Как следует подумать мне не дали. Мир несколько раз перевернулся, в глазах потемнело, и я ощутил знакомый рывок, через мгновение оказываясь в густом сером мареве. Передо мной сидел Манул на своем постаменте и раздраженно размахивал пушистым хвостом.
— У тебя, похоже, входит в привычку блокировать связь между нами, — рыкнул он, поднимаясь на лапы и подлетая ко мне практически вплотную на той конструкции, где сидел.
— А другого времени ты не мог найти, чтобы поговорить? — отшатнулся я, чтобы не быть сбитым тяжелым мраморным постаментом, резко затормозившим в нескольких сантиметрах от меня. Кот немигающе смотрел на меня своими желтыми, практически человеческими глазами, словно пытался проникнуть в мое сознание и покопаться в нем, ища ответы на свои невысказанные вопросы.
— Нет, не мог. Я и сейчас-то еле до тебя достучался, — фыркнул Манул, сразу же начиная забавно водить усами, словно принюхиваясь. Спустя несколько секунд, он облегченно выдохнул и спокойно сел, прикрывая лапы хвостом, кончик которого все равно непроизвольно дергался. — А, ну теперь понятно. Эта штука блокирует связь с тотемом, то есть со мной, разберись с ней как можно быстрее, — махнул он лапой на мою поврежденную руку.
— Ты про проклятье? — нахмурился я, переводя взгляд с раздраженного Манула на свою руку и активируя истинное зрение. Черная сеть медленно, но неумолимо распространялась выше, уже занимая практически две трети предплечья. На первый взгляд, она действительно напоминала действие яда, чем-то отдаленно похожего на тот, которым отравили графа Сапсанова в свое время. Правда тут не было никаких связующих точек, которые я мог бы разрушить. Хотя я впервые в этом мире слышал такое слово, как проклятье и проклятая вещь, но, если честно, сомневался, что оно как-то кардинально отличается от сложного заклинания, только если какой-то своей определенной спецификой.
— Такой большой, а в проклятье веришь, — усмехнулся Манул после того, как я рассмотрел повреждение. Затем он резко откатился назад, ставя свой постамент на привычное место.
— А что это? — спросил я его, вспоминая слова брата. — Меня уверили, что это не яд.
— Сам клинок ты внимательно рассмотрел? — Манул выпустил когти на передней лапе и стал затачивать их о камень, на котором сидел, вызывая столб искр, сопровождающихся противным звуком. — Это обычный артефакт, действие которого основано на макрах, поглощающих магическую энергию. Так что, это не яд и уж тем более не проклятье, и ты легко с этим справишься, с учетом твоих новых возможностей, — махнул он лапой, закрывая малозначимую для него тему.
— Почему ты прямо не можешь сказать, что именно мне сделать, чтобы быстрее избавиться от этого? — помахал я рукой перед его мордой.
— А голова тебе на что? Надо творчески подходить к процессу, включать воображение и смекалку, — закатил он глаза, показывая, что больше в этом деле помогать мне не намерен.
— Ну, спасибо за совет, — поблагодарил я бога хотя бы за ту информацию, которую он предоставил, сразу начиная обдумывать варианты решения свалившейся проблемы.
В клинике я провел не так уж и много времени, за которое повреждение и отравляющее действие кинжала стали нестабильными. Что же изменилось? Только одно: согревающую мое тело огненную ауру я убрал сразу же, как только переступил порог здания. Значит, она каким-то образом замедляла распространение так называемого проклятья.
— Ладно, отключай пока мыслительную деятельность и внимательно слушай, что я тебе скажу, — прервал меня Манул, становясь предельно серьезным. — Та тварь, демон Тени, как ты уже понял, смогла вырваться из закрытой нашими печатями клетки и скрылась от нашего зрения. Он стал сильнее и теперь одним только своим присутствием блокирует связь между богами и их жрецами, именно поэтому мы не смогли ничем помочь. Тигр, наверное, только смог бы прорваться, да Орел, но их тогда не было рядом с прорывом.
— Что ему от меня нужно? — задал я риторический вопрос, ответ на который мне никто так ни разу и не дал, включая саму Тень.
— Да кто же его знает, — развел он лапы в стороны. — Но у меня есть идея, чем ты можешь себя защитить. Ты разобрал хранилище старика Манулова? — прищурился он, снова пристально на меня посмотрев.
— Эм, нет, — тряхнул я головой, понимая, что совершенно упустил из вида оставленный мною в Ангарске склад.
— Какое расточительное отношение к своему наследству. Это не просто тайник бывшего Манулова, это тайник всех Мануловых, передаваемый из поколения в поколение, так сказать, — назидательно поднял он лапу, чтобы я проникся важностью момента. — Лет триста назад, один из моих почитателей уже сталкивался с похожей проблемой, нарвавшись на монстра десятого уровня. Что там было, уже неважно, но у него появилось оружие, которым предок Манулов смог ранить ту тварь.
— Думаешь, что это оружие сейчас на складе? — как-то мне вообще не верилось, что подобное существует в природе, но кот не просто так меня выдернул к себе ради этого разговора.
