Теперь покраснел Нед.
– Я этого не говорил, Поль.
– Но ведь к этому все сводится, – настаивал Мэдвиг.
– Нет. Но на этот раз, мне кажется, тебя обошли. Сначала ты позволил этой семейке Генри уговорить себя поддержать сенатора на выборах. Вот когда у тебя была возможность уничтожить загнанного в угол врага. Но случилось так, что у этого врага есть дочь, и хорошее положение, и все такое прочее. Вот ты и…
– Прекрати! – рявкнул Мэдвиг.
С лица Неда исчезло всякое выражение. Он встал и со словами «мне пора» повернулся к двери.
Мэдвиг вскочил следом за ним и, положив ему руку на плечо, сказал:
– Подожди, Нед!
– Убери руку, – сказал Нед, не оборачиваясь.
Мэдвиг повернул Неда к себе.
– Послушай, Нед, – начал он.
– Пусти, – сказал Нед. Его губы побелели. Лицо окаменело.
Мэдвиг схватил его за плечи.
– Не будь идиотом… Ведь мы с тобой…
Левый кулак Неда пришелся как раз по губам Мэдвига. Тот опустил руки и отступил. Какое–то мгновение он стоял, открыв рот с выражением крайнего удивления на лице. Затем его лицо потемнело от гнева, а зубы сжались так, что на нижней челюсти вздулись желваки. Сжав кулаки, он подался к Неду. Нед потянулся за тяжелой стеклянной кружкой. Теперь он стоял лицом к лицу с Мэдвигом. Полные ярости, немигающие темные глаза не отрывались от голубых глаз Мэдвига.
Так они стояли друг против друга на расстоянии метра, один – светлый, высокий, очень сильный; другой – темноволосый, темноглазый, высокий и мрачный, и мертвую тишину комнаты нарушало лишь их дыхание. Из бара по другую сторону тонкой двери не доносилось ни звука – ни звона стаканов, ни шума голосов, ни всплеска воды.
Так прошло две минуты. Нед опустил руку и повернулся спиной к Мэдвигу. Лицо его не изменилось, только в глазах, которые уже не смотрели на Мэдвига, погас гнев. Они стали жесткими и холодными. Он неторопливо шагнул к двери.
Хриплый голос Мэдвига, казалось, вырвался из самой глубины его существа:
– Нед!
Нед остановился. Его лицо побледнело еще больше. Но он не обернулся.
– Сукин ты сын! – сказал Мэдвиг. – Психопат…
Тогда Нед медленно повернулся.
Мэдвиг протянул руку ладонью вверх и толкнул его в лицо. Нед потерял равновесие, переступил с ноги на ногу и схватился за стул.
– Надо бы тебя как следует вздуть, – добавил Мэдвиг.
Нед виновато усмехнулся и сел. Мэдвиг сел напротив и постучал кружкой по столу. Дверь отворилась, и бармен снова просунул голову.
– Еще пива, – сказал Мэдвиг.
Через открытую дверь из бара доносились обрывки разговоров, звон бокалов и стук кружек о деревянную стойку.
Глава четвертая. СОБАЧЬЯ КОНУРА
I
Нед Бомонт завтракал в постели, когда в квартиру постучали.
– Войдите! – крикнул он. Дверь в прихожей открылась и снова захлопнулась. – Кто там? – спросил Нед.
– Ты где, Нед? – донесся из гостиной низкий, сиплый голос, и, прежде чем Нед успел ответить, на пороге спальни появился коренастый парень с квадратным серым лицом, большим ртом и веселыми, слегка косящими черными глазками. – Шикарно живешь, – сказал он, не вынимая сигареты из толстых губ.
– Здорово, Виски, – приветствовал его Нед. – Присаживайся.
Виски осмотрелся.
– Классную берлогу ты себе оборудовал. – Он вынул изо рта сигарету и, не оборачиваясь, помахал ею через плечо в направлении гостиной. – Чего это там чемоданы понаставлены? Уезжать собираешься?
Тщательно прожевав и проглотив последний кусок яичницы, Нед ответил:
– Да вот подумываю.
– Ну? А куда? – спросил Виски, направляясь к креслу, стоящему напротив кровати.
– Скорее всего в Нью–Йорк.
– Что значит «скорее всего»?
– Во всяком случае, так значится на билете.
Виски стряхнул пепел на пол, снова сунул сигарету в рот и засопел.
– Надолго уезжаешь?
Рука Неда с чашкой кофе замерла на полпути. Он задумчиво посмотрел на прыщавого Виски.
– Билет у меня в один конец, – ответил не спеша он и поднес чашку к губам.
Виски прищурился, один черный глаз закрылся совсем, а другой – блестящая узенькая полоска – уставился на Неда. Он вынул сигарету изо рта и снова стряхнул пепел на пол.
– Почему бы тебе до отъезда не повидаться с Шедом? – спросил он. Его скрипучий голос звучал угодливо.
Нед опустил чашку и улыбнулся.
– Не такие уж мы друзья с Шедом, чтобы он обиделся, если я уеду не попрощавшись, – сказал он.
– Не в этом дело.
Нед поставил поднос на тумбочку возле кровати, повернулся на бок и приподнялся на локте. Натянув одеяло до шеи, он спросил:
– А в чем же дело?
– Дело в том, что вы с Шедом могли бы договориться.
Нед покачал головой.
– Не думаю.
– А может, ты ошибаешься? Разве так не бывает? – настаивал Виски.
– Бывает, конечно, – признался Нед. – Один раз я ошибся. В тысяча девятьсот двенадцатом году. Не помню только в чем.
