то-то изменить в судьбе своего ребенка. Ты ищешь новых знаний и признаешь свое несовершенство. Именно так поступают хорошие мамы. Да, возможно, ты еще много раз ошибешься. Но помни, самое главное твое изменение в жизни – принятие себя такой, какая ты есть, с твоими травмами и раненым сердцем. Это поможет тебе принять твоего ребенка таким, какой он есть.
Прости себя. И опирайся на то хорошее, что у тебя уже есть как у мамы, а не на то, чего у тебя нет. У всех мам есть что-то хорошее. Возможно, ты не знаешь, как любить, но ты ищешь путь к любви, ты идешь по этой трудной дороге к себе, к своему истинному «я».
Прости себя и поблагодари за то, что ты есть. А теперь отдели от себя образ идеальной святой мамы и представь, как эта часть тебя уходит вдаль и скрывается за горизонтом. Этот образ сильно осложнял тебе и твоему ребенку жизнь.
Прости себя. Не нанести травму ребенку невозможно в этом мире. Все мамы травмируют своих детей, даже самые продвинутые и грамотные. Нет правильных мам в этом мире. Из травм происходит развитие личности. Для ребенка в какой-то момент травмой является осознание того факта, что у мамы тоже есть границы. После внутриутробной жизни шов на распашонке ребенка – это тоже травма. Нет ничего правильного и неправильного в этой жизни. Все происходит так, как должно происходить. Твоя задача – лишь получить доступ к истинной, безусловной любви к ребенку и осознать свои травмы, чтобы не проецировать их на ребенка.
Прости себя. Ты просто живой человек со своими травмами и своим непростым жизненным опытом.
А теперь представь своего ребенка рядом. Или нескольких детей. Скажи им, что любишь их, даже когда злишься. Скажи им, что у них также есть право злиться на маму и папу и говорить о своих чувствах свободно и открыто, не боясь обидеть. Вина – это очень разрушающее чувство. Особенно вина за неидеальность.
Прости себя».
После практики женщины уходят расслабленными, благодарят Елену Евгеньевну, тепло обнимают друг друга. Появилось ощущение единения в группе. Но Виктория и Вероника держатся обособленно. Елена Евгеньевна просит Веронику задержаться после занятия.
Глава 10Атакующая мать – Вероника
Худенькая рыжеволосая тридцатипятилетняя женщина сидит напротив Елены Евгеньевны в скованной, закрытой позе. Ее губы плотно сжаты. Сможет ли психолог найти к ней подход? Елена Евгеньевна не торопится с профессиональными вопросами:
– Вам прохладно здесь? Может, травяного чаю согреть?
Вероника беззвучно кивает головой. И пока Елена Евгеньевна заваривает чай, Вероника подходит к полке с психологическими книгами, на которых стоят маленькие керамические сувенирные фигурки рыбок. Она молча берет в руки каждую и внимательно рассматривает. Елена Евгеньевна наблюдает за движениями рук Вероники издалека, укладывая на блюдце крекерные печенья. Вероника переводит взгляд на стену, где висит нарисованная детской рукой картина в простенькой деревянной раме – красная рыбка в черной воде. Она прикасается пальцами к раме, внимательно рассматривая каждый штрих на полотне.
– Вода черная, давит на рыбку, – тихо произносит Вероника, не отрывая взгляда от картины, – ей плохо одной под толщей черной воды.
– Вы почувствовали сегодня себя в группе, как эта одинокая рыбка, на которую давит черная вода? – Елена Евгеньевна жестом приглашает Веронику присесть.
– Мне показалось… Мне сегодня здесь очень неуютно, – Вероника возвращается на свое место, принимает чашку чая из рук Елены Евгеньевны.
– Расскажите, что вас беспокоит?
– Мне кажется, я все делаю не так. Я очень стараюсь для дочери, но она растет эгоисткой, – Вероника нервно отхлебнула глоток чая. – Все набросились на Ирину сегодня напрасно. Иногда дети доводят так, что умереть хочется.
