Боги, я готова была расцеловать его.
Ишка смотрел на нас, поджав губы:
– Глупое решение. Это уже не просто самопожертвование. Рисковать тем, что королева Ары завладеет артефактом или даже узнает о его существовании… – Он указал на растекшиеся по моей руке золотые нити. – Крайне неразумно.
В глубине души я понимала его правоту. Но вслух сказала:
– Мы не позволим ей забрать артефакт.
– Я уважаю твою уверенность, – заявил Ишка ровным тоном, который ясно давал понять, что испытываемые им чувства далеки от уважения. – Кадуан ожидает от тебя именно такого, необдуманного поступка. Можешь не сомневаться, что он сразу же обо всем узнает. И как только он поймет, что искатель окажется в опасной близости от Нуры, его желание найти тебя и забрать артефакт лишь усилится. Ведь он больше всего на свете боится, что ключ попадет к королеве.
Снова истинная правда, но я так устала от непоколебимых истин, которые ничего не меняют.
– Неужели ты ожидаешь, что я его брошу? – огрызнулась я. – Просто представь, что на этом плакате лицо твоего сына! Я понимаю все твои доводы, но они ничего не меняют. Прими это как данность. Либо ты помогаешь нам, либо остаешься здесь и ждешь нашего возвращения. Больше мне нечего сказать.
Ишка неодобрительно поджал губы, но спорить не стал.
Я повернулась к Саммерину, и тот ответил легким кивком, выражая поддержку:
– И как мы будем действовать?
Хороший вопрос.
Сарокса полностью во власти Нуры. Без сомнения, за местной тюрьмой пристально наблюдают, а внутри полно охраны, особенно если это действительно ловушка для меня.
На моей стороне только Саммерин и Ишка. Конечно, мы хороши в своем деле, но не настолько, чтобы пробиться внутрь, полагаясь только на силу.
Что есть у меня, чего нет у Нуры?
Да, у нее огромное преимущество в живой силе, но откуда эта сила взялась? Вряд ли Нура привезла столько солдат с Ары. Дела там на фронте складывались неважно, и королева не оставила бы остров без защиты.
Так что… Вероятно, нас ждут треллианские рабы, над которыми поставлены командиры из аранцев.
Наконец идея обрела очертания, и я украдкой улыбнулась, коснувшись пальцем подбородка Макса на рисунке.
Я иду к тебе.
– Времени мало, – произнесла я. – Поговорим на ходу.
Глава 23
Кадуан не хотел, чтобы люди появлялись в Эла-Даре, поэтому мы отправились в Трелл – при помощи магии. В несколько прыжков Кадуан перенес нас через небытие. Странно, как много изменилось за пятьсот лет. В моей первой жизни фейри редко пользовались подобной магией. Да и сейчас не все обладали способностями к путешествиям такого рода, хотя тем, кто не справлялся, помогали определенные зелья. Я уже успела заметить, что теперь магия фейри в значительной степени зависела от зелий и заговоров.
Мы проскочили Эла-Дар, затем Бесрит, часть Трелла и наконец прибыли в назначенное место.
Еще до того, как вернулось зрение, в ноздри ударил запах настолько сильный, что у меня заслезились глаза. Дым, зловоние горящей плоти и разлагающихся тел.
Я сразу же поняла, где мы, ведь мне пришлось побывать на многих полях сражений.
Треллианцы назначили встречу в поместье одного из высокопоставленных лордов. Но сейчас от дома остались лишь обгоревшие руины. Нас окружали обломки белого камня, ослепительно-яркого на фоне пепла. От когда-то величественного здания уцелел лишь остов. Густой дым заслонял солнце. Вдалеке все еще горели костры, но в остальном все вокруг было почти недвижно.
При виде разрушений Меджка с отвращением выругался. Губы Луии скривились. Кадуан почти не отреагировал, лишь слегка поморщился.
Я не стала признаваться, что в глубине души вздохнула с облегчением при виде знакомой картины. Я скучала по ней. Тут все было намного проще и понятнее, чем при дворе Кадуана.
Люди уже ждали нас вместе с Аякой, которая прибыла на встречу со своего поста на юге Трелла. К нам подошли двое в развевающихся белых одеждах, безупречно чистых, несмотря на следы кровавой бойни вокруг. Высокий худощавый мужчина с темными волосами и молодая миниатюрная женщина с золотистыми кудрями и огромными голубыми глазами – лорд и леди Зороковы.
Я возненавидела их с первого взгляда. Их одежды напомнили о белизне, белизне, белизне, о злых и горьких воспоминаниях Тисааны.
– Ваше величество, для меня большая честь наконец-то встретиться лично, – произнес на теренском лорд Зороков.
Я хорошо понимала его речь – возможно, благодаря памяти других тел, в которых прежде обитала. Люди поклонились, хотя и чисто номинально: едва показались макушки.
– Спасибо, что согласились приехать.
Кадуан осмотрел обломки:
– Что здесь произошло?
Лорд Зороков выглядел несколько обиженным его резкостью, но леди Зорокова рассмеялась:
– Я понимаю, что у вас нет времени на любезности, и ценю это. Лучше сразу покончить с делом.
– Дело наверняка очень важное, – проворчал Меджка, бросив презрительный взгляд на труп слева от себя, – раз вы хотели, чтобы король беседовал о нем среди ваших мертвецов.
