Слишком много, чтобы нести его в одиночку.
Тисаана посмотрела мне в глаза и взяла за руки.
Глава 53
Чем дальше я забиралась в город, тем больше видела разрушений. Когда северная часть осталась позади, пришлось замедлить темп, перебираясь через завалы битого камня. Одежда насквозь пропиталась кровью, как моей, так и человеческой. Но боль от ран не шла ни в какое сравнение с болью в голове. Казалось, череп вот-вот разлетится на куски. Я знала, что уже близка к цели.
На окраине стало тише, хотя вскоре сражение доберется и сюда. Несколько ступенек вели вниз, в неглубокий водоем под навевающими тоску белыми арками.
Я шагнула в воду, и изо рта вырвался непроизвольный вздох.
Пару секунд казалось, что я падаю, хотя мое физическое тело не двигалось. Я подняла глаза и увидела над собой звезды, сияющие, насыщенно-фиолетовые. Я могла уловить малейшие чувства на многие мили вокруг. Меня позвала мощная сила. Впереди в небо рвалась полоса ослепительного света, становившаяся с каждой секундой все ярче.
Там находился леяр, и, что более важно, там находились они. Я знала это. Когда-то мы делили души. Я узнала бы их где угодно, даже только по отголоскам энергии.
Я шагнула вперед…
И внезапно отлетела назад, ударившись головой обо что-то твердое. Мир стал холодным.
Чувство их присутствия исчезло. Я снова оказалась в руинах Нираи, тело со стуком опустилось на мрамор.
Я едва успела повернуть голову – как раз вовремя, чтобы увидеть прядь светлых волос и меч, нацеленный в лицо. Я откатилась в сторону и схватила свое оружие. По чистой случайности удалось собраться достаточно быстро, чтобы блокировать удар Ишки.
Ишка.
Несколько секунд я просто рассматривала его. Сейчас он находился намного ближе, чем когда я видела его в последний раз, – лицо нависало всего в нескольких дюймах над моим.
Все мысли о Максантариусе и Тисаане улетучились.
Я жаждала крови. Я жаждала справедливости. Я жаждала мести.
– Ты, – прорычала я, – со мной это сделал ты!
Я выхватила второй клинок и вонзила ему в бок.
Ишка отшатнулся, но я тут же снова оказалась рядом с ним. Он быстро восстановил равновесие, хотя из раны на боку хлестала кровь. Ишка, опытный воин, был сильнее меня. Но я была быстрее.
Я бросалась на него, нанося удар за ударом:
– Знаешь, что со мной сделали из-за тебя? Знаешь, что у меня отобрали?
Я даже не понимала, что выкрикиваю это, пока не начало болеть горло. Не понимала, что плачу, пока слезы не затуманили зрение.
– Пятьсот лет. Так много дней. Ничего, кроме белизны, белизны, белизны. И боли.
Ишке едва удалось увернуться от клинка, который я нацелила ему в лицо. Щеку залила кровь: я отсекла ухо или хотя бы часть.
Но отрезанного уха было мало. Люди, которым он меня отдал, отреза́ли от меня куски, пока не осталось ничего. А потом они отре́зали мою душу.
Я прижала Ишку к стене. Он был тяжело ранен – я чувствовала это по хриплому дыханию.
– Знаешь, сколько всего у меня отобрали? – выплюнула я.
– Знаю.
И все? Нет, мне требовалось больше. Я хотела, чтобы Ишка умолял о прощении, пока я буду потрошить его.
– Зачем? – выдохнула я. – Зачем?!
Я все лучше и лучше читала по лицам, но выражения лица Ишки понять не смогла.
– Эф, я сожалею о своем поступке каждый день.
Его ответ меня разъярил. Ишка вздрогнул, когда я глубже вонзила кончик клинка ему в горло.
– Думаешь, твое сожаление можно приравнять к моим страданиям?
– Нет.
– Тогда какая мне польза от твоего сожаления?
Наконец я разгадала выражение его лица: это была печаль.
– Никакой, – сказал он. – Мое сожаление бесполезно.
Какой несправедливый приговор! Ишка прав: его сожаление бесполезно. Но он носил его в себе пятьсот лет, и столько же времени я терпела боль. И что теперь? Каков итог всех этих лет страданий?
«Убей его, – шептал голос у меня в голове. – Его смерть поможет тебе снова почувствовать себя целой».
Да. Возможно, кровь заполнит пустоту, оставшуюся после извинений. Оскалив зубы, я опустила клинки.
Ишка был готов встретить смерть – но тут его взгляд скользнул над моим плечом и глаза распахнулись. Он навалился на меня всем телом, опрокидывая нас обоих в грязь. Я неуклюже перекатилась, чтобы высвободиться. Подняв глаза, подавила вздох ужаса: над нами нависало существо из моих кошмаров.
Почти фейри, но рост слишком большой: чудовище словно взгромоздилось на ходули. Сшитое из кусков тело выглядело нелепым. Открытая рана на животе светилась белым. У существа из моих видений были густые рыжие волосы, но эта тварь носила другое лицо, обрамленное длинными светлыми волосами. Создавалось впечатление, что лицо было красивым до того, как его разрезали на части и собрали заново. На шее чудовища болталась золотая цепочка.
Ишка приподнялся на четвереньки, в ужасе глядя на чудовище. Потом из его горла вырвалось сдавленное рыдание:
– Аяка…
Нет.