Виски поднялся и подошел к тумбочке. Он бросил сигарету в грязное блюдце на подносе и, остановившись кровати, спросил:
– Почему бы тебе не попробовать, а, Нед?
Нед нахмурился.
– Пустая трата времени, Виски. Не думаю, что мы с Шедом сможем поладить.
Виски шумно втянул воздух и цыкнул зубом. Уголки толстых губ опустились вниз.
– Шед считает, что сможете.
Нед широко раскрыл глаза.
– Вот как? Так это он тебя прислал?
– Ну да, черт возьми' – ответил Виски. – Не сам же я пришел тебя упрашивать. Конечно, он прислал.
Глаза Неда снова сузились.
– Зачем?
– Да затем, что он считает, что вы сможете договориться.
– Да нет, я не о том. С чего он взял, что я захочу иметь с ним дело?
Виски поморщишься.
– Ты что, дурочку строишь?
– Нет.
– Тогда чего ты увиливаешь? Весь город знает, что вы с Полем вчера поцарапались в баре Карсона.
Нед кивнул.
– Ах вот что!
– Вот именно, – подхватил Виски. – Шед знает, что вы подрались из–за него. Ведь ты считаешь, что Поль зря прихлопнул его заведения? Ты теперь из Шеда веревки вить сможешь, если только будешь действовать с головой.
– Не знаю, – задумчиво произнес Нед. – Вообще–то я решил уехать отсюда, вернуться в большой город.
– Да ты пошевели мозгами, – прохрипел Виски. – Большой город никуда не денется и после выборов. Оставайся. У Шеда монеты полно, он сейчас не скупится, лишь бы завинтить Мэдвкга. Оставайся, и ты свой кус ухватишь.
– Ну что ж, – пожал плечами Нед, – потолковать вреда не будет.
– Конечно, не будет, черт возьми, – обрадовался Виски. – Где тут твои подгузнички? Сейчас мы тебя запеленаем и отправимся.
– Ладно, – сказал Нед и встал с постели.
II
О Тори поднялся с кресла.
– Рад вас видеть, Бомонт. Можете положить шляпу и пальто на любой стул. – Руки он не протянул.
– Доброе утро! – сказал Нед и снял пальто.
– Ну пока, ребята, увидимся позже, – сказал Виски, останавливаясь в дверях.
– Ладно, – кивнул О Тори, и Виски оставил их вдвоем.
Нед бросил пальто на валик дивана, положил сверху шляпу и сел рядом. Он с любопытством разглядывал О'Рори.
О Тори снова уселся в свое низкое кресло с золотым узором. Он закинул ногу на ногу и сложил на коленях руки, палец к пальцу. Его красивая, словно изваянная из мрамора голова склонилась на грудь, серо–голубые глаза смотрели на Неда исподлобья. Приятным низким голосом с легким ирландским акцентом он сказал:
– Я ваш должник, вы пытались отговорить Поля…
– Ничего вы мне не должны, – перебил его Нед.
– Не должен? – удивился О'Рори.
– Нет. Я тогда работал у него и думал о его пользе. Я считал, что он делает ошибку, и сказал об этом.
На лице ирландца заиграла мягкая улыбка.
– И он вскоре в этом убедится.
Воцарилась тишина. Из глубины своего кресла О'Рори, улыбаясь, смотрел на Неда. Нед с дивана смотрел на О'Рори бесстрастным взглядом.
Молчание нарушил О'Рори.
– Что именно вам сказал Виски?
– Ничего. Он сказал, что вы хотите меня видеть.
– Он не ошибся. – О'Рори развел свои тонкие пальцы в стороны. – Вы действительно окончательно порвали с Полем?
– Я полагаю, что вы об этом знаете, – ответил Нед. – Ведь именно поэтому вы и послали за мной.
– Слушать сплетни и знать точно – это не одно и то же. Что вы теперь намерены делать?
– У меня в кармане билет до Нью–Йорка. Я уже сложил чемоданы.
О'Рори поднял руку и провел ею по своим гладким седым волосам.
– Вы ведь сюда приехали из Нью–Йорка?
– Этого я никому не рассказывал.
О'Рори взмахнул рукой, как бы отметая подозрения Неда.
– Меня совершенно не интересует, кто откуда приехал, уверяю вас.
Нед промолчал.
– Зато мне вовсе не безразлично, куда вы отсюда поедете, – продолжал ирландец. – Если бы на то была моя воля, вы бы не уехали в Нью–Йорк. По крайней мере сейчас. Вам не приходило в голову, что вы можете с большой пользой для себя пожить здесь еще некоторое время?
– Нет, не приходило, – ответил Нед. – Во всяком случае, пока Виски не пришел ко мне.
– А что вы по этому поводу думаете теперь?
– Ничего не думаю. Жду, что вы скажете.
О'Рори снова провел рукой по волосам. Его умные серо–голубые глаза ласково смотрели на Неда.
– Сколько времени вы уже здесь живете? – спросил он.
– Год и три месяца.
– А как долго вы были правой рукой Поля?
– Год.
– Вы должны многое о нем знать, – кивнул О'Рори.
– Порядочно.
– Много такого, что я мог бы использовать.
– Что вы предлагаете? – произнес Нед ровным голосом.
О'Рори поднялся из глубокого кресла и направился к двери. Когда он открыл ее, в комнату, переваливаясь, проковылял огромный английский бульдог. О'Рори снова сел в кресло, а собака, не сводя угрюмых глаз с хозяина, улеглась на коврике у его ног.
О'Рори заговорил:
– Во–первых, вы получите возможность отплатить Полю.
– Мне это ни к чему, – сказал Нед.