– Она что, печёт торт для Рапунцель? Помнит ли она её?
– Не совсем, – ответила Люсинда. – Но что-то заставляет её каждый год в этот день печь торт. Тсс! Не обращай на неё внимания и слушай. Я думаю, что эта глупая девчонка сейчас скажет Готель о Флинне, что он в шкафу!
– Никаких летающих фонариков, Рапунцель! – завопила Готель. – Ты никогда не покинешь эту башню!
– О! Посмотрите на Готель, она показала свою истинную натуру! – сказала Руби. – А вот и знакомая нам Готель!
Готель драматично откинулась на ближайший стул, как будто крики истощили её силы.
– Ох уж эти театральные жесты! – произнесла Руби, хихикая и глядя, как Готель положила руку себе на лоб, как будто она вот-вот упадёт в обморок. – Это уже перебор! – добавила Руби. – Как плохо сыгранная мелодрама!
– Ах! Отлично! Теперь я плохая! – заявила Готель, раздражённая Рапунцель и уставшая от притворства.
Злые сёстры знали, что Готель хочет усыпить Рапунцель, чтобы забрать тело девушки в свой старый дом и разбудить сестёр. И как бы их ни радовала мысль о жуткой сцене, когда Готель заворачивает в волосы этой молодой девушки мёртвых сестёр, они не собирались подвергать опасности ещё одну принцессу. Во всяком случае, пока Цирцея следит за каждым их движением. Если они обидят ещё одну глупую принцессу, то Цирцея никогда не выпустит их отсюда. И они никогда больше не увидят свою Цирцею.
– Я только хотела сказать, что теперь знаю, чего хочу на свой день рождения, – сказала Рапунцель.
– И что же это такое? – спросила Готель, раздражённая всей этой шарадой.
– Новая краска. Краска, сделанная из белых ракушек, которые ты когда-то приносила мне.
– Это очень долгое путешествие, Рапунцель. Займёт почти три дня.
– Достаточно долгое, чтобы проверить, как там твои сёстры, – сказала Люсинда. – Я думаю, что с ними что-то не так. Тебе лучше проверить.
– Да! Ты бы лучше проверила своих сестёр, Готель! – воскликнула Руби.
– Они в опасности, Готель! Миссис Тиддлботтом, должно быть, уже состарилась без своего цветка. Такая хрупкая. Твои сёстры не в безопасности наедине с ней, – внушала Люсинда, связывая свои слова магией, используя их, чтобы заставить Готель испугаться.
– Миссис Тиддлботтом может спуститься в подвал! Ты ещё никогда так долго не отсутствовала! – поддержала сестру Марта.
– Вперёд! Иди к своим сёстрам! – тут же подхватили злые сёстры.
– Ты уверена, что будешь в порядке, пока меня нет? – спросила Готель.
– Я знаю, что, пока я здесь, я в безопасности, – заверила её Рапунцель.
– Я вернусь через три дня, – пообещала Готель, беря корзину, которую Рапунцель собрала для её путешествия.
– Я очень люблю тебя, дорогая, – сказала Готель.
– Я люблю тебя ещё больше, – отозвалась Рапунцель.
Так и было. Сёстры сразу это поняли.
Рапунцель действительно любила свою мать Готель.
Глава XXXIРазбей её сердце, растопчи её душу
Злые сёстры наблюдали, как Готель осторожно прошла через потайной выход из пещеры, чтобы пробраться через Мёртвый лес к своему загородному дому: «Совершенно верно, Готель. Рапунцель будет в порядке. Твои сёстры нуждаются в тебе».
Они не сводили глаз с Рапунцель, которая, вооружившись сковородкой, осторожно приближалась к шкафу, подпёртому зелёным креслом-качалкой. Она тихонько отодвинула стул от шкафа и быстро спряталась за ним.
– Флинн там, внутри! – взвизгнула Марта. – Она собирается его выпустить?
– Конечно, она собирается его выпустить! Тсс! Посмотрим, что из этого выйдет.
– А как она научилась проделывать все эти фокусы со своими волосами? – спросила Марта, наблюдая, как Рапунцель использует свои волосы, как лассо, чтобы открыть дверцу шкафа.
– Мы дали ей свободу воли во сне. Всё, что происходило во сне, для неё превращается в реальную жизнь. А теперь помолчи!
Сёстры всё смеялись и смеялись, видя, как Флинн Райдер падает ничком на пол.
– Тсс! Сёстры! Слишком громко! – зашипела Руби. Злые сёстры огляделись по сторонам, гадая, кого они могут побеспокоить и почему Руби так волнуется. – Я не хочу, чтобы Готель нас услышала!
– Готель не услышит нас, пока мы не заговорим в её зеркало! Сколько раз я должна тебе это объяснять? Клянусь, вы двое с каждым днём становитесь всё более легкомысленными!
– Ха! Смотрите! Она связала его! – снова засмеялась Руби. – И её лягушка шлёпает его, чтобы разбудить!
– Это хамелеон, Руби. Мы же ей его подарили, не забывай! В день её рождения! Тсс, Рапунцель говорит что-то.
– Мы подарили ей на день рождения лягушку?
Люсинда вздохнула:
– Да нет же. Мы подарили ей хамелеона на восьмой день рождения. А теперь не отвлекайся. Господи, да что с тобой такое?
– Значит, лягушка всё это время была одна в башне, пока она спала? Чем она занималась весь день?
– Тоже спала! А теперь заткнись! – рявкнула Люсинда. – Рапунцель что-то говорит!
