Отец Ван Эксем считает, что этим шагом сестра Агнесса хотела побудить основательницу ордена не уходить. Агнесса — первая соратница матери Терезы — имела бы все шансы быть избранной в начальницы, если бы выставила свою кандидатуру. У нее была, как говорится, «идеальная анкета» — индианка, старая сотрудница Гонджи Бояджиу. Но в 1990 году, на ее взгляд, для ордена еще не пришло время перевернуть страницу своей истории. Потому сестра Агнесса решила отказаться от повышения и тайком уведомить об этом мать Терезу. Итак, Матушка с разрешения Рима была избрана на новый шестилетний срок. Последний срок: здоровье ее становилось все хуже, и 2 февраля 1997 года, на несколько месяцев раньше положенного, ей пришлось созвать новый генеральный капитул для неизбежного уже избрания новой начальницы — сестры Нирмалы.
Это было нелегкое решение. Участницы капитула неделю провели в молитвах, а потом им пришлось вести долгие переговоры, чтобы прийти к согласию. Иные конклавы, избиравшие пап, продолжались меньше и не сопровождались такими острыми столкновениями между разными партиями. Весь февраль о кандидатуре преемницы ходили самые невероятные слухи. Да и кто мог думать, что наследство такой исключительной личности, как мать Тереза, могло быть передано тихо и гладко? Дело немало запутывалось и тем, что старая монахиня никогда официально не называла «наследницы престола» — впрочем, это было скорее к лучшему. Что бы сказали, если бы сама мать Тереза назначила наследницу? Ее бы обвинили в авторитаризме и преследовании свободы мнений у себя в конгрегации — при всем том, что религиозные ордена и публичная политика живут по разным правилам.
Генеральный капитул 1997 года не ответил только на один, главный вопрос: насколько жизнеспособен будет орден Миссии Милосердия после ухода матери Терезы на покой и ее кончины 5 сентября того же года. Это один из главных вопросов для Церкви на исходе XX столетия. А ведь ей нужны многие, многие десятки таких, как мать Тереза.
Заключение
Многие уже сейчас полагают мать Терезу святой, необычайная жизнь которой должна быть примером для всех верующих. Высшие лица Католической Церкви, начиная с пап Павла VI и Иоанна Павла II, не уставали произносить ей хвалы. Многие спрашивают: будет ли мать Тереза прославлена как блаженная или святая? Ответ будет дан не скоро. Церковь мудро не спешит с решениями, и напрасно иные на это жалуются. Жанну д’Арк канонизировали только в 1920 году. В ответ на это оптимисты приведут пример Маленькой Терезы из Лизьё, заслуги которой были признаны очень скоро. Так или иначе, на процессе в Ватикане будет внимательно выслушан «адвокат дьявола» с его задачей подтвердить высказывание английского писателя Джорджа Оруэлла: «Святые должны признаваться виновными, пока не доказано обратное».
С моей стороны было бы тщеславием вмешиваться в этот спор: для этого у меня нет ни авторитета, ни специальных знаний. В заключение моей книги я могу лишь осветить самые яркие черты личности матери Терезы и отзвук, который они пробудили во мне. Как я уже говорил, встретившись с этой женщиной, никто не может остаться прежним; ее способность вести за собой превосходит человеческое понятие или, как кажется, принадлежит к другой, не нашей эпохе. Но было бы ошибкой превращать ее в какой-то анахронизм, лицо из давно прошедших вре мен, по ошибке попавшее в наш недостойный ее век. Мать Тереза — дочь своего времени, и все, что мы от нее получили, еще надолго сохранится и в нашем сознании, и в сознании грядущих поколений.
В наше время — например, по поводу процесса мана в Иерусалиме — много говорят о «банальности зла». Мне хотелось бы сказать, что величайший урок, который нам дали мать Тереза и ее помощницы, как раз в том что они, воззвав к нам, от противного доказывают «банальность добра». Эти простые, смиренные, предельно скромные женщины, больше всего желающие забыть себя и раствориться в общении с Христом, — люди, о которых ничто не предвещало, что они станут исключительными личностями. Сама мать Тереза обладала определенной харизмой, но, чтобы образовать свою конгрегацию, она обратилась к девушкам, многие из которых происходили из крестьянских семей и сохранившим строжайшее инкогнито. Кроме того, по мере роста конгрегации ей удалось не только принимать новеньких, но и создать сеть сотрудников («Больных и страждущих помощников»), и привлекать духовную или материальную поддержку десятков тысяч людей по всему миру. Так ей удалось использовать огромный энергетический потенциал, который лишь ожидал, когда его приведут в действие для благого дела. В последнее время мы много раз видели, как проявляется это желание ангажированности: чрезвычайное множество людей принимает участие в различных благотворительных акциях в пользу изгоев общества, поддерживает деятельность международных гуманитарных организаций, когда где-то на планете поражена плоть или душа человечества.
