то брала тот или иной предмет в руки, словно желая ощутить его тяжесть.
«Знаешь, Сайлас, – сказала она наконец, – после того как Альби представил нас друг другу, я часто о тебе думала, и наша дружба… – (Тут она промокнула уголок глаза платком.). – Наша дружба стала для меня важнее самой жизни! – (Нет, подумал Сайлас, это слишком театрально. Эти последние слова придется вычеркнуть.) – …Наша дружба значит для меня все. Ты для меня как брат!» – (Вот, уже лучше.)
Сайлас моргнул, огляделся по сторонам и с удивлением обнаружил, что дошел почти до пересечения с Пикадилли. Он уже собирался свернуть направо, где находились его дом и мастерская, но вдруг передумал и двинулся налево, чтобы пройти по Риджент-стрит. Раз он достаточно хорош, чтобы участвовать в Выставке, рассуждал Сайлас, следовательно, он должен быть хорош и для нее, не так ли? В глубине души он был абсолютно уверен, что не ошибается и что Айрис каждый день ждет его прихода.
Да, так он и сделает – зайдет в кукольный магазин и поговорит с ней. Он расскажет ей свои новости. В конце концов, они же познакомились на строительстве, поэтому, если он упомянет о своем участии в Выставке, это будет только естественно. Кроме того, Айрис сама сказала, что хочет посмотреть его коллекцию, так что… И все же его сердце стучало громко, как барабан. Он покажет ей щенков и подарит стеклянный сувенир с бабочками. «О, Сайлас! – воскликнет Айрис. – Я часто гадала, где мне вас найти! Как чудесно, что вы сами заглянули к нам!»
И он зашагал быстрее, чувствуя, как громко шумит в ушах кровь.
(«Ах, какой приятный сюрприз!» – скажет она и, заправив за ухо прядь волос, посмотрит на него с восхищением и удовольствием.)
За последние недели Сайлас уже несколько раз проходил мимо кукольного магазина, пользуясь малейшим предлогом, чтобы изменить свой обычный маршрут. И каждый раз он старательно смотрел на мостовую, боясь поднять глаза и заглянуть в стеклянную витрину.
На этот раз он вошел.
Айрис сидела за рабочим столом, склонившись над куском ткани. Как умело она шьет! На столе перед ней стояла небольшая катушка, от которой Айрис, по-видимому, только что отрезала небольшой кусок кружев. Стараясь ступать как можно тише, Сайлас подошел ближе. Мысленно он уговаривал ее поднять голову и взглянуть на него. Он будет бесконечно счастлив, когда в ее глазах мелькнет узнавание и она улыбнется. Ну, скорей же!..
Она подняла голову, и Сайлас едва не споткнулся. Лицо, которое он увидел перед собой, было покрыто ужасными шрамами. Несомненно, это следы оспы!.. Нет, не может быть, чтобы это была Айрис! Не могла же она за такой короткий срок… Но это ее волосы, ее фигура… Как такое может быть?
В ужасе Сайлас уставился на молочно-белое бельмо на глазу девушки. Второй глаз покраснел, словно она недавно плакала, да и выражение ее изрытого оспинами лица было печальным.
– Айрис, дорогая, что с тобой?..
Губы девушки сжались.
– Я не Айрис, – сказала она так холодно, что Сайласу показалось, будто он глотнул ледяного силлабаба19. – Если вы ищете мою сестру, то она здесь больше не работает. Она уволилась сегодня утром.
– Что-о?.. Где она?!
– Мне-то что за дело? Да и вам тоже?..
Резкий тон ответа заставил Сайласа поморщиться. Как она не похожа на свою сестру, подумал он, опуская ящик с чучелом на пол.
– Мне нужно ее найти, это очень важно, – сказал он. – Мы с вашей сестрой были близкими друзьями.
Девушка фыркнула.
– Ну, меня это не удивляет. Похоже, у Айрис было много разных знакомых.
Что она имела в виду Сайлас не понял, но уточнять не стал. – У вас есть ее новый адрес? Мне действительно нужно ее найти, понимаете?..
– Почему я должна давать вам ее адрес?
Сайлас вздохнул.
– Поверьте, я не собираюсь доставлять ей никаких неприятностей, – сказал он и вдруг заметил, как выражение изуродованного лица девушки еле уловимо изменилось. Судя по появившейся на ее губах легкой гримасе отвращения, она наверняка решила, что он и Айрис были любовниками. Сайласу, однако, было приятно, что она так подумала, и он не стал ее поправлять.
– Я хорошо знал вашу сестру, – сказал он. – Но она сбежала от меня без всяких объяснений, и теперь я хочу ее разыскать.
– Я так и думала, – сказала девушка, вертя в пальцах обрывок кружев, и Сайлас порадовался, что она поняла его именно так, как ему хотелось. – Ну что ж, пусть… Мне все равно. Напугайте ее как следует. Застаньте ее врасплох, а заодно – устройте сюрприз ее новому inamorato20.
Сайлас не знал, что означает это последнее слово, и уставился на кучу кукольных паричков на столе, изо всех сил желая, чтобы девушка выложила, наконец, необходимые ему сведения.
– И где же… – проговорил он наконец.
– Колвилл-плейс, шесть, – выпалила она. – Там вы найдете Айрис.
Сайлас наклонился и подобрал свой ящик.
