Дети у таких мам отстают в психологическом развитии от сверстников, часто проявляют выученную беспомощность, безответственность и инфантильность. В школе часто подвергаются буллингу и притеснениям, хотя учиться могут даже на «отлично». Так и не пережив свой подростковый возраст, они входят во взрослую жизнь совершенно не готовыми к ней и часто держатся за свою мать до ее смерти. Уход матери из жизни переживают как катастрофу: могут впасть в глубокую депрессию с ощущением, что почва ушла из-под ног и мир рухнул без мамы. Считают свою мать почти святой. «Она для меня столько сделала», – говорят они в кабинетах психологов.
Во взрослой жизни ищут партнера, который мог бы заменить мать, независимо от пола. Им нужны внешняя опора и защищенность, так как они не чувствуют себя полноценными и целостными личностями. Они привыкли к симбиотическому слиянию и строят только созависимые отношения, могут употреблять наркотики и алкоголь в больших количествах и приобретать зависимость от различных химических веществ, компьютерных игр. Также они часто попадают в сексуальное и эмоциональное подчинение к другому человеку. Им важно ощущение безопасности, которое они ищут в других людях, так как сквозь всю свою жизнь несут чувство собственной неполноценности, несостоятельности и страха перед взрослым миром. Они не хотят становиться взрослыми, поэтому часто ищут выход в болезнях. Это не мешает им даже строить свою карьеру при условии, что рядом есть кто-то надежный с «большими крыльями, которые прикроют» в момент кризиса.
Но среди них часто встречаются люди, которые так и не нашли свое место в социуме, так и не реализовались. Печальное зрелище – пятидесятилетний человек с мышлением ребенка, ищущий на протяжении всей жизни в толпе людей надежное родительское плечо. Такой человек считает, что в браке партнер должен обеспечить ему материнские функции, и часто проявляет обидчивость и ранимость, обвиняя партнера в том, что он недостаточно заботлив и внимателен. Сам он тоже готов давать материнское тепло, но взамен на тепло партнера, а не просто так – из любви.
Неосознанный страх потери приводит к тому, что претензии к супругу со стороны такого человека достигают критической массы, и брак разрушается, приводя его к самому страшному финалу – одиночеству. Хотя бессознательная цель обвинений – управлять и манипулировать чувством вины партнера и таким образом удерживать «виновного» рядом с собой. Но расставание неизбежно.
Одиночество для таких людей столь же страшно, как смерть. Бессознательно люди стремятся пережить то, чего больше всего на свете боятся, чтобы освободиться, чтобы повзрослеть.
«Ты без меня не справишься. Ты беспомощен без меня. Оставайся всегда маленьким и зависимым. Чем больше ты беспомощен и болен, тем сильнее я люблю тебя. Личных границ у тебя не существует. Мы с тобой одно целое. Ты моя собственность».
Глава 9Материнская вина. Как себя простить
В ожидании своих учениц Елена Евгеньевна аккуратно расставляет в круг стулья. Шумит чайник. Девять маленьких чашечек кофе наполняют ароматом помещение. Участницы группы рассаживаются на свои места, на ходу обсуждая домашнее задание.
– Не работают эти ваши «я-сообщения». Ни на старшую они не действуют, ни на младшеньких. Как горохом об стенку. Я говорю дочери: «Убери крошки за собой, меня злит беспорядок на кухонном столе». А она мне отвечает: «Тебе надо, ты и убирай». Нет, ну вы только подумайте, какое хамство – так отвечать матери, – возмущается Ирина.
– У меня вчера то же самое дома, в ответ на «я-сообщение» – хамство и отказ помыть за собой посуду, – поддерживает Ирину Вероника. К ним присоединяются Ольга и Марина.
– А у меня сработало, – искренне радуется Юлия. – Я вчера вечером попросила сына сходить за хлебом, как вы учили, «я-сообщением», и он сходил, хотя он не ест хлеб. Вы представляете, он это сделал для меня. Раньше было не допроситься.
– И у меня получилось вчера! – восклицает Наталья.
– Давайте разберемся в причинах, почему дети не слышат «я-сообщений» и могут даже делать назло, – начинает занятие Елена Евгеньевна. – Вот несколько причин неудачных «я-сообщений».
Пять причин, почему «Я-сообщения» не работают
1. Ваш ребенок привык к «ты-сообщениям», то есть к принуждению и насильственному общению с вашей стороны. Ему нужно время, чтобы перестроиться на новый лад. Вам придется поддерживать некоторое время новый формат общения и обращать внимание ребенка, что вы теперь по-новому к нему обращаетесь, не упрекаете его и не принуждаете ни к чему.
2. Возможно, в «я-сообщении» вы забыли сказать слово «пожалуйста», и ваша просьба выглядит как требование.
3. Обратите внимание на тон, которым вы произносите «я-сообщение». Если дети привыкли к повышенному, раздражительному тону общения, то они могут реагировать на вашу интонацию. Поэтому, даже если вы злитесь на ребенка, говорите спокойно и используйте слово «раздражаюсь» вместо «злюсь». Раздражение – более слабая вариация злости. Не используйте максимальные модальности гнева в «я-сообщениях», такие как «я возмущена», «я в бешенстве».
