Ну, допустим выберусь я из этого загадочного и насквозь паранормального места? Бесспорно, будет очень хорошо, и даже просто замечательно, если попаду куда подальше от засекреченного и, по чьей-то невьебенной (опять вынужден просить прощения за мой французский) дурости Научно Исследовательского Института.
А если (и полагаю, что шансы на это достаточно велики), снова окажусь в заполненной ядовитой субстанцией лаборатории? И что тогда? И насколько меня хватит? Снова надышусь этой гадостью, обожгу гортань и лёгкие и, проблевавшись… с большой вероятности, опять потеряю сознание. И, вполне возможно, что в этот раз навеки останусь рядом с пострадавшими учёными и, в силу непредвиденных обстоятельств, так и не сумевшими оказать им, какую-либо существенную помощь, товарищами.
В общем, как сказал как-то по пьяни Василий, «вот такая хуетень, про чёрного дембеля». За мат извиняюсь, но «из песни» как говориться, «слова не выкинешь».
Вспомнив дурацкую присказку, на мгновенье испугался. А не стал ли этим самым, нарицательным в рядах бойцов советской армии, сказочным персонажем?
А чё? Попал хрен знает как и хуй знает (извиняюсь, это просто синоним выражения «абсолютно никто не в курсе») куда. Исцеление это, опять же, странное. Светляки на кончике пальца зажигаю, каких-то едва видимых мух отпугиваю…
А не отбросил ли ты коньки, временно гастролирующий по просторам Свердловской области и взявший обыденный псевдоним «Васин», товарищ Петров? А это — самый, что ни на есть «потусторонний мир»? Ну или, в крайнем случае, предсмертные галлюцинации?
К счастью, углубиться в дебри самозагона и шизофренического психоанализа мне не дали. Ставший уже привычным, несильный болевой импульс в голове, вернул всё на круги своя. А так же привёл в чувство и направил зачатки моих умственных усилий в конструктивное русло.
В общем, я — где-то «здесь»…
А где-то «там», «снаружи», остальной, большой и огромный мир. В конкретной части которого требуется моя помощь.
А значит, нужно очищать многострадальный противогаз от блевотины, натягивать этот, сильно остоебеневший и изрядно остопиздевший (прошу меня извинить, надоевший и вызывающий чувство непроизвольного отторжения) гандон на голову и шуровать обратно.
Чем, собственно, я и занялся. Омыл резиновую маску, потом, немного правда посомневавшись, открутил бочёнок с так некстати вышедшим из строя фильтром. И, заломав гофрированный хобот дабы перекрыть доступ заражённого воздуха, решил что готов.
Собственно, план был немудрящий. «Выйду наружу». И, ежели снова окажусь в заражённой, представляющей смертельную угрозу для жизни, лаборатории, постараюсь добраться до побитой в армированном стекле дырки. Затем прислоню свободный от фильтра патрубок к отверстию и, по крайней мере, смогу дышать.
Безусловно, моё исцеление и все последующие манипуляции заняли какое-то время. И, признаюсь честно, я очень на это надеялся, вполне может быть, что всех пострадавших уже эвакуировали, раскрыли окна и, проветрив помещение, полностью нивелировали угрозу.
В таком случае, с меня взятки гладки и, вздохнув с облегчением, я с чистой совестью присоединюсь к ставшим временно моим, взводу.
Правда, всё это были лишь смутные надежды и наивные догадки. Что же, на самом деле творится «там», ведомо было лишь Создателю.
И, сотворив Святой Круг, я несколько раз глубоко вдохнул, вентилируя лёгкие и насыщая кровь кислородом.
А затем, попытался поймать то, «особое» состояние, на уровне интуиции возникшее где-то на краю сознания, сделал решительный шаг.
Глава 27
Было ли страшно? Конечно? До ус-рач-ки. (Опять прошу простить меня за столь конкретное описание моего тогдашнего состояния, однако, более приличного и, «литературного» выражения просто не приходит на ум).
Всё-таки, согласитесь, взять и просто так, за здорово живёшь вывернуть сознание буквально «наизнанку» — дело довольно-таки нетривиальное. И совсем не обыденное.
Более того, с полной уверенностью могу сказать, что убедить самого себя в том, что находишься где-то в другом пространстве а, чтобы вернуться «обратно» нужно перестроить мировоззрение — та ещё еботень. (Разумеется, я опять извиняюсь за мой французский. Но я снова затрудняюсь подобрать, более ёмкое и подходящее к ситуации слово).
Имелись, кстати, и опасения… Что, надышавшись ядрёной химии, я просто и незатейлив съехал с катушек. И теперь, банально галлюцинирую.
Убедив себя в том, что всё нормально а я, эдакий д_Рачуньян, рвусь спасать, если не весь, обязательно пропадущий без моего своевременного вмешательства мир то, по крайней мере, несколько десятков, погибающих без помощи человек.
В общем, мандражировал и рефлектировал я знатно. Но, как гласит народная мудрость, «очко играет, а руки, ну, или в моём конкретном случае, это были „ноги“, творят всякую, неведомую хрень».
Короче, в конце-концов я сделал это, столь необходимое движение…
Само-собой, очень хотелось сказать что-нибудь пафосное. Вроде того, что это был «маленький шаг для одного человека, но огромный прорыв для всего человечества». Но, положа руку на… самый дорогой для любого мужчины орган, смутно предполагаю, что населяющий эту Локацию социум даже и не догадывалось о моём, так называемом, в кавычках «подвиге».
