— Ну не ругай меня, Ширли! — В его голосе слышалось какое-то усталое раздражение. — Ну хорошо, хорошо. Я знаю, что я свинья. Да, я должен был с ним встретиться. Полагаю, ты ходила вместо меня.
Она достала из кармана пистолет, положила его и стала расстегивать плащ.
— Да, ходила, — коротко ответила она.
— Надеюсь, все в порядке? Я всегда говорил, что это розыгрыш. Но тебе надо было забраться в эту мерзкую дыру и меня затащить жить в этом вонючем доме, и все для того, чтобы гоняться за туманом. Безумная затея!
Внезапно он замолчал, уставившись на ее плащ.
— Боже, Ширли! Что это? — хриплым голосом спросил он.
Она сняла плащ.
— Это кровь. Мне нужно сжечь его.
Лицо его побелело, и он схватился за край стола.
— Что случилось? — спросил он. — Ты… тебе не пришлось стрелять?
— Не пришлось. Он был мертв.
— Мертв? — тупо повторил он. — Как это мертв?
— Его застрелили. Теперь ты понимаешь, что это не розыгрыш, мы гонялись не за туманом.
Он сел потрясенный.
— Боже! — произнес он снова, пытаясь стряхнуть опьянение и взять себя в руки.
— Кто это сделал?
— Я не знаю. Его обыскали. Тот или те, кто застрелил, знали о намеченной встрече. Но они ничего не нашли.
— Откуда ты знаешь?
— Он ничего не взял с собой. Он успел сказать мне об этом. Я думаю, что он струсил, вот и не взял.
Марк потянулся рукой через стол и неуклюже погладил ее руку.
— Прости, сестренка. У тебя был жуткий вечер, бедная девочка.
— Да ладно, все ничего. Досадно только, — тяжело вздохнула она.
— Еще бы не досадно! В итоге мы не продвинулись ни на шаг, если это все-таки не блеф. Но похоже, что не блеф, раз его убили.
Она с раздражением посмотрела на него.
— Разумеется. Более того, я знаю, где искать. Он успел сказать мне.
— Он сказал тебе? — Молодой человек подался вперед. — Где же? — нетерпеливо спросил он.
Она встала.
— Так я тебе и сказала! — бросила она презрительно. — Чтобы ты разболтал об этом первому же собутыльнику.
Он густо покраснел.
— Черт возьми! Но это же мое дело, разве не так?
— Да, это твое дело, — резко ответила она, — но делать его приходится мне. Хорошо, я сделаю его, но ты здесь будешь ни при чем. Понял?
При этих словах он явно скис, но продолжал упорствовать:
— Ты женщина, а это не женское дело. Черт! Не нравится мне это убийство.
— Конечно, — сказала она. — Кому такое может понравиться. Но, прошу тебя, держи язык за зубами.
Выражение ее лица смягчилось.
— О Марк! Ради бога, брось пить хотя бы на некоторое время, — сказала она. — Нам нужно собраться с силами, а ты каждый день напиваешься. Какой от тебя толк, если ты полдня пьян, а остальное время приходишь в себя?
— Ну я же говорю тебе, — пробормотал он, отворачиваясь от нее, — что сегодня я не виноват. Честно! Я даже не собирался идти в эту пивную, но…
— Знаю, знаю, — вздохнула она. — Ты встретил парня, который тебя заманил туда. Я уже слышала это.
Проехав совсем немного, Фрэнк Эмберли добрался до Верхнего Неттлфолда, маленького провинциального городка милях в десяти от Карчестера. Его раздражение еще более усилилось при мысли, что если бы, проезжая по дороге на Питтингли, он не прозевал поворот налево, то, во-первых, не опоздал бы к обеду, а во-вторых, не наткнулся бы на труп посреди дороги и избежал бы тем самым массы хлопот и неудобств.
— И какого черта я ее отпустил? — спросил он сам себя вслух. Ответить было нечего. Он нахмурился и сказал:
— Чертов идиот!
Он и в самом деле не знал, что побудило его отпустить ту женщину. Он был достаточно равнодушен к женским чарам, а она и вовсе ему не понравилась, правда, ее самообладание и резкость позабавили его. Ну и характер! Такая ни перед чем не остановится. Но убивать она не убивала. И все-таки следовало доставить ее в полицию. Она уж точно что-то знает. Здесь Эмберли не проведешь. С преступлениями и всем, что с ними связано, он сталкивается каждый день по роду своей деятельности. С другой стороны, сдай он ее в полицию, она пропала. Все факты свидетельствуют против нее. Выяснить кое-какие подробности (а в том, что было чего выяснять, он не сомневался), и дело против нее можно передавать в суд. Будь он обвинителем на этом процессе, он бы выиграл его.
Впрочем, долг его был очевиден, но он пренебрег им. Само по себе его это мало беспокоило, но осторожность все же не помешает. Иначе он рискует попасть в соучастники. И чего ради, черт подери? На этот вопрос он ответить не мог.
Приехав в Верхний Неттлфолд, он подъехал к отделению полиции.
Оно располагалось на рыночной площади в старом здании из красного кирпича. Дежурный молодой констебль прижимал к уху телефонную трубку. На его лице было выражение утомленности и скуки. Он без всякого интереса взглянул на мистера Эмберли и сказал в трубку, что пока ничего не выяснилось, но он делает все, что может. После этого он прослушал ответную реплику, потом повторил свой ответ и повесил трубку.
— Да, сэр, — сказал констебль, записывая что-то на листке бумаги.
