30. Моление царя юного
– …О Пречистая! Покажи Милость Божью… Помиловала ты ест прадеда нашего от безбожного Темир-Аксака, и ныне пошли милость, да не рекут поганые – где есть Бог их? Не имеем ни отца своего, ни матери, ни крепости в деснице, ни силы в разуме по своей молодости; ниоткуда себе на земле утехи не имеем… И ныне приде на нас великая натуга… И государство требует спасения… Не оставь, Боже, скорби нашей…
Такую государеву молитву Иванову перед светлым чудотворным образом слышал московский народ в Успенском соборе… Горячо молился государь юный с отрешенным спокойным лицом и перед гробом святого Петра-митрополита:
– Божьей милостью и Пречистыя Богородицы и великих чудотворцев русских молитвами – святителя Петра благословением дал Бог – жив… Помоги святой Петр одолеть ворога, как помогал ты моим дедам и прадедам, своими молитвами за Русь святую……
Тихо перешептывались:
– …Совесть юного государя чиста перед Богом и молитва отрока будет услышана на небесах Им…
– …Государь юн и чист, ничего плохого своему народу не сделал, потому и дойдет его молитва…
– …Никогда не видели его таким отрешенным, будто это не отрок за Отечество молится, а муж зрелый…
– …Вот и государя в святом деле моления за Русь увидели…
– …Наконец-то…
Иван, воистину спокоен духом и отрешен от всего мирского и суетного, на коленях уже шептал слова молитв, не замечая ничего и никого вокруг у Владимирской чудотворной иконы, когда владыка Иоасаф нежно наложил на его голову руки. До слуха отрока откуда-то сверху донесся проникновенный голос митрополита:
– Да будет, государь, сын мой, над тобою истинное благословение Отца Небесного, да сохранит он в тебе навсегда веру, смирение и терпение… Да услышит Отец Небесный твои молитвы, государь, за Русь святую, да исполнит…
В почти опустевшем соборе Иван неожиданно обратился к Иоасафу:
– Владыка, можно мне остаться на какое-то время наедине с иконой Владимирской Богоматери? – тихо, но твердо спросил Иван.
Митрополит ничего не ответил, только легонько кивнул головой и жестом попросил удалиться оставшихся архиереев и служек… Иван почувствовал, как был удивлен его просьбой владыка, но виду не подал. У Ивана почему-то подступили к горлу слезы счастья, когда он осознал, что и владыка серьезно воспринимает его молитвы и самого государя – совсем не отрока, но мужа, которому срок пришел молить Господа за свое многострадальное Отечество…
Иван подошел снова к Владимирской иконе Богоматери и почувствовал, что какая-то непонятная, таинственная, непреодолимая сила притягивает его глаза к глазам Богородицы и младенца Христа. Будто они знают все, что случится скоро, и хотели поддержать Ивана-государя.
Русская земля с незапамятных времен избрала своей Небесной Покровительницей Матерь Божью, и та уже в столько веков покровительствует многострадальной Земле, не оставляет Русь в печалях… Он вспомнил свою несчастную отравленную матушку, выдохнувшую ему незадолго до смерти: «Запомни, сынок, Русь – это страна Богородицы!»
Именно от образованной и начитанной матушки Иван узнал о священной целительной силе христианских икон: «Откуда это пошло? – от самого Христа!» Матушка поведала сыну, что первая христианская икона – а слово «икона» в переводе с греческого означает «образ, изображение» – была создана Сыном Господа, Иисусом Христом. Когда-то едесский царь Авгарь тяжело заболел и, услышав о чудесах исцеления Христа, послал к нему своего слугу с просьбой приехать к нему и исцелить от болезни. Но Иисус Христос не мог приехать к царю. Тогда он приложил рукотворный плат к своему лицу, и на нем запечатлелся образ Спасителя. Иван вспомнил, как наполнились слезами глаза матушки, когда она произнесла: «Плат с нерукотворным образом Иисус Христос отдал с пожеланием здоровья и счастья его господину посланцу Авгаря, и через этот образ царь исцелился… Мне бы кто передал такой плат нерукотворный… Не передают… А я молю Господа и Богородицу только об одном – чтобы их образы защитили моего юного сына-государя в безжалостном мире врагов и недругов…»
Именно от матушки потрясенный Иван узнал, что самым старинным на Руси, досточтимым и достопамятным считается образ «Милостивой» Богоматери Владимирской, держащей младенца Христа на правой руке, со склоненной вправо головой, в позе «умиления». По преданию, эту икону «Милостивую» написал первый христианский иконописец, апостол и евангелист Лука, на доске от стола, за которым принимал трапезу Иисус Христос со своей матерью Марией и Иосифом…
Маленький Иван тогда спросил матушку: «Почему икона Богородицы в Успенском соборе называется Милостивой и Владимирской?» Матушка ответила: «По преданию апостол Лука написал всего три чудотворных иконы Божьей матери. Одну «Одигитрию» или «Путеводительницу», то есть направляющих верующих к Царству Небесному, и две иконы, названные «Милостивая», или умоляющая Господа о помиловании и исцелении грешных и нездоровых духом и телом людей… А страна, как люди, ее населяющие, может ослабнуть духом ее государей и правителей, заболеть немощью воевод и слабостью воинов, как неизлечимой болезнью… А икона Владимирской Богоматери чудотворно исцеляет и спасает от вражьей напасти…»
Рассказала матушка и о происхождение «Владимирском» чудотворной иконы Богородицы: она была привезена в стольный Киев из Константинополя в начале двенадцатого века и помещена в женском монастыре Богородицы в Вышгороде. Только став великим князем, Андрей Боголюбский перенес икону из Вышгорода во Владимир, украсил ее драгоценным окладом и поместил во владимирский Успенский собор. «С тех пор эта чудотворная икона и стала называться Владимирской» – пояснила Ивану матушка.
