоже это чувствую. Шмелёв неделю назад говорил, что они нашли способ уничтожить мелкие алтари. И судя по всему, они активно к этому приступили. Скорее всего, то, что тебя беспокоит, связано как раз с этим.
— Ты уверен? — выдохнула она, закусив губу.
— Да, — как можно убедительнее проговорил я. — Нужно немного подождать, и я решу окончательно эту проблему, верь мне.
— Я тебе верю, — прошептала она, потянувшись ко мне, чтобы поцеловать.
Оглушительный взрыв сотряс здание. Пол под нами дрогнул, а с потолка посыпалась пыль вперемешку со штукатуркой. Ножки ванны подломились с одной стороны, и она завалилась набок, выливая воду на пол. Леру я держал крепко, поэтому мы аккуратно перекатились, не забывая всё же про щиты, потому что произойти могло всякое, а быть раздавленными чугунной ёмкостью в наши планы не входило. Поднявшись на ноги, мы переглянулись и на мгновение замерли, после чего буквально вылетели из залитой водой по колено комнаты, забежав в спальню. Лера быстро накинула на себя первый попавшийся под руку халат, который вытащила из шкафа, и достала из прикроватной тумбы пистолет, копия которого лежала у меня под подушкой. За них я отдал целое состояние, сделав на заказ, как и пули к нему, которые помимо небольших макров содержали в себе крохотные артефакты. Пётр корпел над ними несколько недель, и всё же ему удалось заключить в них два вида моей магии, чтобы при выстреле высвобождалась необходимая энергия. Золотистое пламя, которое может уничтожить существо, сотворённое демоном, и непосредственно магию тени, пробивающая многие щиты.
— Стой, — остановил я Валерию, которая подкралась к двери и хотела её открыть, снимая пистолет с предохранителя. — Сигнальные чары не работают. Да и защитное поле особняка целое, — оглядев стены истинным зрением, проговорил я прислушиваясь. Внизу стоял подозрительный грохот, за которым можно было едва услышать чьи-то голоса.
— Тогда какого хрена творится у меня в доме? — прошипела она, прямо посмотрев на меня. — Только не говори, что эта свора непонятно почему всё ещё живущих здесь мальчиков и девочек, опять что-то устроила в единственный твой выходной день.
— Не знаю, возможно. Но проверить стоит, времена неспокойные, может произойти всякое. — Я быстро надел штаны и, достав из хранилища кинжал, а из-под подушки пистолет, открыл дверь и вышел из комнаты. В коридоре стояла пылевая завеса, через которую практически ничего не было видно. Хорошо, что магический щит спасает от любого внешнего воздействия, и эта дрянь не лезет в глаза, рот и не забивает нам лёгкие. Я подошёл к лестнице и быстро спустился вниз.
Одной из стен в гостиной не было. Вместо неё зияла огромная дыра, ведущая на улицу, через которую, словно муравьи, вбегали и выбегали незнакомые мне люди в рабочей форме, убирая камни, доски и различный, оставшийся после взрыва мусор. На меня никто из них не обратил никакого внимания, несмотря на направленный в их сторону пистолет. Все, проживающие в особняке, включая прислугу и охрану, располагались у дальней стены, сидя на диване, стульях и креслах, заботливо туда переставленных, и пили кофе, тихо переговариваясь и пристально следя за работой. Никакой пыли и грязи внизу не было. Чудеса, да и только.
— И кто будет тем неудачником, который объяснит, что здесь происходит⁈ — рявкнул я, опуская пистолет вниз, взирая на встрепенувшихся от неожиданности домочадцев. От звука моего голоса, непроизвольно усиленного магией, дом довольно ощутимо тряхнуло, отчего наступила тишина. Даже рабочие перестали копошиться, замерев в тех позах, в которых только что находились. Девчонки из прислуги моментально исчезли из поля зрения, а охранники встали возле входа, всем своим видом показывая, что не имеют к случившемуся никакого отношения.
— Так это… — решил взять на себя удар Пётр, поднимаясь на ноги. — Сегодня же начало стройки левого крыла. Ты же сам согласовал план проведения работ и сроки. Или это был не ты? — тихо уточнил он, делая шаг назад. — Точно. Ты же отправил план на доработку, заставив уменьшить сроки за увеличение оплаты. — Под моим немигающим взглядом начал объясняться брат, косясь на мою руку, в которой был зажат пистолет. — И поручил мне всё организовать и согласовать с твоим поверенным. Да ладно тебе, я думал ты в курсе, тем более что работы уже ведутся неделю, в дневное время, когда тебя не бывает дома. М-да, да помогите же мне, я же по его глазам вижу, что он меня сейчас убьёт! — повернулся к остальным Пётр, всплеснув руками.
— Все защитные механизмы перестроены, и купол находится теперь немного ближе к центру комнаты. Через него никто из рабочих пройти не сможет. Просто представьте, что вместо этой дыры обычная стена, — вклинился Игнат, выходя вперёд и вставая перед Петром, заслоняя от меня его своей призрачной грудью. От всего происходящего хотелось одновременно схватиться за голову и рассмеяться.
