– Олег держал меня в курсе.
– Отказ рулевого управления?
– Ага.
– И ты поверил?
– Нет.
– И правильно, что не поверил. В меня словно кто-то вселился. Как в кино. Я все понимала, но ничего не могла сделать, и когда этот кто-то направил машину в столб…
– Ты им сказала?
– Нет. Они и без этого чуть не упекли меня в психушку. Решили, что я решила покончить с собой. Вот только ни хрена у них не вышло это доказать.
– И тогда они выдвинули версию о неисправном рулевом управлении?
– Это они придумали для тебя. Меня же они тестировали на предмет какого-либо воздействия. Сейчас полно всяких там генераторов, которые сводят с ума.
– И что?
– Ничего. Я же как вспомню… – ее передернуло. – Я словно бы сошла с ума, вот только я не сумасшедшая. Я, блядь, не сумасшедшая.
Она посмотрела на меня так, будто мой вердикт мог решить все.
– Нет, милая, ты не сошла с ума. Я знаю. Просто ты… – я осекся. Мне словно бы кто-то сказал, что если она узнает про Книгу, она умрет. Вовремя заткнувшись, я прижал ее к себе и принялся целовать…
Постепенно жизнь начала возвращаться в привычное русло. У меня даже появилась своего рода пародия на распорядок дня. Я просыпался, завтракал с Алиной, работал над заказом, потом ехал в библиотеку, обедал в «Балкане» или «Кофемолке», возвращался в Аксай, медитировал минут тридцать-сорок, ехал на стрельбище, вернувшись, ужинал с Алиной, после чего мы шли гулять.
Алине тоже скучать было некогда. Позавтракав со мной, она отправлялась в пыточную, где над ней издевались инструкторы йоги, мастера лечебной гимнастики, массажисты, физиотерапевты, пластические хирурги… Благодаря этому титаническому труду ей хоть и медленно, но становилось лучше, а от шрама на щеке остался небольшой след, который со временем должен был практически исчезнуть. Как и я, домой она возвращалась только к ужину, после которого мы шли гулять.
Мы бродили по улицам Аксая, как какая-нибудь парочка из советских романов. Алина еще прихрамывала, и я поддерживал ее на ступеньках или на участках повышенной травматизации, которые имеются практически на каждом аксайском тротуаре. Мы бродили по улицам Аксая, предпочитая частный сектор в сухую погоду и асфальт в грязь, разговаривали ни о чем или просто молчали. Молчалось с Алиной великолепно, а для меня хорошо молчать намного важнее, чем хорошо болтать.
Владимир тоже гулял с нами. Он шел чуть позади, чтобы не мешать нам ворковать. Похоже, эта часть работы ему нравилась.
Один-два раза в неделю мы встречались с моими друзьями. Принимали у себя, ходили в гости или в кафе. Алина же словно жила на необитаемом острове – к ней ни разу не то что никто не пришел, ни разу не позвонили просто так, не по работе.
Я уже сто раз успел пожалеть, что так поспешно отказался от услуг Владимира. Он имел прекрасное качество, наверно лучшее из тех, что бывают у других людей: Когда он был лишним или же попросту в нем не нуждались, Владимир даже не показывался на глаза, но стоило о нем хотя бы просто подумать, и вот он уже в пределах видимости. К тому же в его машине можно было не пристегиваться, что было хоть и мелочью, но мелочью приятной. Когда нас останавливали менты, он совал им под нос свое удостоверение, после этого они вытягивались по стойке смирно и брали под козырек. А так как я нас ни разу не останавливал, то мне он свое удостоверение не показывал и вообще ничего не рассказывал о себе. Так что мое досье на него содержало:
– описание словесного портрета;
– имя, возможно, не настоящее;
– информацию о том, что он работает на них при абсолютном неведении, кто такие они;
– информацию о том, что у него есть государственный документ;
– информацию о том, что он – специалист по охране, оружию и прочим военным штучкам.
Не густо? Ну да меня это вполне устраивало, лишь бы он был за меня, а не против.
Незаметно подошло время Владимиру складывать с себя полномочия по моей охране. Я собирался приступить к медитации, когда он, предварительно постучав и получив мое «войдите» вошел в мою комнату.
– Виталий Сергеевич, сегодня стрельбы отменяются, – сообщил он.
– Что случилось? – удивленно спросил я. Мы еще ни разу не отменяли стрельбу, так что у меня даже мысли не могло появиться, что такое возможно.
– Все, – ответил он.
– Что все? – окончательно растерялся я.
– Время вашей подготовки подошло к концу. Мне осталось повести последний инструктаж, выдать вам оружие и документы, и все.
От этих его слов мне стало грустно.
– Приступим? – спросил он, оставшись, как всегда, равнодушным к моему настроению.
– Давайте, – согласился я.
