– Возьми его топор, – прохрипел Брайан.
И его лошадь медленно повалилась на землю.
Я бросил серп и выхватил топор из застывших рук противника. Мне никогда не нравились топоры как оружие – я двигался намного быстрее, – но, по крайней мере, в остроте им не откажешь.
Я развернулся как раз вовремя, чтобы полоснуть по плечу человека, замахнувшегося на Брайана. Противник закричал; удар получился настолько сильный, что едва не отсек ему руку.
Да, топор подойдет.
Я выиграл Брайану несколько секунд, и тот успел подняться на ноги, чудом разминувшись с копытами перепуганной лошади.
– Давай сюда, – выдохнул я.
Мы заняли позицию для обороны – на земле это было сделать гораздо проще, чем верхом. На зрение полагаться не приходилось, ведь против нас выступали повелители. Так что не оставалось выбора, кроме как прикрывать все уязвимые точки.
Брайан посвятил моим тренировкам целых пятнадцать лет.
Мой сломленный разум осознавал этот факт как-то отстраненно, и только сейчас, в разгар драки, я точно понял, что это означает. А означало это, что его боевой стиль и тактика въелись в мое сознание так же глубоко, как чернила татуировок – в кожу. Вернее, даже глубже: не сомневаюсь, мне бы пришел конец, окажись я здесь без магии один, но вдвоем с Брайаном мы работали так слаженно, что превратились в безотказную машину смерти.
Мы идеально дополняли друг друга. Брайан действовал решительно, с размахом – сплошная мощь, а мои движения были быстрее, легче и точнее, не мешало даже нелюбимое оружие. Мы быстро нашли общий ритм – три моих удара на один его, – прикрывая друг друга в секунды уязвимости.
Мы начали продвигаться через лес, по-прежнему удерживая боевой порядок и отражая атаки.
Брайан еще раз взмахнул мечом, я еще раз парировал – и очередное тело упало на землю. Я наконец позволил себе поверить, что мы можем выбраться из этой переделки.
И тут земля дрогнула. Мы с Брайаном на бегу переглянулись, без слов убеждаясь, что никому не показалось.
Дрожь повторилась, на сей раз сильнее. Я изо всех сил всматривался в темноту, но ничего не видел.
Оно появилось внезапно. От вспышки света, прочертившей на небе дугу, я временно ослеп – отлетел спиной в дерево, проломил кусты и упал на землю.
Все заволокло туманом. Я оказался в другом месте: повсюду цветы, а ноздри обжигает цитрусовый аромат. «Вставай, Ма-окс»…
В какой-то миг почудилось, что я сломал позвоночник: не мог пошевелиться, а когда пытался вдохнуть, в легких клокотало.
ВСТАВАЙ, ВСТАВАЙ, ВСТАВАЙ…
Распахнув глаза, я увидел существо – или чудовище, – настолько ужасающее, что я решил: почудилось.
Тут же заставил себя отскочить в сторону; как раз вовремя, иначе меня бы поразил удар молнии.
Пятясь в тень деревьев, я отчаянно высматривал Брайана.
Существо повернулось, и у меня от отвращения свело живот.
Первое, на что я обратил внимание, – ноги. Четыре длинных тонких отростка, покрытые испещренной венами плотью, белой, как кость. И одни только эти ноги были выше человеческого роста, причем на несколько футов, а суставы их гнулись в обратную сторону.
Ноги сходились в одной точке. И там оказался… человек. Или нечто, что когда-то было человеком. Скорее труп, чем живое существо, раскачивался на белых ногах-ходулях, словно подвешенный. Обнаженное тело, одна рука оторвана по локоть, ступней нет. От горла до таза зияет огромная обожженная рана, которой как будто не дают заживать. Внутри раны пенится белый свет, по краям вспыхивают молнии.
Когда существо, пошатываясь, повернулось, от вида его лица меня парализовало.
Вернее, лицом это было когда-то. Я смог различить очертания черепа, надбровные дуги, пряди длинных грязно-рыжих волос и… заостренные уши?
Глаза представляли собой не что иное, как провалы разорванной плоти, где мерцал тот же белый свет. Вся нижняя часть лица – рот и подбородок – отсутствовала, словно ее отрубили.
Существо устремилось ко мне.
Я прыгнул в кусты и через мгновение ощутил, как монстр приземлился рядом.
Где мой топор? Видимо, выронил, когда потерял сознание, только Вознесенным известно, где он теперь.
Неподалеку я заметил тусклый блеск металла, нырнул за ним – и вдруг спину пронзила острая боль.
Я споткнулся и развернулся. Позади стоял окровавленный солдат с мечом в руке. Проклятье, сколько же их?
Краем глаза я заметил, что чудовище пошатнулось. Оно двигалось странно, как марионетка на слишком длинных нитях.
Блеск стали, неожиданное движение в зарослях, – это Брайан бросился на существо со спины. Мне хотелось закричать, чтобы он остановился, что это дерьмовая идея. Но Брайан никогда не признавал чье-то превосходство в силе.
Я сбил солдата с ног и тем выиграл секунду, чтобы подхватить топор.
Промешкай я еще мгновение – и был бы мертв. Но мне хватило проворства: из чужого горла торчало мое оружие, а не наоборот.
