– Удачи, – сказал Девлин, и мне не показалось, что он шутит. – Но тут нет никакой загадки.
Он повернул голову в сторону массивного развлекательного центра из красного дерева. И прямо там, на телевизоре, стояла статуэтка, которую я так хорошо знала. Мне показалось, что я тихонько заскулила.
– У тебя есть премия «Тони»?!
– Я получил ее, когда мне было тринадцать, – сказал он. – Седьмая пьеса, если не ошибаюсь. И вторая номинация.
Клянусь, мне пришлось вручную вставлять челюсть на место.
– Ты играл на Бродвее, когда был мальчишкой? Ну ничего себе! – Я смотрела на него, разинув рот – непростительно дурные манеры. – Подожди. Подожди секунду. Девлин Брейди. Конечно! Я бы никогда не сообразила. О мой бог! О! Мой! Бог!
Он просто стоял и смотрел на меня. У меня появилось ощущение, что прежде он много раз сталкивался с фанатичными поклонниками. Конечно, я относилась скорее к завистливым подражателям, чем к фанатичным поклонникам. Однако мне было вполне понятно, почему Девлин предпочитает сохранять дистанцию.
Я откашлялась и попыталась успокоиться.
– Тогда почему ты работаешь на ФБР? Мне трудно было даже представить, чтобы я, будучи в здравом уме, согласилась добровольно покинуть Бродвей. Разве что через миллион лет. В особенности если по какому-то капризу судьбы мне достанется «Тони».
С какой планеты этот парень?
– Я хотел заниматься делом, в котором меньше стрессов, – ответил Девлин.
– Ха-ха-ха. Серьезно, почему…
Но он прервал меня решительным взмахом руки.
– Мы сможем обсудить трудности и недостатки театральной карьеры после того, как ты останешься в живых. А сейчас тебе достаточно знать, что бродвейские мюзиклы включены и в мою анкету. Если не считать того, что я вообще не посылал им своих данных.
Я заморгала.
– Но ты обязан был сделать это.
– Нет. Я не любитель компьютерных игр. После того как я перестал работать над расследованием, я тем более не собирался влезать в ИБП, понятно?
– Но я видела твою анкету!
– Фальшивка. Я действительно входил в игру во время расследования, но не использовал реальную информацию. Кроме того, даже если бы я и отправил анкету, то ни за что не стал бы сообщать свой адрес и номер телефона. Возможно, я неудачник, но дураком никогда не был.
Тут мне трудно было возразить. Я и сама не посылала такого рода информацию в ИВП. Более того, они ничего подобного не спрашивали. Однако адрес и телефонный номер Девлина я получила оттуда.
Я подняла палец.
– Подожди секунду.
Сумка лежала у моих ног, я вытащила из нее свой ноутбук и включила его, тихонько ругаясь – уж слишком медленно он грузился.
– И еще одно. Тебе не кажется немного странным, что я оказалась вовлеченной в эту игру? И ты тоже.
– Пожалуй, – согласился Девлин. – А что?
– Да ведь нам известен результат. Мы знаем, что Мел и Мэтью действительно победили. И нам известно про того адвоката, которого вы, ребята, некоторое время подозревали.
Под «вы, ребята» я имела в виду ФБР. Поскольку Девлин кивал, я пришла к выводу, что он меня понял.
– Томас Риардон, – сказал он.
– Да, именно. Не могу поверить, что вы его даже не арестовали.
– У нас нет против него улик, – пожав плечами, проговорил Девлин.
Я фыркнула. Со слов Мел я знала, что адвокат Арчибальда Гримальди принимал активное участие в игре, в которую ее втянули. И каким-то образом – не представляю как – он был катализатором процесса, в котором Мел выиграла призовые деньги, и имел возможность отозвать Убийцу. Мне казалось, что этого вполне достаточно для ареста и суда.
Похоже, недоверие отразилось у меня на лице, потому что Девлин не удержался от улыбки.
– У нас нет ни малейших доказательств, что адвокат делал что-то еще, кроме того, что хранил материалы, переданные ему Гримальди. Поскольку Гримальди мертв и если все это действительно придумал именно он, то, очевидно, кто-то продолжил его дело. Возможно, это Риардон. Возможно, кто-то другой. Вот только мы не знаем, кто именно. И не имеем права произвести арест без достаточных улик.
– Замечательно, – сказала я. Что я могла возразить? Я не адвокат. – Но мне все равно не совсем понятно, почему мы с тобой оказались втянуты в игру. Мы знакомы с материалом. И если выбор был произведен случайно, это очень странно.
– Тем более с учетом того, что я никогда не участвовал в игре.
– Совершенно верно, – сказала я. – Но если верить вот этому, то ты ошибаешься. – Я показала на компьютер, который наконец загрузился. Склонившись над ним, я открыла соответствующий файл и, развернув монитор в сторону Девлина, предложила: – Вот, посмотри.
Девлин посмотрел.
– Точно, – пробормотал он. – Что за чертовщина!
– Ты действительно этого не делал?
– Действительно. Взгляни сюда. – Он постучал по экрану, и я наклонилась, чтобы посмотреть на фотографию, вставленную в документ. – Это снято скрытой камерой. – Он посмотрел мне в глаза. – Кто-то за мной следил. И кто-то хорошо меня знающий составил мою анкету.
