легатов, что ненависть матросов Балтики к правительству столь сильна, что им достаточно просто бросить клич к выступлению. При этом матрос В. Залежский пояснил, что самыми революционными по-прежнему являются команды линкоров и крейсеров, тогда как команды миноносцев и подводных лодок занимают оборонческие позиции.
После июльских событий маятник симпатии балтийцев действительно качнулся в сторону большевиков и анархистов, как последовательных противников Временного правительства, а следовательно, союзников матросов. Числившиеся ранее в эсерах и меньшевиках матросы начали дружно переписываться из «плохих» партий в «хорошие». Впервые с февраля месяца образовались большевистские организации на линкорах «Гангут», Севастополь», «Андрей Первозванный», броненосных крейсерах «Рюрик», «Россия», «Громобой», крейсере «Диана».
В этой связи, несмотря в целом на поражение во время июльских событий 1917 года, большевикам удалось завоевать серьезный авторитет среди матросов. Разумеется, лидеры большевиков прекрасно понимали, что, являясь малоуправляемой и капризной массой, балтийцы не могут долго поддерживать РСДРП(б).
Рано или поздно их пути должны были обязательно разойтись. Во-первых, лозунги и задачи, решаемые большевиками, не всегда соответствовали желаниям и капризам матросов. Во-вторых, соперники большевиков по политической борьбе, хотя и потеряли определенную часть своей паствы, но были полны желания взять реванш и также стать любимцами матросских ватаг.
К тому же влияние большевиков, несмотря на их возросшую популярность среди матросов, не было абсолютным. К примеру, в столь авторитетном органе, как Кронштадтский совет, они так и не получили большинства. Да и сам Кронштадт все еще оставался в большей степени вотчиной эсеров и меньшевиков. Именно поэтому сразу же после окончания съезда 3 августа было решено привезти в Кронштадт «на экскурсию» делегатов съезда с пробольшевистски настроенными рабочими Петрограда. Возглавил «экскурсию» член ЦК РСДРП(б) Алеша Джапаридзе. Разумеется, что «экскурсия» в реальности вылилась в серию митингов и активную агитацию большевиками кронштадтцев. Последние встретили прибывших дружелюбно. Они внимательно слушали их на митингах, но особого прорыва в настроении Кронштадта большевикам добиться так и не удалось.
Но большевики не отчаивались. 18 августа Н. Ховрин и другие болыневики-центробалтовцы выступили с предложением снова принять первый устав комитета, что давало большинству в Центробалте карт-бланш в решении наиболее важных вопросов. Однако полной власти над Центробалтом у большевиков все еще не было. Между тем ЦК РСДРП(б) постоянно требовал от своих партийцев на флоте любой ценой подчинить себе Центробалт. Это было важнейшим условием победы в затеваемом вооруженном перевороте, к подготовке которого приступил В.И. Ленин.
Интриги большевиков членов комитета не остались без внимания их соперников. Межпартийная ситуация внутри Центробалта обострилась до крайности, и большевики намеревались решить ее путем созыва общебалтийского съезда, который, по их мнению, должен был нанести удар по политическим соперникам и обеспечить полную гегемонию их партии на флоте. Своих намерений большевики не скрывали. Из выступления матроса-большевика Н.А. Ховрина: «Надо действовать решительно и осмотрительно и даже кой-кому объявить войну, а не стоять щитом у одних и быть в недоверии у других... ЦКБФ теряет связь не только с массами, но и с Советом депутатов Гельсингфорса, и авторитет его с каждым днем падает. Чтобы не прикончить своей деятельности, ЦКБФ должен созвать Общефлотский съезд».
Несмотря на серьезное поражение большевиков в июльских столкновениях в Петрограде, эти события показали слабость и непоследовательность Временного правительства. Июльский путч оказался той точкой невозврата, после которой для неустойчивой власти все стало неотвратимо скатываться к финальной катастрофической развязке. События 3—4 июля 1917 года в трактовке Временного правительства и в советской историографии существенно различались. В июле 1917 года Временное правительство и верные ему партии называли выступления, требовавшие передать всю власть Советам, контрреволюцией, а советские историки впоследствии считали, что власть в стране полностью перешла в руки контрреволюционного Временного правительства, т.е. двоевластие закончилось. Советы с их эсеро-меньшевистским руководством превратились в придаток правительства. Именно поэтому лозунг «Вся власть Советам» после июльских дней был временно снят большевиками.
Почему-то традиционно считается, что матросы вели себя в июле 1917 года подчиненно по отношению к большевикам. Такая трактовка, с одной стороны, принижает сдерживающую роль большевиков в июльских событиях, а с другой стороны — принижает и значение матросов, как главной тогдашней политической и военной силы. Кстати, П.Н. Милюков «зачинщиками движения» в июле считал вовсе не большевиков, а именно матросов. В этом с ним был согласен и В.И. Ленин, полагавший, что именно матросы наряду с казаками были в июле 1917 года «две главные и особенно ясные группы».
