И действительно, что же остановило тамплиеров после того, как они завладели Великой Тайной? Им бы пустить ее в работу… Но одно дело понимать, а другое дело мочь! Дьявольская разница! До поры до времени, по наущению дьявольского же святого Бернарда, тамплиеры заняты тем, что расставляют на местах менгиров, в замену жалких кельтских антеннок, мощные трансляторы и уловители: готические соборы с их подземными криптами, посвященными Черным Девам и сопряженными непосредственно с радиоактивными пластами! Таким образом Европа покрылась сеткой приемопередатчиков, неусыпно сообщавших друг другу мощности, направление флюидов, гуморы, напряжение токов.
– Полагаю, что они провели радиоразведку в Новом Свете, отыскали серебряные руды, организовали вулканические взрывы, а потом при помощи Гольфстрима подогнали серебро к португальскому побережью. Томар стал брокерской конторой, в Восточном лесу устроили погреба. Вот истоки богатства тамплиеров. Это, конечно, жалкие крохи по сравнению с их возможностями. Однако чтобы использовать возможности в настоящем масштабе, требовались такие технические достижения, к которым человечество могло бы приблизиться, понимали тамплиеры, где-то через шестьсот лет.
Значит, тамплиеры выдумали и запрограммировали свой План таким образом, чтобы их наследники, и лишь к тому времени, как созреют технологические предпосылки, получили бы указание: в каком месте должны они разыскивать Пуп Мира. Но как распределялись фрагменты этого указания между тридцатью шестью уполномоченными? Что, по кусочку на каждого? Разве надо столько кусочков, для того чтобы сообщить, что Пуп Земли обретается, скажем, в Баден-Бадене, Виннипеге или Кондопоге?
Использовалась карта? Но на карте, как ни верти, в какой-то точке проставляется крестик. И у кого на руках кусочек с крестиком, тот знает все и не нуждается в чужих кусочках. Нет, что-то похитрее они должны были придумать. Мы прошевелили мозгами несколько дней, потом Бельбо решил обратиться к Абулафии. Машина ответила, как всегда, нашими собственными отрывками:
Вильгельм Постэль скончался в 1581.
Бэкон был виконтом Сент-Альбанским.
В Консерватории висит маятник Фуко.
Значит, настал момент приискать роль для маятника Фуко.
Через несколько дней у меня было готово довольно изящное решение. Один из одержимцев принес к нам в издательство книгу о герметических смыслах кафедральных соборов. По мысли нашего сочинителя, создатели собора в Шартре однажды пронаблюдали за отвесом со свинцовым грузиком, свисавшим с замкового свода, и без труда пришли к заключению о том, что Земля вращается. – Вот вам причина осуждения Галилея, – вставил Диоталлеви, – церковники почуяли в нем тамплиера. – Нет, – возразил ему Бельбо. – Кардиналы, которые засудили Галилея, были тамплиерскими наймитами, засланными в Рим. И они поторопились заткнуть рот проклятому тосканцу, компрометировавшему тамплиерство, из тщеславия разбалтывавшему тайны за четыреста лет до того срока, на который программировалось увенчание Плана.
В любом случае эта гипотеза объясняла, чего ради под своим Маятником мастера-каменотесы Шартра прочертили лабиринт, отображавший в стилизованном виде хитрое переплетение подземных течений. Мы отыскали чертеж шартрского лабиринта. Солнечные часы – роза ветров – аппарат кровообращения – слизистый след сонного скольжения Мирового Змея. Сводная карта теллурических токов.
– Хорошо, давайте предположим, что так и было: тамплиеры прибегли к какому-то маятнику, чтобы указать, где макушка планеты. Вместо лабиринта, который, как ни крути, – абстракция, требовалось разложить на полу карту Земли и заметить, куда качается маятник. Но где этот маятник должен быть подвешен?
– Где? Само собой разумеется – в Сен-Мартен-де-Шан, в Укрытии!
– Да, – настаивал Бельбо. – Но предположим, что в условленную полночь Маятник качается по оси, скажу первое попавшееся, Копенгаген – Кейптаун. Где же искать Пуп, в Дании или в Южной Африке?
– Правильный вопрос, – не стушевывался я. – Но, согласно все тому же смышленому одержимцу, в Шартре есть щель в витраже хора. В какой-то определенный день и час солнечный луч проникает через эту дырку и попадает на определенный камень пола. Одержимец основывает на этом не знаю уж какое доказательство. Разумеется, речь идет о чем-то великом. Что-то в таком роде. Примерно по этой схеме. В хоре Сен-Мартен найдется участок витража с расщелиной в некоем месте, где два цветных либо матовых стекла соединяются свинцовой перемычкой. Это высчитано до полумиллиметра. Следует полагать, какие-то люди в течение шестисот лет заботятся о том, чтоб поддерживать щелку в рабочем состоянии. На рассвете некоего загаданного дня…
– …который не может быть иным, как только заря 24 июня, день святого Иоанна, праздник летнего солнцестояния…
– …да, конечно. Вот в этот день и в этот час первый луч солнца, проникающий через расколотое окошко, попадает на линию Маятника, и где он ее пересечет в роковую минуту, в этой точке на карте и находится Пуповое Место!
