– Пока помолчать.
Секунда понадобилась на извлечение телефона и нажатие кнопки быстрого набора. Еще две – на ответ абонента:
– Матвей, слушай внимательно. «Тройка» и официальные структуры помочь не могут – это война родов, а государь не вмешивается в дела бояр. Отдел спецопераций поднят по тревоге, но его применение будет санкционировано только в том случае, если будут нарушены грани родовой войны. До того момента… просто присматриваем за ситуацией.
Матвей понимал. Разумом. Роды империи не пользовались даже полицейской защитой, только военной, укрепляя защиту государства «конно и оружно» в час беды. Однако в разборки бояр между собой не мог вмешаться даже император… Если они не выходили за рамки требований безопасности остальных граждан империи. Стоило сегодня во время похищения Ольги погибнуть случайному зеваке, и вся мощь государственной машины была бы брошена на поимку злодеев. Однако этого не произошло, а значит, род Демидовых должен разобраться с ситуацией сам. Или не разбираться. Если сочтет проблему незначительной. Однако парень полагал, что такую пощечину не могут оставить без ответа, так как репутация семьи – наше всё.
– Осознал? – тем временем спросил собеседник в трубке.
– Да, – глухо просипел Матвей.
– Отлично. Не наделай глупостей. Теперь о хорошем: Андрей Иванович подписал твое заявление на отпуск. С сегодняшнего числа в течение четырнадцати дней можешь считать себя лицом гражданским.
– Но я не…
Матвей уже начал соображать. В том, что здесь зашифровано куда больше, чем кажется на первый взгляд, он не сомневался. Осталось только понять, что именно. В конце концов, жесткость граней родовой войны слегка смягчается немалым количеством лазеек, которыми можно воспользоваться. Если сообразишь, конечно. При этом цена ошибки очень высока. Жизнь. Твоя собственная и родичей. Все-таки втянуть семью в междоусобицу – не самая лучшая идея.
– Писал, писал! Ты что, своему куратору не веришь? Отдыхай.
С этими словами Егор положил трубку, оставив парня в совершеннейшем расстройстве. Неужели… Стоп!
Молодой маг вновь обратился к своему гаджету.
– Деда, здравствуй, – через несколько минут проговорил он. – Я…
– Матюш, – сразу же перебил юношу глава рода Воронцовых, – я в курсе ситуации. Это война родов. Волоконские еще неделю назад подали государю прошение о начале боевых действий в рамках высочайшего уложения. Оно было одобрено час назад. Сегодня вечером эта информация должна была прийти к тебе с общей аналитикой.
Час назад. Молниеносно. И все-таки Волоконские.
– Сейчас в войну могут вмешаться лишь союзные рода, – продолжил тем временем дед. – Мы в эту кашу не полезем. Политика и репутация семьи. Обеих семей… Однако… Несмотря на всю неприязнь между мной и нынешним главой рода Демидовых, договор от 1927 года между нашими родами никто не отменял. Поэтому тебе даю разрешение на ограниченную помощь представителям союзников… Как жениху Ольги Григорьевны!
Мнимому, правда… А с другой стороны, какая разница, какой оказией воспользоваться? Сейчас у него есть шанс действовать, не оглядываясь на мысль о том, что пострадают родные. Хорошо же? Да просто прекрасно! Во всяком случае, Воронцов словно бы наяву почувствовал, как с души падает не просто камень, а увесистый такой булыжник.
– Спасибо, деда, – кротко ответил Матвей. – Не подведу.
– Только попробуй мне, – чуть сварливее, чем требовалось, напутствовал старый граф. – Будь аккуратен!
Закончив очередной разговор, Матвей несколько секунд постоял в задумчивости, с некоторой неприязнью глядя на гаджет. Не слышал парень «от него» за последнее время ничего хорошего. Еще, не приведи Провидение, какую фобию на телефонные звонки можно словить. А в его организации всяческие неврозы не приветствуются категорически. На неуемное потребление враз спишут, а что потом?.. Долго ли проживет на сем белом свете жнец-алкоголик? Ох, позвольте усомниться, судари мои!
– Так, – задумчиво протянул маг, – что будем с тобой делать, Кирилл. Я не угрожаю, но ты и сам понимаешь, что узнал о моей жизни достаточно… интимные подробности. А прямо сейчас решать что-то еще и с тобой я не могу и не хочу. Времени нет. Просто дай даже не мне, а себе слово, что до решения вопроса с Ольгой эта информация никуда дальше твоей головы не пойдет. Поверь, это в наших общих интересах!
Последние слова Матвей договаривал уже на автомате, переключив внимание на более насущные задачи.
– Я тебе помочь могу? – серьезно поинтересовался Бобров.
Вот ведь неугомонная натура! А с другой стороны, оно и прекрасно. Теперь осталось его только загрузить какой-нибудь задачей, чтобы вроде как при деле был, но и не мешал сильно. Отчего-то Воронцов сильно сомневался, что от Кирилла будет толк в боевом плане. А если бы и был, то Бобровым в терки великих родов точно соваться не стоит. Эти жернова перемелют и не заметят.
