ния. И еще. Я попрошу выделить мне в помощники Владимира Александровича для «мозгового штурма» – мне нужен будет оппонент для обсуждения вариантов развития оперативной разработки.
– Развития? Я поставил вопрос о завершении, а вы говорите о развитии?
– Сергей Николаевич, в отчете о последней встрече с Абдул-Вали… Это когда он возвращался из Рима и мы с ним встречались в Баден-Бадене… У меня сложилось впечатление, что его действия в регионе продиктованы не его болезненными притязаниями на лидерство, а каким-то более общим планом действия. Поскольку за этот год обстановка на Ближнем Востоке сильно изменилась благодаря действиям в Сирии наших ВКС и спецназа, планы Абдул-Вали тоже были кем-то скорректированы. Пока мы не поймем, действует ли Абдул-Вали в одиночку или в рамках какого-то общего плана, правильное решение мы не примем.
– Ну хорошо, забирайте с собой Ригалева. Времени вам – до завтрашнего утра. Совещание окончено, все свободны.
Июнь 2016 г. от Р. Х., Москва
Доехав на дежурной машине до дома Черняева и поднявшись в пустую квартиру, Евгений Владимирович и Владимир Александрович решили переодеться в домашнее. Катерина с детьми и внуками отдыхала на даче, и стесняться было некого – разделись до трусов и накинули на себя цветастые таджикские халаты. Пообедав «дежурными» пельменями и заварив крепкого кофе здесь же, на кухне, перешли к обсуждению вопросов, ради которых и уединились.
– Итак, что мы имеем на сегодняшний день. – Черняев решил еще раз перечислить резюмирующую часть совещания. – Прошло больше года, как мы затеяли эту игру, поставив себе цель выявить структуру исмаилитов, которые готовили проведение активных действий на территории прежде всего Таджикистана, да всей Центральной Азии в целом. В процессе состоявшихся многочисленных контактов с «куратором» и его эмиссарами на данном участке нами получена информация о желании исмаилитов привести к власти в Таджикистане или хотя бы в районе Горного Бадахшана лиц, структурно состоящих в указанной исламской организации и практически готовых перейти к прямому государственному управлению на занятой территории. Кроме идеологической основы одного из направления ислама, боевых групп, готовых к инфильтрации на территорию и баз с оружием, находящихся вблизи границ Таджикистана, мы имеем реального лидера, готового перейти к прямым действиям.
Изначально наша задача состояла в проникновении в указанную организацию с целью контроля возможных планов и одновременно через легендирование якобы существующей нынешней власти оппозиции, заставить лидеров исмаилитов отказаться от военной формы захвата власти и перейти с помощью их авторитетных лиц к парламентской форме получения власти в Таджикистане. Какие из наших задач выполнены? Первое. В организацию мы проникли – в каждой из ячеек есть свои источники информации. Либо работающие под прикрытием офицеры контрразведки, либо проверенная в деле агентура. Стратегические планы в целом нам известны. По крайней мере, я тщу себя надеждой, что Абдул-Вали со мною откровенен и не играет свою игру на отвлечение моего внимания от истинных своих целей… Хотя есть нюансы… До сегодняшнего дня я думал, что построение отдельного исмаилитского государства – это его бредовая затея, основанная на использовании книг из древнего Аламута. Но сегодня в твоем докладе прозвучала информация, которая заставляет по-новому взглянуть на планы Абдул-Вали и несколько скорректировать наши действия.
– Что ты имеешь в виду?
– Ту часть твоего доклада, где ты говорил об Ага-Хане IV и его желании построить отдельное исмаилитское государство на основе объединения Горно-Бадахшанской автономной области и китайского Памира. В свете такой информации действия Абдул-Вали смотрятся совсем по-другому, согласись?
– И что эта информация добавляет к нашим рассуждениям?
– Прежде всего то, что теперь в первую очередь нам надо выяснить, действует ли Абдул-Вали самостоятельно или он всего лишь пытается повторить намерения Ага-Хана по его просьбе, но без его участия. В первом случае это означает, что он намерен стать вровень с самим Ага-Ханом – «наместником Бога на земле»… А во втором случае это означает, что он всего лишь выполняет просьбу «имама времени», как его еще называют исмаилиты. И как только мы это выясним, станет понятно, с кем мы имеем дело – с сумасшедшим исламистом, свихнувшимся на почве величия, или с расчетливым исполнителем чужой воли, где он будет принимать решения не выше тактического уровня. Откуда вообще у тебя эта информация о том, что Ага-Хан обращался к китайцам с просьбой о выделении территории?
– Информация получена из надежных источников. Она хоть и носит закрытый характер, но секретом является только конкретная часть предложений Ага-Хана, а не сам факт наличия таких переговоров. Просто раньше никто этому не придавал особого внимания… Это были годы распада Советского Союза, и нам было не до того. Просто сейчас в рамках проводимой операции подняли весь массив информации по региону аж с конца восемнадцатого века… Там материала столько, – Владимир Александрович махнул рукой в воздухе, – Дюма с его двадцатитомным изданием покажется мелким провинциальным журналистом, если романы начать писать на основе этих материалов.
