Лишь много позже Кайт узнал, что именно из-за безобразного состояния «Агамемнона» его капитан ни о чем не спрашивал шестерых до странного компетентных человек, которые взялись за эту работу два года назад в Портсмуте, обычно-то ему не удавалось найти никого лучше местных пьяниц. Вот почему его не беспокоило, что у них не было рекомендаций, и почему он поверил, когда они сказали, что дезертировали из французского флота, поскольку просто больше не верили в Наполеона. Умелые руки и есть умелые руки.
– Парус! – раздался чей-то неуверенный крик с носа корабля, и снова: – Парус!
Все лихорадочно стали всматриваться в горизонт. Жаль нельзя подать сигнал, что они хотят лично пожать руку первому французскому капитану, который решит прорвать блокаду.
– Это «Виктори»! Здесь лорд Нельсон!
Том сбежал по лестнице квартердека.
– Что у них на флагах, вы видите?
Кайт сосредоточенно вгляделся в даль, чтобы рассмотреть мачту «Виктори». Флаги возвещали: «У нас есть сахар. Приходите на ужин».
Том хлопнул его по плечу.
– Слава богу.
Нельсон ждал гостей на палубе. Вид у него был потрепанный и лишь немногим более солидный, чем у отцветшего одуванчика, но все же радостный. «Виктори» остановилась как раз у дальней части «Агамемнона», так что переправа не потребовала много времени. Двое мужчин помогли им перелезть через борт. Кайт пробирался сквозь толпу, хватая других людей за плечи, когда они проходили мимо слишком быстро, а затем улыбнулся, найдя его.
– Джем.
Джем подскочил к нему и крепко прижал к себе. Он казался более хрупким, чем обычно, но Кайт не мог понять, действительно ли это так или дело в том, что Джем был старше его и уже не рос, а Кайт за последние пару лет возмужал. Джем схватил его за плечи, чтобы как следует разглядеть.
– Ты ужасно выглядишь… что Том с тобой сделал?
– Как ты? – спросил Кайт. – Твое последнее письмо… ты сказал, что произошел какой-то инцидент с пушками, но не объяснил, в чем дело.
– Не хотел тебя волновать, – легко сказал Джем. Он улыбнулся и снова обнял его, прижавшись лбом ко лбу. Кайт закрыл глаза. Он так силился не заплакать, что у него заболела грудь. Его старания не увенчались успехом, и он уткнулся в шею Джема. Два года. Теперь он снова мог дышать. Джем обхватил его затылок и прижался к нему. Впрочем, это никого не удивило. Многие вели себя так же. Какие-то тройняшки только что воссоединились, и даже Том прикрыл глаза рукавом, встретившись с капитаном Джема, добродушным человеком по имени Кодрингтон, из-за которого они как-то раз безнадежно заблудились в Канаде.
– Господа! – из-за маленького роста Нельсона было не видно в толпе, но голос у него был звонкий. – Я счастлив видеть, что вы так рады встрече друг с другом, но, пока я не забыл, я привез почту, – когда все его обступили, он разразился веселым смехом.
На столах в капитанской каюте стояла вода, лежали хлеб и настоящее масло. Там собрались почти все капитаны и первые лейтенанты, и они продолжали прибывать. Все формальности тут же вылетели в трубу. Казалось, что они собрались в кофейне, а не на флагманском корабле: людей было так много, что в каюте стояло десять или двенадцать столов. Места оказалось достаточно: «Виктори» был кораблем первого ранга и его капитанская каюта была вдвое больше, чем на «Бель-Иль».
Они сидели вчетвером: на одной стороне стола – Том и его брат Ру, а на другой – Кайт и Джем. По сторонам от них сидели офицеры с кораблей Джема и Ру, которых Кайт тоже знал. Хотя все окна и двери были открыты, в комнате стояла невыносимая жара, и вскоре Кайт снял галстук и расстегнул воротник рубашки. Джем последовал его примеру, а потом достал из кармана иглу и чернила и попросил Кайта дать ему руку. При каждой встрече он добавлял к его татуировке новую звезду. До созвездия Орион не хватало еще двух.
Принесли еду: гранаты, груши, настоящий виноград, утку, диких голубей – всего этого Кайт не видел уже много лет. Солнце садилось быстро, и после заката слуги принесли лампы. Отблески света отражались в серебряных приборах и пуговицах на рукавах. Кайт держал матросов в строгости, поэтому не привык к вину. Он прислонился к Джему. Теперь сигарета, которую Джем делил с Ру, тихонько потрескивала прямо рядом с ним, и он чувствовал сладкий запах табака. В другом конце комнаты кто-то затянул «Британских гренадеров», только с более неприличным текстом.
Джем положил руку ему на бедро, поглаживая его большим пальцем. После второго бокала вина у Кайта начали слипаться глаза. Мысль о том, чтобы встать – не говоря уже о том, чтобы выйти на палубу, найти лодку и поплыть обратно на «Бель-Иль», – казалась почти столь же невероятной, как мысль о путешествии в Бразилию. Кайт надеялся, что кто-нибудь предложит им всем остаться ночевать здесь. Он мечтал лишь завалиться в гамак, слушать пьяные разговоры, доносящиеся с палубы, и вдыхать насыщенный аромат старого хереса.
– Господа, гамаки ждут вас внизу! – крикнул кто-то.
Слава богу.
– Хочешь, ляжем вместе? Тогда нам не придется сражаться сразу за два гамака, – сказал Джем.
– Нет, – Кайт выпрямился. – Слишком жарко. Я буду сражаться.
– Что? Я тебя два года не видел.