– Что… А, не думаю, – жестко обрубил Воронцов, но тут же решил смягчить резкие слова. – Или ты случайно знаешь, где достать мощный резонатор?.. Кирилл!!!
Матвей был действительно удивлен. Судя по ехидной ухмылочке штатного ботаника их компании, он знал, но… Это же те же яйца, только в профиль. В смысле, чего он так остро реагирует на особые аспекты Воды, когда сам под не менее тяжелыми статьями ходит? Резонатор же и одаренному не так просто достать. Этот препарат дорог, редок, да и проходит по особым спискам ограниченного распространения. Это не говоря о такой мелочи, что стоит только неверно рассчитать дозировку, и… Об этом даже думать не хотелось.
– Откуда… – только и выдавил из себя парень. – Ты же не…
– А что, у нас неодаренным так легко продают ингредиенты серии «О»? – в одесском стиле переспросил тот. – А Ольгу тоже всякий раз не напросишься достать тот или иной… компонент. Да и должен я ей уже…
Последние слова фанатик теоретического знания, а оттого в жизни полный профан, произнес настолько серьезным тоном, что заставил Матвея по-новому взглянуть на своего однокурсника.
– Она единственная, кто подбрасывал меня домой после учебы, – с невеселой улыбкой прокомментировал свое заявление тот.
Ой, как интересно. Но потом…. А сейчас:
– Куда едем? – тут же спросил Матвей, но услышав ответ, тут же вскинулся. – Бобров, ты понимаешь, что… некачественный товар мне мозги выжжет запросто? Я тебе настолько надоел, а, Потапыч?
Кирилл же на это заявление лишь рассмеялся, никак не отреагировав на издевательство над своим отчеством.
– Не переживай, – хлопнул он Матвея по плечу и, явно кого-то цитируя, закончил: – Я сто раз так делал!
Воронцов не знал, какому великому писателю принадлежат сии строки, но в душе его поселилось нешуточное такое сомнение в предстоящей поездке. Впрочем, где еще можно достать хороший резонатор, он не представлял, а потому…
– Поехали, – обреченно махнул рукой он.
«И мы еще боремся за почетное звание дома высокой культуры», – только и пронеслись в голове Матвея слова их «главной кашеварки» в усадьбе, когда они с Артемом вернулись с недельного учебного рейда в лесах имения, автоматически трансформировавшегося в дерзкую вылазку на кухню. Юные диверсанты не стали заморачиваться по поводу внешнего вида и заявились в обитель великой и ужасной (а попробуй выпросить у нее чего-нибудь к чаю после шести вечера!) Тамары Ивановны Брюс как есть. Женщину монументальных форм едва не хватил удар, когда она застала два грязных тела в рваном камуфляже, увлеченно опустошающих вверенные ей холодильники. Ох, и досталось же им тогда мокрыми тряпками!
Эх, Темка…
Контраст же между чистенькой и сверкающей центральной улицей Питера и этим закоулком был разительный. Примерно так бы смотрелась старая «копейка» на стоянке какого-нибудь аравийского принца меж породистых итальянских «скакунов». Привычный городской пейзаж сменился резкими и гортанными выкриками уличных зазывал:
– Сигареты, уважаемые! Хороший, я говорю!
– Норка по девяносто! Бай, какой красивый девушка, тебе за тридцать отдам, – кричал парень абсолютно славянской наружности, но тут же заголосил вновь, видя, что дородная тетка срывается с крючка. – Примерь, красавица, за двадцать пять отдам! Любой муж твой будет!
– Да ладно тебе, – выговаривал парень молодежно-хипстерской наружности недовольно сморщившейся девушке у палатки с электронной мелочовкой. – Зато не в кредит.
Судя по сморщенному носику, модненькая «штучка» никак не верила, что китайский аналог будет лучше оригинальных «яблочных» наушников. Впрочем, если вспомнить о локализации производства, то вопрос, что здесь есть аналог, оставался открытым.
Еще через несколько метров оказалось, что закоулок неожиданно превратился в огромный рынок, наполненный гамом, криком и абсолютно абсурдными картинами вроде вывесок «Китайский быстро», предлагающих вовсе не выучить язык, а оперативно покушать, и несколько устрашающе выглядящих безголовых манекенов, обряженных в шмотки «все по рублю!».
В этом водовороте людей, звуков и крепких черняво-бородатых ребятушек в спортивных костюмах, кучками тусующихся как у палаток, так и у побитых временем и неподобающей эксплуатацией машин, чей выпуск в некоторых случаях был прекращен еще до рождения владельцев, Матвей мгновенно подобрался. Вбитые инструкторами в мозг алгоритмы тут же начали искать маршруты отступления на случай «ежели чего».
– Не волнуйся, – усмехнулся его провожатый. – Днем тут действительно безопасно!
О! Подобное заявление, конечно, внушало определенную надежду. Вроде как. Однако Кирилл двигался в этом людском водовороте вполне уверенно, с легкостью акулы разрезая толпу. Вот уж каких талантов от него Воронцов совершенно точно не ожидал!
– А ночью? – все так же сканируя подозрительным взглядом пространство, уточнил Матвей.
– А ночью тут пусто, – только и пожал плечами Кирилл.
– И… давно тут так? – только и поинтересовался Воронцов.