– Расскажи более подробно о том времени… Я имею в виду девяностые годы прошлого века, мне кажется, я что-то упустил по общей обстановке. – Черняев заварил чашку кофе и добавил в нее две чайные ложечки коньяку.
– Хорошо, постараюсь процитировать по памяти из аналитической справки… Итак, Горный Бадахшан с середины девяностых годов стал вотчиной боевиков оппозиции и главной перевалочной базой наркосырья из Афганистана. На сопредельной афганской территории также имеется исмаилитская община (около тысячи человек), которая делится на исмаилитов-хазарейцев и исмаилитов-бадахшанцев, находящихся в сложных отношениях друг с другом. Хазарейцы проживают в основном в афганской провинции Баглан, и их община уже давно находится под контролем имамата исмаилитов. Когда в 1996 году в Афганистане власть в Кабуле перешла к талибам, хазарейцы перешли на сторону Антиталибовского альянса. В 1998 году талибы захватили административный центр провинции Баглан – Имам-Саиб и многие исмаилитские лидеры были подвергнуты репрессиям. Многие вынуждены были иммигрировать за границу, в том числе в Таджикистан и Киргизию. В настоящее время община исмаилитов разделена на своеобразные уделы, которыми руководят наследственные пиры. Каждый пир в зависимости от количества дворов, входящих в его паству, имеет определенное количество заместителей – халифов, отвечающих за сбор закята – десятины и за исполнение традиционных обрядов. Сейчас исмаилитской общиной афганского Бадахшана руководят около десяти пиров.
Деньги, собранные с закята, отправляют Ага-Хану, который проживает в Европе (под Парижем, в Риме и на Сардинии) и имеет титул принца с личным состоянием около трех миллиардов долларов и с кассой исмаилитской общины около тринадцати миллиардов. В ходе своего турне по Центральной Азии он подписал договоры с правительствами Казахстана, Таджикистана и Киргизии о развитии двусторонних связей этих стран с имаматом и о создании Университета Центральной Азии. Фонд Ага-Хана разработал специальную «Программу поддержки горных районов» о помощи исмаилитской общине Горного Бадахшана по строительству оросительных каналов, освоению новых земель, предоставлению кредитов под очень низкий процент и о помощи малому бизнесу.
C учетом того, что в далеком 1947 году исмаилитская община Пакистана, оформленная в политическую партию, создала новое государство после распада английской колонии на Индийском субконтиненте, многие рассматривают действия Ага-Хана в Центральной Азии как первичные для подготовки почвы для создания отдельного исмаилитского государства. Тем более что Ага-Хану есть кому передать власть – у него три сына и дочь. Все они носят высокое звание принцев и принцессы, но своего государства не имеют, что является дополнительным стимулом к формированию такого королевства.
В 1995 году по закрытым дипломатическим каналам Ага-Хан обратился к китайскому руководству с просьбой рассмотреть возможность выделения территории компактного проживания исмаилитов на территории китайского Памира с целью объединения ГБАО и китайских памирцев в одном государстве. Но, несмотря на его обязательства по оплате этой услуги и обещания инвестировать большую сумму денег в засушливые районы северо-запада Китая, Пекин на сделку не пошел… Вот как-то так это было в аналитической справке.
– Ну хорошо. – Евгений Владимирович на несколько секунд задумался. – Что это нам дает?
– Вот и думай, ты Абдул-Вали хорошо знаешь. Какое отношение у него к Ага-Хану?
– Да у нас на эту тему разговора не было… Хотя он однажды «сорвался» – как-то в сердцах сказал: «Ему там, в Риме, хорошо указания давать!» Я тогда подумал, что это он разозлился на решение Ага-Хана убрать институт пиров в исмаилитских общинах. А может быть, он имел в виду что-то другое? Я уже не помню весь ход разговора… В любом случае надо с ним встречаться, выводить разговор на их взаимоотношения и потом уже делать выводы. А сейчас давай пройдем по общей обстановке в регионе.
– Изволь. За последние полгода обстановка кардинально изменилась. Сирия скоро будет освобождена с нашей помощью окончательно. Но нам от этого не легче. Все недобитые бойцы ИГИЛ перебрасываются в Афганистан. И более того, движение «Талибан» приняло решение войти в состав ИГИЛ. Для Абдул-Вали это означает, что основные вооруженные силы Таджикистана будут брошены на противодействие игиловцам и он может работать в стране относительно свободно. Особенно в Горном Бадахшане… Этот регион и раньше-то никому особенно не был нужен. С другой стороны, у Абдул-Вали появляется в Афганистане, особенно в провинции Баглан, противник более опасный, чем вооруженные силы республики. Тем более что там основные маковые поля и пути поставки наркотиков в страны СНГ и Европу. Да за такие деньги…