Кармен смотрела на меня вопросительно. И тут она поняла. Она улыбнулась и жестом пригласила меня сесть. Затем молча приготовила напитки, присела рядом, усмехнулась и положила ногу на ногу.
Я мог бы совершенно спокойно поцеловать ее в губы.
—Итак, уважаемый гангстер, что же тебе здесь все-таки надо?— При этих словах на смену усмешке пришел непринужденный смех, и я сразу почувствовал себя увереннее.
—Киска,— сказал я,— так ты можешь попасть в неприятную историю.
—Ты имеешь в виду ногу?
—Ты очень догадлива.
Она послала мне воздушный поцелуй:
—Ну а теперь серьезно: зачем ты пришел?
—Я в трудном положении.
Улыбка постепенно сползла с ее лица, и она нахмурилась:
—Полиция?
—Нет, моя птичка, хуже. Меня хотят убить. Дальнейших объяснений не потребовалось. Секунду-другую она размышляла, затем в лице ее появилась жесткость.
—Это серьезно?
—Достаточно серьезно. Уже стянуты войска.
Она задумчиво прищурила глаза. Затем встала и снова наполнила мой стакан. Протягивая его мне, она сказала:
—Это поможет тебе все мне рассказать?
—Это — нет. Но я все равно расскажу...— И я все рассказал.
Некоторое время она сидела молча, потом спросила:
—Райен, могу ли я что-нибудь сделать?
—Приготовить мне постель, киска. Не хочу, чтобы меня застрелили во сне. А все мои обычные места им известны.
—И это все?— Она встала и внимательно изучала меня, сунув в рот кончик указательного пальца. Я тоже встал:
—Есть еще кое-что, но мне не хотелось бы тебя, солнышко мое, в это втягивать.
И вот она уже в моих объятиях. Теплая и гибкая, она мягко прижималась ко мне, и я без труда угадывал ее желание. Она легко тронула мои губы пальцем.
—Но почему, Райен?
—Наверное, я слишком чувствительный для гангстера,— сказал я мягко.
Она подняла голову и легонько меня поцеловала. Улыбнулась, поцеловала еще раз и, взяв за руку, провела в комнату для гостей.
И снова она оказалась в моих объятиях.
—Ты знаешь, я тоже чувствительная.
—Потом.
Ее губы были теплыми и влажными.
—Хорошо, потом.— И она легко коснулась моих губ. И снова это было целенаправленно.
На ее лице появилась озорная усмешка, она опустила руку вниз и слегка погладила меня. Потом пожала плечами, сунула мне халат, отступила на шаг назад и снова улыбнулась. Затем повернулась и ушла в свою комнату.
Когда наконец я пришел в себя, то швырнул халат на стул, принял по-настоящему холодный душ и лег спать. Засыпая, я вспоминал ее походку, ее полное и по-мужски крупное тело, очертания которого слегка расплывались в сумерках...
Утром меня разбудил будильник. Проснувшись, я уже знал, где нахожусь, и хорошо помнил, что будильник не ставил. Дверь в мою комнату была приоткрыта, и халат исчез, так что нетрудно было догадаться, кто это сделал.
Под часами была краткая записка: “Позвони мне, гангстер”. И еще там был постскриптум: “Ты красив”.
В электрическом кофейнике был сваренный кофе, на столе — печенье. Откусив, я набрал номер “Неаполитанского кафе”, спросил, какой телефон оставил для меня Арт, и позвонил ему.
В трубку доносился утренний шум из какого-то места, где едят, и громкие голоса людей, говорящих на иностранных языках. Слышна была также музыка из автоматического проигрывателя, кто-то визжал. Арт был совершенно пьян. Он пил всю ночь явно для того, чтобы напиться, и теперь с трудом подбирал слова.
—Райен... я узнал то, о чем ты меня просил.
—Отлично. Выкладывай.
—Ты видел сегодняшние газеты?
—Пока нет.
—Эти подонки, которых ты... прикончил... в твоей квартире...
—Ну?
—Кален... и... и Станович. Из Элизабет, в Джерси, ты знаешь? Крепкие ребята... из доков. Эти вот... Лардбакет Пирсон... и этот, как его... его и Тернера Скадо машина упала под откос. Оба убиты. И все подстроено так, будто это твои ребята сделали... вот они как...
Итак, все было достаточно ясно. Похоже, что дело намного крупнее, чем казалось сначала. Если кто-то может себе позволить пожертвовать собственными людьми, значит, идет достаточно крупная игра. Настоящая игра.
—С кем они связаны, Арт?— спросил я.
Он немного пошуршал трубкой:
—Самый верх, Райен, самый верх. И далеко... в Европу.
—Старик, а имена есть?
Я услышал звук падающего в стакан льда, потом Арт немного отпил и наконец сказал:
—Джо из Джерси; все эти амбалы оттуда. Раньше были в команде Лаки. Ты понимаешь, что это значит?
—В общем-то да. Ну, еще?
Тут он хитро рассмеялся:
—А теперь держись, Ирландец... есть настоящие новости. У меня приятель в Риме. Близкий друг. И у него здесь кое-какие связи. С “Америкен кэш”... и он знает о твоем главном герое.
—Каком герое?
—Лодо.— Арт икнул.— Лодо... крупная шишка. Лодо... это кличка начальника из мафии на Восточном побережье. Скоро я узнаю, кто это.
—Отлично,— сказал я.— Иди домой и жди меня. Слышишь?
