Маргарет всегда тянуло к веселым и азартным людям. Амстердамцы трудолюбивы, рачительны и невозмутимы, точно китайские божки, но при этом невероятно скучны. Может быть, в Гааге она наконец сможет найти свое счастье? Это место, мало похожее на остальные голландские города, нравилось ей широкими улицами, роскошными дворцами, невысокими старинными домами и уличными шарманщиками.
Маргарета повторяла уже однажды допущенную ошибку с поездкой в Эвре. Она жаждала обрести тихое семейное гнездышко, о котором мечтает каждая добропорядочная голландская девочка; и первое время в Гааге, как и в Эвре, чувствовала себя счастливой. Но она неправильно понимала истоки своего счастья. Ей казалось, что ее манит покой, а на самом деле ей хотелось, точно перелетной птице, приземлиться на несколько часов, чтобы снова расправить крылья и устремиться за горизонт.
Разумеется, в Гааге события стали развиваться по тому же сценарию, что и в замке: радость тихих вечеров, проведенных вместе с любимым человеком, закончившаяся ощущением петли на шее и стремлением всеми способами покинуть клетку.
Но рваться на волю она начала позднее, а вначале Гаага произвела на нее чудесное впечатление. Мата Хари снова была на сцене, публика ревела от восторга и забрасывала «богиню» цветами; кассир театра, считая выручку, мурлыкал веселенькие мотивчики; Эдуард при каждом удобном случае делал ей очередной ценный подарок… Казалось бы, что еще надо для спокойной жизни?
К сожалению, все было не так славно, как казалось со стороны. Сидя в надоевшем гостиничном номере, Маргарета в очередной раз подводила баланс своим «прибылям-убылям». Итак, первое ее расстройство – это арендованный домик, который оказался в таком плачевном состоянии, что перед заселением там надо было провести капитальный ремонт, на что, как обычно, не было денег. Ван дер Капеллен несколько раз предлагал ей финансовую помощь, но это был только ЕЕ дом, и она не хотела пускать туда кого бы то ни было.
Во-вторых, дирекция театра ясно дала понять Мата Хари, что хоть контракт и подписан, но ее искусство столь специфично, что о частых выступлениях она может забыть. А раз нет выступлений, то и о деньгах говорить не приходится.
В-третьих, запутанные отношения с Эдуардом все больше выбивали ее из колеи. Похоже, он серьезно в нее влюблен и, по всем признакам, собирается узаконить их отношения. Но если для Маргареты Зелле это была хорошая партия, то для Мата Хари замужество представлялось золотой клеткой, в которую стремиться мог только безумец.
Ну и наконец, где-то вдали сидел в своем кабинете шеф Военной разведки рейха Вальтер Николаи, и его тоже нельзя было сбрасывать со счетов.
От тяжких раздумий Маргарету отвлек знакомый стук. На приглашение войти дверь распахнулась, и на пороге появился сияющий Эдуард с букетом хризантем в руках.
– Дорогая, настало время вспомнить об обещании и устроить мне с друзьями небольшой концерт. Я обо всем договорился. Выступление пройдет во дворце. Музыканты готовы, тебе придется только объяснить им, что играть. Сейчас едем по магазинам. Выберешь ткань, из которой тебе быстро сошьют костюм. Видишь, как все отлично получается! Я уже и гостей пригласил.
Маргарета поморщилась. Она терпеть не могла, когда принимали решения за ее спиной, но Эдуард был так рад, что смог все организовать… Разве можно было на него сердиться?
– Ну, хорошо… Если ты настаиваешь…
Чуткое ухо Эдуарда уловило нотки недовольства в ее голосе.
– Ты на меня сердишься? Что-то не так? Ты ведь сама обещала…
– Да нет, все отлично. Хоть дворец посмотрю изнутри. Мне ведь не завяжут при входе глаза?
– Грета, ты иногда говоришь такое, что я не знаю, смеяться или плакать.
– Ладно, не плачь, я пошутила, – она прижалась к нему всем телом и чмокнула в щеку. Мир был восстановлен.
Следующие несколько дней прошли в хлопотах. Надо было порепетировать с музыкантами, съездить на примерку и посмотреть помещение. Выступлений в театре не предвиделось, и Маргарета была рада суете, отвлекавшей ее от хандры.
В назначенный день она приехала в королевский дворец и прошла под его сводами в небольшой зальчик, в котором стояли два ряда стульев.
– Как ты сказала, я пригласил всего несколько друзей, – пояснил Эдуард. – Думаю, что будет правильно, если ты сначала немного расскажешь о своем искусстве, а уже потом продемонстрируешь восточные танцы, чтобы мы могли оценить их в полной мере.
Вскоре зал начал заполняться гостями. Последней в него вошла скромно одетая молодая шатенка с правильными чертами лица. При виде ее все встали, но дама подняла руку, призывая всех сесть, и сама заняла место в первом ряду.
– Кто это? – поинтересовалась Маргарета, когда Эдуард, проследив, чтобы все устроились с удобством, пришел к ней за ширму.
– Герцогиня Мекленбург-Шверинская.
– Хм-м. Первый раз про такую слышу. Ну да ладно. Герцогиня тоже женщина, только с маленькой короной.
