«Враг ошибся, — пришел к выводу Юсупов. — Пожелав нанести удар, он выпустил джина из бутылки. Публикации в „Листке“ обозлят многих. Переславшего тетрадь начнут искать и найдут. Он сам сузил круг подозреваемых. Те роды, кого „Листок“ обойдет вниманием, и попадут в список. Далее легко. Подождем…»
Глава 8
— Князь Вяземский, Николай Сергеевич! — объявил министр двора. — Огневик!
Молодой человек в клюквенного цвета пальто и цилиндре отделился от кучки таких же юнцов, подошел к царю и окружавшей его свите. Встав напротив, снял цилиндр и поклонился.
— К испытанию готов, Ваше Императорское Величество!
— Приступайте, князь! — велел Георгий.
Вяземский надел цилиндр и повернулся к полю. Впереди, на расстоянии двух, трех сотен и более шагов располагались разнообразного вида мишени: группы деревянных щитов, изображавших идущих в атаку солдат, такие же деревянные пулеметы и пушки. Князь выбрал дальнюю батарею, стоявшую где-то в пятистах шагах. Размахнулся, будто собирался швырнуть камень и выбросил руку вперед. С нее сорвался огненный шар, и пылающей кометой понесся к цели. Угодил точно — мишени разлетелись в стороны и запылали.
— Браво, князь! — зааплодировал император. Свита дружно поддержала. — Ну, Сергей Сергеевич, — повернулся царь к немолодому человеку в мундире адмирала. — Проведем обстрел? Не боитесь за сына?
— Нет, Ваше Императорское Величество, — поклонился адмирал. — Как вам будет угодно.
— Залп отделения выдержит?
— Вне сомнения.
— Приступайте! — приказал Георгий.
Выскочивший из толпы адъютант попросил молодого Вяземского пройти вперед. Тот подчинился и встал, повернувшись лицом к царю и его свите. Обогнув ее, сбоку вышел десяток солдат с офицером во главе. Встав против князя, они по команде зарядили винтовки и прицелились.
— Сколько раз это вижу, но все равно мурашки по коже, — тихо пробурчал министр двора. — Словно на казни присутствуешь.
— Пли! — скомандовал офицер.
Грохнул залп. Вяземского окутал полупрозрачный кокон. На нем загорелись и погасли вспышки от попадания пуль. Кокон исчез, князь развел в стороны руки и улыбнулся. Царь поманил его жестом. Вяземский подошел, снял с головы цилиндр и поклонился.
— Молодец! — похвалил Георгий и повернулся к адмиралу. — Замечательного сына вырастили, Сергей Сергеевич. Благодарю. А раз так, забираю его у вас. Не возражаете?
— Буду счастлив, Ваше Императорское Величество! — поклонился старший Вяземский.
— Дядя! — посмотрел Георгий на высокого, худого генерала. — Зачисляйте князя в гвардию.
— В каком чине? — спросил генерал.
— Штабс-капитаном.
— Не многовато будет? — засомневался великий князь. — Ему, поди, и двадцати нет.
— Двадцать три, — поспешил уточнить адмирал.
— Видите? — улыбнулся Георгий. — Жениться можно. Готовый огневик — учить не надо. Командовать ему пока рано — пусть обвыкнет в полку, но боец хоть куда. Что до чина, так отслужит. Так ведь, князь?
— Не сомневайтесь, Ваше Императорское Величество! — заверил молодой Вяземский.
— Решено. Кто следующий?
— Граф Васильчиков, — доложил министр двора. — Лёд!
Представление повторилось. В этот раз четверо солдат, пыхтя, вытащили и поставили перед свитой большой чан с водой. Молодой Васильчиков встал перед ним и взмахнул руками. Из чана вылетел рой сосулек. Подчиняясь пассам Осененного, он закружился в воздухе и помчался к группе мишеней, изображавшей идущих в атаку солдат. Ударил сильно и резко. Большинство мишеней повалилось, от некоторых полетели щепки.
— Изрядно, — одобрил царь. — Как с обстрелом?
— Граф просил из пистолета либо револьвера, — доложил министр двора. — Пулю из винтовки держит только на трехстах шагах.
— Кто одолжит мне оружие? — повернулся царь к свите.
— Разрешите мне?
Вперед вышел пожилой генерал с небольшой бородкой и пышными усами. Он протянул царю красивую деревянную шкатулку красного дерева.
— Что тут у вас, Владимир Александрович? — спросил Георгий и открыл шкатулку. Хмыкнул и достал из нее никелированный револьвер с щечками из красного дерева на рукоятке. — Заряжен?
— Нет, Ваше Императорское Величество, — ответил генерал. — Разрешите, покажу. Сдвиньте кнопку слева вперед.
Царь последовал совету. Барабан откинулся влево. Генерал взял из шкатулки скорозарядник, вложил торчащие из него патроны в гнезда, и нажал кнопку на рукояти устройства. Убрал руку, патроны остались в барабане.
— А теперь защелкните его обратно, — предложил.
Георгий так и сделал, затем крутнул барабан.
— Гм! — сказал. — Умно придумано. Где сделали? В Бельгии, Германии, Австрии?
— На Тульском оружейном заводе, — сказал генерал.
— Неужели? — удивился царь.
— Более того, — кивнул генерал. — Изобрел мастеровой, говорят, что за месяц.
— Не перевелись, значит, в России Левши, — улыбнулся царь. — Мы сейчас проверим. Готовы, граф? — спросил, повернувшись к Васильчикову.
