Маргарета смогла покинуть Париж только в ноябре 1916 года. Начиналось ее последнее путешествие. Три разведки внимательно следили за ее передвижениями. Вальтер Николаи, Жорж Леду и Мэнсфилд Каммингс требовали от своих подчиненных не терять из виду международную шпионку.
Если бы кто-нибудь сказал ей в то время, что ее персона вызывает такое пристальное внимание, она бы сильно удивилась и долго смеялась. Маргарета играла в разведчицу, как до того — в восточную танцовщицу, но это была всего лишь игра в «сыщика и вора», а не осознанный кропотливый труд. По большому счету ее интересовали в жизни три вещи: мужчины, комфорт и безобидные приключения. Она походила на юную барышню, севшую играть в покер с тремя матерыми шулерами, уверенная в том, что в случае проигрыша сможет заплакать и убежать. Уверена до того момента, пока суд присяжных не вынес вердикт «расстрел».
Пока же она катила на поезде в Мадрид, а оттуда в Виго, где должна была сесть на проходящий пароход, отбывавший в ее родную тихую Голландию. Там ее ждал верный ван дер Каппелен, регулярно присылавший деньги любимой Грете, так надолго покинувшей свой дом. Она брала их, как само собой разумеющееся. Собственно, если бы не его ежемесячные переводы, Мата Хари уже стояла бы на паперти с протянутой рукой. Габриэль Астрюк давно скинул ее со счетов, а Гиме плохо себя чувствовал и не мог заботиться о ее интересах. Она умела только танцевать, но ее искусство было уже никому не нужно. Единственная радость — что ее конкурентки тоже переживали нелегкие дни: Айседора Дункан гастролировала где-то в Бразилии, а Мод Аллан, путавшуюся у нее под ногами в Вене, со скандалом прогнали со сцены то ли в Японии, то ли в Китае. Это же надо было додуматься: отправиться с восточными танцами в турне по Дальнему Востоку! Это тебе, голубушка, не Париж, где давно уже спокойно воспринимают хоть дрессировщиков змей, хоть голых танцовщиц. Ей еще повезло, что посольство успело замять скандал, а то сидела бы за танцы с голым задом в каком-нибудь экзотическом клоповнике лет двадцать.
Так думала Маргарета, а поезд все мчался мимо небольших городков с черепичными крышами, мимо зелени садов и уходящих вдаль виноградников. За окном жила не затронутая войной Франция, а ей казалось, что мимо плывут березы, стоят крестьянские дома, называемые «избами», и русские женщины варят варенье в больших медных тазах.
В мечтах о Маслове, Маргарета без приключений добралась до Виго, где Леду забронировал ей каюту на нидерландском пассажирском судне «Голландия». Оставалось только не попасться в перископ немецкой подводной лодки, и — здравствуй, дом, милый дом! Однако жизнь распорядилась по-другому.
Они подходили вечером к Ла-Маншу, когда из сумерек появился катер береговой охраны британского ВМФ и потребовал, чтобы судно следовало за ним в Фалмут для проверки пассажиров и досмотра багажа. Заинтригованная Маргарета поднялась на палубу, чтобы посмотреть, как «Голландия» медленно разворачивается, двинувшись вслед за катером к берегам Англии. Сразу после ужина они стали на якорь, и на борт поднялись несколько человек в военной форме и гражданской одежде, проследовавшие в капитанскую рубку.
Собравшиеся на палубе пассажиры с легким волнением следили за появлением официальных лиц и гадали, как долго их продержат в порту. Хотя это был далеко не первый случай, когда британцы останавливали для досмотра суда нейтральных государств, но все равно было ужасно неприятно, и толпившиеся кучками люди ругали англичан, немцев, австрийцев, войну и собственную жизнь.
Маргарете скоро надоела вся эта мышиная возня, и она отправилась в каюту, чтобы приготовиться ко сну, но не успела она достать ночную рубашку, как в дверь постучали. В коридоре стоял стюард, сопровождаемый человеком в штатском, который очень вежливо, но твердо, пригласил госпожу МакЛеод-Зелле пройти за ним в рубку.
Пожав плечами, она последовала за своим проводником. Замыкал шествие стюард, которому явно не нравились возложенные на него обязанности.
В рубке было непривычно много народу. Шестеро мужчин собрались вокруг стола, на котором россыпью лежали документы пассажиров. Чуть в стороне стоял капитан корабля, тихо беседовавший с одним из мужчин, судя по всему, старшим по званию, который держал в руках какой-то список. Когда Маргарета вошла, разговор прекратился.
Человек, беседовавший с капитаном, шагнул ей навстречу.
— Маргарета МакЛеод-Зелле?
— Совершенно верно. Могу я узнать, что происходит?
— Это ваше настоящее имя?
— Странный вопрос. Разумеется, настоящее.
— Вы сели на «Голландию» в Виго?
В душе Маргареты начал закипать гнев.
— Я не буду отвечать на ваши вопросы, пока мне не объяснят, что здесь происходит.
— Хорошо. Меня зовут Джордж Грант, и я представляю МИ-6. Мы подозреваем, что ваш паспорт фальшивый. Вы — немецкий агент Клара Бенедиктс.
Донельзя удивленная женщина не поверила своим ушам. Опять начинается какой-то цирк!