– Сопротивляться... сопротивляться бессмысленно! – говорила Рапунцель.
– О, вы только посмотрите, как она старается быть храброй! – восхитилась Люсинда. – Что за прелесть.
Злые сёстры заметили смущение на лице Флинна Райдера.
– Это что, волосы? – похоже, он пытался разглядеть человека, которому принадлежали эти волосы.
– О, какой умный мальчик! – саркастически заметила Марта. – Мы никак не можем рассчитывать на то, что он доставит Рапунцель в замок. Он бесполезен. Посмотри на него!
– Сёстры, тсс! – выругалась Люсинда. – Я думаю, она уговорила его отвести её на фестиваль летающих фонариков в обмен на украденную корону.
– Но это же её корона!
– Я знаю! Но Рапунцель этого не знает! Он забрал её из замка, помнишь? Не тормози!
– Подожди! Что? Тсс. Флинн делает что-то странное, он собирается что-то сказать! – Сёстры слушали, как Флинн Райдер произносит с обидой:
– Ладно, послушай, я не хотел этого делать, но ты не оставляешь мне выбора. А вот и тлеющий огонёк...
– Люсинда! А что такое «тлеющий огонёк»? Может быть, это поджигающее заклинание? Неужели он собирается убить её?
– Нет. Его так называемые чары вовсе не волшебные, – рассмеялась Люсинда.
– А что он делает со своим лицом? Что он делает со своим лицом?
Сёстры рассмеялись:
– Он просто смешон! Как глупый, безобидный Гастон!
Сёстры не могли удержаться от смеха. Они так хохотали, что снова повалились на пол.
Когда они наконец перестали смеяться, они поняли, что всё уже решено. Флинн Райдер согласился отвести Рапунцель на фестиваль летающих фонариков в обмен на украденную корону.
– Он ведет её к огням! Он ведет её к огням! Он ведет её к огням! – пели они, танцуя по кругу в своей комнате.
– О-о! Давайте посмотрим, что сейчас делает Готель! – перебила их Люсинда, обратив своё внимание на другое зеркало. – Покажи нам Готель! – сказала она, но передумала. – Нет, подожди! Посмотрите на Рапунцель! Она уже выбралась из башни! И она боится, что это разобьёт сердце Готель и растопчет её душу!
– О, пожалуйста! Как драматично! – закатила глаза Руби.
– Нет, это были её слова!
– А Флинн пытается уговорить её вернуться в башню! Ужасный человек!
Но сестёр отвлекло зеркало, в котором появилось отражение Готель.
– Что делает эта лошадь? Люсинда, посмотри туда! Эта лошадь атакует Готель!
– Дворцовая лошадь! А где твой всадник? – воскликнула Готель, впадая в панику и принимаясь снова и снова звать Рапунцель.
– Она возвращается в башню! Она возвращается в башню! – взвизгнула Руби.
Злые сёстры смотрели, как Готель бежит обратно к башне. Там было темно, пусто и полно теней.
– Твой драгоценный Цветок исчез! – завопили злые сёстры. – Ушёл, ушёл. Ушёл навсегда! – они визжали, как гарпии.
– Теперь Готель узнает, каково это – потерять всё! Она потеряет свой драгоценный Цветок! – резко сказала Люсинда, заставив Руби рассмеяться.
Марта притихла, не присоединившись к веселью.
– В чём дело, Марта? – спросили у неё девушки.
– Но ведь она и так уже потеряла всё, разве нет? Она потеряла своих сестёр. Она потеряла свой дом. А теперь она теряет последний шанс вернуть своих сестёр.
– Что ты такое говоришь, Марта? – возмутилась Люсинда.
– Мы должны были сказать ей, – ответила Марта очень тихим голосом. Слёзы потекли по её лицу, заставив замолчать хихикающих сестёр.
– И мы бы так и сделали, если бы она не отвернулась от нас! – огрызнулась Люсинда. – Она ни за что не поделилась бы цветком! Она не заслуживает знать правду!
Марта настаивала, удивляя сестёр:
– Мы должны были сказать ей сразу же, как только узнали! А не ждать чего-то.
Люсинда покачала головой, словно пытаясь прогнать сомнения:
– Сейчас у нас нет времени говорить об этом. Я не буду тратить своё время на чувство вины из-за Готель! Если бы не она, Малефисента, возможно, была бы ещё жива!
Марта знала, что Люсинда права.
– Да знаю я, знаю.
Но разговор был прерван громким криком. Это была Руби.
– Что же, во имя всего святого, случилось, Руби?
– Готель нашла корону! Она нашла объявление о розыске!
– Ничего страшного, мои дорогие сёстры. Всё это было предначертано.
Руби кивнула на изображение в зеркале:
– А что насчёт этого огромного ножа у Готель в руках?
– Рапунцель не стоит бояться несчастливого конца. Не она жертва в этой истории. Эта роль уже была отведена Готель. О, её сердце будет разбито, мои драгоценные сёстры, и её душа будет растоптана. Я об этом позабочусь!
– Что ты имеешь в виду? Что ты имеешь в виду?
– Вот увидите, мои дорогие. Пусть Готель возьмёт свой нож и отправится в мир иной. Она знает о нём немногим больше, чем Рапунцель.
Глава XXXIIМатушка Готель
– Покажи мне сестёр! – закричала Готель в своё ручное зеркальце. Она ожидала увидеть насмешливое лицо Люсинды, смотрящей на неё. Вместо этого она увидела своих сестёр – своих настоящих сестёр. Примроуз и Хейзел. Их гробы были открыты.