Хотя, оглядываясь назад, смело могу заявить, что делов мы, конечно, впоследствии наворотили. Для кого-то добрых, для кого-то злых. А кое-кто просто не пережил «наносимого нами добра и причиняемой справедливости».
Так что — да… Последствия «имели место быть». Не сказать, чтобы прям вот таки «глобальные». И, сгинь я тогда в этой, насквозь пропитанной ядом лаборатории, или, тьфу-тьфу-тьфу, не дай конечно, Создатель, не смог бы обрести утраченные в результате полученной черепно-мозговой травмы способности, человечество вряд ли бы погибло.
Да, родились бы другие люди. Государство бы приняло отличные от теперешних законы. Но, в общем и целом, люди бы продолжали жить, рождаться и заниматься своими маленькими делами.
Но, раз уж всё случилось так, как случилось, то кто-кто, а лично я этому только рад. Я выжил, начал понемногу вспоминать забытые навыки и, нисколько не сомневаясь в собственной правоте, принялся действовать.
«Выйдя» из этого странного и немного пугающего «нечто», которое чуть позже, вернув себе память, я снова стал называть «Стазисом», я оказался в том же месте, где чуть не отдал Создателю душу. И, судя по преставшей перед глазами диспозиции, практически в то же самое время.
Ну, во всяком случае, никто никого пока что не спас. Да и намёков на то, что «прибыла кавалерия» тоже не наблюдалось.
Тем более, что в роли той самой «кавалерии» подвизались мы сами. И если человечество испокон веков смутно терзают вопросы, вроде тех, «кто будут сторожить сторожей»? и «кто оказывает парикмахерские услуги цирюльнику, который бреет в городе всех мужчин, которые не бреются сами»? то, подозреваю, что загадка, кто будет вызволять из беды жидко обосравшихся (опять пардон, опять проблема с лексикой!) спасателей, в любом случае должна оказаться на первом месте.
Запаса воздуха в лёгких пока хватало. Естественно, не так, чтобы «на всю оставшуюся жизнь». И хотя, перед лицом смертельной опасности этот тезис довольно спорный но, минута-полторы у меня в запасе имелась. Да и пробитая ломом в окне дыра, которую, вроде бы правильно называть «отверстие», тоже давала кое-какие шансы на спасение. Правда, не знаю уж, как кому, но мне так уж точно.
И не надо, пожалуйста, попрекать меня цинизмом и себялюбием. Ведь, в любом случае и при самом невероятном раскладе, для любого живого существа «своя жопа ближе». Да и, отбрось копыта я — всем остальным точно присниться пиздец. Ну, то есть, шансы о статься в добром здравии у валяющихся на полу и по «самое не могу» заблёванных людей были самые, что ни на есть, минимальные.
Короче, прикинув хуй к носу (прошу прощения, тщательно и взвешенно проанализировав обстановку) я схватил за шиворот ближайшее ко мне тело и, сделав над собой небольшое усилие, перетащил его в «то» странное место.
Которое, по внешнему виду напоминало «у негра в жопе» но, по сути своей, оказалось ни чем иным, как «у Создателя за пазухой».
В общем, я переправил первую, спасённую мною несостоявшуюся жертву в межпространственный континуум и, оглядев стоящие в ряд медицинские капсулы, понял, что сотворил глупость.
Ведь, рано или поздно, вызволенные из беды люди очнутся. И станут задавать ну о-о-чень неудобные вопросы. А ваш покорный слуга, мало того, что сам «дуб дубом», так ещё и в бегах.
В общем, решив, что «этот геморрой» мне, вроде бы как и не нужен, я снова «выволок» спасённого «наружу» и снова вернулся в Стазис. Правда, на этот раз, мысленно отмерил расстояние в пять километров от «импровизированного госпиталя».
Как говориться — «меньше знаешь — крепче спишь». Правда, не в моём конкретном случае. Так как сведений о загадочной и, при этом, находящейся хрен знает где «лакуне», было с гулькин нос. А по происхождении чудодейственной медицинской техники можно было только догадываться.
Но, тем не менее, все условия конспирации были соблюдены. Принцип «мухи отдельно, а котлеты отдельно» тоже, как будто, присутствовал. Так что я, немного поразмышляв, завязал гофрированный хобот противогаза узлом. И, освободив таким образом вторую руку, начал действовать.
Перетаскивая пострадавших, я заметил странное обстоятельство. И, если из «внешнего», то есть обычного для нас с вами мира в Стазис я мог перейти в практически любую точку оного. То «обратно» возвращался всегда в то же самое место, откуда, так сказать, «стартовал».
«Лучше бы, всё-таки, наоборот». — Механически выполняя нудную, монотонную и, в общем и целом, довольно-таки тяжёлую физическую работу, размышлял я. — «Это ж как здорово бы было… Вошёл в межпространственный континуум здесь. А выбрался, к примеру, где-нибудь в Подмосковье…»
Но — увы. Из нашего мира я мог попасть в практически в любую точку, казавшегося мне бесконечным, Стазиза. А вот обратно — хуй. То есть, прошу прощения, для меня, по крайней мере, в нынешнем состоянии, это не представлялось возможным.