— Господа, здесь какое-то недоразумение! Я та самая, и ни за кого себя не выдаю. Вы заблуждаетесь! Я требую, чтобы сюда пригласили посла Нидерландов! Я простая добропорядочная голландка и требую защиты от ваших наветов!
С тем же успехом она бы могла взывать к чувствам египетского сфинкса.
— Мадам, вы арестованы. Будьте любезны пройти в свою каюту. Там вас обыщет наш сотрудник, потом вы соберете свой багаж и спуститесь вместе с нами на берег. Вас доставят в Лондон, где вам придется ответить на несколько вопросов.
Маргарете показалось, что само небо обрушилось ей на голову. В полной прострации она вернулась в каюту в сопровождении целой толпы мужчин и одной здоровенной тетки, которая чуть позже занялась личным досмотром подозрительной иностранки.
Когда Маргарета вошла в каюту, там уже заканчивался обыск: все ее чемоданы и кофры валялись открытыми, и их содержимое методично перетряхивали двое мужчин. Первым ее желанием было вцепиться им в волосы, но разве это что-нибудь изменило?
С полным достоинством она позволила обыскать себя англичанке, хотя омерзительно было чувствовать на теле ее толстые пальцы. Затем пришел черед сбора разбросанных по каюте вещей. Под надзором все той же тетки она переоделась в строгий костюм, стараясь, чтобы никто не увидел слез ярости на ее глазах.
Господи, за что? Почему ее вечно все подозревают? Она вспомнила хвост поезда, увозившего ее багаж в Констанце, приключение в Хендайе. Да что же это такое, разрешите вас спросить? Она была так возмущена, что забыла всякий страх. Но оставалось пройти еще одно унижение.
Когда Маргарета появилась на палубе в сопровождении англичан, толпа пассажиров ахнула и сначала отшатнулась от нее, как от прокаженной, а потом столпилась у борта, чтобы посмотреть, куда уводят немецкую шпионку. Ведь это, наверняка, немецкая шпионка! Иначе с чего бы это ее стали задерживать?
По прибытии в Лондон, ее тут же повели на допрос к следователю Бэзилу Томсону, который никак не желал поверить в честность миссис МакЛеод. Сначала она пыталась все объяснить, потом сорвалась на крик, потом заплакала и начала требовать свидания с послом.
Подданную нейтральной страны продержали в тюрьме несколько дней, таская на бесконечные допросы. Посольство Нидерландов как воды в рот набрало. Ей было страшно и одиноко. А следователь то сулил золотые горы, то пугал виселицей, заставляя признаться, что она известная немецкая шпионка Клара Бенедиктс, за которой МИ-6 гоняется уже несколько лет.
В конце концов, Мата Хари не выдержала и заявила, что едет в Голландию по заданию «Дексьем бюро». Услышав об этом, Томсон не поверил ушам и, свернув допрос, помчался к шефу.
Тот сидел, отдуваясь после обеда, когда к нему буквально ворвался Бэзил Томсон.
— Сэр! У меня к вам срочное дело!
— Спокойнее, дружище. Что случилось? Судя по твоему виду, или капитулировала Германия или нам увеличили жалование.
— Ни то, не другое, сэр! Эта женщина утверждает, что она, Маргарет Зелле, едет в Голландию по заданию того самого Леду! Зелле — та самая Мата Хари, которая, как вы помните, попала в наш «черный список» и подозревается в шпионаже в пользу Германии!
Каммингс то ли вздохнул, то ли хрюкнул, и задумчиво почесал подбородок. Что-то здесь было не так. Или врет эта дамочка, или у Леду отказали последние мозги. Однажды, еще до войны, он виделся с шефом французской контрразведки. Если его впечатления верны, то правилен второй вариант.
— Ты связывался с лягушатниками?
— Пока нет. Жду ваших указаний.
— Хм… Какие тут могут быть указания… Напиши им, что они идиоты, и пусть думают, что делать с их секретным агентом, который трезвонит об этом на всех углах. Может, нам ее повесить как вражеского агента, и вся недолга?
— Не желательно, сэр. Мата Хари широко известна в Европе. Будет большой скандал.
— Ну и что нам тогда с ней делать? Я не могу подложить такую свинью голландцам… Напиши дураку Леду, что мы ждем от него решения ее судьбы. Нам только скандала не хватало. Не имею никакого желания объясняться потом с премьер-министром и газетчиками. Они ее сюда прислали, они пусть и забирают. Напиши только как-нибудь поаккуратней. Союзники все-таки, черт бы их побрал!
В Париж полетела телеграмма «На борту «Голландии» МИ-6 задержана Маргарета МакЛеод-Зелле, выступавшая под псевдонимом Мата Хари, подозреваемая в связях с немецкой разведкой. Дама утверждает, что следовала в Голландию по вашему заданию. Просим прояснить ситуацию и дать указания, как поступить с вашим агентом».
Шифровка легла на стол Жоржа Леду в тот момент, когда он только что вернулся из Елисейского дворца, где имел малоприятную беседу с главнокомандующим французскими войсками Жозефом Жоффром и президентом Пуанкаре по поводу эффективности работы его бюро. Президент, мягко говоря, был сердит. Его понять можно — парламент постоянно недоволен тем, что «Дексьем бюро» плохо справляется со своими обязанностями. Можно подумать, что немецкие агенты бродят по Парижу с табличкой на шее «Я шпион, вяжите меня».