— Сержант Габбинс здесь? — спросил Эмберли, набивая свою трубку.
— Да, — ответил молодой констебль.
— Я хочу его видеть.
Констебль подозрительно посмотрел на него и наткнулся на жесткий взгляд.
— И побыстрее, — добавил мистер Эмберли.
— Я не знаю, сэр, — резко ответил констебль. — Я доложу об этом сержанту.
Он вышел из комнаты. Мистер Эмберли подошел к стене, чтобы лучше рассмотреть плакат, рекламирующий удовольствия для тех, кто решится приобрести билет на ежегодный концерт, устраиваемый городской полицией.
В глубине комнаты открылась дверь, на матовом стекле которой красовалась надпись «Только для сотрудников», и в комнату прошествовал человек мощного телосложения с красным лицом и свирепо топорщившимися усами.
— Слушаю, сэр. Чем могу быть полезен? — спросил он громовым голосом, явно предназначенным для того, чтобы вселять ужас в сердца преступников.
Мистер Эмберли повернулся.
— Добрый вечер, сержант, — сказал он.
Сержант сразу сбросил с себя напускную суровость.
— О, мистер Эмберли! — воскликнул он. — Вас не было видно в этих краях около полугода. Надеюсь, у вас все в порядке. Вам нужна моя помощь?
— Мне — нет! — ответил мистер Эмберли. — Но вам, я думаю, не безынтересно будет узнать про труп на дороге к Питтингли.
У констебля, который к этому моменту вернулся на свое место за столом, при этих словах перехватило дыхание, но сержант воспринял их спокойно.
— Вы все такой же шутник, сэр, — с улыбкой сказал он.
— Да, — ответил мистер Эмберли, — но в данном случае это не шутка. Вам стоило бы направить туда кого-нибудь. Если я понадоблюсь, вы сможете найти меня в «Грейторне».
Улыбка с лица сержанта исчезла.
— Вы серьезно, сэр? — спросил он.
— Вполне. И, кроме того, я трезв. Покойник находится в «остине» седьмой модели. Застрелен выстрелом в грудь. Море крови.
— Убийство! — воскликнул сержант. — Господи боже! Сейчас, сэр, одну минутку. Где вы, говорите, нашли его?
Мистер Эмберли подошел к столу дежурного, попросил лист бумаги и нарисовал приблизительный план.
— Я не знаю, где расположен этот Питтингли, будь он неладен, но автомобиль стоит примерно здесь, на расстоянии около мили от поворота к Верхнему Неттлфолду. Я остановился, чтобы узнать дорогу к «Грейторну», и обнаружил, что этот человек мертв. Очевидно, убит. Я бы поехал туда с вами, но и так уже на час опоздал к обеду.
— Не беспокойтесь, сэр. Вы ведь пробудете в «Грейторне» денек-другой? Судебное следствие… да вы и сами все знаете не хуже меня. Уилкинс, свяжитесь с Карчестером. Не заметили ли вы чего-нибудь особенного, сэр? Может быть, видели кого-нибудь на дороге?
— Нет, не видел. Но ведь все в сплошном тумане. Этот человек был еще теплый, когда я дотронулся до него, если это поможет. Всего вам хорошего.
— Всего доброго, сэр, большое спасибо.
Констебль подал телефонную трубку и, пока сержант докладывал о случившемся начальству, стоял, потирая подбородок и задумчиво глядя на дверь, которая захлопнулась за мистером Эмберли. Когда сержант повесил трубку, он произнес:
— Не знаю, кто он такой, но нахал порядочный, это точно.
— Это мистер Фрэнк Эмберли, племянник сэра Хэмфри, — сказал сержант. — Очень умный молодой человек.
— Заходит сюда как к себе домой. Его послушать, так труп на дороге — такое же обычное дело, как одуванчик, — неодобрительно отозвался констебль.
— Для него это именно так, — строго сказал сержант. — Если бы ты, мой дорогой, хоть иногда читал газеты, ты бы знал о нем. Он адвокат. И, по общим отзывам, у него большое будущее. Он далеко пойдет.
— Ну, по мне, чем дальше, тем лучше, — ответил констебль. — Не нравится он мне, сержант. Это факт.
— Пришли ко мне Харпера и перестань слоняться по комнате, как лунатик, — скомандовал сержант. — Мистер Эмберли не нравится многим, но это его не очень-то волнует.
Тем временем машина Фрэнка Эмберли рванулась с места и поехала в направлении Хай-стрит. Дорога из Верхнего Неттлфолда была ему знакома, так что путь до «Грейторна», солидного каменного дома на высоком берегу реки Нетто, занял чуть более десяти минут.
В холле его встретила двоюродная сестра. Это была восемнадцатилетняя девушка, озорная и смешливая. Она с тревогой спросила, что с ним случилось.
Он снял пальто. Глянул на мисс Мэттьюз испепеляющим взглядом и желчно сказал:
— Это все твой короткий путь.
Фелисити захихикала.
— Фрэнк, ты что, сбился с дороги?
— Еще как! — Он повернулся навстречу тетушке, входящей в холл. — Извините, тетя Марион. Я опоздал к обеду?
Леди Мэттьюз обняла его.
— Фрэнк, милый, да, ты опоздал, и суфле из сыра… Дорогая, скажи кому-нибудь о Фрэнке. О, вот Дженкинс! Дженкинс, приехал мистер Эмберли.
Она одарила племянника чарующей улыбкой и направилась в гостиную. Эмберли ухмыльнулся ей вслед и спросил: