Глава пятнадцатая
— Очень изобретательно, — раздался голос. — Вы победили честно. Вы оказались лучше, чем я о вас думал.
— А теперь верните нас назад, — потребовала Кэролайн. — Верните нас в город Инженеров.
— Что ж, конечно, — ответил голос. — Ну да, конечно, я верну вас. Но прежде я должен навести порядок. Вначале позаботимся о телах. Останки — вещь неприглядная.
Вспыхнуло пламя и охватило тела обоих Церберов. Светлое облачко желтоватого дыма повисло над местом, где они только что лежали, и легкая горсточка пепла закружилась в воздухе.
— Я вас уже спрашивала, но вы не ответили, кто вы? — спросила Кэролайн. — Нам не удалось обнаружить ни малейших признаков цивилизации, но…
— Вы неопытные юные человеческие существа, — ответил ей голос. То, что вы ищете, — детские игрушки. Вы ищете города, а их здесь нет. Вы ищете дороги, корабли, фермы — а здесь ничего подобного нет. Вы ожидали увидеть цивилизацию, но здесь нет такой цивилизации.
— Да, — вступил в разговор Гэри. — Здесь ничего этого нет.
— У меня нет городов, — продолжил голос, — хотя при желании я мог бы за одну минуту построить их хоть тысячу. Единственные фермы на этой планете — леса грибов. Они нужны мне, чтобы прокормить моих маленьких питомцев. Ни дороги, ни корабли мне не нужны, я и без их помощи могу отправиться куда угодно.
— Другими словами, вы мысленно отправляетесь куда угодно, — произнесла Кэролайн.
— Мысленно я отправляюсь куда мне угодно во времени и в пространстве, но мое путешествие — это не плод моей фантазии, а реальность. Я совершенно реально нахожусь там, где находится моя мысль. Давным-давно народ на этой планете отказался развивать машинную цивилизацию. Они знали, что их духовный потенциал, объединенный в недрах коллективного разума, куда больше, чем возможности даже самых совершенных лязгающих машин. Они развивали не машины, а интеллекты. Я сказал интеллекты, но это не точно. Они создали один интеллект, и этот интеллект — я. Я — разум целого народа.
Мощь моего разума вырвала вас из пространственно-временного туннеля в тот самый момент, когда вы должны были вынырнуть над городом Инженеров. Силой своей мысли я перенес сюда Церберов. Моя мысль приземлила ваш корабль и вывела из строя ваши бластеры. Она же в любой момент может убить вас, стоит мне только об этом подумать.
— Говоря о себе, ты говоришь «я», — допытывалась Кэролайн. — Кто это «я», от имени которого ты говоришь?
— Я — разум, — произнес голос. — Разум — это я. Я — целый народ. Я был им много миллионов лет назад.
— А теперь ты считаешь себя богом, — сказала Кэролайн. — Ты превратил свою планету в подобие арены: ты переносишь сюда существа слабее себя из других миров и сталкиваешь их друг с другом, а сам в это время сидишь и хихикаешь.
— Ну да, конечно, — согласился голос. — Дело в том, что у меня психические отклонения. Временами я совершенно невменяем.
— Невменяем?!
— Ну да, конечно, — произнес голос. — Так и должно было случиться. Создав совершенный, сложнейший, огромнейший мозг, мозг, объединяющий в себе сознания миллиардов людей, целого народа, трудно ожидать, что он будет работать как часы. Действия разумных существ, в отличие от разумных машин, непредсказуемы, Иногда, — он доверительно понизил голос, — мозги у меня становятся совсем набекрень.
— Ну, а теперь? — спросил Гэри.
— Сейчас, как это ни смешно, я в здравом рассудке.
— Тогда верни нас туда, откуда взял.
— В данный момент я очень занят, — уклонился голос. — Вначале я должен кое-что сделать. Из-за моих временных помешательств не должна страдать планета. Так, корабль Церберов — прочь…
Но вместо корабля Церберов в огненный столб превратился корабль землян, на его месте осталась лишь выжженная земля.
— Ты что! — заорал Гэри и осекся, осознав весь ужас происшедшего.
Голос притворно зацокал:
— Ай-я-яй, какая досада! Что я наделал! Теперь я никогда не смогу отослать вас домой.
Оглушительные раскаты смеха, как раскаты грома, заполнили небо.
— В корабль Церберов! — воскликнул Гэри. — Бежим, живо!
Но не успели они рвануться с места, как и на месте корабля Церберов поднялся столб дыма.
— Все равно вы не смогли бы им управлять, — произнес голос. — Вам от него не было бы никакого проку.
Он снова захохотал, и раскаты его хохота стали удаляться, как уходящий гром.
Гэри и Кэролайн стояли, прижавшись друг к другу, и смотрели на пустынные болота и заросли грибов. Из чащи грибов выглянул леший, глумливо хихикнул и снова спрятался.
— Что нам делать? — спросила Кэролайн, в ее вопросе звучала безнадежность, потому что она и так знала, что ответа на этот вопрос нет.
Гэри быстро прикинул, что у них есть.
Одежда, которая на них.
Несколько спичек у него в кармане.
Лук и стрелы, но это не в счет.
Вот и все. Больше ничего у них нет.
— Еще любимцы, — с горечью сказала Кэролайн.
— Ты что-то сказала? — переспросил Гэри.