Ошибки Временного правительства были впоследствии достаточно полно сформулированы советскими историками: антинародная политика, нерешительность в аграрном вопросе, непризнание официально 8-часового рабочего дня, эмиссия бумажных денег, иностранные займы (долг 14,8 млрд руб.) и инфляция. Внутренняя и внешняя политика Временного правительства однозначно вела Россию к национальной катастрофе, к разрухе, голоду, потере национальной независимости. Продолжение империалистической войны и подавление стачечного и революционного протеста гарантировали в недалеком будущем массовые выступления и гражданскую войну. Разумеется, в данной ситуации матросские массы были настроены резко против правительства и проводимой им политики. Что касается революционных партий, то матросам ближе были, прежде всего, те, кто так же, как и они, ненавидел Временное правительство. Таких партий было две — жестко структурированная и прекрасно организованная партия большевиков и слабо организованные, но разухабистые анархистские группировки. В стане еще вчера всемогущих эсеров после июльских событий наметился полный разлад. Левое крыло партии фактически проводило собственную левацкую политику, поэтому левых эсеров матросы также уважали, в отличие от эсеров правых. Что касается скучных меньшевиков, то эти говорливые рафинированные интеллигенты матросам никогда не были по душе.
Как это ни странно, но июльское поражение большевиков и их временный разгром вызвали самое живое сочувствие и участие матросов Балтийского флота. Вначале матросы отошли от большевиков в сторону, чтобы лучше осмотреться и оценить ситуацию. К их удивлению, большевики вовсе не пали духом после поражения, а с новыми силами снова начали активную агитацию и пропаганду в свою пользу. Такая политическая стойкость пришлась матросам по вкусу. Кроме этого, после июля большевики стали главными страдальцами за революционную идею. Это так же не могло не вызвать у матросов уважения. Ведь страдальцев на Руси всегда жалели, ну а страдальцев за революцию — втройне! Кривая популярности РСДРП(б) резко поползла вверх. Теперь большевикам надо было только не пропустить момент, дождаться, когда их популярность среди матросов достигнет своего максимума, и снова попытаться вступить в схватку за власть в стране, опираясь на десятки тысяч вооруженных матросов и орудия их кораблей. Неизвестно когда бы сложилась такая ситуация, но развитие событий ускорили события, вошедшие в историю как Корниловский мятеж.
Глава девятаяПРОТИВ ГЕНЕРАЛА КОРНИЛОВА
К июлю 1917 года военно-политическая ситуация в России стала критической. Дезертирство из армии, достигшее, по официальным данным, 1,5 миллионов, не прекращалось; по стране бродили десятки тысяч вооруженных людей. Не дождавшиеся декрета о земле, крестьяне начали самовольно захватывать земли, тем более что многие из них оставались незасеянными; конфликты в деревне все чаще принимали вооруженный характер, а подавлять локальные восстания оказывалось некому: присланные для усмирения солдаты, в большинстве своем крестьяне, точно так же жаждавшие земли, все чаще переходили на сторону повстанцев. Если в первые месяцы после революции Советы еще могли навести порядок «одним росчерком пера» (как Петроградский Совет в дни апрельского кризиса), то к середине лета и их авторитет был подорван. В стране нарастала анархия. Ухудшалось и положение на фронте: германские войска успешно продолжали наступление, начатое еще в июле, и в ночь на 21 августа (3 сентября) 12-я армия, рискуя оказаться в окружении, оставила Ригу и Усть-Двинск и отошла к Вендену; не помогли ни введенные правительством 12 июля смертная казнь на фронте и «военно-революционные суды» при дивизиях, ни заградительные отряды генерала Л.Г. Корнилова.
19 июля 1917 года Верховным главнокомандующим вместо политически инертного генерала А. А. Брусилова был назначен генерал Л.Г. Корнилов. Это назначение было встречено большой радостью в среде офицеров и консервативной публики — появился лидер, в котором видели надежду на спасение армии и России. Заметим, что на роль диктатора Верховный главнокомандующий войск генерал Л.Г. Корнилов был выдвинут, прежде всего, с одобрения представителей союзных стран. В это время все крупные российские буржуазные партии, используя политическую ситуацию, вели линию на сворачивание революционных процессов и установлени, если не военной диктатуры, то по крайней мере достаточно сильной власти, для успешного завершения мировой войны.
Л.Г. Корнилов был человеком решительным и бескомпромиссным. Для восстановления дисциплины в армии по его требованию Временное правительство ввело смертную казнь. Энергичными и суровыми методами, с применением в исключительных случаях расстрелов дезертиров, Корнилов начал возвращать армии боеспособность и восстанавливать фронт. В этот момент генерал Корнилов в глазах многих становится народным героем, на него стали возлагаться большие надежды, и от него стали ждать спасения страны. Энергичная деятельность Корнилова на посту Верховного главнокомандующего даже за короткий срок позволила достичь определенных результатов: утихла разнузданность солдатских масс, офицерам стало удаваться поддерживать дисциплину. Однако, несмотря на успех подобных мер в смысле обеспечения некоторого порядка, меры Верховного командования не могли повлиять на усиливающийся поток пораженческой пропаганды законспирированных большевистских агитаторов в армии и представителей правительства, пытавшихся заигрывать с низами армии во время своих коротких поездок на фронт. А.Ф. Керенский в целом был согласен со многими взглядами Л.Г. Корнилова на положение в стране и пути выхода из него. Не секрет, что сообща с главой Временного правительства А.Ф. Керенским он наметил план разгрома революционного движения. Заговорщики решили направить войска с фронта на Петроград. До сих пор не все понятно со сдачей немцам Риги. Намечалось переброска в Петроград войск из Финляндии и казаков с Дона. Они должны были занять Петроград, обезоружить Красную гвардию и привести в чувство Балтийский флот. Предусматривался запрет левых политических партий, митингов, собраний и демонстраций.