В аэропорту меня уже ждали родители. Когда я увидела их в толпе, сразу почувствовала, как внутри стало намного теплее. Ускорив шаг, я бросилась в их объятия с простыми словами, которые так редко говорила раньше.
– Я так сильно вас люблю…
Я не знала, как они отреагируют на такое поведение. Между нами всегда скрывалось нечто, не дававшее быть ближе друг к другу, и со временем все притворились, что это и есть норма. Но мне хотелось изменить привычную модель отношений и попробовать жить по-другому. Пока не стало поздно. Мне и без того слишком о многом уже пришлось пожалеть из-за своих страхов и нелепых обид.
Мама от неожиданности сначала отстранилась, а потом крепче прижала меня к себе и сказала:
– Мы тоже тебя очень любим, дочка.
Папа улыбнулся в подтверждение ее слов и забрал из моих рук дорожную сумку. И неожиданно на душе полегчало: после событий последней, очень непростой для меня, недели я, наконец, ощутила что-то похожее на умиротворение.
Выйдя на улицу, я вдохнула теплый южный воздух и улыбнулась: впереди меня ждали два полноценных дня отдыха вместе с семьей. Пусть все заботы, проблемы и переживания останутся в Москве, я еще успею к ним вернуться. Мне требовалось хотя бы ненадолго отключиться от всего, что происходило в моей жизни, передохнуть и привести мысли в порядок. Я слишком запуталась в своих решениях и выборах и уже не понимала, где поступаю правильно, а где ошибаюсь и иду наперекор самой себе.
За семейным ужином мы разговаривали на отвлеченные темы, вспоминали мое детство и время, когда родители еще жили в Москве. Вроде бы совершенно обыкновенный вечер в кругу родных людей, но для меня это оказалось чем-то новым или давно забытым. Сложно сказать, когда в последний раз мы сидели вот так, втроем, и просто проводили время вместе, как настоящая семья. Я рассказывала маме и папе о своей работе и неожиданном повышении, о поездках в детский дом и про мою новую роль в этом мире – роль волонтера. Мы много шутили и смеялись, словно и не было тех долгих лет, когда между нами зияла огромная пропасть.
Мысленно я пыталась вернуться назад и осознать, когда это случилось: «В какой момент между нами выросла та самая стена, которая не подпускала близко самых дорогих людей? Почему я убедила себя в том, что между нами никогда не будет тех отношений, которые должны быть у повзрослевшего ребенка с родителями?»
Сделав большой глоток вина, я глубоко вдохнула и сказала то, что не давало мне покоя со дня, когда я впервые оказалась в детском доме.
– Мам, пап, простите меня за все!
В ответ на меня посмотрели две удивленные пары глаз, но я продолжила:
– Я была несправедлива к вам и какое-то время даже чувствовала себя ненужной. Мой нездоровый эгоизм и глупые обиды не давали мне понять, как много вы для меня сделали и продолжаете делать. Я вас очень люблю, – повторила я второй раз за день.
После этих слов мама подвинулась ближе и крепко обняла меня, прошептав на ухо:
– Ты – самое дорогое, что у нас есть.
– Мы тебя любим и очень тобой гордимся, – добавил папа после нескольких секунд молчания, и я заметила в его глазах слезы.
И в это мгновение я вдруг четко осознала, что сколько бы километров нас ни разделяло, они – мои самые близкие люди в этом мире. И ни один человек на Земле не любит меня так искренне и безусловно, как эти люди. Конечно, не считая бабушки, – она всегда будет занимать особенное место в моей душе и в моем сердце. Я так и не успела поблагодарить ее за все, что она сделала для меня, и сказать, как сильно я ее люблю. Ведь я боялась даже подумать о том, что когда-то ее больше не будет рядом. Многие важные осознания приходят, когда уже ничего нельзя изменить.
Но у меня еще оставалась возможность исправить отношения с родителями и наверстать упущенное. Я была счастлива оттого, что могу обнять их, попросить прощения и показать, насколько они мне дороги. Теперь я знала, что ничто не вечно. Нужно наслаждаться моментами, которые дарит жизнь, оставлять в прошлом обиды и беречь своих близких. Именно для этого я и прилетела в Сочи. Никто не может знать, сколько времени отмерила нам судьба – к смерти невозможно быть готовым, и я больше не хотела жалеть о том, чего не успела из-за собственной глупости.
После ужина я поднялась в свою комнату – хотелось отдохнуть и пораньше лечь спать. Это был долгий день, сказалась и усталость от перелета. В последний раз я ночевала здесь два года назад, и с тех пор ничего не изменилось. Та же двухспальная кровать под мягким покрывалом персикового цвета, светло-голубые обои, которые когда-то давно я сама выбирала, мои детские рисунки в рамках на стенах, журнальный столик в углу, старый комод и всем сердцем любимый плюшевый медведь.
В ту ночь я засыпала с мыслью, что нахожусь в нужном месте и наконец-то поступаю правильно. За последние несколько месяцев я пережила и осознала намного больше, чем, пожалуй, за все мои тридцать лет. И, наверное, хотя бы за это я могу быть благодарна судьбе.
