Фаунтин готов был согласиться со всем. Конечно же, от браконьеров нужно избавиться, и, безусловно, он поговорит об этом с Хичкоком.
Фелисити, уже проявлявшая нетерпение и не особенно скрывавшая его, поднялась и заявила, что если они не уедут сейчас же, то не успеют до ленча съездить в Верхний Неттлфолд. Сэр Хэмфри сказал, что они, конечно, отняли у мистера Фаунтина много времени, но он надеется, что не зря, и кое-что все же будет сделано.
Он пожал Фаунтину руку и уже готов был уйти, как вдруг бесшумно открылась дверь и вошел Коллинз. Увидев гостей, он замер.
— Прошу прощения, сэр. Я думал, что вы один.
— Ничего, Коллинз. Если уж вы пришли, прошу вас проводить сэра Хэмфри и мисс Мэттьюз, — сказал Фаунтин. — До свидания, сэр. Я подумаю о том, что можно сделать. Вы уверены, что не хотите взять остальные тома? Пожалуйста, не стесняйтесь и берите у меня любые книги, которые вам понадобятся. Я буду только рад.
Взгляд Коллинза на секунду задержался на книге, которую держал Сэр Хэмфри. Затем он метнул взгляд на книжные полки и на мгновение изменился в лице.
— Разрешите, я оберну эту книгу для вас, сэр, — сказал он.
— Нет, спасибо, пусть лучше она остается как есть, — ответил сэр Хэмфри, направляясь к двери.
— Но она очень пыльная, сэр. Разрешите, я вытру ее.
— Вытереть ее? Нет, нет. Она хороша и так, — сказал сэр Хэмфри, уже начиная раздражаться.
— Ну что ж, до свидания, Фаунтин. Пойдем, Фелисити, не то мы опоздаем.
После того как машина тронулась, Фелисити спросила:
— Ты обратил внимание на этого человека? Я имею в виду камердинера?
— Обратил ли я на него внимание? Моя милая, я могу сказать, что я его видел. Но зачем мне было обращать на него какое-то особое внимание?
— Ты знаешь, он смотрел на тебя таким злобным взглядом.
— Милая, ты просто фантазируешь, — сказал сэр Хэмфри. — С чего ему смотреть на меня злобным взглядом?
— Не знаю, но он действительно так смотрел.
Фелисити ехала в Верхний Неттлфолд с поручением от леди Мэттьюз посетить «Кабанью голову» и узнать, удобно ли там устроилась Ширли Браун, а также предложить ей вместе пойти на судебное следствие, назначенное на завтрашнее утро.
Швейцар сказал, что мисс Браун, должно быть, у себя в комнате, и пошел за ней, а Фелисити и сэр Хэмфри остались ждать в вестибюле.
Через несколько минут Ширли сошла вниз. Похоже, что она была рада видеть Фелисити, но тем не менее держалась застенчиво. Единственным знаком траура в ее одежде была черная повязка на рукаве твидового костюма. И хотя ее лицо было тревожным, на нем не было следов слез. Ширли сказала, что ей очень удобно в «Кабаньей голове», и отказалась от предложения леди Мэттьюз сопровождать ее на судебное следствие. Она была очень благодарна за доброе отношение, но не видела необходимости в том, чтобы леди Мэттьюз присутствовала при такой неприятной процедуре.
— Моя жена, — сказал сэр Хэмфри, искоса глянув на Ширли, — предполагала, что вы будете рады… ну… получить поддержку в таких тяжелых для вас обстоятельствах.
Ширли остановила на нем удивительно прямой и твердый взгляд.
— Со мной все будет в порядке, — ответила она. — Конечно, я потрясена. И расстроена. Но я не хочу притворяться, что убита горем. Это не так. Извините, если я вас шокирую.
Сэр Хэмфри и в самом деле был шокирован. Он сказал, что, видимо, она еще не осознала до конца случившегося. Ширли не стала спорить. О своем возвращении в Лондон она не сказала ничего определенного. Фелисити решила, что ей, наверное, предстоит до отъезда уладить ряд дел, связанных с «Плющевым коттеджем».
Когда Фелисити стала прощаться, Ширли не стала задерживать своих гостей. Фелисити подумала про себя, что, что бы там ни говорила Ширли, ее страдание велико. Ее выдавали глаза.
На обратном пути сэр Хэмфри даже не пытался скрывать тот факт, что Ширли ему не понравилась. Своим полным отсутствием лицемерия она нанесла удар по его представлениям о пристойности. Он не мог извинить ее искренность и недостаточную скорбь по брату, каким бы непутевым тот ни был. Приличия должны быть соблюдены. По мнению сэра Хэмфри, отсутствие траурной одежды свидетельствовало о неуважении к покойному. Каким бы ни был человек при жизни, смерть, с точки зрения сэра Хэмфри, сразу делала его уважаемым.
Внезапно он на полуслове прервал свои рассуждения, резко обернулся и принялся искать что-то на заднем сиденье автомобиля. Фелисити притормозила.
— В чем дело, папа?
— Кажется, я забыл в «Кабаньей голове» книгу, которую взял почитать у Фаунтина, — с досадой в голосе ответил сэр Хэмфри. — Не могу понять, как это могло случиться. Придется ехать назад.
Разворачивая машину, Фелисити не смогла удержаться от того, чтобы не похихикать. Причиной явилось то, что сэр Хэмфри часто упрекал жену и дочь в том, что они постоянно где-то забывают свои вещи.
