– Хм. – Эзра оглядел нас с ног до головы.
Тисаана быстро оправилась от потрясения. Всего за долю секунды она одарила короля ласковой улыбкой и еще одним, более глубоким поклоном:
– Для меня большая честь познакомиться с вами, ваше величество.
– Да. – Я прочистил горло. – Большая честь.
Было бы еще большей честью, если бы Ишка потрудился объяснить, что здесь происходит.
– Я привел их к тебе, Эзра, потому как считаю, что время наконец-то пришло, – сказал Ишка.
– Время чего? – Эзра непонимающе смотрел на него.
– Время вернуть твой трон.
– Мой трон? – Эзра издал сдавленный звук, отдаленно похожий на смех. – Моего трона больше нет.
Ишка поежился и сделал шаг к Эзре:
– Мы уже обсуждали это. Эла-Дар.
– Эла-Дар – не моя земля. Моей землей была Нирая.
Я бросил на Тисаану взгляд, ясно говорящий: «Что мы вообще здесь забыли?» Этот фейри – предположительно, король, – казалось, даже не способен поддерживать разговор.
– Эзра, мы говорили об этом. – В голос Ишки просочилась нотка раздражения. – Ты помнишь наши предыдущие встречи?
– Я не…
Эзра подошел к окну и всмотрелся в лес:
– В последнее время мне трудно запоминать некоторые вещи. Полагаю, мы действительно встречались.
– Мы встречались. Я не хочу, чтобы ты упустил такую возможность. Взяв в свои руки правление Эла-Даром, ты сможешь вернуть дух Нираи. Сможешь принести в общество фейри все, что надеялся увидеть в своем королевстве.
Эзра издал горький смешок, грубый, как звук рвущейся бумаги.
– Я мало что помню из последних пяти сотен лет. Не буду притворяться, что это не так. Но последнее, что я помню, – фейри разрушили мое королевство.
– На сей раз все может сложиться иначе…
Эзра резко повернулся, и я инстинктивно загородил Тисаану.
– Какое вам дело до того, кто занимает трон Эла-Дара? – фыркнул он.
– У тебя была мечта, – ответил Ишка. – Единый мир, где фейри и люди живут бок о бок. Король Кадуан и слышать не желает о подобных планах.
– Кадуан? – Эзра наморщил лоб. – Кажется, я с ним встречался.
– Король Эла-Дара активно препятствует такому будущему. Но… слухи, которые я обсуждал с тобой, становятся все упорнее. Многие фейри в Эла-Даре помнят твое правление. И многие приближенные Кадуана Иеро не забывают, что в его жилах нет королевской крови.
– Кадуан Иеро, – повторил Эзра, уставившись перед собой безжизненным взглядом. – Да, я помню его. Добрый фейри. Какая разница, есть ли в нем древняя королевская кровь?
– Для некоторых его подданных это имеет значение.
Голос Ишки звучал немного напряженно, как у взрослого, который изо всех сил пытается сохранить терпение, разговаривая с ребенком.
– И безусловно, это важно для тех, кто поддержит тебя. Эзра, ты по праву можешь претендовать на корону любого Дома фейри. Пятьсот лет назад у тебя была мечта, и ты, вдохновляясь ею, построил прекрасное королевство. Сейчас фейри нуждаются в подобной мечте. Мечте о созидании, а не о разрушении. Мечте о единстве. И ты получишь поддержку людских правителей. – Ишка указал на нас.
Что за чепуха?
Мы с Тисааной в тревоге переглянулись.
Эзра повернулся и молча оглядел нас всех. По его вечно молодому лицу пробежала череда сменяющих друг друга, едва уловимых эмоций.
– Ты просишь меня снова занять трон.
– Да, Эзра. Прошу.
– В последний раз, когда я был королем, я потерял все. В немалой степени благодаря действиям твоего народа.
– Я знаю, – тихо ответил Ишка. – И до конца своих дней я буду пытаться исправить ошибки, которые совершил тогда.
Эзра отвернулся, скрестив руки на груди. Только сейчас я заметил, какой он худой: ниже затылка под кожей бугорками выступали позвонки, а лопатки ясно очерчивались даже сквозь ткань рубашки.
– Когда-то у меня было прекрасное королевство. – Он глянул через плечо на нас с Тисааной. – Вам не понять, ведь вы не видели его и не представляете, как там текла жизнь. Нирая процветала вопреки любой несправедливости. – Его взгляд скользнул обратно к лесу – далеко в прошлое. – Но какой смысл создавать подобное снова? Я строил дом для своей семьи.
– Аталена хотела бы, чтобы ты это сделал, – тихо сказал Ишка.
– Я похоронил жену в ее последней мечте. Зачем мне создавать другую для ее призрака?
– Потому что твоя жизнь еще не закончена.
Эзра молчал, очень долго молчал. Я был уверен, что разговор окончен. Но затем, так тихо, что мы едва расслышали, он сказал:
– Ладно. Я согласен.
– Что за бардак? – рявкнул я, обращаясь к Ишке, как только мы покинули приют Эзры.
– Тебе следовало обсудить встречу с нами до того, как мы туда отправились, – добавила Тисаана.
– Мне не так часто удается видеться с Эзрой, – спокойно объяснил Ишка. – Так что не стоило тратить время на объяснения.
– Как давно ты навещаешь его? – спросила Тисаана.