В субботу я проснулась по будильнику, в восемь утра и первым делом вышла на пробежку, пока не стало слишком жарко. Несмотря на ранний час, яркое солнце слепило глаза, и жизнь в городе уже вовсю кипела. Мне нужно было передохнуть от изводившего меня чувства вины, тоски и страха, переключиться хотя бы на несколько дней. Вдохнуть полной грудью и вновь почувствовать себя свободной. И то место, куда я прилетела, как нельзя лучше подходило для экстренной перезагрузки.
Когда я вернулась в дом – бодрая и полная энергии для нового дня, родители уже проснулись, и на столе меня ждал вкусный завтрак. Как в детстве, когда мы еще жили вместе и собирались за одним столом: мама, папа, я и бабушка.
Единогласно было принято решение провести день на пляже. Я наслаждалась гармонией и покоем, которые, наконец, воцарились в моей душе. Не надо было никуда бежать, ничего решать и притворяться, что я в полном порядке. Нежась под июльским солнышком на морском берегу, я разрешила своей голове ни о чем не думать, а лишь получать удовольствие. Это были одни из тех моментов, которые хочется как можно дольше хранить в памяти и возвращаться к ним в минуты тоски и отчаяния.
Поужинали мы в уютном ресторанчике на набережной, а когда позже папа отправился спать, мы с мамой остались еще посидеть на террасе. Вечер был теплый; мое состояние – расслабленным и спокойным. Наверное, поэтому, когда мама спросила, что со мной происходит, я взяла и выложила ей всю правду о моей личной трагедии. Про свою влюбленность и про то, как непросто оказалось это потерять. Видимо, я впервые была с ней так откровенна. Я вывернула душу наизнанку и не пожалела об этом – мама поняла меня. Не стала осуждать, давать непрошеные советы и задавать лишние вопросы. Молча выслушала и прижала меня к себе, как в детстве, когда я приходила к ней искать утешения.
Ее нежные руки ласково обвивали меня, а моя голова лежала на ее плече; от нее пахло ее любимыми духами, и я чувствовала себя ребенком. Наверное, впервые за всю жизнь между нами установилась настоящая духовная связь. Вот чего мне не хватало! Часть моей души вновь обрела покой. И я уверена, что то же почувствовала и мама. Вслух мы этого не произнесли. Но обе знали об этом.
Никогда раньше я не была настолько близка с кем-то из родителей. В моей семье не сложились теплые и доверительные отношения, как у многих детей с их мамами или папами. А бабушке я не могла рассказывать все, что меня беспокоило, в силу того, что не хотела волновать ее или расстраивать. Женька был единственным, кому я могла доверить все свои мысли, чувства, опасения, обиды. Он всегда понимал и поддерживал, и мне этого хватало. Я не нуждалась в союзниках – до тех пор, пока он был рядом. А потом в моей жизни появилась Кира, которая со временем стала для меня ближе, чем сестра, которой у меня никогда не было.
И только сейчас я поняла, как это важно – просто иметь возможность рассказать маме о том, что не дает спокойно спать, поплакать ей в плечо и услышать слова поддержки. От самого родного человека на свете.
За эти выходные я поняла, что люблю родителей гораздо сильнее, чем думала. И все мои обиды были просто надуманы незрелым, избалованным ребенком, живущим внутри. Теперь у меня снова появилось ощущение, что мне есть ради кого и ради чего жить, что я всегда останусь любима этими людьми и всегда буду им нужна, какой бы я ни была и сколько бы ошибок ни наделала. Этот мини-отпуск позволил мне выдохнуть.
Когда мы теряем равновесие, нам всегда хочется вернуться туда, где его снова можно обрести.
Лежа в своей постели и обдумывая недавний разговор с мамой, я уже не была уверена в том, что поступила правильно, трусливо сбежав от Саши. Мне пришлось признаться себе, что мои чувства к нему были слишком сильны. Я жалела о том, что сделала, и хотя пока не знала, можно ли все исправить, но от одного этого осознания стало легче. Во мне словно что-то щелкнуло, открылось или перегорело, но я больше не могла врать самой себе.
«И пусть в моей жизни сейчас царит хаос, но только от меня зависит, что я дальше буду со всем этим делать», – с такими мыслями я и заснула спокойным, безмятежным сном, как не спала уже много ночей. А уже утром самолет забрал меня домой, где впереди меня ожидало еще много испытаний.
После размеренных выходных возвращение к офисной жизни походило на резкую смену часовых поясов. Мне предстояло решить много важных вопросов, и все они, разумеется, были срочными. Но главное – меня снова покинуло то шаткое чувство умиротворения, которое посетило рядом с родными.
К семи вечера я закончила все дела, но идти домой все равно не спешила. Разобрала рабочие папки, навела порядок на столе, заполнила ежедневник – занимала себя чем угодно, лишь бы не оставаться наедине со своими мыслями.
Больше всего на свете я хотела позвонить Саше. Рука тянулась к телефону, чтобы рассказать ему, как он мне дорог и как я жалею о том, что натворила. Но что-то меня останавливало. Во мне как будто постоянно спорили демон и ангел, и никто не собирался уступать.