—Хорошо. Только я не буду торопиться.— Он кашлянул, потом сказал:
—А тебе. Ирландец, везет.
—Это еще почему?
—Похоже, что скоро уж тебе... конец.
Я подъехал на такси к Тридцать четвертой улице, взял письмо, ждавшее меня в почтовом отделении “до востребования”, и вскрыл его прямо на улице.
Ребята из полиции оказались молодцами. Обычно на то, чтобы получить разрешение на ношение оружия, уходит не менее месяца. И вот оно уже у меня в руках. Я сунул его в карман и взглянул на второй лист бумаги. Там было семь цифр. Найдя телефон-автомат, я набрал номер.
—Да?— сказал мужской голос.
—Начальник?— спросил я.
—Это ты, Райен?
—Я. И не проверяйте откуда.
—Что тебе нужно. Ирландец?— В его голосе слышалось напряжение.
—Два парня. Работают на корабле, который здесь стоял, когда убили некоего Хуана Гонзалеса. Знаю только клички: Том-испанец и Фредо... может, Альфредо. Справитесь?
—Справимся.
Я вышел из будки, завернул за угол, а через пару минут подъехал автомобиль без номеров, из него выскочили два парня. Еще один автомобиль заблокировал въезд на улицу, и начались поиски. Поиски меня. Начальник, судя по всему, решил гнаться сразу за двумя зайцами. Я рассмеялся и скрылся из виду.
Я дал ему час. В конце концов, у них люди и аппаратура, и, когда им надо, они могут сделать все, что требуется.
Я снова набрал тот же номер:
—Начальник?
—Оба с “Гастри”,— сказал он.— Он сейчас в порту. Том-испанец — это Томас Эскаланте, другой — Альфредо Лиас. Оба из Лиссабона. Плавают на этом корабле с сорок шестого года. Оба неоднократно задерживались за пьянку в разных портах, но ничего серьезного. В целом на хорошем счету.
—Благодарю. Вы небось пока не потрудились их найти?
Он сразу уловил сарказм:
—Райен, они в порту. Мы их искали, но еще не нашли.
Я рассмеялся:
—А что вы спросите у них, когда найдете?
—Что-нибудь придумаем.
—Молодцы,— одобрил я.— Есть еще одна вещь, о которой я еще ни разу не спрашивал. Вы ведь не просто работаете, а всегда разрабатываете какую-то схему, так?
—Ну и?..
—Что, по-вашему, собирался продавать Биллингз?
—Месяц тому назад,— спокойно сказал мой собеседник,— были убиты два аквалангиста, исследовавшие останки затонувшего корабля “Андреа Дориа”.
—Об этом я читал.
—Но всего в этой экспедиции было трое. Третий исчез.
—Так, продолжайте.
—Все очевидно. Там, на этом затонувшем корабле, был первоклассный материал; если его найдут не те люди, то это поставит под угрозу безопасность всей страны. А может, и всего мира.— Немного помолчав, он спросил: — Этого достаточно?
—Достаточно,— ответил я и повесил трубку.
Снаружи никого не было, я спокойно вышел из телефонной будки и стал обдумывать услышанное. Вариантов было слишком много. От некоторых следовало сразу же отказаться. Я шел медленно и все думал и думал. И наконец факты стали выстраиваться в систему.
Пройдя немного вниз по улице, я зашел в другую телефонную будку и позвонил на квартиру к Арту, чтобы проверить, дома ли он. Я подождал дюжину гудков и повесил трубку, решив, что либо он заснул, либо настолько пьян, что не может подойти.
Неподалеку стоял газетный автомат, и я купил газету. Мне и в самом деле уделено немало внимания. Фотографии и все такое.
По версии полиции, это была типичная мафиозная разборка и я будто бы вторгся на чужую территорию... Вот уж и впрямь козлы. Да и взаимодействие у них тоже “на высоте”. Правая рука не знает, что делает левая.
Лучшей защитой животному служит естественная окраска. В кварталах возле доков я чувствовал себя в полной безопасности. Там могли понять, что я при деньгах и что из другого района, но все же принимали за своего.
Кое-кого я здесь знал. Суровые ребята, готовые на многое ради карманных денег. Один из них кивнул мне и посторонился, давая подойти к стойке.
Видно, сюда последние новости еще не дошли. А может, тут просто не обращали на них внимания. Эта публика не любит вылезать из своей норы: шаг от входа — и ты уже уязвим. Инстинкт безопасности загоняет бандита в берлогу, и, даже погибая, он из нее не вылезет. Могли быть и другие причины. В конце концов, Нью-Йорк — большой город. Слухи распространяются не так быстро... нет, лучше об этом не думать. В любой момент и сюда дойдет слово, а в такой толпе наемный убийца затеряется без труда.
Пара картежников с “Гастри”, с которыми я разговорился, ничего не могли мне рассказать об Эскаланте или Лиасе. Я узнал лишь то, что они все время шляются по испанским кварталам и в дымину напиваются. Ни один из них не имел постоянной женщины и не был близок ни с кем из команды. И ни один из них не отличался умом. Трудные работяги, большей частью использовавшиеся на тяжелых работах в прокопченном багажном отделении трюма.
Концы с концами не сходились. Это не десятитысячный тип с международными связями. Трудно представить, что такими, как они, кто-нибудь когда-нибудь мог заинтересоваться. Судя по всему, их появление во всей этой истории — такая же случайность, как падение мухи в суп, но чтобы убедиться в этом, я должен был их увидеть.