– С начала войны мы виделись, наверно, раз шесть. В первые две встречи он пытался меня убить.
– Погоди. – Я устало потер переносицу. – Хочешь сказать, вы общались довольно много? Мне показалось, он едва соображает, кто ты такой.
– Он вообще знает о войне? – спросила Тисаана, словно размышляя вслух.
– Я рассказывал ему о войне, – ответил Ишка.
Я всплеснул руками:
– Ну, судя по всему, он мало что помнит из твоих рассказов, так что, безусловно, ты выбрал отличного кандидата, чтобы возглавить государственный переворот!
– Мне не требуется твое разрешение! – отрезал Ишка. – Я пытаюсь спасти свой и ваш народ. Как я это сделаю, останется между мной и Эзрой. То, что я привлек вас к обсуждению, всего лишь любезность с моей стороны.
– Ты привлек нас, чтобы убедить Эзру, будто у тебя есть поддержка людей, – тихо сказала Тисаана.
– Поддержка будет. Если Максантариус займет трон Ары. А ты, Тисаана, и так управляешь треллианским Союзом.
– В какой-то степени. Очень ограниченной степени. Я не королева.
– Возможно, ты способна ею стать. Думала об этом?
Я снова всплеснул руками:
– Сегодня такой день, что мы все присматриваем себе по трону?
– Нужно что-то делать. Кадуан и Нура взяли стремительный курс на уничтожение друг друга и готовы забрать с собой всех, кто попадется на пути. Единственный путь, способный уменьшить кровопролитие, я вижу в том, что ты займешь трон Ары, Тисаана повлияет на треллианский Союз, а Эзра свергнет Кадуана с трона Эла-Дара. Когда-то Эзра был великим правителем.
– Когда? Пятьсот лет назад?
– Жизнь жестоко обошлась с ним. – Ишка стиснул зубы.
– В этом он не одинок, так что охотно примем его в компанию, провались она!.. Но это не значит, что мы должны поставить во главе фейри правителя с ограниченными умственными способностями.
– Да и вряд ли сможем, даже если захотим, – добавила Тисаана. – Даже самые нелюбимые правители становятся более популярными во время войны, а ты описывал Кадуана как короля, который и так дорог своему народу. Каким образом Эзра сможет бросить ему вызов?
Ишка выдохнул, в напряженных чертах его лица угадывалось волнение.
– Не все фейри поддержат в таком случае Эзру. Скорее всего, даже меньшинство. Но некоторые, в особенности те, кто слишком молод, чтобы помнить старые Дома, романтизируют королевскую родословную. Они ностальгируют по дням, когда еще не появились на свет. Вероятно, такие фейри не смогут превзойти тех, кто поддерживает Кадуана, но они смогут посеять достаточно разногласий, чтобы свергнуть его.
Мои брови поползли вверх.
– Ты говоришь о развале собственной страны!
Ишка резко повернулся ко мне, в его глазах горел огонь. На долю секунды меня поразило, насколько устрашающим он может выглядеть. Я так привык видеть в нем странного неземного советника, что даже не пытался разглядеть воина, а видимо, некогда он был страшен в бою.
– Ты зря думаешь, что такие решения даются мне легко. Но я наблюдаю, как мой народ движется по пути вымирания, и я бессилен остановить его. Я не знаю, что делать. Это ты хочешь услышать? Правду? Что я делаю все, что в моих силах, в невозможных обстоятельствах? Что не знаю, как спасти своего собственного сына? – Он опять стиснул зубы и резко отвернулся, его плечи тяжело вздымались. – Вот тебе правда. Я в отчаянии. Но я вижу, что конец приближается, Максантариус. И приближается он быстро. – Ишка глянул на нас через плечо. – Отправляйся в свою страну и займи трон. Я разберусь с троном моего народа. И может, если нам очень, очень повезет, мы сумеем спасти этот жалкий мир от гибели.
Глава 84
Стражники Кадуана пытались прогнать меня, но я отказалась уходить. Я протиснулась мимо них, дошла до королевских покоев и колотила в дверь, пока он не открыл ее лично.
Кадуан тоже еще не смыл с лица кровь Нуры.
– В чем дело, Эф? – спросил он, явно пребывая в мрачном настроении.
– Не смей меня игнорировать.
Выражение его лица оставалось непроницаемым.
– Я тебя не игнорирую.
Хватит. Мне все надоело. Он подарил мне нежность, а потом оттолкнул. Взял мое тело, а потом бросил. Спас мне жизнь, а теперь отказывается говорить со мной.
И все это время он ведет величайшую войну, которую когда-либо видел мир, во имя меня.
Кадуан уже собирался захлопнуть дверь перед моим носом, когда я резко сказала:
– Я думала, мы договорились перестать трусить.
Он замер на середине движения, затем дверь снова резко распахнулась.
– Не смей называть меня трусом!
– Тогда перестань вести себя как трус! – прорычала я и впилась в его губы поцелуем.
Поцелуй совсем не походил на то, что случилось между нами прежде, не был застенчивым и нежным. Мы бросились в объятия друг друга, как в бой. Дверь захлопнулась, и Кадуан прижал меня к ней, его язык завладел моим ртом, а тепло его тела окутало меня. Я не знала, что делать, – не знала, к чему прикоснуться, потому что хотелось касаться всего сразу. Мои руки обвились вокруг его шеи, пальцы запутались в волнистых волосах.