Этот потенциал, который надо было только использовать, на мой взгляд, и есть доказательство «банальности добра», источник надежды и утешения тем, кто не отчаялся в возможности быть человечным и не согласен с Достоевским, что «ко всему подлец человек привыкает». Мать Тереза довела веру в «банальность добра» до крайности, избрав для себя жизнь в бедности среди бедных, разделив радости и горести самых обездоленных. Сотни других с радостью и доверием стали подражать ей, доказав, что такая задача нам вполне по силам. Надев бело-голубое сари, начальница Миссии Милосердия непрестанно вербовала для своей борьбы всех желающих в меру их сил и способностей. Она ведь никогда не утверждала, будто все должны разделить ее образ жизни. Но она стала живым примером, который не дает нам спать спокойно, напоминает нам о долге перед ближними — долге, который, в сущности, так нетрудно отдать. Как говорит она сама «святость не для немногих — к ней все призваны».
И все же нельзя ставить мать Терезу в один ряд с другими символами «гуманитарной деятельности». Мать Тереза и ее сестры — не спасатели, не сестры милосердия и не социальные служащие. Они монахини и никогда не забывают, что их миссия — прежде всего духовная, что их деятельность имеет смысл только постольку, поскольку таким образом они исполняют Божью волю. В мире, несколько поторопившемся возвестить о смерти Бога, они принуждают нас задаваться вопросами об изначальном смысле нашей жизни, о божественном и трансцендентном, о вопросах, которые мы обычно боимся ставить, прибегая вместо этого к Паскалеву рассеянию.
Уникальность матери Терезы в том, что она не занималась гуманитарной деятельностью ради гуманитарной деятельности, благотворительностью ради благотворительности. Она боролась не только с физическим страданием, проказой, СПИДом, голодом и прочим: она изо всех сил сражалась с духовной проказой, которой больна большая часть человечества. Ее цель — не просто исцеление тела, но также и прежде всего спасение души, и мерить ее дело нужно меркой этой главной цели. Недостаточно восхищаться человеческими качествами матери Терезы. Она получила столько премий и почетных наград, что наше личное уважение и одобрение уже мало что к ним прибавят. Больше, чем поддержка ее деятельности, калькуттской монахине было нужно, чтобы разделяли ее цели: соглашались, что Бог действует в каждом из нас и ведет нас ко исполнению Его правды.
В течение всего XX века Церковь, к которой она при надлежит, переживала глубокий внутренний кризис, платой за который стало уменьшение числа монашествующих и очевидно ослабевшая церковная практика, про чем, тут надо быть очень осторожным и не поддавать европоцентристскому представлению о католицизм Может быть, он в кризисе на Западе, уставшем нести глаголы Божьи, но отнюдь не в Азии, не в Африке, не в Южной Америке: там это сильнейшая закваска надежды. Народы этих стран лучше нас, с более сильной верой осознали, что Бог сейчас насущен, как никогда, что в мире, пораженном кризисом идеологий, Евангелие несет слово истины, жизни и надежды.
Мать Тереза хранила это понимание с самого детства, а тем более — с 10 сентября 1946 года, когда она, услышав «призыв в призыве», дала своей жизни совершенно новое направление. Тем самым она на свой лад поставила проблему ангажированности: ее невозможно свести только к политической сфере, предельно упрощающей способности человеческой души. Для католиков же ее жизнь дает возможность решить задачу духовного призвания. Стать священником, монахом, монахиней, приступить к диаконскому служению — это серьезный, важный выбор, который можно сделать или не сделать. Но и тем, кто выбирает состояние мирянина, а верность Церкви являет, создав христианскую семью, стоит задумываться, каковы должны быть священники, служители и служительницы Божии в современной церковной общине, чего они должны от них ждать. С этой точки зрения жизнь и дело матери Терезы — великолепный урок и обращение к коренным ценностям, в чем и состоит ее особенное богатство.
Без сомнения, главным в жизни и деятельности матери Терезы останется ее духовная жизнь. Она очень богата; отец Эдуар Ле Жоли прекрасно наметил ее основные черты. Прежде всего, она христоцентрична, о чем сама мать Тереза говорит не обинуясь и с большой силой: «Я не боюсь сказать, что влюблена в Иисуса, потому что Он для меня все. Многие думают, что совершить покаяние значит проснуться другим человеком. Но все не так просто. Я хочу, чтобы многие познали Бога, любили Его, служили Ему, ибо это истинная радость, и я хочу, чтобы у каждого было то, что есть у меня. Но выбор за людьми. Тот, кто видел свет, может идти к свету. Я не могу дать свет. Я могу дать только средства, чтобы к нему идти. Если я живу в Калигхате, тружусь там, служу людям любовно и жертвенно, то люди, естественно, начинают думать о Боге. Так они Его в конце концов узнают, а когда узнают — полюбят, а когда полюбят — будут служить».
Иисус Христос — главный образец для матери Терезы, но она свидетельствует, что важное место в ее духовной жизни занимает и поклонение Деве Марии: «Преданность Божьей Матери, дочерняя любовь и доверие к Ней у наших сестер не вытесняет еще более сильной и глубокой любви к Иисусу Христу. Наоборот, поклонение Пречистой Деве позволяет еще полнее отдать себя Христу, подражать Его жизни и Его святости. Дева Мария — первая связь между землей и небом. Сын Божий вочеловечился в Ней и через Нее. На Кресте Он вручил Мать Свою Своим ученикам в лице самого любимого ученика — апостола Иоанна. Сделав так, Христос создал новую связь между теми, кто с верой следует за Ним: у них одна с Ним Мать. Вслед за Ним мы можем сказать: „Се мати наша“».