– Благодарю вас, э-э-э…
– Роз.
– Благодарю вас, Роз, вы были очень любезны.
Колвилл-плейс оказался довольно узкой улочкой, дома на которой стояли так тесно, что казалось, они налезают один на другой. Все они были довольно высокими – в три или даже в четыре этажа, но шириной всего в комнату. На первых этажах некоторых домов размещались лавки – свечная, бакалейная и другие.
Сначала Сайлас хотел постучать в дверь нужного номера, но потом передумал. Отчего-то ему казалось, что Айрис работает здесь горничной или судомойкой у какой-нибудь старой строгой вдовы, которая будет очень недовольна, если к служанке вдруг придет посетитель-мужчина. Потом он заметил на двери табличку и прочитал по складам:
«Фаб-ри-ка П. Р. Б. Просьба зво-нить гром-че».
Опять эти буквы! – подумал Сайлас. Он так и не смирился с тем, что никто из художников не счел нужным посвятить его в тайну загадочных инициалов, которые он впервые услышал в «Дельфине». Сначала он решил, что это просто фамилии художников – Поул, Россетти и кто-то еще, кого он не знает, – но почему тогда Фрост и Милле остались, так сказать, за бортом?.. Ладно, подумал Сайлас, не так уж это и важно. Куда важнее выяснить, действительно ли Айрис живет теперь здесь?
И, перейдя на другую сторону улицы, он присел на ступеньку перед дверью пустующей лавки, пыльная витрина которой смотрела точнехонько на шестой номер. Свой драгоценный ящик Сайлас поставил на колени, а рукой бессознательно теребил пуговицу сюртука, ожидая, пока Айрис появится из дверей напротив. Чтобы скоротать время, Сайлас сперва разглядывал треснувшее стекло витрины, а потом стал обдумывать слова, с которыми он обратится к девушке, когда она выйдет. Он был совершенно уверен, что Айрис и обрадуется, и удивится, что ему удалось ее разыскать.
Какое-то время спустя до его слуха донеслись звуки фортепьяно. Мелодия показалась Сайласу мрачной, почти траурной. Изредка он бывал в церкви и слышал рев органа, пронзительное завывание скрипок и монотонное гудение хора, но они отнюдь не привели его в восторг. Но Айрис, решил он, наверное, нравится такая музыка – ведь у нее такая нежная, чувствительная душа! Быть может, это даже она играет, подумал Сайлас и попытался представить, как ее изящные, тонкие пальцы проворно бегают по слоновой кости клавиш, как плавно изгибается ее позвоночник и склоняется голова.
Он ждал долго, поспешно вскакивая, когда на улице раздавались шаги, но каждый раз это оказывалась не она, не она… И все же ему повезло. Когда Сайлас основательно замерз и проголодался и уже собирался ненадолго покинуть свой пост, чтобы купить в ближайшем пабе порцию картофеля или пудинг, он вдруг увидел Айрис, которая только что вышла на Колвилл-плейс из какой-то боковой улочки. Она выглядела намного выше ростом, чем он помнил, и к тому же была совсем не похожа на прислугу: прямая спина, голова гордо поднята, а свободно расправленные плечи говорили не столько о физической силе, сколько о силе характера.
Сайлас подхватил свой ящик и поднялся со ступенек. Айрис уже поравнялась с ним, и он ее окликнул:
– Мисс… мисс Айрис!
Она обернулась. Но что это?! Ни улыбки, ни огонька узнавания в ее глазах!
Сайлас нервно облизал губы, сглотнул.
– Да?.. – удивленно проговорила она и огляделась, словно ожидая увидеть рядом какую-то другую Айрис, к которой обращены эти слова. – Прошу прощения, сэр, я что-то не припоминаю…
Из всех ответов этого он ожидал меньше всего. Он был так уверен, что она тоже думала о нем, мечтая о встрече, и – на тебе!
– Я… Меня зовут Сайлас…
Удивленное выражение не исчезло с ее лица, но он уверил себя, что это просто шутка и она вот-вот рассмеется. Тем не менее – просто на всякий случай – Сайлас счел необходимым пояснить:
– Мы с вами познакомились на строительстве павильона Великой выставки. Мой маленький приятель Альби…
Она чуть заметно нахмурилась. Нет, понял Сайлас, бросив взгляд на свой ящик, это не шутка и не розыгрыш. Увы.
– Да, конечно. Теперь я припоминаю… – Айрис замолчала, вопросительно глядя на него. Сайлас тоже молчал, и она наконец сказала:
– А что случилось? Альби заболел?
– О нет, просто… Просто я как раз сегодня узнал, что тоже буду участвовать в Великой выставке. – Сайлас кивком показал на свой ящик. – То есть не я, а мои образцы. Экспонаты. Чучело и скелет щенка, а также художественный витраж… я сделал его из крыльев бабочек. Этот щенок… он уникальный! На самом деле это не один щенок, а два, просто в материнской утробе они почему-то срослись и… – Он слегка откашлялся. – Они у меня с собой, вот в этом гробу… – Сайлас взглядом показал на ящик. – Когда я его открываю, это выглядит как… как будто я достаю их из могилы.
Айрис озадаченно взглянула на него.
– Я что-то не совсем…
– Ах, не обращайте внимания. Я просто шучу, – пояснил Сайлас, с удовольствием отметив, что его голос почти не дрожит.