На его постели сидел Искандер, склонив голову и наморщив лоб. Нико перевел взгляд с лалы на отверстие в стене, на лежащий на полу камень, а потом на стопку бумаг на коленях у Искандера.
Письма.
От шока Нико чуть не вырвало. Инстинктивно он чуть не бросился бежать, но бежать было некуда. К тому же у него кружилась голова и дрожали колени, поэтому он с трудом стоял на ногах.
Искандер видел, что Нико вошел в комнату, но от писем не оторвался. Он продолжал неторопливо читать, его темные глаза медленно двигались от слова к слову. Закончив страницу, Искандер взял следующую, аккуратно складывая прочитанное в стопку на постели. Писем было много, очень много, подумал Нико, понимая, что своими руками привел себя к верной смерти. Он молча смотрел, как растет стопка доказательств его вины. На этой странице – ересь. На следующей – измена. Вон на той – богохульство.
За такое его не просто изгонят из дворца через ворота бесчестья, о нет. Его жизнь – все его жизни! – фальшивая жизнь, новая жизнь, старая жизнь: всем им конец. До наступления ночи просоленная и прокипяченная голова двуликого Аши украсит Врата Блаженства.
Наконец Искандер закончил чтение. Положив на место последнюю страницу, он посмотрел на пажа:
– Что ж, Аша, как всегда, должен отдать должное твоему непревзойденному почерку. Теперь мне понятно, как к тебе обращаться. Нико. Сын каменщика. У меня были подобные мысли, но я даже не предполагал не то чтобы всего, но и большей части того, что ты здесь изложил. Я никогда не мог найти доказательств и был готов отказаться от этой идеи. Ты поражаешь меня глубиной двуличности и качеством обмана. Султан будет расстроен потерей пажа с такими выдающимися способностями, с такими… талантами.
– Господин, я… я все вам объясню, – заикаясь, произнес Нико. – Я просто писал…
– Замолчи!
Искандер встал. Увидев ужас в глазах Нико, он понял, что тот будет либо сражаться, либо попытается сбежать. Во внутреннем дворе оружия Искандер не носил. Но он был лала. Ему не нужно было оружие ни с Ашой, ни с любым другим пажом, беспокоиться было не о чем.
Несмотря на то, что узнал, Искандер не собирался отклоняться от указаний, полученных от господина насчет Аши. Он выполнит все в точности, как ему приказано. Не исполнить приказ Кызляр-аги можно было лишь ценой головы. В свое время Искандер разберется с парнем. Спрятав письма Нико за пазуху, он взял Нико за плечо и вывел его из дормитория. Они прошли по коридору мимо стражника, затем мимо Палаты Аудиенций, вышли через Ворота Блаженства во второй двор – Двор правосудия. Справа находился Зал совета, где собирался правящий диван – министры и визири, вершившие правосудие и управлявшие империей от лица султана, который иногда втайне наблюдал за слушаниями разных дел через скрытое окно. Ни подданные, ни визири не знали, слушает их султан или нет. Сейчас Нико казалось, что взгляд султана обжигает ему спину. Возвышавшиеся посреди двора, словно минареты, темные кипарисы шелестели на ветру. Газели щипали траву у шепчущих фонтанов и поглядывали на шедшего через двор пажа. Стояла прохладная осенняя ночь, и слуги с алебардами то и дело подносили к входу в гарем ведра с углем для жаровен.
Они приблизились к позолоченным железным дверям у зубчатых стен ворот Орта-Капы. Предназначенные для содержания узников восьмиугольные башни с коническими крышами возвышались по обе стороны ворот. За двойными дверями находилась комната палача, где дворцовые немые, вооруженные мечами и луками, ожидали его приказов. Нико прекрасно знал обо всем, но никогда еще не ощущал ужас этого места, абсолютную власть, быстрое правосудие, незыблемые правила, близость смерти. Все красоты Топкапы меркли перед этим бездонным страхом. Он вошел в первый зал, думая, что здесь и встретит свою смерть. Все его мысли были об Алисе и Марии.
Алиса. Сегодня ночью, когда она будет спать, к ней придут евнухи и передадут ее немым палачам. А ведь он мог бы не упоминать ее имени в письмах! Зачем он подверг ее такому риску? И храбреца Насрида, с его вылазками в Стамбул за опиумом. И даже надушенного евнуха Касиба. Из-за Нико на все их шеи еще до наступления зари опустится острый топор правосудия.
К удивлению Нико, Искандер подтолкнул его в спину, за ворота, мимо палача.
– Куда мы идем, господин? – спросил он.
– Туда, куда приказал Кызляр-ага.
Через заросли ив Искандер с Нико спустились по извилистой дорожке с холма. У морских ворот из кованого железа стояла дюжина стражников, но они пропустили их, не задавая вопросов. Одежда Нико и Искандера говорила об их высоком положении при дворе. Они дошли до конца деревянного пирса, и Искандер вызвал одну из дворцовых шлюпок, небольшую быструю лодку, которая должна была переправить их через Золотой Рог в торговый квартал Галата.
Оказавшись за пределами дворца, Нико стал думать о побеге, так как перед ним забрезжил слабый лучик надежды. Он знал, что просто убежать не получится. Искандер был старше, но он легко догонит Нико. Драться тоже бессмысленно. По знаку Искандера Нико поднялся на борт шлюпки, и та слегка качнулась под его весом. У него мелькнула мысль подождать, пока они не дойдут до середины бухты, а потом перевернуть шлюпку и уплыть, но Искандер был одним из редких жителей Стамбула, кто умел плавать. Казалось, этот человек может все и не имеет ровным счетом ни одной слабости.