— Да, Ваше Императорское Величество, — ответил тот.
Георгий вытянул руку с револьвером и выпустил в графа одна за одной семь пуль. Места попадания отметились вспышками на защитном коконе. Васильчиков не пострадал.
— А изрядно бьет, — оценил царь, завершив стрелять и рассматривая револьвер. — Спуск мягкий, отдача легкая, в руке лежит удобно.
— Буду счастлив подарить его Вашему Императорскому Величеству, — сказал генерал. — Есть еще один, с барабаном на пять патронов. Тоже Тульского завода.
Он сделал знак адъютанту, тот подскочил и протянул царю такую же шкатулку, но поменьше. Георгий открыл ее и достал миниатюрный револьвер. Покрутил его в руках, прицелился в ближайшую мишень и вернул обратно.
— Угодили, Владимир Александрович, — улыбнулся генералу. — Вижу, что не зря занимаете пост военного министра — вооружили хозяина земли русской. Теперь мне некого бояться.
Свита угодливо засмеялась.
— О вооружении хотел бы поговорить с Вашим Императорским Величеством подробнее, — сказал министр.
— Хорошо, — кивнул царь. — Как закончим испытания. Дядя, — повернулся к высокому генералу. — Графа — в гвардию в чине подпоручика. Слабоват — воду брал из чана, обстрел держит из револьвера. Следующего — на позицию!..
Спустя час смотр молодых Осененных завершился. Никто не сплоховал, все получили назначение в гвардию. Царь в хорошем настроении подозвал военного министра.
— Что у вас за разговор, Владимир Александрович?
— Германия спешно вооружается, Ваше Императорское Величество. Австрия — тоже. В их войска потоком идут пушки, винтовки и пулеметы. Мы отстаем.
— Зато у нас вон какие молодцы! — Георгий указал на молодых Осененных, стоявших возле его дяди. Генерал им что-то объяснял.
— Осененные — сила, — кивнул военный министр. — Но их мало, очень мало, Ваше Императорское Величество. Без хорошо вооруженной и обученной армии в войне не победить.
— Я б поспорил, — улыбнулся царь. — Только, зная вас, не стану. Все равно останетесь при своем мнении. Что у нас с вооружением? Винтовок не хватает?
— С ними хорошо, — возразил министр. — Армия обеспечена, пополняем арсенал. Через пару лет накопим для мобилизованных. В достатке и орудий, правда, большей частью трехдюймовых. Пулеметов мало.
— Ну, так сделайте! — пожал царь плечами. — Или ассигнований не хватает? Напишите мне записку, обсужу с Коковцовым[70].
— Деньги есть, — поспешил военный министр. Иметь дело с Коковцовым он не хотел — тот армию не любит. — Главное — потратить их с умом. Пулемет «максим» дорог и тяжел. В обороне показал себя блестяще, но для наступления пригоден слабо. Предстоящая война ожидается маневренной. В бой пойдут массы кавалерии, а ее вооружение — шашки и винтовки. С ними укрепленные позиции не прорвешь. Придется ждать пехоту с артиллерией — потеряем время и инициативу. За границей появились автоматические ружья — те же пулеметы, только легкие. Плотностью огня «максимам» уступают, но зато дешевы и проще в выделке. Если вооружить ими кавалерию, многократно усилим ее мощь. Прорывать позиции врага станет легче. Хорошо бы еще дать возимые пушки.
— Ваши предложения?
— Объявить конкурс на автоматическое ружье и возимую вьюком пушку. Допустить к нему иностранных и русских изобретателей. Провести испытание представленных образцов, лучшие принять на вооружение. Как было с трехлинейной винтовкой.
— Хорошо, — кивнул царь. — Подавайте мне доклад, будет по сему.
— Благодарю, ваше императорское величество! — поклонился министр.
Георгий повернулся и пошел к ждавшему его автомобилю. Министр проводил его взглядом. Удалось. Против царя Коковцов не пойдет — деньги выделит. Помогли подарки туляков — государь оружие любит. Надо будет позвонить Куну[71] и поблагодарить. Рассказать о предстоящем конкурсе, пусть подсуетятся — может и придумают чего. Хотя вряд ли — это вам не револьвер. Но участие русских оружейников общественность воспримет хорошо. Ну, а далее комиссия решит. Сухомлинов[72] войдет в историю как отец нового оружия русской армии.
Улыбнувшись этой мысли, генерал направился к своему автомобилю.
Необычные способности у себя Федор обнаружил случайно. Работал над эскизом револьвера, протянул руку, чтобы взять карандаш и… задумался. А когда вспомнил, увидел карандаш висящим в воздухе над листком бумаги. Тот словно говорил: «Ты чего, хозяин? Нужен, так возьми».
— Ни хрена себе! — воскликнул Друг. — Это что такое? Раньше было?
— В первый раз вижу, — изумился Федор.
— Полагаю, дело в перстне, — сказал Друг. — Ничего другого не придумаешь. Эта ваша магия-шмагия… О таком я в книжках читал, правда, фантастических. А у вас вот — получи и распишись. Испытаем?
— Да! — кивнул Федор.
Эксперимент проходил дома. Запершись в квартире, Федор поднимал в воздух и перемещал предметы. Получалось не сказать, чтоб просто, но что-то выходило. Мог поднять с пола уроненную вилку или нож, положить их на стол, затворить распахнутую форточку или дверь. А вот открыть не удавалось —