Через десять минут они снова были у «Кабаньей головы». Сэр Хэмфри вошел в вестибюль, где Ширли сидела одна. На маленьком столике перед ней лежала книга. Ее лицо раскраснелось, и когда при приближении сэра Хэмфри она подняла на него взгляд, он был удивлен, увидев столько сияния в ее темных глазах. Можно было подумать, что она не потеряла брата, а только что получила наследство.
Ширли встала и взяла со столика книгу.
— Вы, кажется, забыли книгу? — сказала она. — А я уже погрузилась в нее. И заодно решила ее протереть — на ней было столько пыли. Вот, пожалуйста, возьмите.
— И каково ваше мнение об этой книге? — спросил сэр Хэмфри.
На ее губах появилась легкая улыбка.
— Мне показалось, что в ней есть много интересного, — ответила она.
Эмберли, отправившийся в Карчестер поговорить с начальником полиции, во время ленча отсутствовал. Он вернулся только к чаю, и настроение у него было далеко не самое лучшее. Сэр Хэмфри хотел прочитать ему вслух о курьезном случае, происшедшем с аббатом Мароллем, но Фрэнк сразу же прервал его.
— Я уже читал про это, — сказал он.
— Неужели? — обиженным тоном произнес сэр Хэмфри. — Однако я буду удивлен, если ты скажешь мне, в какой книге ты это прочитал.
— В «Литературных курьезах», — не задумываясь ответил Эмберли. — Я не знал, что у вас есть эта книга.
Сэр Хэмфри, обрадованный тем, что его племянник более начитан, чем он предполагал, с облегчением вздохнул и сказал, что только этим утром взял почитать эту книгу у Фаунтина. Через некоторое время он сделал новую попытку прочитать вслух еще один отрывок, но Эмберли вновь прервал его.
— Ты помнишь и это место, Фрэнк? — спросил сэр Хэмфри.
— Да, — ответил мистер Эмберли.
Сэр Хэмфри сообщил своему племяннику, что его манеры невыносимы. Давая выход раздражению, он язвительно выразил надежду, что нынешней ночью Фрэнк не будет будить весь дом, как это он сделал вчера.
Мистер Эмберли, в четыре часа утра проходя мимо двери своего дядюшки, отчетливо слышал его храп. Он усмехнулся и заверил, что сегодня ночью будет тихо.
Однако он ошибся. В двенадцать минут первого тишина в доме была нарушена грохотом, который разбудил не только сэра Хэмфри, но также его жену и племянника.
Шорох донесся из гостиной и сменился полнейшей тишиной. Эмберли бесшумно вышел из своей комнаты с пистолетом в одной руке и с фонариком в другой и замер, внимательно прислушиваясь.
Где-то внизу скрипнула половица. Эмберли начал в темноте спускаться по лестнице, стараясь не шуметь.
В этот момент дверь комнаты сэра Хэмфри распахнулась; сэр Хэмфри выбежал оттуда со словами:
— Кто здесь?
Он включил свет на верхней площадке лестницы. Эмберли сказал что-то шепотом и в два прыжка добрался до холла. Но он опоздал. Когда он зажег фонарик и обвел гостиную его лучом, она оказалась пустой. Доходящее до пола створное окно было широко раскрыто, и занавеску сквозняком вдувало внутрь комнаты. Сад утопал в лунном свете; деревья отбрасывали тени, казавшиеся черными пятнами. Никого не было видно, луч фонарика не высвечивал ни одной прячущейся фигуры. Тот, кто влез в дом, сейчас был уже где-то у шоссе, и преследовать его было бесполезно.
Мистер Эмберли вернулся в гостиную и занялся осмотром окна. В верхней и нижней частях было аккуратно вырезано по маленькому кусочку стекла, благодаря чему взломщик смог открыть задвижки.
Сэр Хэмфри был вне себя.
— Что ты тут устроил Фрэнк, черт возьми? Можем мы хотя бы одну ночь провести спокойно?
Эмберли подошел к холлу.
— Подойдите-ка сюда, дядя, — позвал он.
— Я не желаю никуда идти. В какие игры ты тут играешь?
— Кто-то решил нанести нам визит, — сказал Эмберли и пошел обратно в гостиную. В дверях он остановился, демонстрируя сэру Хэмфри произведенный беспорядок.
— Так это был не ты? — спросил подошедший сэр Хэмфри. — И ты хочешь сказать… Господи, спаси и помилуй!
Последнее восклицание было вызвано тем видом, который предстал перед его глазами. Для такого аккуратного человека, как сэр Хэмфри, зрелище было воистину ужасающим. Кто-то с отчаянными усилиями пытался что-то найти. Все в комнате было перевернуто вверх дном. Подушки, книги, бумаги были разбросаны по полу в полнейшем беспорядке. Ящики шифоньерки леди Мэттьюз были выдвинуты, а их содержимое выброшено наружу. Общий разгром довершали осколки большой вазы, которая стояла на кафельном камине. Очевидно, незваный гость случайно разбил ее; она-то и произвела шум, разбудивший обитателей дома.
Затем внимание изумленного сэра Хэмфри сосредоточилось на окне.
— Господи, спаси и помилуй! — повторил он уже слабым голосом и повернулся к Эмберли.
— Давайте-ка лучше осмотрим все вокруг, — сказал Фрэнк и направился в библиотеку.
В библиотеке беспорядка было еще больше, а вид кабинета сэра Хэмфри вызвал у его несчастного владельца слабый стон. Письменный стол подвергся обыску, а все бумаги были вышвырнуты на пол.
— Господи, спаси и помилуй! — в третий раз сказал сэр Хэмфри. — Это же кража со взломом!
Племянник посмотрел на него без особого почтения.