4. «Я-сообщения» не сработают, а лишь вызовут вину и, как следствие, защитную агрессию, если вы в ответ на отказ продолжаете продавливать свою просьбу, а не интересуетесь возможностью более позднего ее выполнения. В таких ситуациях вы попадаете в детскую позицию и обижаетесь на отказ. Тем самым вы нивелируете силу «я-сообщений» и блокируете возможность дальнейшего перехода в режим здорового общения. Вам стоит в нескольких случаях дать ребенку понять, что на ваши просьбы у него есть право ответить «нет».
5. Если вы в ответ на «я-сообщение» сталкиваетесь с агрессией подростка или игнорированием, то здесь с вашей стороны нужна более кропотливая работа над контактом с ребенком. Дело в том, что ребенок отвечает вам так, поскольку накопил на вас сильный гнев. И этот гнев возник не из «здесь и теперь», а из «там и тогда». Стоит поговорить с ребенком о его чувствах к вам. Расспросить его, за что он на вас злится. Может быть, он чувствует, что вы где-то нарушаете его личные границы? Постарайтесь вникнуть в его переживания. Подобной реакцией ребенок отражает ваше поведение по отношению к нему, то есть то, к чему он привык в общении с вами. Дети учатся на примере, который им показывают папа и мама. Его реакция выражает протест против того, как вы с ним обошлись ранее, не учитывая его потребности и интересы.
– А если она не скажет, за что злится на меня? Она стала замкнутой. Может просто фыркнуть в ответ, и все, – выражает беспокойство Вероника.
– О! Моя так и делает. Когда я подхожу к ней с вопросами про ее чувства, говорит, что я с ума сошла, – добавляет Ирина.
– Конечно, ребенок может и не ответить на подобные вопросы по нескольким причинам: он вам уже не доверяет, он потерял надежду на то, что вы его поймете, он накопил множество обид на вас и чувствует себя бессильным достучаться до вас, быть услышанным. Ему проще молчать, чтобы не спровоцировать еще бо́льшие проблемы, он боится обидеть вас честным ответом, боится вашей негативной реакции, – отвечает психолог.
– Опять во всем матери виноваты! – восклицает Ирина. – А дети такие божества у вас, что им можно на голову матери сесть. Всему есть предел, и материнским нервам тоже! Если я говорю, что перед едой надо выпить воду, значит, ее надо выпить! Это же для их здоровья важно! Но нет! Они отказываются пить! Где мне взять на всех троих столько сил? А тут еще муж устроил мне историю с судами и ограничением родительских прав!
– И правда, сколько можно обвинять матерей? Сколько мать отдает ребенку сил и времени, а потом выясняется, что она плохая, неправильная, – присоединяется к Ирине Вероника.
– Вот! Посмотрите видео, – прерывает женщин Юлия. – Эти видеоролики, Ира, мне вчера твой муж выслал в ответ на мою попытку хоть как-то защитить тебя. Я думала, ну с кем не бывает, все мамы срываются, но когда смотрю эти видео, то понимаю, что на самом деле, Ира, ты их не любишь. Ты просто нарожала их, чтобы мужа богатого к себе привязать.
Юлия показывает женщинам и психологу ролики с видеокамер в доме Ирины, на одном она выливает на голову пятилетней дочери воду, которую та отказалась выпить перед едой. Девочка плачет. А вот фотография отпечатка пятерни на ягодице средней, семилетней дочери за то, что та украла конфету из шкафчика на кухне. На следующем видео мать угрожает средней дочери отрезать ее косички, если та не будет во всем ее слушаться. Еще имеется старое видео, где Ирина кормит грудью годовалую младшую дочь и нецензурно яростно кричит на мужа за то, что он быстро не взял трубку, когда она звонила ему посреди рабочего дня.
– Я на такие вещи не могу смотреть спокойно, – добавляет Юлия. – Ты согласилась на участие в группе, рассчитывая использовать это в суде. Делаешь вид, что меняешься, занимаешься с психологом, а на самом деле ты не перестала издеваться над детьми. Тебе нужно их отвоевать у мужа, чтобы получать неплохие алименты на трех деток.
– Подруга называется! Ты сама идеальная, что ли? Вцепилась в своего богатенького муженька, который гуляет направо и налево, потому что сама ты ни на что не способна, кроме как кудахтать над своим сынулей! И вообще, это не психологическая группа, а балаган какой-то. Ноги моей здесь больше не будет! – Ирина вскакивает со стула и, хлопнув дверью, покидает кабинет психолога.
– А что такого на этих видео? Разве не так воспитывают все родители? Ну, сорвалась мама, и что? Теперь родительские права надо ограничивать? Тогда надо у всех мам отобрать родительские права! Здесь что, есть идеальные? – защищает Вероника позицию покинувшей группу Ирины.
– Может, и неидеальные, конечно, но до такой стадии еще не дошли, как на этих видео, – под нос себе бурчит Юлия.
– Неужели за такое реально могут лишить родительских прав? Ведь так было веками? – тихим голосом испуганно спрашивает Светлана.