— Мы ищем опасного преступника, предположительно — ранен в живот. Сегодня вечером к вам никто не поступал?
— Я только час назад приехал. Но, кажется, не привозили. Сейчас проверю.
Врач достал из выдвижного ящика стола журнал, полистал его, нашел нужную страницу, поводил пальцем по строчкам.
— Нет, никого с похожими ранением сегодня не привозили.
В этот момент в кабинет ворвался запыхавшийся следователь Горецкий.
— А, вы уже тут! Ну, что?
— Говорят, никто не поступал сегодня, — ответил один из полицейских.
— Куда же он подался? — с досадой произнес следак и сел на кушетку. — Ладно, продолжайте поиски.
Полицейские молча покинули кабинет. Горецкий решил, что на сегодня с него хватит. Пусть патрули сами рыскают по больницам. Если здесь его нет, значит, раненый налетчик может быть где угодно.
— Товарищ следователь, может, чайку? — предложила молодая медсестра.
— Нет, спасибо.
Следователь вдруг вспомнил, что где-то тут лежит девушка другого объявленного в розыск бандита.
— Вы не подскажете, в какой палате Яна Галчинская? — обратился он к стоявшему рядом с ним хирургу. — Ну, та, которую машина сбила, ее еще депутат навещал.
— А, сейчас. Валя, не помнишь, где она лежит? — обратился он к полной докторше, смачно жевавшей бутерброд с сыром.
— Нет, подожди, гляну, — она взяла из — стопки какой-то журнал, полистала. — Двести седьмая.
— А что, она что-то натворила? — полюбопытствовал хирург.
— Нет, что вы. Она чиста, как стекло. А вот парень ее объявлен в розыск. Не смотрели новости?
— Я вообще телевизор не смотрю. Мне и здесь стрессов и крови хватает.
— Ладно, до свиданья и приятного аппетита.
— До свиданья, — почти хором ответили — врачи.
Поднявшись на второй этаж, Горецкий быстро нашел нужную палату и без стука бесшумно зашел внутрь. Было темно — массивная фигура ночного гостя загораживала почти весь дверной проем — единственный источник света.
— Яна? Вы спите?
Следователь сделал несколько шагов и остановился посреди палаты.
— Кто это? — испуганно спросила девушка.
— Не бойтесь. Я — следователь. Максим Петрович Горецкий. Хорошо тут у вас — тихо, спокойно.
— Что вам нужно?
— Да я тут совсем по другому делу оказался. Ищем раненого преступника…
На этой фразе Яна вздрогнула, внутри ее все сжалось от страха.
— Короче, хотел спросить насчет вашего парня, Маркела. Не навещал вас? Или, может, через кого-нибудь весточку передавал?
— Нет, а зачем он вам нужен?
— Чтобы дал свидетельские показания, — соврал Горецкий. — Как-никак, он первый прибыл на место происшествия. Нужно, чтобы он все еще раз подробно рассказал и подписал протокол.
— Нет, не приходил, — дрожащим голосом ответила девушка. — Меня здесь только мама посещает. Кому я теперь нужна такая.
— Очень вам сочувствую, Яна. Никудышные теперь парни пошли. Чуть что — как страусы, голову в песок — и нет проблем. Что ж, не буду задерживаться, отдыхайте. Спокойной ночи. А если Маркел все-таки объявится, дайте знать. Вот моя визитка.
Дрожащей рукой Яна взяла визитку. Следователь развернулся и покинул палату. Девушка тяжело вздохнула и в который раз погладила под одеялом принесенный только что Маркелом пакет с пачками денег. Чувствуя под пальцами угловатые твердые пачки купюр, Яна вспомнила, как всего несколько минут назад прикасалась к волосам любимого, а он даже не почувствовал. «В безопасности ли он? Сможет ли Маша ему помочь?» — Яна ударила кулачком по пакету с деньгами, который, может, стоил Маркелу жизни, и горько разрыдалась.
По тусклому коридору больницы, толкая впереди каталку с накрытым простыней телом, шла Маша. Следом, в белых медицинских халатах с бейджиками, шли Ржавый и Дикий.
— Еще раз повторяю. Вы молчите, разговариваю только я. Если что — вы новые санитары, — остановившись, строго сказала парням девушка.
— Поняли, поняли.
— Маркел, тебя это тоже касается. Потерпи немного.
Еще в палате Маша привела его в чувство, сделав укол обезболивающего, и сейчас парень чувствовал себя расслабленно. Поэтому в ответ на реплику медсестры выпростал из-под простыни руку и показал два пальца в знак победы.
Несколькими минутами ранее, когда Маркел отключился, Яна попросила найти у него в кармане мобильник и позвонила по последнему набранному номеру. Это был Ржавый. И через пять минут оба брата-акробата уже протискивались через окно в палату. С нашатырем, халатами и каталкой проблем не возникло. Кровозаменяющий раствор тоже быстро нашелся, а вот с обезболивающим в больнице было строго, считали даже использованные ампулы. Помогла Яна — предложила взять, сколько надо. Она потерпит. Еще минуту заняла уборка следов и отпечатков рук.
Выкатив тело из коридора в главный холл, медсестра с санитарами направились к выходу.
— Мария, здравствуйте. Что же вы проходите мимо, не здороваетесь.
Оторвавшись от своего ноутбука, к Маше с заискивающей улыбкой подскочил дежуривший в холле полицейский. Это был здоровый увалень, постоянно пытавшийся ухаживать за симпатичной медсестрой. Но все, на что его хватало, — это на примитивные разговоры и такие же примитивные комплименты.