– Кто-то, кто хотел, чтобы ты стал Жертвой, – сказала я. – Причем настолько сильно, что позаботился о том, чтобы твоя анкета оказалась в системе.
– Получается именно так.
– Я уже говорила, что мне это не нравится?
Девлин улыбнулся, но ничего не ответил.
– Что еще? – после короткой паузы спросил он.
– Что еще странного? Кроме ситуации в целом? Ну, заявление, что завтра я буду мертва еще до ланча, выглядит некоторым преувеличением.
– Такое я как раз могу себе представить.
– А по-моему, это бессмыслица.
– Если вспомнить, что вся игра в том и состоит, чтобы убивать людей, мне это кажется весьма правдоподобным.
– Спасибо большое, – проворчала я. – Твоя поддержка просто ошеломляет.
Он только усмехнулся. Говорю вам, этот парень начал мне нравиться.
– Послушай, – вновь заговорила я. – Суть игры состоит в том, чтобы убить Жертву. Но я не Жертва. Жертва – ты. – Я ткнула его в грудь, чтобы подчеркнуть значимость своих слов. – Так почему же часовой механизм тикает для меня?
– Не думаю, что у меня тут бесплатный проезд. Кроме того, мы не знаем, что написано в сообщении. Я даже не могу произнести его вслух, не говоря уже о том, чтобы как-то интерпретировать.
– Девлин! Дело не в этом. Я должна быть Защитником. Возможно, у меня нет квалификации – прошу меня простить, – но моя роль именно такова. А Защитник не должен быть Жертвой. Поэтому все и получают такие имена в игре.
– Выключатель убийства, – произнес он.
Поскольку его слова показались мне никак не связанными с предыдущим разговором, я лишь молча посмотрела на него.
– Какой выключатель? – наконец спросила я.
– Двадцатичетырехчасовой выключатель убийства, – медленно проговорил он, словно сомневался в моих умственных способностях.
Это вывело меня из себя.
– Ладно, агент Брейди, давай кое о чем договоримся! Я не играю в эту игру. И я не потратила месяцы на расследование поведения всяких психов, которые перевели игру из виртуального мира в реальный. Не надо обращаться со мной как с идиоткой только из-за того, что я не понимаю, о чем ты говоришь. Хорошо?
Он поднял руки вверх, показывая, что признает свою вину.
– В онлайновой версии, если ты не начинаешь играть в течение двадцати четырех часов, Жертву убивают, а участники могут приступить к новой партии. Это стимулирующее правило, предназначенное для того, чтобы Защитнику и Убийце не пришлось ждать, если Жертва решит потянуть время.
– Как мило, – проворчала я.
– Но только не в реальном мире, – вздохнул Девлин. – Какие вообще существуют стимулы для игры?
Я склонила голову набок, размышляя.
– Убийство Жертвы, – сказала я, вспомнив слова Мел.
Ее отравили и дали двадцать четыре часа, чтобы понять подсказки и найти противоядие. Если верить Мел, лучшего стимула не придумаешь.
Я нахмурилась, поскольку куски головоломки все еще не желали вставать на свои места.
– Именно об этом я и говорю. Мел была Жертвой. А я – нет. Так почему же угрожают мне?
– Потому что мне угрожать бесполезно, – равнодушно проговорил Девлин.
Мне не захотелось спрашивать, что он имеет в виду.
– Итак, тот, кто дергает за ниточки, очень хорошо знает нас обоих. Знает настолько, что сумел составить твою анкету. И еще ему известно, что угрожать тебе смертью совершенно бесполезно, поскольку это не заставит тебя и пальцем пошевелить.
Я старалась говорить небрежно, но должна признаться, что сердце у меня заныло. С агентом Брейди что-то случилось. Когда я встречалась с ним в прошлый раз, он был полон жизни. А сейчас казался конченым человеком. Мне ужасно хотелось спросить, но я боялась его обидеть. Я знала, что он мне необходим и без него я погибну. А вот он во мне не нуждался.
– Однако угроза тебе… – Он покачал головой. – Они знают мою слабость.
– Служить и защищать, – сказала я.
– Это девиз полиции. Впрочем, что касается нас, идея остается той же. – Он встал и подошел к окну. Засунув руки в карманы джинсов, посмотрел на город. – Так что же произойдет завтра в десять утра, Дженнифер Крейн? – спросил он.
Я не знала. Да честно говоря, и не хотела знать.
Глава 20ПТАШКА
Я подхожу к белому каменному небоскребу после того, как почти весь персонал разошелся по домам. Мне наверняка известно, что дичь, которую я выслеживаю, находится здесь. В этом одно из главных достоинств адвокатов: у них ненормированный рабочий день.
Я подписываюсь – фальшивым именем, естественно, – и направляюсь к лифтам. Внутренние стены лифта отделаны зеркалами, я проверяю парик и поправляю макияж. Эта работа не требует моего женского обаяния, но береженого бог бережет.
Секретарша все еще сидит за своим столиком, наверное, с нетерпением дожидается, когда можно будет уйти, или считает доллары, которые получит за переработку. Я представляюсь, усаживаюсь в кресло и принимаюсь листать «Нью-йоркер», а она отправляется докладывать о моем приходе.