Неужели это действительно она? Не может быть.
В голове не укладывалось, что это… существо… прежде было красивой женщиной и уважаемым генералом. И все же… когда глаза монстра остановились на мне, я безошибочно узнала их золотой оттенок, даже в окружении налитых кровью вен.
Аяка отправилась на юг. Поближе к территориям, занятым аранской королевой. И видимо, ее…
Чудовище прыгнуло.
…И едва не разорвало Ишку пополам. И он даже не сопротивлялся, все еще оцепенело глядя на существо, которое когда-то было его сестрой. Его спасла случайность: чудовище схватило другого солдата-фейри, растянуло его между когтистыми пальцами и разорвало на части. Свет, лившийся из открытой раны на животе монстра, рассыпался чередой небольших взрывов – все, кто был вокруг, откатились в агонии.
Парализованная, я наблюдала, как тварь убивает с десяток фейри за несколько секунд.
Аяка отличалась беззаветной верностью королю. Она никогда бы не подняла руку на свой народ, тем более так, без разбора. Если это существо и было когда-то Аякой, то сейчас от нее ничего не осталось. Ее разобрали на части, а затем собрали воедино, как нечто, что проживет короткую и мучительную жизнь, делая лишь одно – убивая.
Ишка продолжал выкрикивать имя сестры снова и снова, уклоняясь от неистовых выпадов, но не нанося ударов в ответ.
Существо перевело взгляд на меня и внезапно перестало одержимо размахивать конечностями. Свет под кожей чудовища задрожал.
Я взяла клинки на изготовку…
Не успела я пошевелиться, как существо прыгнуло на меня – и вот его руки уже сжимают мои плечи. Один золотой глаз сполз немного ниже другого, портя идеальную симметрию прежнего лица. Нос отрезали. Сбоку от рта открывалась рана, доходя почти до уха.
Меня едва не вывернуло от невыносимого запаха смерти. И это отвращение распространилось и на магические чувства под миром. Существо было неправильным на всех уровнях: физическом, духовном, магическом. Оно было сотворено из магии, которую создатель не должен был даже пытаться использовать.
Существо издало крик, в котором смутно угадывались слова: «Останови меня!» – а затем попыталось разорвать меня на куски.
Мои клинки казались жалкими против такой силы. Чудовище едва замечало раны, которые могли бы покалечить или убить живое существо. Когда Ишка наконец вышел из транса и нанес сокрушительный удар своим палашом, тварь едва ли дрогнула.
Она сжимала меня все сильнее и сильнее. Я открыла рот; с губ потекла струйка крови. Руки лихорадочно искали оружие, но я выронила клинки, когда отвлеклась на несколько секунд, и теперь они лежали на земле. Я оказалась беспомощной – как и в те долгие годы, когда сражалась против силы, с которой не могла справиться.
Время замедлилось.
«Ты не ничто», – раздался в голове голос Кадуана.
Я остро ощутила бешено колотящееся в груди сердце. Прерывистое, булькающее дыхание. Грань между жизнью и смертью размыло, как сумерки размывают линию горизонта. Я могла протянуть руку и коснуться смерти – так близко та подобралась, шепча, как тосковала по мне целую вечность.
Но в этот момент ясности я поняла кое-что еще. В мире под нами кипела и бурлила сила, и нить, связывающая меня с глубинным источником магии, медленно накалялась, превращаясь в веревку из ревущего пламени.
В этой магии крылась моя сила.
Я могла позволить себе умереть здесь. Могла наконец позволить своему потерянному возлюбленному забрать меня, о чем молилась сотни лет.
Или… я могла жить.
Поверх жилистого плеча Аяки я затуманенным взглядом окинула кипящую у нее за спиной битву. Город, где несколько минут назад царил хаос, превратился в место кошмарной резни. Войска Эла-Дара были разбиты – аранская королева привела слишком много своих кошмарных существ вдобавок к огромному количеству солдат-людей. Фейри нуждались во мне.
Я подумала о протянутой руке Кадуана. Он предложил мне выбор, предложил силу, и вместе с этой силой пришло желание действовать во имя чего-то большего.
Я отвернулась от смерти и ухватилась за силу. Заглянула глубоко в себя, добралась до магии, которая теперь струилась так близко к поверхности, и высвободила ее. Аяка издала пронзительный вопль, ее череп внезапно залился светом, золотые глаза растаяли на лице. Она выронила меня, и ее изуродованное тело начало растворяться.
Я уже бежала не оглядываясь.
Глава 54
Магия текла слишком быстрая, слишком мощная, слишком неуправляемая. Осознание того, что она убьет меня, пришло не сразу – оно утверждалось медленно, но неотвратимо. Когда я заметила Макса, захотелось заплакать, захотелось сказать ему: «Что ты здесь делаешь, дурак, ты должен быть на свободе и в безопасности далеко отсюда?»
И все же мое предательское сердце было счастливо.
Когда Макс взял меня за руки, нам не требовались слова. Я точно знала, что нужно делать. Я открыла разум и тело его магии, а он уступил моей. Войдя в его мысли, я ахнула от удивления. Его разум сильно отличался от того, что я видела раньше: в стенах появились проходы, словно выцарапанные когтями с неистовой силой. Рваные, воспаленные края брешей кровоточили, как раны. Если подумать, они и были ранами.