— Ничего, — отозвалась она. — Забудь.
— И уцепиться-то не за что, — пожаловался Гэри. — Неясно, с кем бороться. Голос… просто колебания воздуха.
— Это ужасно, — откликнулась Кэролайн. — Ты только подумай, как это ужасно. Какой жалкий конец великой цивилизации. Только подумай: миллионы, миллиарды лет ушли на развитие духа. Они стремились к осмыслению мира, а не к преобразованию его. И вот что от них осталось — дух, впавший в старческий маразм, впавший в детство. К сожалению, его возможности — это не возможности ребенка. А это опасно… очень опасно.
— Он может принять какой угодно облик, — кивнул Гэри. — Он послал лешего в город Инженеров, и они поверили, что именно с лешим они установили телепатический контакт. А на самом деле… это была лишь глупая марионетка, действующая по желанию фантома.
— Наверное, Инженеры почувствовали его имманентное безумие, задумчиво сказала Кэролайн. — Вряд ли они были уверены в этом, но, должно быть, что-то заподозрили, и поэтому отослали его вместе со всеми остальными. Ведь он вполне мог сотрудничать с нами. Обрати внимание, он разговаривал с нами как человек… это потому, что он проникает в наш мозг, читает наши мысли и слова, он знает все, что знаем мы.
— Он может оказаться в любой точке вселенной, — сказал Гэри, — и познать все, что доступно постижению.
— Возможно, он все это уже давно познал, — произнесла Кэролайн, и бремя знаний оказалось слишком велико. Если на мотор дать слишком большую нагрузку — он перегорит. А если слишком большую нагрузку дадут на мозг? Даже на такой необъятный мозг, как этот?
— Вероятно, свихнется, — предположил Гэри. — Но, черт побери, я в этом ничего не понимаю. Никогда раньше не задумывался он этом.
Кэролайн прижалась к Гэри.
— Мы одиноки, Гэри, — сказала она. — Человечество очень одиноко. Ни у одной другой цивилизации нет нашей гармонии. Другие развиты не меньше нас, но в них нет этой гармонии. Посмотри на Инженеров: они настолько материалистичны, что даже их мысли движутся чисто механически. С другой стороны — голос. Это противоположная крайность. Отсутствие каких бы то ни было механизмов, чистая мысль. Ну, а Церберы? Все их знания уходят на усовершенствование технологии убийства. Они маньяки, готовые уничтожить вселенную, лишь бы достичь абсолютной власти.
Они стояли рядом и молчали. Огромное красное светило клонилось к горизонту. Лешие рассыпались среди грибов, щебеча и хихикая. Что-то отвратительное, длиной в несколько футов, выползло из склизких вод болотца, приподнялось, уставилось на них, потом обползло вокруг и снова скользнуло в воду.
— Я разведу костер, — сказал Гэри. — Скоро стемнеет. Нам придется постоянно поддерживать огонь: у меня всего несколько спичек.
— Придется есть грибы, — констатировала Кэролайн.
— Среди них могут быть ядовитые, — возразил Гэри. — Впрочем, будем смотреть на леших и есть те, что едят они. Все равно другого выхода у нас нет.
— А лешие? Они нам не опасны?
— Вряд ли, — ответил Гэри, но как-то неуверенно.
Они начали собирать в кучу сухие ножки грибов, чтобы их хватило на всю ночь. Гэри зажег спичку и, заслоняя пламя ладонью, развел маленький костер.
Солнце зашло, и в мглистом небе зажглись звезды… но этих звезд они не знали.
Они придвинулись поближе к огню, но не потому что им было холодно, а потому что языки пламени казались близкими друзьями. Они смотрели на разгоравшиеся звезды и слушали возню леших в зарослях грибов у них за спиной.
— Нам понадобится вода, — сказала Кэролайн.
— Попробуем фильтровать ее. К счастью, здесь много песка, а это замечательный фильтр.
— Знаешь, мне не верится, что все это произошло с нами, — призналась Кэролайн. — Мне все кажется, что вот мы проснемся сейчас и все будет по-старому. Все это произошло не на самом деле, а…
— Гэри? — она схватила его за руку.
Он подскочил, услышав в ее голосе ужас.
Она держалась за голову, ощупывая свои волосы.
— Она снова здесь! — прошептала она. — Коса, которую я отрезала, чтобы сделать тетиву. Я ее отрезала, а она снова на своем месте!
— Хорошо, я… — но он не закончил свою фразу.
Ибо здесь, всего в нескольких сотнях футов от них, стоял корабль… корабль Томми Эванса, который совсем недавно голос уничтожил одной вспышкой огня. Корабль уверенно стоял на песке, из иллюминаторов лился свет, а обшивка поблескивала.
— Кэролайн! — закричал он. — Корабль! Наш корабль!
— Спешите, — раздался голос. — Спешите, пока я не передумал. Спешите, пока я снова не рехнулся.
Гэри протянул руку Кэролайн и помог ей встать.
— Бежим! — крикнул он.
— Будьте ко мне снисходительны, — снова раздался голос. — Думайте обо мне как о старикане, как об очень древнем старикане, который уже далеко не тот, каким он когда-то был… совсем не тот…
Они побежали, спотыкаясь в темноте, к кораблю.
— Живей, живей! — кричал им вслед голос. — Я сам себе не доверяю.