Рана давала о себе знать. Когда я попытался подняться на ноги, мир поплыл перед глазами, и я припал на колено.
Сад. Каменный домик. Зеленый глаз.
Вставай!
Каким-то чудом мне удалось подняться.
Существо не смотрело на меня. Оно глядело в сторону, что оказалось вдвое страшнее: если оно нацелилось не на меня, значит на Брайана.
Я заставил себя сдвинуться с места.
Чудовище убьет его.
Пока оно стояло неподвижно. Воздух вокруг неестественного создания искрился белой магией. Чудовище смотрело вниз.
Я побежал быстрее, поднимая на бегу ладони. В ноздри ударило зловоние гниющей плоти – оно близко.
Оно убьет моего брата.
Вставай, Макс!
Сделай что-нибудь. Действуй!
Я раскрыл ладони и выпустил стену пламени.
Чудовище издало ужасный, похожий на человеческий вопль агонии. Попыталось повернуться ко мне, но запуталось в своих длинных ногах.
Поначалу я не заметил боли. Но, бросив взгляд вниз, увидел, что моя кожа покрывается волдырями, а чернила татуировок въедаются в нее кислотой.
Ноги подкосились.
Существо пригвоздило меня к земле. Его конечности заканчивались окровавленными костями, и одна из них пронзила мое предплечье.
Чудище медленно наклонялось ко мне, издавая странные звуки. Оно умеет говорить? Если так, то такого языка я никогда не слышал. Но в интонациях угадывалась мольба.
Пламя разгоралось все сильнее. Когда-то я умел управлять им. Снова потянулся к магии, но на этот раз она ускользнула.
Чудовище придвинулось совсем близко. Я понял, что оно стремительно разлагается: одно ухо уже отвалилось, гниющая кожа слезала хлопьями, горящие глаза закатились.
Мир проваливался в черноту, но я еще успел услышать быстро приближающиеся голоса:
– Уберите эту тварь, пока она его не прикончила!
Вот и конец.
Глава 22
– Это ловушка.
Я и сама знала, что это ловушка. Старалась выглядеть спокойной, но бумага в руке трепетала цветком на ветру, выдавая мое волнение.
Мы шли почти неделю – Ишка, Саммерин и я. Держались подальше от цивилизации, выбирая дорогу через леса и степи. Сегодня впервые осмелились зайти в город. Хотя беспорядочно раскиданные ветхие дома, построенные путниками, которые остановились на привал, да так никуда и не ушли, и городом-то язык не поворачивался назвать. Несколько домов, единственная гостиница, таверна и две-три лавки. Мы решили закупить припасы. На ночь точно оставаться не стоило: слишком рискованно для такой узнаваемой компании. В лавку – и сразу обратно.
Но планы изменились, когда я увидела объявление на столбе у таверны: «Военный преступник Максантариус Фарлион задержан в Сароксе».
«Задержан».
Значит, он выбрался из Илизата? Но как?
Я так стиснула лист бумаги, что он смялся.
– Как он сумел выбраться? – пробормотал себе под нос Саммерин.
Я пока не могла вымолвить ни слова.
– Это ловушка, – повторил Ишка, будто мы не услышали его в первый раз.
Я все прекрасно слышала и понимала, что он прав.
Хотя ловушка выглядела до смешного примитивной. Подобную новость не стали бы разносить так далеко, за пределы треллианских колоний Ары. Нура не захотела бы оповещать всех и каждого, что узник, да еще такой знаменитый, сумел ускользнуть из Илизата. Во всяком случае, без веской причины.
И такая причина существовала – я. Даже в пылу войны с фейри Нура не прекращала охоту за мной. А тут добыча могла сама пойти к ней в руки.
– Нура умеет пользоваться своими неудачами, – отметил Саммерин.
– Если Макс действительно сбежал, – добавил Ишка. – Вся история может оказаться ложью.
Я перечитывала заголовок снова и снова. Под сообщением располагался небольшой рисунок, предположительно изображающий Макса, хотя сходство было сомнительным. Но все же. Я обнаружила, что вожу пальцем по неровным чернильным линиям.
– Мы не можем отправиться за ним, – сказал Ишка.
Саммерин лишь усмехнулся, словно подчеркивая нелепость его заявления.
Именно. Нелепость.
Я не удостоила фейри ответом, внимательно изучая сообщение.
Сарокса.
Не так уж далеко от нас, примерно в двух днях пути на юго-запад. В самом сердце треллианских колоний Ары, а значит, поблизости от бывшего имения Микова.
– Прости, Тисаана, – мягко сказал Ишка.
– За что?
– Мы не пойдем за ним сейчас. Даже если все это правда, мы отправимся за ним позже. После того, как разыщем леяры.
– Мы отправимся за ним прямо сейчас, – твердо возразила я.
Ишка заморгал. Никогда я не видела его таким растерянным.
– Но это же…
– Ловушка. Да, я знаю. Но я все равно пойду.
– Макса может даже не быть в Сароксе. Это, вероятнее всего, лишь уловка, чтобы заманить тебя.
– Я все проверю, и нам не придется напрасно рисковать.
– Этого недостаточно.
– Придется смириться с тем, что достаточно, – наконец заговорил Саммерин. – Совершенно очевидно, что мы отправляемся за Максом. Независимо от того, ловушка это или нет.