— Ну, привет, Леша. А ты все сидишь, в игрушки играешь в рабочее время? — с иронией спросила Маша.
— Фильм смотрю хороший, недавно вышел. «Майор» называется. Очень советую — жизненный такой.
— Спасибо, гляну, если время будет. Ладно, извини, мы спешим.
Полицейский обвел взглядом двух суровых парней в халатах, потом опустил глаза на каталку.
— А это что? Жмурика везете?
— Да, отмучился человек. Не оставлять же его до утра в палате. Вот, везем в морг.
— Ух ты! Дай жмура посмотреть? — Дежурный взял простыню за край и попытался было приподнять, но Маша грубо ударила того по руке и откатила «труп» подальше.
— Куда руки суешь?! Он вчера с насморком пришел, на своих двоих, а сегодня умер. Хочешь быть следующим?
Полицейский отдернул руку, отступил на шаг и с опаской посмотрел на накрытое тело.
— А ты смелая. Не боишься вот так с мертвецами возиться. А на кофе ко мне прийти не побоишься? — внезапно сменил тему мент.
— Да-а, от чего ты точно не умрешь — так это от скромности, — с ухмылкой ответила — Маша. — Может, сразу предложишь кофе в постель?
— А ты согласишься? — не поняв шутки, ответил дежурный, и по его лицу расползлась довольная улыбка.
— Леша, обычно девушкам такие предложения делают, когда у них в руках минимум — букет цветов, а не каталка со жмуром. Давай этот вопрос потом обсудим — открой лучше двери. Ребята, идем.
Маша махнула рукой Ржавому с Диким, развернулась и покатила каталку к выходу. Мент выбежал вперед, доставая на ходу из кармана ключи, открыл входную дверь и встал на крыльце, наблюдая, как санитары осторожно спускают каталку со ступенек. Медсестра с санитарами свернула на аллейку, ведущую в сторону морга. Постояв немного, дежурный вернулся обратно на свой пост. Стоило друзьям съехать со ступенек и сделать поворот, как тело под простыней начало дергаться.
— Чего смешного, неупокоенный ты наш?
— Ой, не могу. А на кофе вы в морг пойдете, жмуров смотреть? Маша, не упусти принца — такого не каждый день встретишь. — Маркел не понимал, отчего ему так весело и легко и ничего не болит. Вот только смеяться неудобно, но хочется. Маша сурово посмотрела на хихикающих парней под два метра ростом и сказала:
— Чего смешного? Ну пусть Маркел ранен, ему можно — у него сейчас приступ эйфории от укола. Все лучше, чем стонать. Вы-то чего?
— Мы ничего, — парни посмотрели друг на друг и снова прыснули смехом.
— Ну и придурок. И давно он к тебе клеится? — спросил Ржавый.
— А что, хорошая партия, не прозевай — добрый, глупый. В еде, небось, непереборчивый. Большой. Пушистый — волосы даже на ушах растут — видела? Вылепишь из него, чего захочешь. А по воскресеньям будете в морг ходить, на жмуров смотреть, — с деланой серьезностью подключился к разговору Дикий, но в конце не удержался и хихикнул.
— Больно нужно. Из дерьма пулю не слепишь, — пожала плечами Маша.
— Любишь оружие? — игриво спросил — Ржавый.
— Смотря какое. А тебя Ржавым тоже из-за оружия назвали? — съязвила Маша. Дикий довольно ухмыльнулся и показал ей большой палец — мол, молодец, сестра.
— Все, приехали.
Ржавый подбежал к припаркованной у забора «Ладе» и открыл заднюю дверцу. После чего они бережно подняли Маркела и положили на заднее сиденье. Маша села там же, положив голову парня себе на колени. Ребята сели, и машина тронулась.
— Ну вот, скоро уже. Сейчас мы приедем в одно место, и тебе сделают операцию.
Маша гладила Маркела по голове и чувствовала под пальцами горячую влажную кожу. Волосы были мокрыми, как после душа. Парень затих и не подавал признаков жизни.
— Слушай, а что это за «лепила», к которому мы едем? Он хоть надежный, не сдаст нас ментам? — спросил сидевший за рулем Ржавый.
— Не беспокойся, дядя Володя — хороший человек. Бывший хирург. У него просто золотые руки.
— Чего ж он тогда бывший, если руки золотые? — со скепсисом спросил Дикий.
— Да уволили его, за пьянки.
— Ага, алкоголик, значит. Зажим-спирт-огурец. Понятно. То есть, может статься, что Маркел прямо у него под скальпелем концы — отдаст?
— А у вас есть идея получше? Давайте, везите в больницу — его в два счета сдадут ментам с такой раной.
— Ладно, ладно, извини, Маша, — пошел на попятную Дикий. — И правда, вариантов нет.
— Вот здесь поверни и заезжай во двор, — показала пальцем девушка.
На повороте машину тряхануло, и Маркел слабо застонал.
— Ничего, уже приехали. Сейчас из тебя вынут пулю, зашьем — и будешь как новенький. Потерпи.
Они остановились у подъезда, Маша вышла из машины и подняла голову.
— Ага, отлично! Окна в квартире горят, значит, он дома и не спит.
Девушка набрала на домофоне номер квартиры — раздалась трель звонка. Однако никто не ответил на звонок. Она набрала еще раз — и снова то же самое.