«А когда же Владимирская икона Русь спасла?» – спросил Иван матушку. И она рассказала сыну-государю, как дважды спасала Русь икона Владимирской Богоматери.
Во время начала нашествия на Русь деспота Тимура, поссорившегося с ханом Золотой Орды Тохтамышем и разбившего перед этим многочисленные войска татар, при й страшной угрозе Москве, великий князь Василий Дмитриевич приказал перенести икону из Владимира в Москву. Был отслужен большой торжественный молебен «во имя спасения Отечества», с обращением иконы в сторону врага. Восточный деспот Тимур с огромным войском тогда только что вошел в пределы русских земель, с намерением идти войной на Москву, но дошел только до Ельца. Там, словно наткнувшись на невидимое препятствие, рассказывала матушка, некоторое время застыл в неподвижности. Затем вдруг развернулся и поспешно ушел «воевать татар» в степи Причерноморья, в Тавриду, затем в Сарай и далее на восток. Все это было расценено всеми русскими как Небесная Защита Руси Богородицей. А беспощадный враг, деспот Тимур, что был для Руси страшнее Батыя, расколол своим нашествием Золотую Орду на несколько обособленных ханств – Казанское, Крымское, Астраханское, Сибирское, приблизив конец ордынского ига. «Вот так, сынок, Золотая Орда испытала на себе сокрушительный удар восточного деспота, нацеленный на Русь и отведенный молитвами Божией Матери, ее Владимирскому чудотворному образу…»
«А что было после, матушка? Как еще спасала Москву икона Владимирской Богоматери?» И матушка рассказала Ивану, что после чудесного спасения Руси от полчищ Тимура икона Владимирской Богоматери была помещена в кремлевском Успенском соборе, справа от царских врат. После этого она несколько раз увозилась во Владимир. Возвращение иконы в 1480 году в Москву было отмечено особо торжественно, как второе знаменательное перенесение. В том году после богослужения перед иконой и «стояния на Угре» русских войск, под началом Иванова деда, Ивана Великого и его первого сына Ивана Молодого, против татарских войск Ахмат-хана, Русь навеки скинула с себя ненавистное иго Орды…
И вот сейчас во время не менее страшного нашествия крымских татар, турок с полчищами примкнувших к ним племен Иван молит снова икону Владимирской Богородицы о спасении Отечества. И вспоминает потрясшие его слова матушки: «Через образ Владимирской Богородицы, Русь вобрала в себя чудо Рождества и Воскресения сына Богоматери, Христа, оставившего по себе беспредельную по любви и мудрости заповедь, больше всего чтимую на святой Руси – «Кто хочет душу свою сберечь, тот потеряет ее, а кто потеряет душу ради Меня, тот обретет ее. Если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода».
…И смотря в глаза Владимирской Богоматери, Иван в святом образе почему-то узнавал черты своей матушки и слышал ее голос устами Богородицы… Подумал с душевным трепетом Иван: «Божья Матерь Мария своего сына Христа благословила на святые деяния ради людей, а меня и Богоматерь Владимирская и собственная покойная матушка наставляют и благословляют меня государев труд – помочь Русь отстоять от нашествия неверных… Слаб и неопытен пока государь русский… Но только не трус и не кукла тряпичная в руках жестоких врагов Руси…»
Многое открылось Ивану в чудных видениях у святого образа об интригах и кознях противодействующих партий временщиков, о планах авантюриста Семена Бельского, невесть с кем заигрывающим. Услышал предупреждение матушкиным голосом: какую бы линию не гнули временщики Шуйские и Бельские в интересах своих партий, а то и враждебных престолу сил, именно ему, государю Ивану надо показать пример твердости и готовности отразить нападение неверных, остановить нашествие. Пусть многие бояре напоминают, мол, во время прежней великой татарской опасности старые московские великие князья в Москве не сиживали, а отъезжали на север со всем своим семейством. Некуда бежать государю-сироте круглому, все его семейство – несчастный блаженный брат Юрий. Куда им с Юрием бежать-то?.. Престол оставишь, и возведут на него кого угодно – хоть «путеводителя татар и турок» Семена Бельского…
И молился Владимирской Богоматери государь – отвести напасть от Руси Московской, дать силы ее государю быть стойким и мужественным в решающем противостоянии, невзирая на малолетство и неопытность. «Только в таких испытаниях во время вражеского нашествия и проявляется характер государев, только тогда, собственно и становятся отроки юные настоящими государями!» – услышал Иван родной и знакомый голос матушки Елены из уст Владимирской Богоматери.