Где же Пит? Я ухватилась за мысль о нем как за спасительную соломинку. Нужно срочно связаться с отцом Архана, но как?! Пит всегда появлялся сам, мне никогда не приходилось самостоятельно звать его. Кроме первого раза, когда мы познакомились с ним там, в пыльной полутемной часовне.
- Госпожа, куда вы?! – донесся мне в след окрик лекарши, когда я вылетела из покоев. Во дворце началась суета, вот-вот обо всем доложат Габриллиону, а он наверняка захочет поговорить со мной. Перед этим нужно успеть связаться с Питом. Я не понимаю, как могущественный маг мог допустить такое?! Он же поклялся охранять Архана, утверждал, что круглосуточно следит за ним! В злости на Пита я ненадолго нашла утешение и смогла отвлечься. Казалось, ещё немного, и у меня по-настоящему разорвется сердце.
Никто не посмел меня остановить. Я влетела в часовню и подперла дверь стулом. Пусть никто не помешает мне. Не помня себя, бросилась к волку и обхватила руками каменную морду, словно хотела погладить его как старого друга. Внутри все дрожало, голос не слушался, но я закрыла глаза и зашептала:
- Пит, пожалуйста, услышь меня. Ты очень нужен мне, прошу, откликнись. Наш сын в беде. Помоги, умоляю.
- Адель?! – изумленный голос мага стал мне наградой. В груди что-то радостно щелкнуло, и на нетвердых ногах я повернулась. В полумраке молельного здания стоял отец Архана, смотря на меня со страхом и недоумением. Сегодня он был одет до безобразия просто: легкий свитер, обычные хлопковые штаны, а на ногах и вовсе мягкие домашние тапочки. Даже волосы взъерошены, словно он только что вылез из постели и не успел причесаться. – Что с тобой?! Что произошло?! – его руки вцепились в мои плечи, глаза загорелись огнем. Только теперь я осознала, что уже давно выплакала все слезы, и теперь дрожала и всхлипывала в его руках, как осенний лист. Вид у меня ещё тот, даже Пит испугался.
- Архан пропал, - прошептала я два страшных слова. – Его няньки беспробудно спят, их усыпили, а наш мальчик исчез, - в районе груди что-то защемило, кровь отлила от лица, и я практически повисла на своем мужчине.
- О, бездна! – сокрушенно и зло прорычал Пит. В его голосе было столько решительности и силы, что у меня появилась несомненная уверенность: он найдет нашего Архана, а тех, кто посмел его тронуть, разотрет в порошок. – Посиди здесь, - коротко приказал Пит, практически перетащив меня на маленькую скамейку у стены и усадив на неё. – Я сейчас.
Свершилось чудо. Пит исчез и меньше, чем через минуту вернулся…с Арханом на руках. Мой кроша, пухленький, живой и невредимый улыбался во все шесть зубов. Он выглядел таким довольным и счастливым, что с моего сердца мгновенно свалился огромный камень. Не помня себя, я встала с места и потянулась к нему, а мой малыш потянул ручки навстречу мне. Я схватила его, практически вырвала из рук отца и прижала к своей груди самого дорогого на свете карапуза.
- Как же я люблю тебя! – прошептала, вдыхая неповторимый аромат своего ребенка.
- Адель, - вздохнул Пит и виновато почесал затылок, - прости, это моя вина. Я взял Архана, хотел поиграть с ним у себя дома, заодно проверял его магию. В наших мирах время течет по-разному, у нас прошло всего тридцать минут, а у вас два часа… Наверное, я не рассчитал, - шмыгнул носом он. – Извини меня.
- Мое солнышко, посиди, пожалуйста, здесь, - ласково попросила я, усаживая сына на скамейку лицом к окну и вручая ему старый колокольчик, который лежал на подоконнике в часовне уже целую вечность. Игрушка пришлась по душе моему крошке, и он принялся увлеченно трезвонить. Я повернулась к Питу.
- Адель, я знаю, что виноват, - выпалил тот, как только увидел выражение моего лица. Он вскинул руки, словно пытался оправдаться и успокоить меня, но этот жест никак не помог ему. Я вышла из себя, отчаяние и боль заместились страшной злостью, которая требовала немедленного выхода. Не помню, что подвернулось мне под руку. Кажется, какая-то палка. – Адель! – попытался вразумить меня Пит, но его окрик лишь распалил мои чувства.
Мои глаза горели огнем, а в теле проснулась недюжинная сила. Пит попятился от меня, но я набросилась на него, словно взбесившийся зверек. Через каждый удар я выплескивала свою злость, боль, обиду, негодование и все прочие эмоции, которые я испытывала в последние полчаса. Пит не пытался остановить меня. Он накрыл голову руками, согнулся пополам и иногда вскрикивал, когда мне удавалось достать до его стопы или другого чувствительного к боли участка. Во мне не было ни капли жалости, и я била его от всей души, пока не обессилела. Случилось это довольно быстро, ведь я не имею серьезной физической подготовки.
Тяжело дыша, я опустила палку, но только лишь оттого, что не осталось сил физических. В душе я по-прежнему страшно сердилась за то, что он забрал моего мальчика, никого не предупредив. Где-то очень глубоко в душе, там, куда я стараюсь никогда не заглядывать, уже давно поселился страх того, что однажды Пит разлучит меня с Арханом. Просто заберет его в свой мир, исчезнет вместе с ребенком, будто и не было их никогда в моей жизни. Наверное, именно из-за моих глубинных опасений я и пришла в ярость, смешанную со страхом и беспомощностью. Мне хотелось доказать самой себе, что я могу хоть как-то повлиять на ситуацию, наказать Пита, если это потребуется. Что угодно, только не чувство собственной беспомощности.