Они пересекли бухту и сошли на набережной Галаты, около растянувшихся вдоль берега причалов, где выстроились в ряд торговые суда. За ними стояли галеры флота султана. Пройдя сквозь ворота, они направились по мощеным улицам мимо общественных хамамов и частных складов в сторону башни в центре квартала. Миновали чарши, главный базар, где днем ходили толпы покупателей в поисках кафтанов из Дамаска, тандыров из Алеппо, ковров из Персии. Все товары были разложены вдоль длинных проходов, причем каждый из них был посвящен определенному типу товаров. Сейчас на рынке не было ни души. Мимо прошел стражник, совершавший ночной обход. Нико взглянул на висевший у него на поясе сверкающий ятаган и тут же почувствовал, как Искандер сжал его плечо покрепче.
Они прошли мимо рынка специй и расположенной там мечети, мимо огромных цистерн с водой, стоявших рядом с пожарными насосами. Здесь были попрошайки и мулы, бродячие собаки и пьяные моряки, благочестивые священники и шейхи гильдий. На Нико обрушился шквал запахов и звуков: гашиш, сурьма, сандаловое дерево и что-то жаренное в меду. Он слышал шепот молитв, кто-то читал Аль-Фатиху, слышал шелест шелковых одежд и тихий стук сандалий по булыжникам. Ощущал затылком свежий ночной воздух.
Искандер сам рассказывал пажам, что близость смерти обостряет все чувства и проясняет ум. Используйте эту ясность, говорил им Искандер. Пользуйтесь любым преимуществом.
Нико понятия не имел, как это сделать, и шаг за шагом приближался к собственной смерти. Искандер был прав: он никогда бы не стал доблестным воином.
Наконец они добрались до деловой части квартала, где жили и вели свои дела торговцы, и, свернув на темную улицу, остановились перед одним из ханов, двухэтажным постоялым двором из дерева и камня с высоким фасадом. Путешествующие торговцы часто останавливались тут в отдельных комнатах. Жилые комнаты находились на втором этаже, а на первом размещались конюшни, лавки, кофейни и мастерские, где сырье обрабатывали, превращая в готовые товары для продажи на рынках.
Похоже, Искандер хорошо знал это место. Он распахнул ворота и завел Нико внутрь. Они перешагнули деревянный порог и оказались в большом внутреннем дворе. Повсюду бегали куры, блеяли овцы. В будке смотрителя у входа никого не было. Во дворе было темно и мрачно, и у Нико появилось нехорошее предчувствие, его сердце гулко ухало в груди.
Они поднялись по крутой деревянной лестнице на площадку, где путь им преградили внутренние ворота, за которыми оказались большие покои, состоявшие из двух комнат. Искандер тихо хлопнул в ладоши два раза, зашелестели занавески, и из-за них появился крупный мужчина на голову выше Искандера, с мощными мускулистыми руками. Судя по одежде, это был моряк. Он открыл ворота и пропустил их внутрь, слегка склонив голову набок. Нико понял, что мужчина – немой, и при мысли об этом у него тут же пересохло во рту. В Стамбуле, Обители Счастья, немые, как правило, занимались одним делом. Хватка Искандера ослабла, и от этого Нико стало еще тревожнее. «Возьми себя в руки», – сказал он себе и сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться и отогнать нарастающий ужас. Нико переступил через порог, Искандер и немой последовали за ним, не отставая ни на шаг.
Постепенно глаза Нико привыкли к сумраку. Он оказался в большой комнате, тускло освещенной двумя настенными лампами с небольшими фитилями. На полу лежали толстые ковры, стены закрывали роскошные декоративные панели, над которыми находились стрельчатые окна, обеспечивавшие приток свежего воздуха. Двускатную жестяную крышу поддерживали толстые балки. Вдоль стен, между шкафами и полками, стояли деревянные ящики и кожаные сундуки с товарами. Здесь явно жил состоятельный торговец.
Эль-Хаджи Фарук сидел спиной к гостям в дальнем углу комнаты и словно загипнотизированный смотрел на угли в жаровне. На высоком тюрбане красовался эгрет на медной булавке.
– Мир вам, эфенди, – низко поклонился ему Искандер. – Я привел к вам пажа по приказу Кызляр-аги.
Фарук не пошевелился, как будто не услышал. Искандер подошел поближе, готовясь повторить еще раз, но Фарук, все так же не двигаясь, произнес:
– И тебе мира и милости Аллаха и Его благословения.
Наконец обернувшись, торговец посмотрел на Нико, и тот похолодел от ужаса. Он сразу узнал алжирца, хотя его лицо еще больше округлилось и стало одутловатым от вина и разгульной жизни. С их последней встречи прошла целая жизнь, и вот они снова оказались рядом, преодолев сотни лиг, поэтому сначала происходящее показалось Нико нереальным. Но сомнений не было, и Нико ощутил, как от нахлынувших воспоминаний кровь застучала в висках: Мехмед и его дубинка, долгая ночь в сарае с крысами в ожидании наказания, бегущий к морю Леонардус. И Юсуф. Конечно же, Юсуф, умерший на берегу от руки Нико.