Отношение к детям
У Вероники единственная «желанная» дочь-подросток, которую Вероника растит одна. Отец ребенка бросил ее еще беременной – и она считает дочь неблагодарной: нет надежды, что в старости подаст стакан воды, а столько сил в нее вложено. Вероника сообщает Елене Евгеньевне о том, что добиться помощи по дому ей удается только криками, истериками и угрозами умереть. У Вероники есть опасение, что дочь специально издевается над ней, и ей важно понять, как бороться с ее непослушанием, как еще наказывать?
– Помощи никакой по дому, просила, ругалась с ней и «я-сообщения» ваши применяла – не действует ничего. Полотенцем мокрым шлепнула – еще хуже стало. Она вообще теперь молчит, не разговаривает со мной. Думала, денег лишу ее, так прибежит извиняться. Но она гордая и упертая, как осел. Нет у меня сил на нее. Лучше бы я ее не рожала.
– Вся ваша досада из-за усталости, из-за того, что приходится и мамой, и папой быть. Возможно, ваш гнев вовсе не на дочь, а на ее отца? За то, что бросил, оставил без поддержки, – Елена Евгеньевна пытается помочь Веронике справиться с ее возмущением и отыскать хоть маленький зародыш любви к дочери, чтобы зацепиться за него, взрастить его в душе Вероники.
– А совсем недавно соседи пожаловались на дочь, якобы та украла у них какое-то украшение из дома. Вы понимаете, полиция дома, допросы. Позор перед соседями. А она уперлась: «Не брала ничего», говорит. Может, и правда, пусть лучше идет в колонию, толку все равно от нее никакого. Но жалко, не для того рожала ее. Думала, опора в старости будет.
– Вы считаете, что дети должны быть опорой родителям в старости?
– Конечно. А как по-другому? Какой подход посоветуете, чтобы слушалась дочь? Нервы не выдерживают – уже прикладываюсь из-за нее к бутылке.
– Возможно, вам в детстве не хватало опоры, которой должны были стать ваши родители?
История детства Вероники
Отец-алкоголик умер рано, за ним ушел старший брат от передозировки наркотиков. Мать Вероники была очень суровой женщиной: кричала, оскорбляла, часто наказывала ее. В пять лет Вероника впервые задумалась о суициде. Потом в подростковом возрасте многократно резала себе руки и тело, когда за тонкой стенкой стонала и кричала мать во время бурной интимной близости с очередным бойфрендом. Было противно и страшно, что вдруг этот мужчина убьет ее маму. Вероника не спала всю ночь, прислушиваясь к звукам в соседней комнате. От душевной боли и страха одиночества помогала физическая боль, но убить себя так и не решилась. Встречалась с парнями, в сексе нравилось, чтобы ее били, но парни бросали ее. Потом случайная беременность в восемнадцать. Никто из мужчин не выдерживает ее эмоций. А сейчас дочь идет по скользкому пути – пробует наркотики и алкоголь, забросила учебу.
– Ей всего семнадцать. Что с ней дальше будет? Уже сейчас говорит, что мстит мне. Но за что? Я же ей всю жизнь посвятила! Помогите мне исправить дочь! – Вероника говорит все с бо́льшим раздражением, но в голосе сквозит надежда на помощь.
– Не боритесь с вашей дочерью. Вы привыкли с детства к борьбе, напряжению и к страданию. Ваша проблема заключается не в дочери, – возражает Елена Евгеньевна.
– А в чем еще? – еще более возмущенно звучит голос Вероники.
Психолог мягко пытается обратить внимание Вероники:
– Проблема заключена в вашем собственном детском опыте. Вашей дочери просто нужны материнская любовь и внимание. Но вы не знаете пока, как ей это дать, так как ваше детство было переполнено материнской враждебностью. У вас накопилось очень много ненависти к матери и обиды за то насилие, которое вам пришлось переживать. Вы были очень одинокой девочкой в детстве, не знавшей материнской любви и принятия.
На что Вероника взорвалась:
– Вы только и знаете, что обвинять матерей, а дети тем временем на голову им лезут. Видно, у вас у самой нет детей, вы вообще не понимаете меня. Чему вы можете меня научить? Пока только осуждаете.