– Нет, – снова сказал Кайт и улыбнулся, чтобы выглядеть не так жалко. Он попросил, чтобы его перевели на «Бель-Иль», поскольку надеялся, что его душа, ленивая и легко поддающаяся внушению, не сможет продолжать любить человека, которого он не видел несколько лет. Но та оказалась настроена куда решительнее, чем он думал.
Теперь это чувство глубоко укоренилось в нем, как омерзительная тварь, которая обвила все его органы, отравила кровь и пристально следит за браком сестры. Немного алкоголя и всего час наедине – и Кайт точно сказал бы нечто такое, что вынудило бы Джема его ударить. Что бы Джем – честный, порядочный, добрый Джем – ни имел в виду той ночью у реки, он явно не хотел пробудить в Кайте эту отвратительную, нездоровую привязанность.
– Мис, – сказал Джем, нахмурившись. – Ну же.
Он только оскорбился бы. Кайт покачал головой.
– Может, вернешь мне сигарету? – спросил Ру. – Ты столько куришь, Джем, что, наверное, не отличаешь даже вкус перца, что уж говорить о…
Ядра попали прямо в окно в задней части каюты. Дальняя стена взорвалась. Учитывая, во что превратилось помещение, должно быть, это были цепные ядра. Кайта отбросило на десять футов назад, прямо в стену, и он не мог как следует вдохнуть. Когда он наконец сделал вдох, то поперхнулся и понял, что его придавило к полу: на него приземлились сломанные стулья и часть стола.
Что-то шипело прямо у него над головой. Кайт подумал, это сигарета, но потом увидел, что на палубе лежит пушечное ядро, совершенно целое и все еще красное. Прямо у него на глазах пол загорелся. Кайт нашел кувшин с водой и опрокинул на ядро. От него повалил пар.
Он был настолько потрясен происходящим на батарейной палубе, что не мог вспомнить, где находится. Когда все же вспомнил, то неуверенно встал и принялся оглядывать обломки в поисках Джема. Поначалу Кайт не мог отличить, где мебель, а где люди. Раздробленные кости и расщепленное дерево выглядели одинаково. Все вокруг заволокло дымом от огня, который распространился повсюду, поскольку бутылки с бренди взрывались и загорались. Через некоторое время он стал отличать людей от мелькающих в дыму теней. Кричать было бесполезно. Он слышал лишь глухой вой.
Кайт начал двигать опрокинутые столы. В его части комнаты было больше людей, пытающихся встать, чем возле окон. Том был там – его разорвало пополам, но он был еще жив.
– Помоги другу, Мис, – сказал капитан вполне членораздельно.
Кайт застрелил его и уже не мог заглядывать под мебель, боясь снова обнаружить нечто подобное. От пепла в воздухе его горло напоминало наждачную бумагу.
Джем отшвырнул ногой стол и, покачиваясь, поднялся, зажимая кровоточащую руку. Кайт видел, что он ругался, но не слышал слов. Джем схватил его за плечи и спросил, цел ли он, но затем увидел на полу тело Тома, пистолет, все еще дымящийся в руке Кайта, отобрал у него оружие и отшвырнул прочь. Оно отскочило от стены рядом с тем местом, где прежде сидел Нельсон. Теперь там оставались только части тела адмирала.
Джем, должно быть, пытался с ним заговорить: он развернул его к себе и указал на свои губы.
– Где Ру?
Пытаясь найти его, они случайно обнаружили рядом с ним и адмирала Коллингвуда. Коллингвуд пытался заговорить с Джемом. Ру был мертв.
– Лорд Нельсон, что с ним…
– Он мертв, сэр.
Коллингвуд уставился в пространство.
– Понятно. Что это… откуда все это взялось? – беспомощно спросил он. Сейчас адмирал казался стариком, хотя ему не было и шестидесяти.
– С «Агамемнона», – ответил Кайт. Он слышал собственный голос только у себя в голове. Но теперь, когда Коллингвуд об этом спросил, Кайт отчетливо понял: он видел, как в шести орудийных портах «Агамемнона» мелькнули вспышки, но только сейчас начал осознавать увиденное.
– Где капитан Браун? – Коллингвуд начал оглядываться, но перестал, увидев, куда указывает Кайт. – Вы Кайт. Вы испанец?
– Да, сэр.
– Поручаю вам командование «Агамемноном». Отправляйтесь туда и узнайте, что за чертовщина там происходит. И поторопитесь. Мы не можем отплыть, оставив «Агамемнон» здесь, нам нужны его пушки. Джем, вы… – он смотрел на чье-то тело. – Полагаю, вам придется возглавить «Орион».
Они помогли Коллингвуду подняться, но тот снова упал и больше уже не пришел в себя. Джем жестом показал, что нужно выбраться отсюда и заняться лодками. Кайт стал пробираться сквозь части тел, которые минуту назад были людьми. Двери были разбиты. Люди спускались с палубы, чтобы помочь. Кто-то схватил его за руки и попытался остановить, и ему пришлось объяснять, толком не слыша собственного голоса, куда он направляется. Когда Кайт оглянулся, то увидел на палубе черные следы своих ботинок. Он не знал, была ли это кровь, вино или деготь.
Джем нагнал его, и они вместе ждали, когда лодки будут готовы. «Орион» и «Агамемнон» были по разные стороны корабля. Кайт опустился на какие-то веревки. Он думал, что вот-вот потеряет сознание. Солнце зашло, но еще не совсем стемнело. Из-за скопления облаков небо стало оранжевым, словно на горизонте горело что-то гигантское. Джем сел рядом.