– Просто дивно, – сказал на все это Бельбо. – Ну а если плохая погода?
– Значит, они соберутся опять в следующем году.
– Извините за занудство, – сказал тогда Бельбо. – Но последняя встреча предполагается в Иерусалиме. Не под купол ли мечети Омара лучше вешать этот Маятник, если уж пошла такая история?
– Нет, – заверил я. – В некоторых точках земной поверхности цикл Маятника длится 36 часов, на Северном полюсе ему понадобится 24, а на экваторе траектория колебания вообще не будет смещаться никогда. Значит, место имеет принципиальное значение. Если тамплиеры сделали свое открытие в Сен-Мартен, их расчет годится только для Парижа, потому что в Палестине Маятник будет описывать совсем другую дугу.
– А откуда известно, что открытие связано с аббатством Сен-Мартен?
– Оттуда, что Сен-Мартен они избрали Укрытием. Что от приора Сент-Альбанского, от Постэля, от Конвента и во веки веков Сен-Мартен непрерывно держали под контролем. Что после первых опытов Фуко постарался разместить свой Маятник именно там. Доказательств до хрена и больше.
– Но последнее место встречи – Иерусалим.
– Что ж из того? В Иерусалиме приводят в порядок Послание. Это быстро не делается. Год уходит на подготовку, а на будущий год 23 июня все шесть групп слетаются в Париж, чтобы наконец уяснить, где располагается Пуп, и совместно заняться завоеванием мира.
– Но, – настаивал Бельбо, – все равно у меня есть вопросы. Что конечная информация состоит в определении Центропупия, знают все тридцать шесть человек. Маятник уже в соборе. Так что это, следовательно, не секрет. Что же удерживает Бэкона, Постэля или того же самого Фуко, потому что если он собственноручно приворачивает шкивы, куда маятник вешать, значит, Фуко входит в оргкомитет, – что же мешало им, хочу спросить, расстелить на полу изумительную карту полушарий и посмотреть, на какое место попадет луч? Что-то недодумано.
– Ничего не недодумано, – перебил я. – Смысл послания – сообщить именно то, без чего невозможно действовать. В Послании сказано, какую карту нужно для этого брать!
83
Карта – это не местность.
– Вы представляете себе, чем была картография эпохи тамплиеров, – продолжал я. – В тот век использовали арабские карты, которые, в частности, располагали Африку сверху, а Европу снизу. Были карты, составлявшиеся для мореплавателей и, скажем так, достаточно рабочие. И еще были карты трех-четырехсотлетней давности, но их тоже использовали в школах. Учтите, что для сообщения, где располагается Земной Пуп, не обязательно иметь точную карту. Годится любой чертеж, даже схематический. Теперь разберем на примере. Допустим, Средопупие находится в Иерусалиме. На наших нынешних картах Иерусалим помещают в положенном ему месте… хотя и ныне многое зависит от вида проекции. А тамплиеры рисовали Иерусалим совершенно в другой стороне. Но это не имеет значения! Не Маятник в функции от карты, а карта в функции от Маятника! Понимаете? Единственное, что должно соблюдаться, это чтобы даже на самой абсурдной карте в мире, под маятником Фуко на заре 24 июня лучик указал именно то самое место, где обретается точка. Это может быть лишь единственная и одна на целом свете карта.
– Да. Это не вывело нас из тупика, – сказал Диоталлеви.
– Разумеется, нет. Не только нас, но и тех, тридцать шесть Верховников… Пока не найдем правильную карту, ничего не будет. Проиграем вариант с расположением традиционного типа: абсиде соответствует восток, нефу запад. Как ориентируются все церкви. Теперь берем любую гипотезу. Скажем, на заре рокового дня маятник и лучик пересекутся в точке, расположенной на юго-востоке. На часах это было бы двадцать пять минут шестого. Хорошо.
Я полез в шкаф за картографическим атласом.
– Вот номер один, карта XII века. Структурирована по Т-образному принципу. В верхнюю часть отправлена Азия вместе с земным раем. Слева Европа. Справа Африка. В данном случае за Африкой находятся еще и антиподы.
Номер два, карта разработана по «Сну Сципиона» Макробия, но в разных редакциях продолжает переиздаваться вплоть до шестнадцатого века. Африка немножко тонковата… Пренебрежем. Ориентируйте обе эти карты по сторонам света и вы увидите, что двадцать пять минут шестого в первом случае указывают на Аравию, а во втором случае на Новую Зеландию, так как в этом месте находятся антиподы.
Можно знать все о Маятнике, но покуда нам неизвестно, откуда взять карту, толку не будет. Послание тамплиеров, конечно, содержит шифрованные указания на то, где обретается карта, может быть даже – нарисованная по спецзаказу. Где ее искать, в какой библиот