— Понятия не имею, — тряхнул он мордой. — Но тебе стоит все там осмотреть и изучить записи. В прежние времена принято было свои приключения переносить на бумагу. Надо же, бросить такую сокровищницу на разграбление, побираясь при этом по дворам в поисках куска черствого хлеба, — сокрушенно покачал он головой. — Надеюсь, жена у тебя менее расточительная. Надо с ней поговорить. Предупреди ее, чтобы нашла место поспокойнее, мне есть что с ней обсудить. — Сказал кот. — Поверить не могу, что я дал тебе покровительство…
Его наигранные причитания утонули в серой дымке. Открыв глаза, я понял, что за время моего отсутствия мало что изменилось, только Петр о чем-то рассказывал, аккуратно подбирая слова, чтобы не расстраивать меня еще больше.
— Надо тебя стабилизировать до того, как эта дрянь перейдет на все тело, а потом всерьез займемся поиском решения этой проблемы, — уверенно проговорил он, подзывая Огурцова, в руках которого был какой-то небольшой чемоданчик.
— Стой, — вклинился я, останавливая главного целителя моей клиники в нескольких шагах от себя. — Это не похоже на действие заклинания, — уверенно проговорил я, поворачивая голову в сторону брата. — Я ощущаю это именно как распространяющийся яд или что-то на него похожее, — решил все же пока не говорить о подсказке Манула. Нужно сначала самому попытаться разобраться, прежде, чем выдвигать теории, основанные на нюхе моего тотема.
— Костя, мы абсолютно уверены, что это не яд, — упрямо тряхнул головой Петр. — Клинок проклят, и на нем я не смог обнаружить ни единого следа какого-либо отравляющего вещества.
— Это все, конечно, замечательно, — покачал я головой, — но я, пожалуй, займусь этой раной самостоятельно, — встал на ноги, оглядывая всех собравшихся. — Так что, оставьте меня одного на некоторое время.
— Костя, не глупи, магия жизни против проклятья бессильна, — подошла ко мне Валерия, заглядывая в глаза.
— Поверь, я знаю, что делаю, — ответил ей, стараясь скрыть раздражение. — И принесите мне клинок, хочу взглянуть на него поближе.
— А я знаю этот взгляд. Ему сейчас хоть ногти вырывай, он не передумает. Ладно, время еще есть, поэтому уверен, что ничего страшного не произойдет, если он некоторое время потратит на самостоятельные попытки, — скептически посмотрел на меня Петр. Огурцов флегматично пожал плечами и достал из кармана халата кинжал в ножнах, которым Болиглавский нанес мне ранение, положив его на свой стол. Подождав, пока все, кроме Леры покинут кабинет, я подошел к своей жене, которая хмурилась, оставшись стоять в центре кабинета.
— Все хорошо, правда, — успокаивающе прошептал я ей на ухо, обнимая за плечи. — С тобой хочет что-то обсудить Манул.
— Он с тобой говорил? — вздрогнула она, отстраняясь.
— Именно поэтому я уверен в своих действиях, — кивнул я. — Он попросил, чтобы ты нашла место поукромнее, понятия не имею, что ему от тебя надо.
— Хорошо, — серьезно кивнула она. — Но с тобой после этого у нас состоится очень серьёзный разговор о твоем поведении, — угрожающе проговорила она, окончательно придя в себя, и вышла из кабинета, хлопнув дверью. Я только усмехнулся и прошел к столу, садясь в удобное кресло, вытаскивая из ножен клинок.
Это действительно был камень, как я и предполагал в самом начале. Но при ближайшем рассмотрении увидел едва заметные вкрапления на клинке изумрудного цвета, которые засияли, как только я пустил по лезвию обычное пламя. Кинжал тут же поглотил магию, становясь по ощущениям немного тяжелее, а рукоять теплее. Не думал, что когда-нибудь еще встречусь с макрами из тварей-паразитов, которых разводил на изнанке Сапсанов. А это становится любопытным.
Огненная аура покрыла мое тело. Рука снова онемела, но я тут же заметил, как черная сеть начала будто втягиваться в рану, освобождая руку от своего влияния. Магия жизни обтекала черные нити стороной, как бы я не направлял ее к центру раны. Ну что ж, попытаемся справиться и без нее. Достав из хранилища свой кинжал огня, я провел острым лезвием по ладони, вскрывая затянувшуюся коричневой коркой рану и выпуская из нее густую чёрную жидкость, что залила чуть ли не все свободное пространство стола.
К счастью, очищающее пламя без каких-либо проблем справилось с этой странной субстанцией, не оставляя и следа. Онемение в руке тут же прошло, но сеть, идущая по ходу сосудов, все еще находилась в теле, стараясь проникнуть в энергетические потоки. Выпущенное мной черное пламя только укрепило нити, делая их толще и ярче. Обычный огонь, как и ледяное пламя, прошли сквозь них, словно не встретив на своем пути ничего противоестественного.
Я откинулся на спинку кресла, на секунду задумавшись, после чего выматерился в голос. Очищающее пламя спокойно убрало эту гадость со стола, так, возможно, оно может справиться и с тем, что осталось внутри. Я направил серебристое пламя прямо к ране, едва сдерживаясь, чтобы не закричать, благо, физического урона мой собственный огонь мне не приносил. Резкая серебристая вспышка принесла с собой такую боль, что темнело в глазах. Но, когда я пришел в норму, то увидел совершенно здоровую конечность с затянувшимся свежим рубцом.