— Работы непосредственно в здании должны начать через два дня, в понедельник, — подошла ко мне Валерия, пряча свой пистолет за пояс халата. — Сейчас не понедельник.
— Ну, начали немного раньше, чего время зря терять. — Недовольно проговорил Андрей, ставя пустую чашку на журнальный столик. Его лицо было немного отёчным, а склеры глаз инъецированы. Олег вообще держался за голову, закрывая глаза тёмными очками от света. Диана, похоже, вообще дремала, положив голову на плечо своего парня, а зеленоватый цвет лица моей двоюродной сестрички пробудил во мне несвойственное для меня чувство, в виде сострадания. Видимо, гулянка и впрямь прошла на славу.
— А почему вы мокрые? — нахмурился он, видимо, туго соображая с утра.
— Приведи их в порядок, в конце концов. — Тихо проговорил я, поворачиваясь к Петру, проигнорировав вопрос Андрея. — Магией жизни там, или антипохмельное дай, на худой конец. Чем они тебе насолили, что ты заставляешь их так мучиться? — брат ничего не ответил, только скептически покосился на Сапсановых и выразительно хмыкнул. Нужно всё прибрать на втором этаже, там пройти невозможно от пыли и грязи. — Обратился к дворецкому, который с каким-то отстранённым видом смотрел мимо меня. — И да, в моей комнате небольшой потоп, нужно его убрать и пригласить рабочих, которые смогут починить разрушенную мебель и сантехнику.
— Будет сделано, — кивнул мужчина, направляясь к выходу из гостиной, чтобы раздать соответствующие поручения.
— Я так понимаю, можно продолжать? — раздался мужской голос со стороны пробитой стены. Я махнул рукой и задумался над тем, куда пойти и чем заняться, чтобы воплотить в жизнь мой первоначальный план отдыха от всех и вся. Валерия молча развернулась и, чеканя каждый шаг, направилась в сторону лестницы. Ну да, переодеться всё-таки не мешало бы.
— О, я смотрю вы, наконец, ремонт начали. Поздравляю. Поздравляю вас с окончательным разрывом всех дружеских отношений, — я развернулся к входным дверям, в которых стоял Шмелёв, разглядывая царивший здесь хаос.
— И тебе доброго утра, — подошёл я к нему, пожимая протянутую руку. — Давно тебя не видел.
— Есть разговор. К тебе и Петру, — коротко пояснил он. — Пойдём в твой кабинет.
Он прошёл внутрь и, демонстративно несмотря на Сапсановых и пытающуюся спрятаться за спинами братьев Алину, поднялся по лестнице. Переглянувшись с подошедшим ко мне Петром, мы двинулись следом.
В кабинете, слава Манулу, никаких разрушений не было. Мы расположились за столом, на который Шмелёв выложил тонкую папку, пододвигая её ко мне.
— Это касается твоего запроса, точнее, запроса Алины по твоей просьбе в отдел службы безопасности. По тому странному рисунку, в котором лично я увидел длинного червяка с раскрытой пастью и огромными клыками, мы нашли только одно похожее совпадение. Всё же, змеи на оттиске перстня практически все похожи друг на друга за редким исключением. Посмотри, похоже ли это на то убожество, с которым работали мои люди последние пару недель. — Поморщился он, прикрывая глаза. Было видно, как он устал. Эта история с алтарями его вымотала, об этом он говорил ещё неделю назад, когда сообщил о решении проблемы с активирующимися алтарями.
— Мы, вообще-то, не художники, — пробурчал Пётр, вставая на ноги и заходя мне за спину, разглядывая рисунок. — Точно он. Тотем — змея Эфа, покровитель рода барона Эфийского. Где-то я уже слышал эту фамилию… — пробормотал он задумавшись.
— Я знаю дочь барона. Кажется, её зовут Анастасия, — посмотрел я на дядю, который кивнул, подтверждая мои слова. — Это девчонка, которая липла ко мне на аукционе Иглобрюхова. И я даже знаю, что она хотела от меня получить. Тебе известно, что приобрёл на аукционе её отец? — обратился я к Шмелёву.
— Конечно, мы тогда проверили всех после твоего исчезновения. Кинжал земли, но ты же сказал, что он поддельный.
— А кинжал огня, которым я владею — нет. Похоже, это представитель того класса людей, которые тратят жизнь и целое состояние на поиски клинка восьми стихий. — Я сжал кулак, рассматривая рисунок змеи с раскрытой пастью. — Знаешь, где его найти?
— Нет. Именно поэтому я тебе не говорил о нём раньше. Оказалось, что барон Эфийский покинул страну через день, после твоей дуэли с Болиглавским. Нам известно, что он находится в Роттердаме и получил политическое убежище. Мы в не слишком в хороших отношениях с Голландией, поэтому все переговоры сегодня окончательно зашли в тупик, и выдавать нам его никто не собирается. Поэтому официально мы ничего сделать не можем. Неофициально тоже, потому как засветились, стараясь уладить этот вопрос мирным путём. — Покачал Шмелёв головой. — Не скажешь, что тебе сделал какой-то барон из затухающего рода, что за вопрос о его экстрадиции на родину взялись на самых верхах?