Малыш по-прежнему сидел на лавке и увлеченно звенел колокольчиком. Наша драка даже не привлекла его внимания, и ребенок не видел того, как его мать избивает отца. При взгляде на его светлую головку мне вдруг стало стыдно, что учинила такое в его присутствии. Обещаю себе, что впредь все ссоры и разборки между мной и Питом будут проходить вдали от глаз нашего сына.
Глава 31
- Ты закончила? – приглушенным голосом спросил нерадивый отец. Он по-прежнему стоял, согнувшись в три погибели и накрыв голову руками. Ничего не ответив, я швырнула палку в угол и, подхватив Архана на руки, выскочила из часовни.
Как ни странно, Пит не пытался меня догнать. Наверное, понял, что мне нужно время, чтобы остыть. Сейчас я не могла видеть Пита, мне казалось, что если он решит показаться на глаза, то мои нервы не выдержат, и я устрою настоящую истерику. А я не люблю истерики.
Увидев меня на руках с цесаревичей, стражники облегченно выдохнули. Весь дворец вздохнул с облегчением, когда выяснилось, что с Арханом все в порядке. Уже в холле к нам выбежал Габриллион, на лице которого я впервые увидела неподдельный страх. Впрочем, увидев сына, он привычно нахмурился и начал сверлить меня злющим взглядом.
- Неужели ты не в состоянии уследить за ребенком?! – прикрикнул он так, что все придворные, слуги и стражники притихли. – Где он был?!
Что мне ему ответить? Как объяснить, почему няньки провалились в непробудный сон, а я сама подняла панику? Ох и доставил мне неприятностей всемогущий Пит…
- В саду, на прогулке, - солгала я в глаза своему мужу. – Он гулял с няней.
- Тогда зачем ты подняла панику?! – ревел царь на весь дворец.
- Мне не сказали, что Архан ушел гулять! – крикнула я в ответ. Уж чего-чего, а моей вины в этой ситуации нет, я не собираюсь отвечать за ситуацию, которую не создавала.
- Ты не в состоянии даже организовать работу нянек! – от крика Габриллион аж покраснел. – Дура! Меня чуть удар не хватил, когда мне сказали, что наследник исчез из спальни, а его няньки дрыхнут! – брызгал он на меня слюной. – Ты хочешь моей смерти?! Хочешь, чтобы на этот раз я точно слег?!
Он так кричал, что все, в том числе и я, начали бояться его. Слуги стояли бледные, стража не решалась вмешиваться, и только самый храбрый из мужчин осмелился поставить на место заговорившегося царя. Архан, все это время тихо сидевший у меня на руках, вдруг издал громкий воинствующий вскрик и, размахнувшись маленькой ручкой, ударил Габриллиона по лицу.
Повисла тишина. Все смотрели на нас, затаив дыхание. Если сейчас по вестибюлю дворца пролетит комар, то его писк будет равносилен раскату грома. Царь медленно перевел на ребенка изумленный взгляд, в ярости сжав кулаки. Я инстинктивно прижала Архана к себе и развернулась, своим корпусом закрывая его от царя. В таком состоянии он может ударить ребенка, с него станется.
Лицо Габриллиона вытянулось, сам он подался вперед, вперившись в меня и сына неадекватным горящим взглядом. Я видела в его глазах желание растоптать нас с малышом здесь и сейчас, уничтожить, как ненавистную часть жизни. Казалось, из его ноздрей вот-вот повалит пар. Царь был на грани срыва, и я уже приготовилась защищать ребенка от его кулаков, принимая весь удар на себя, но помощь пришла откуда не ждали.
- Габриллион, - спокойный голос Серпенты пронесся по вестибюлю. Царь вздрогнул от него, в глазах промелькнула ясность, а пытающая в них ярость подугасла. – Успокойся, - ласково попросила она, подойдя к своему мужчине и погладив его по плечу. - Твой наследник жив, с ним все хорошо. Аделия ещё молода, она не может уследить за всеми слугами, мой хороший, - она шептала так тихо, что её слышали только я и Габриллион. – Не принимай все так близко к сердцу.
Ей удалось успокоить царя. Он уже не был похож на разъяренного быка, готового разорвать на куски меня и ребенка, а также любого, кто за нас вступится. Габриллион выпрямился и рассеянно разгладил свою одежду, бросив беглый взгляд на придворных. Похоже, он и сам понял, что перегнул палку, да ещё и на глазах такого количества народа.
- Чего уставились? – буркнул он. – Разошлись все вон! Всех нянек наследника ко мне в кабинет, - отдал он приказ и зашагал прочь. Серпента бросила на меня мрачный взгляд и тоже последовала за ним, не отставая от своего царя ни на шаг.
Я смогла облегченно выдохнуть. Не верится, что все обошлось. Мое сердце по-прежнему быстро колотилось в груди, руки, держащие сына, слегка подрагивали, но я привыкла держать свои эмоции под контролем. По крайней мере, на людях. Архан обхватил мою шею и прижался к моему виску своим лобиком, словно хотел поддержать. Ребенок чувствует, что я взвинчена, а нервы мои расшатаны благодаря усилиям обоих его «отцов». Сначала шок от исчезновения Архана, потом вспышка злости на Пит, а затем и вовсе публичный скандал с Габриллоном. Кажется, я достигла своего предела.