Поплотнее запахнувшись в халат, она появилась из-за ширмы и, встав перед зрителями, прочла небольшую лекцию, где факты причудливо сочетались с вымыслом. Публика слушала, затаив дыхание.
Вдохновленная вниманием придворных, Мата Хари станцевала даже не три, а пять танцев. Она бы выступала и дольше, но музыканты не знали, что играть.
Переодевшись, уставшая танцовщица вышла к зрителям.
– Дорогая, – встретил ее у ширмы довольный Эдуард, – позволь представить тебя герцогине Мекленбург-Шверинской. Она хочет сказать Мата Хари несколько слов.
Он с некоторой торжественностью подвел ее к шатенке, одетой в синее платье из шармеза с шелковым муслином.
– Герцогиня, позвольте представить вам Мата Хари, звезду европейских театров, несравненную исполнительницу восточных танцев.
– Очень приятно познакомиться с вами, – улыбнулась герцогиня. – Я столько о вас слышала и вот теперь смогла увидеть ваше искусство воочию. Вы произвели на меня сильное впечатление. Большое спасибо.
Она протянула узкую ладонь с длинными пальцами, которую Мата Хари тихонечко пожала. Продолжая улыбаться, герцогиня направилась к выходу из зала, и все присутствующие уступали ей дорогу.
– Ты уверен, что это настоящая герцогиня? – Одними губами прошептала Маргарета, несколько смущенная демократичностью общения высокородной зрительницы.
– Ну-у, не совсем, – Эдуард опустил глаза, в которых прыгали чертенята. – Эта женщина действительно не герцогиня. Она – действующая королева Вильгельмина, чьим адъютантом я имею честь состоять.
– Ничего себе! – охнула, сразу поверив, Маргарета, у которой стали ватными ноги. – Что же ты мне соврал про герцогиню? Если б я знала, что это сама королева, я бы с ума сошла от ее визита.
– Вот поэтому она и не хотела тебя смущать. Кстати, ты ей очень понравилась. Поздравляю! Думаю, что за это надо выпить. Как ты смотришь на бокал шампанского?
– С удовольствием! – тут же согласилась виновница торжества. – Только, пожалуйста, больше так не делай. Не хочу, чтобы меня раньше времени хватил апоплексический удар. Договорились?
– Конечно, дорогая. А теперь пойдем. Мои друзья в качестве благодарности за прекрасное, хоть и короткое выступление, хотят устроить роскошный ужин, и ты будешь на положении почетного гостя. На такие мероприятия не стоит опаздывать.
Маргарета чувствовала себя на вершине блаженства. Только что ее танцы понравились самой королеве Нидерландов! Мата Хари еще рано списывать на свалку. Она еще не сказала своего последнего слова!
Но радость от сценического триумфа оказалось недолгой. Гаага оказалась такой же скучной, как и Амстердам. Маргарете просто физически требовалось быть в гуще событий, там, где кипят нешуточные страсти.
Чтобы хоть немного развеяться, она решила прокатиться в Париж. Ремонт дома подходил к концу, и следовало позаботиться о его обстановке. Выступлений в ближайшее время не предвиделось, и Маргарета предупредила любовника, что собирается съездить на две недели во Францию, чтобы забрать хранящееся на складе столовое серебро и другие милые штучки, которыми когда-то был украшен ее дом в парижском предместье.
Ван дер Капеллен печально развел руками и оплатил вояж.
О поездке по железной дороге, идущей через оккупированную Бельгию, не могло быть и речи. До столицы Франции голландцам приходилось добираться на пароходе через Виго и Мадрид.
Чаепитие со Смертью
Париж, декабрь 1915 – Гаага, май 1916 года
Война не сказалась на жизни Мата Хари. Меня всегда поражало ее умение не принимать близко к сердцу все, что не касалось лично ее. Вот и теперь она почти не заметила, что в апреле немцы впервые применили химическое оружие, отравив ядовитым газом тысячи англичан под Ипром. В мае Италия объявила войну Австро-Венгрии, выступив против своего союзника по Тройственному союзу. В октябре русские оставили Вильно, а болгары захватили столицу Сербии. Мир все больше погружался в хаос, а она не желала менять свой образ жизни, словно жила в другом измерении.
До меня почти не доходило о ней никаких сведений, но это не означает, что я забыл свою любовь. Такие мужчины, как я, всегда добиваются своего. Десять лет назад я решил, что она будет моей или ничьей, и ничто не могло меня остановить.
День за днем, занимаясь рутинной работой по ловле вражеских шпионов и собственных предателей, я помнил об этой женщине, ставшей для меня наваждением. К этому времени я уже превратился из начинающего контрразведчика в правую руку Жоржа Леду – шефа «Бассейна». У меня были власть и деньги.
Узнав, что Мата Хари прибыла в Париж, я понял, что настало время решительного разговора. Так или иначе, я освобожусь от ее колдовской силы, перечеркнувшей всю мою жизнь.
Как же она была счастлива, когда наконец снова оказалась в любимом городе! Оставив багаж в «Гранд-отеле», Маргарета тут же отправилась бродить по его улочкам, а потом, зайдя в небольшой магазинчик, торгующий предметами дамского туалета, позвонила Гиме. Когда в трубке раздался его чуть дребезжащий голос, она чуть не заплакала от переполнявших ее чувств.