Елена Евгеньевна отвечает:
– Вероника, кроме вас самой, вас никто не осуждает. Ваше осуждение давит на вас, как толща черной воды на ту рыбку, – психолог делает легкий жест рукой в сторону картины на стене. – Вы задыхаетесь от давления на саму себя. От этого напряжения и дочь страдает, и вы. Дайте мне помочь вам, – в голосе Елены Евгеньевны сквозит нота бессилия и отчаяния.
Вероника вскакивает с места:
– Я благодарна моей матери за ее строгость со мной. Я бы не добилась всего сама и выросла бы тряпкой, как остальные, если бы не моя мама. Она святая женщина, а вы! – Вероника, хлопнув дверью, покидает кабинет.
Елена Евгеньевна еще полчаса сидит в полном оцепенении, с ощущением бессилия. Память уводит ее в те времена, когда в детском саду она, маленькая пятилетняя девочка, нарисовала красную рыбку в черной воде во время урока рисования. Воспитатель, привыкшая видеть на рисунках детей солнышки и цветочки, позвонила матери Лены и сообщила о странном рисунке. Воспитательница предположила, что, возможно, у девочки депрессия. Но мама не придала этому рисунку большого значения. В тот вечер между папой и мамой случился жуткий скандал, во время которого досталось оскорблений и детям. Лена спряталась с младшей сестрой в кладовке, чтобы переждать бурю. Было очень страшно.
– А вдруг папа и мама убьют друг друга? – спросила четырехлетняя сестра.
– Это все из-за меня, – дрожащим голосом едва прошептала Лена.
Елена Евгеньевна отвела наконец взгляд от красной рыбки в черной воде и с горьким вздохом заставила себя подняться со стула.
1. Враждебная, суровая, жесткая, часто жестокая.
2. Эгоцентрична, эгоистична. На первом месте не интересы ребенка, а собственные цели и потребности. Использует ребенка. Ребенок не личность, а ее социальный проект.
3. Властная, деспотичная, доминантная.
4. Вторгающаяся в личное пространство ребенка, когда ей вздумается. Взламывает личные границы ребенка.
5. На людях старается быть сдержанной. Демонстрирует свой материнский героизм и самопожертвование. Говорит, что все делает ради ребенка и что она любит его.
6. Постоянно всем недовольна. Угодить ей невозможно.
7. Обвиняющая, осуждающая. Обесценивающая, пренебрегающая, игнорирующая.
8. Манипулирует на вине ребенка, чтобы привязать его еще больше, показать, какой он беспомощный без нее.
9. Конкурирует с дочерью. Воспринимает дочь как соперницу. Завидует ей.
10. Пытается победить своего ребенка, сломать его волю, подчинить себе, унизив при этом.
Атакующая мать по своей сути враждебна ребенку практически во всех проявлениях. Свою враждебность она называет любовью. Эмоционально черствая, жестокая. Часто обижается на ребенка по мелочам и играет в молчанку. Игнорирует потребности своего ребенка и сконцентрирована только на собственном ощущении комфорта. Но при этом она постоянно недовольна.
Ее воспитание похоже на истязание упреками, манипуляциями, осуждением, давлением и наказаниями, часто физическими. Такая мать как будто постоянно «побеждает» своего ребенка, ведет с ним войну с целью полностью сломить его волю, покорить его. Она конкурирует с ним во всем, ревнует его к отцу. И когда ребенок вырастает, мать продолжает им командовать, упрекать и обесценивать его.
Она постоянно группируется с другими членами семьи против ребенка. Эта мать всегда в оппозиции к своему ребенку. Она внушает ему, что он ответственен за ее плохое настроение, ее болезни, ее недовольство и нервные срывы. Часто «пророчит» ему ужасное будущее: «Тебя все покинут. Ты останешься один (одна)», «С тобой никто не станет иметь дело», «У тебя ничего не получится, тебя никто не станет воспринимать всерьез», «Тебя ждет плохая и тяжелая жизнь с таким характером» и прочее.
Чувства, которые эксплуатирует атакующая мать: гнев, страх, стыд, вина, зависть и ревность.