– О, не все погибшие наши. Но к сожалению, слишком многие.
Улыбка леди Зороковой угасла, и я узнала сменившее ее выражение: за этим красивым, гладким лицом скрывался кипящий в душе гнев.
– Мы много раз говорили вам о том, что… ситуация с мятежниками осложняется.
– С восставшими рабами? – холодно переспросил Кадуан.
Лорд Зороков снова оскорбленно насупился, его жена поджала губы.
– С преступниками, которые стремятся разрушить нашу страну и убить наших детей, – сухо ответила она. – С теми, с кем мы боремся без вашей помощи.
– Мы послали одного из наших лучших полководцев выследить лидеров повстанческих отрядов, – возразил Меджка.
– При всем уважении каждый тут знает, что эту воительницу вы послали только потому, что вас обокрала Тисаана Витежиц, – отрезал лорд Зороков. – А вовсе не из преданности нашему союзу.
– И главари мятежников в любом случае ускользнули. Последствия оказались… ужасными. – Леди Зорокова распростерла руки, указывая на руины города. – Вот к каким результатам приводит бездействие, ваше величество.
– Это сделали беглые рабы? – спросил Меджка, скривив губы на слове «рабы».
Я навострила уши. Тисаана? Город разрушила Тисаана?
– Да, это дело рук бунтарей. За последние шесть месяцев им удалось захватить и сровнять с землей несколько небольших застав и деревень. Конечно, нас беспокоили их вылазки, но они ни в какое сравнение не шли с мощными ударами треллианской армии. Четыре дня назад повстанцы напали на это поместье. Коварная и жестокая тактика, бесчестная по треллианским законам, подарила им временное преимущество.
Леди Зорокова поманила нас за собой вверх по растрескавшимся мраморным ступеням, в шаткий остов того, что когда-то было главным домом поместья. Пожар пощадил мозаику на полу – серебристое солнце на фоне пронзительно-синего неба. В середине мозаики лежало шесть человеческих тел. Морщинистые старуха и старик. Темноволосая женщина и мужчина с седеющими висками. Юная девушка и ребенок. Тела успели раздуться и приобрести зеленоватый оттенок. Белые одежды покрывали красные пятна.
– Асмировы были хорошей семьей, уважаемой среди треллианской знати, – сказала леди Зорокова. – Они не заслуживали такой ужасной смерти. Беспомощные, они слушали, как мятежники захватывают город, но, что хуже, Асмировых часами пытали собственные любимые рабы.
Леди Зорокова опустилась на колени рядом с телами, погладила светлые волосы девушки. Когда она заговорила снова, в ее голосе слышался надрыв:
– Мою сестру нашли в комнате одну, разорванную на части. Я постоянно представляю, каково ей было гадать, каким пыткам подвергаются ее дети.
– Сожалею о вашей утрате, – ответил Кадуан. – И сочувствую вашему горю.
– Благодарю вас.
Леди Зорокова осталась стоять на коленях над телом сестры.
Я посмотрела в окно. Руины, куда ни кинь взгляд. Меджка последовал моему примеру, и мне стало интересно, думаем ли мы об одном и том же.
– Как это произошло? – спросил Меджка.
– Мы сожгли город. – Лицо лорда Зорокова стало каменным. – Огнем и аранской грозовой пылью.
– Сожгли и не стали отвоевывать?
Да, Меджка был талантливым дипломатом. Он тщательно выверил интонацию: мед в его голосе почти скрывал горечь, какой бы острой она ни была.
– Попытка отвоевать стоила бы слишком дорого, – ответил лорд Зороков. – Пусть лучше сгорит, чем останется в руках мятежников.
Меджка и Луия обменялись взглядами, полными отвращения. Но я не удивилась. Люди всегда так поступают – уничтожают то, чего не могут получить. Меня много раз использовали в таких целях.
Я потерла ладонь, где всего несколько часов назад расцветали цветы.
– Зачем вы вызвали нас сюда? – спросил Кадуан.
Леди Зорокова поднялась с колен, горе на ее лице сменилось печальной улыбкой.
– Мы выполняли все ваши просьбы. Как нам и следовало, конечно же! В конце концов, ваш народ оказал нам огромную честь: выйдя из многовековой тени, вы сразу же предложили союз Треллу. Что ж, сильные всегда тянутся к сильным. У наших народов много различий, но я вижу и много общего.
Луии, похоже, стало не по себе от такого сравнения.
– Однако, боюсь, возникли затруднения. Мы дали вам десятки тысяч солдат, отправили их на Ару…
– Вы не менее нас заинтересованы в том, чтобы помешать распространению аранского влияния в Трелле, – перебил Меджка. – Мы много раз подробно это обсуждали.
– Отчасти это правда, но, с другой стороны, мы бы не навлекли на себя гнев аранского королевства, если бы не вступили в союз с фейри. А теперь десятки тысяч наших солдат бьются в вашей войне, в то время как наших самых уважаемых лордов убивают в собственных домах отбросы общества.
– Мы сражаемся в вашей битве, в то время как вы отправили на юг лишь горстку воинов-фейри и кое-каких… существ. – Лорд Зороков пристально посмотрел на Кадуана. – Так больше продолжаться не может. Нужно отвлечься от Ары и разобраться с мятежниками раз и навсегда.