– Тогда держите, – он достал из кармана похожий на пульт управления автомобильной сигнализацией и центральным замком брелок и протянул его мне. – Это – тревожная кнопка. Как только вы почувствуете, что вам может угрожать опасность, просто нажмите на эту кнопку. Одновременно с маячком на пульте диспетчера включится микрофон, и мы будем не только знать, где вы находитесь, но и слышать, что происходит вокруг вас. Главное, не бойтесь показаться трусом, и при первых же сомнениях в своей безопасности, будь то приближение пьяных подростков или перегоревшая лампочка в фонаре на улице, жмите, не задумываясь. В нашем деле перестраховка со стороны клиента приветствуется всегда. В случае ложного вызова вам достаточно просто позвонить по телефону диспетчеру и сказать, что все в порядке. Ну а чтобы мы были уверены, что с вами действительно все в порядке, а не кто-то вас заставляет это сказать, вам нужно будет сказать кодовое слово.
– Какое?
– Любое на ваше усмотрение.
– Тогда пусть будет «мутабор». Можно?
– Конечно, можно. Фиксирую: «мутабор». Записывать кодовое слово не надо. Если забудете его, ничего страшного. Поздороваетесь с ребятами, и все. Намного хуже, если оно попадет в чьи-то заинтересованные руки. Ну да, думаю, не мне вам это объяснять. С кнопкой понятно?
– Думаю, да.
– Отлично. Ну а если возникнут вопросы, смело звоните Олегу, он сделает все, чтобы вы получили необходимые ответы.
Теперь удостоверение. Держите, – он вручил мне красную книжку. – Удостоверение настоящее. Оно дает вам право на ношение и применение по своему усмотрению огнестрельного или иного оружия, а также иммунитет портив прокуратуры, милиции и прочих структур. Старайтесь им пользоваться только в самых крайних случаях, и тем же гаишникам, в случае чего, лучше давайте деньги, а если они запросят слишком много, подписывайте протокол. Не забывайте только брать копию протокола, ну а если вы запомните еще фамилию гаишника или номер его машины, то это вообще будет сказкой. Главное потом сразу же звоните нам. С этим, думаю, тоже все понятно.
Я кивнул.
– Тогда переходим к оружию. Пистолет свой вы уже знаете, так что знакомить вас смысла нет. Держите. – Он отдал мне пистолет. – Но пару слов об оружии сказать надо. Возможно, вам это покажется странным, но главным недостатком оружия является то, что оно делает своего обладателя более уязвимым. Оружие, как и пропасть, пугает и одновременно притягивает. Так что можете мне поверить, первое время вас так и будет подмывать попасть в ситуацию, где можно ловко выхватить пистолет и показать, на чьей улице сила. Так вот, если почувствуете, что идете у этого желания на поводу, лучше сдавайте пистолет, потому что ничего хорошего в этом случае от обладания им вас не ждет.
Лучшее решение этой проблемы – вообще забыть, что у вас есть оружие, и что вы можете дать кому-либо отпор. Обходите пьяные компании, не обращайте внимания на выпады в ваш адрес или оскорбления, не отвечайте на провокации. Пользуйтесь тревожной кнопкой. И главное, не забывайте, что стрелять в человека и стрелять по мишеням – это разные вещи, а так как по людям вы еще не стреляли, то неизвестно, как вы себя поведете в случае необходимости. Поэтому, повторяю еще раз, лучше забудьте, что у вас есть пистолет. Ну а если вдруг, не дай бог, случится такое, что вам потребуется оружие, доставайте пистолет, только когда морально будете готовы стрелять. Не размахивайте пистолетом и не палите вверх, стреляйте сразу в противника. Цельтесь в средину тела, так проще будет попасть. Ну а если вы даже промажете, противник тысячу раз подумает, стоит ли ему вас преследовать.
Выстрелили и сразу сматывайтесь. При первой же возможности звоните Олегу. Чем быстрее позвоните, тем быстрее мы все уладим. В общем, ваше главное оружие – телефон и тревожная кнопка, так что внимательно следите за состоянием аккумулятора в телефоне.
И самое главное, не попадите в сети безнаказанности.
– Об этом можете не беспокоиться. Я знаю, что ничто так не сокращает жизнь, как иллюзия собственной безнаказанности.
– Очень хорошо, что вы это понимаете. И еще… чуть самое главное не забыл! Когда вам понадобиться куда-нибудь поехать, хоть по личным делам, хоть по служебным, звоните Олегу, он пришлет машину. Куда скажете, туда и пришлет, и вопросов вам никто задавать не будет, так что постарайтесь обойтись без маршруток и такси. Теперь, кажется, все. Честь имею.
Мы пожали друг другу руки, и он покинул мой дом.
Каково же было мое удивление, когда утром за рулем присланной мне машины, пришло время ехать в библиотеку, сидел Владимир собственной персоной.
– Приставлен к вам в качестве личного шофера, – отрапортовал он, – возражений, надеюсь, нет?
– Какие могут быть возражения, – ответил я, виляя хвостом и прыгая от радости, – безумно рад вас видеть.
Видя мой восторг, Владимир чуть улыбнулся одними уголками рта. В его глазах на мгновения вспыхнули искорки удовольствия. Похоже, своим восторгом при виде его, я ему все же польстил.
Новая Глава
Что положено Юпитеру, то не положено быку. Безнаказанность… В основе любой привилегии, любой награды лежит наше стремление к тому или иному уровню безнаказанности, который единственный и является истинным мерилом нашего положения относительно тех или иных ближних. Тот, кто сильнее других, может себе позволить больше других – вот неписанное правило регулирования отношений между биологическими организмами, царящее на протяжении м