«Не надо, давай лучше я», потому что в действиях Кайта была какая-то пугающая отрешенность. Капитан не отвел взгляд. Он даже наблюдал за черепахой, перезаряжая ружье, которое было рассчитано только на один выстрел за раз, рукоять его вполне могла сойти за дубинку в случае, если этот выстрел не попадет в цель. Но он попал, и, когда звук выстрела затих, Джо еще долго чувствовал, как гул эхом отзывается у него в груди. В красном свете лампы кровь на льду казалась черной.
Старая черепаха не исчезла. Она неторопливо откусила кусочек яблока и моргнула, глядя на них. Миссис Каслри взглянула на Маккаллоу.
– Вы все еще ее видите?
– Разумеется.
– Тогда… давайте перенесем ее обратно.
Они снова погрузили ящик на сани и перевезли его на сторону будущего. Джо напряженно ждал, когда зверюга исчезнет. Но этого не произошло. Третья черепаха сидела на том самом месте, где они ее оставили, продолжая жевать.
– Это все? – с тревогой спросил Маккаллоу.
– Да, – сказала миссис Каслри. – На это мы и рассчитывали. Причинность имеет место только тогда, когда есть разница времен. Если поместить две хронологически связанные вещи в одно и то же время, они будут существовать независимо друг от друга, – она улыбнулась Джо. – Так что, пока вы здесь, вы не исчезнете, даже если что-то случится с вашими бабушкой и дедушкой.
– Эм… хорошо, – сказал Маккаллоу с таким видом, словно вообще не понимал, что происходит.
Кайт снова заряжал ружье.
Джо слишком поздно понял, что он собирается делать.
– Маккаллоу! Бегите, черт подери!
Тот непонимающе уставился на него. Джо рванулся было, чтобы оттолкнуть его, но Кайт свободной рукой вцепился ему в плечо. Маккаллоу наконец побежал, но пуля попала ему в затылок, и он растянулся на льду.
– Зачем вы это сделали? – спросил Джо. – Он же ничего не знал!
– Он знал о столбах, – равнодушно сказал Кайт.
– Черепахи очень вкусные, – удовлетворенно заметил шотландский матрос, который до этого момента молчал, и взялся за веревку от саней.
Джо не мог говорить. Он молча смотрел на столбы, отбрасывающие на лед черные тени в кроваво-красном свете. На обоих столбах были вырезаны имена, в основном женские: Лиззи, Мхайри, Онор, Энн, Джем. Имена заполняли столбы от линии воды вплоть до границы красной полосы света. Некоторые надписи почти стерлись. Другие казались совсем свежими. Среди них было имя Мэделин. Увидев его прямо на уровне глаз, Джо почувствовал, как у него по шее побежали мурашки.
Похоже, строители знали, что при пересечении границы можно потерять память или изменить будущее. Они вырезали имена своих жен на случай, если к тому времени, как они вернутся, их здесь уже не будет. Джо мог ошибаться, но ему казалось, что людям свойственно так поступать.
Джо попытался отыскать в глубинах памяти какие-то воспоминания о камне, долоте, льде – хотя бы крошечные обрывки снов, – но ничего не обнаружил.
Это не эпилепсия. Она здесь ни при чем. Видения, Мэделин, мужчина, что ждал его, – он перебирал осколки жизни, которую вел до того, как какое-то событие, произошедшее здесь, все изменило. Джо накрыл ладонью сложенную открытку в кармане.
Возвращайся домой, если вспомнишь. М.
– Ну что, на корабль, – сказал Кайт таким тоном, словно они возвращались с пикника.
Джо закрыл глаза, намереваясь сопротивляться, но Кайт почувствовал это и сильно толкнул его, давая понять, что потащит, если Джо откажется идти, и в конце концов тот все же пошел.
Одна из пушек «Агамемнона» была выведена из строя. Ее ствол торчал из орудийного порта, а на нем сидел матрос и ловил рыбу в проруби плетеной корзиной, привязанной к дулу ружья. Джо отрешенно подумал: «интересно, много ли он поймал».
Часть III«Агамемнон»
Глава 15
Когда они вернулись на «Агамемнон», последние лучи солнца уже погасли. По бокам корабля и на мачтах висели фонари, озаряя иней, покрывающий все вокруг. Джо первым взошел на борт. Остальные поднялись через каких-нибудь тридцать секунд, но палуба была совершенно открытой и в него летели частички льда, которые приносило ветром, так что ему показалось, будто прошла целая вечность. Надо было сбежать, как только появился Маккаллоу.
Чем больше Джо об этом думал, тем больше его удивляло то, что он даже не попытался.
Четверо мужчин начали вращать подъемный ворот. От лязга якорной цепи Джо подпрыгнул. Цепь закручивалась медленно и с каждым оборотом издавала такой грохот, что Джо ощущал резонанс даже через палубу. По-видимому, ее вес был огромным, и от ощущения потенциальной энергии у Джо зудели десны. Если механизм вдруг выйдет из строя, всех этих матросов разорвет пополам.
Откуда-то сзади раздался зловещий свист. Миссис Каслри убрала тетрадь под мышку.
– Еда, – объяснила она и кивнула в сторону люка.
Оказавшись на нижней палубе, Джо растерялся. Устройство корабля было чрезвычайно сложным. Внизу горели лампы, но из стен то и дело вырастали какие-то углы и груды вещей, преграждающие путь. Джо ожидал увидеть нечто вроде столовой, но миссис Каслри привела его на батарейную палубу. Все пушки были разряжены и стояли неподвижно, а люди сидели на полу, используя ящики с пушечными ядрами как столы. На палубе было несколько сотен человек. Он и не подумал бы, что деревянный корабль может выдержать такой вес и не затонуть. Как выяснилось, может. Запах еды перебивала химическая сладость пороха. Оглядевшись, Джо нигде его не увидел: должно быть, он въелся в пол. Впрочем, это не помешало экипажу развесить всюду небольшие лампы.
– Нельзя размещать кухню на батарейной палубе, – запротестовал Джо, чувствуя потребность снова оказаться на воздухе.
– Мы и не размещали, она внизу, но там не усядешься.
В дальнем конце длинной комнаты располагалась стойка, где лежал хлеб и стояли тарелки с тушеным мясом. Увидев вошедших, человек за стойкой поднял брови. Миссис Каслри попросила пять порций.
– Вы справитесь? – спросила она, глядя на Джо так, словно ему не стоило доверять столовые приборы. Он заметил, что некоторые матросы наблюдают за ним – но без враждебности, а лишь с любопытством, никто из них не внушал ему страх. Присутствующие представляли собой гремучую смесь: светловолосые мужчины, темнокожие мужчины, женщины в синих платьях, а еще Джо заметил индуса, который с серьезным видом рассуждал о деревянной модели корабля, – на нем был тюрбан и обыкновенный свитер. Но Джо выделялся среди них. Он выглядел чище, аккуратнее. Его одежда была новее и без заплат. Джо слышал обрывки разговоров, но не понимал их. Либо они говорили с каким-то особым акцентом, либо же их речь была пересыпана дурацкими частицами, которые совершенно не отличались друг от друга.
Миссис Каслри направилась к одному из немногих настоящих столов, установленных в месте, где не было пушечных портов. Когда они добрались до стола, за ним уже сидели Кайт и еще несколько человек в офицерской форме.
В другом углу комнаты поднялся рев: у доски, привинченной к стене, собралась группа матросов. На доске каллиграфическим почерком была выведена надпись мелом «Выдающиеся идиоты», а ниже, в две колонки, – имена и даты. Пара застенчивых мужчин, стоявших рядом, похоже, значились в этом списке. Джо попытался разобрать затейливый почерк. «Альфред Айрес и Фредерик Купер – спали на мокрых досках». Кайт бросил взгляд в их сторону, но, похоже, не имел ничего против. Было неясно, что такого в мокрых досках. Кайт взял бутылку вина и попытался открыть ее, но затем сжал кулак – когда-то его пальцы были сломаны и неправильно срослись – и отдал бутылку стоявшей рядом с ним женщине.
Кто-то под аплодисменты разбил по яйцу над стоявшими у доски Альфредом и Фредериком.
– Это миссис Уэллсли, наш первый лейтенант, – сказал Кайт, обращаясь к Джо.
Женщина открыла бутылку вина.
В мире Джо лейтенант Уэллсли была бы одной из тех суровых учительниц, которых все боятся. Она пожала ему руку. Джо смутился, не зная, как с ней разговаривать, и не понимая, как она стала морским офицером; насколько ему было известно, женщины испокон веков почитали за счастье, если с ними обращались как с людьми, а не с дорогой скотиной, которая ценится лишь потому, что производит на свет новых мужчин. Но война шла уже, наверное, десять лет – все мужчины погибли.
Уэллсли лишь коротко кивнула, словно опасаясь, что французскость Джо может быть заразной, а затем повернулась к миссис Каслри.
– Как все прошло с черепахами, Агата? Мы смотрели в телескоп, но все равно почти ничего не увидели.
– Очень интересно, – сказала миссис Каслри. Уэллсли разливала вино, и доктор придвинула свой стакан поближе. Она рассказала о случившемся. Джо слушал, не поднимая глаз. Кайт тоже. Он все еще был в куртке и шарфе. Из-за большого количества людей и ламп здесь было теплее, но крышка люка в дальнем конце палубы была открыта, и оттуда веяло холодом.
Джо размышлял о том, как сделать электрическое отопление, от которого не воспламенился бы случайно порох, но ход его мыслей прервал резкий крен корабля, заставивший ухватиться за край стола. Тарелки соскользнули вниз. Кайт поймал тарелку Джо и свою. Джо почувствовал приступ дурноты. Жаркое уже не казалось ему аппетитным.
– В общем, – подытожила миссис Каслри, – мы убедились, что мистер Турнье не исчезнет в самый неподходящий момент.
Корабль снова качнуло. Джо вцепился в край скамейки и постарался не закрывать глаза: он где-то слышал, что от этого становится только хуже; впрочем, ему и без того было плохо.
Лейтенант Уэллсли наклонилась вперед.
– Мне вот что интересно: как эта проверка вообще стала возможной? Мы привезли четырех черепах, но трех из них капитан намеревался пристрелить, так почему же они не исчезли от одного только намерения? – она положила руку на спину Кайта, явно тревожась о том, как отражается на человеке убийство живых существ. – Почему их осталось четыре?